ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

уже самим обилием невероятных событий величие этого Бога должно было навечно запечатлеться в памяти той расы, которая была свидетелем его величия, но самое интересное в том, что отпрыски свидетелей того спектакля упорно не желают признать его величие. Они были менее легковерны, чем их предки, и несколько лет спустя идолопоклонники разрушили хрупкие алтари Моисеева Бога, и несчастные угнетенные евреи вспомнили химеры отцов только тогда, когда вновь обрели свободу. Посте этого новые вожди начинают петь старые песни, но, к сожалению, их проповеди не подтверждаются деяниями: евреи, заявили эти новые вожди, будут процветать до тех пор, пока останутся верны заветам Моисея, никогда еще евреи не высказывали ему большего уважения, как в ту эпоху, и никогда столь безжалостно не преследовали их несчастья. Избежав гнева воинов Александра, они избежали затем македонских цепей только дли того, чтобы попасть под иго римлян, и те, потеряв, в конце концов, терпение от бесконечных восстаний евреев, разрушили их храмы и разбросали обломки по всей пустыне. Так вот, значит, как Бог помог им! Вот как этот Бог, любящий их, поправший ради них священный порядок Природы, поступил с ними, вот как он сдержал свое обещание!
Тогда простите, но не среди евреев я буду искать универсальное всемогущее существо, ибо у этого несчастного народа я нахожу лишь отталкивающего призрака, порожденного необузданным честолюбием, и с отвращением отворачиваюсь от презренного Бога, сотворенного злобой и бессилием. А теперь давай обратимся к христианам. И какой же сонм еще более несуразных нелепостей мы здесь видим! Теперь меня поучает уже не взобравшийся на гору громоподобный сумасшедший – на этот раз сам Бог являет себя через своего посланника, но незаконнорожденному отпрыску Марии суждены совсем другие почести, нежели отвергнутому сыну Иеговы, Давай поближе посмотрим на этого мрачного маленького обманщика: что же он сделает, что придумает, чтобы донести до меня истины своего Бога, каковы его верительные грамоты, его методы? И он выкидывает дурацкие трюки и фокусы, ужинает с грязными девками, устраивает комедни с излечением, каламбурит, потешает и обманывает простачков. «Я сын Божий», – мычит этот косноязычный неуч, неспособный сказать ничего вразумительного о своем отце. Именно так и заявляет: «Я сын Божий». Или еще лучше: «Я есмь Бог», и я должна верить потому только, что он пускает при этом слюни. Далее мошенника вешают на кресте, ну и что из того? Его ученики бросают его, и вот он, Бог вселенной, висит, приколоченный гвоздями. А где он зачат? В чреве еврейки. Где родился? В стойле. Каким образом внушает он веру в себя? Своим жалким видом, бедностью, плутовством – другого способа убедить меня у него нет. А если я сомневаюсь, если колеблюсь в своей вере? Тогда горе мне! Тогда моим уделом будут вечные муки. Таков этот Бог: я ничего не упустила из его сущности, в которой нет ни одной черты, способной тронуть душу или воззвать к сердцу. И здесь кроется удивительное противоречие. Новый закон основан на старом и тем не менее он сводит на нет, стирает в пыль прежний закон – так где же основа этой новой веры? Неужели этот Христос является законодателем, и на каком основании мы должны его слушать? Он сам – и только он! – собирается показать мне своего Бога, пославшего его сюда, но если Моисей был заинтересован в том, чтобы я поверила в его Бога, который дал ему силу, то этот тип из Назарета не спешит рассказать о своем Отце, от чьего имени он пришел на землю. Однако новый законодатель должен знать больше, чем прежний: Моисей, в лучшем случае, мог запросто беседовать со своим господином, а Христос – кровный сын Бога. Моисей довольствовался тем, что объяснял чудеса естественными причинами и убеждал свой народ в том, что молния сверкает лишь для избранных, а более хитрый Христос сам творит чудеса, и если оба заслуживали презрения у своих современников, то надо признать, что второй, благодаря своему большему нахальству, с большим основанием требует к себе почтения. В глазах потомков оба являются создателями «гетто» для евреев, а второму, кроме того, принадлежит приоритет, что касается виселицы.
Итак, Жюльетта, перед тобой порочный круг, в который попадают люди, как только начинают докапываться до сути и продираться через весь этот чертополох: религия доказывает существование своего пророка, а пророк – своей религии. Бог не явил себя полностью ни еврейской секте, ни секте христиан, которые по-иному, но не менее презренны, чем евреи, поэтому я упорно продолжала поиски надежных свидетельств, призвав на помощь разум, а чтобы он не подвел меня, я подвергла анализу сам разум. Что же такое разум? Способность, данная мне Природой, посредством которой я формирую свое благоприятное отношение к одному предмету и отрицательное к другому в зависимости от количества удовольствия или неудовольствия, получаемого мною от этих предметов; это расчет, определяемый только 4 моими ощущениями, поскольку исключительно через них я получаю сравнительные впечатления, составляющие либо страдания, которых я хочу избежать, либо удовольствия, к которым я стремлюсь.
Таким образом, как полагает Фрере, разум есть не что иное, как весы для взвешивания предметов, являющихся внешними по отношению к нам; рассудочный механизм подсказывает нам, какие выводы следует сделать: когда стрелка весов склоняется в сторону наивысшего удовольствия, в ту же сторону склоняется наш выбор. Теперь ты видишь, что рациональный разумный выбор и для людей и для животных, обладающих разумом, является следствием самой примитивной и самой материальной механической операции. Но поскольку разум – всего лишь наш пробный камень, должен существовать некий испытательный инструмент для анализа веры, –которую настойчиво суют нам негодяи, требуя, чтобы мы почитали вещи, лишенные всякой реальности или настолько гнусные сами по себе, что могут вызвать разве что отвращение. Отсюда, Жюльетта, следует, что первым делом наша рациональная способность, то есть способность мыслить, должна установить главное различие между тем, как вещь являет себя воспринимающему, и тем, как он ее воспринимает, потому что предмет и его восприятие или наше о нем представление – это совершенно разные вещи. Когда мы воспринимаем предметы, отсутствующие в данный момент, но знакомые нам по прошлому опыту, мы называем это памятью, воспоминанием, припоминанием, если угодно. Если наше восприятие предлагает нам какой-то предмет, не имеющий реального существования, это называется воображением. Так вот, воображение и есть истинный источник всех наших ошибок и заблуждений. А еще больший источник ошибок заключается в том, что мы приписываем самостоятельное существование предметам наших внутренних восприятий и полагаем, что они существуют вне нас и отдельно от нас только потому, что воспринимаем их отдельно друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197