Утром горбунья подскочила в шесть утра, бросилась в кухоньку. Накормить мужчин — главная женская забота. Растопила плиту, поставила тесто, прохромала в погреб за наливками и самогоном, грибками и огурчиками.
Когда Зуб и Хитрый, потягиваясь и отчаянно зевая отправились к колодцу умываться, зловредная соседка немедля зафиксировала и их появление, и помолодевшую хромоножку, держащую наготове расшитое полотенце. Поймав взгляд старухи, Настасья гордо выпрямилась и насмешливо повела костлявыми плечами. Вот, дескать, какая я — мужики липнут, будто пчелы к меду, а вот к тебе, старая колдунья, уже никто не прилипнет!
За столом подобревший Зуб продолжил «допрос». Когда посетил участковый хутор? Один был или с кем-то еще? Часто ли старик выезжает в плавни? Что везет? Наведывались ли в последнее время в Ручьистый незнакомые люди?
Короче, вопросы вились вокруг глупой головы инвалидки комаринной стаей. От их обилия у женщины закружилась голова, но она старательно и подробно, не задумываясь, посвящала «сладких» мужичков во все подробности хуторской, жизни. Да, гостей привез Димка, племяш старика. Служит он в краснодарской уголовке. О девке и ее дружке знает Пантюша, беспутный сродственик Федора. В последний разочек участковый наведался не один — с остроглазым хлопцем. Ей поручено при появлении девки и ее хахаля развесить во дворе бельишко. Неважно какое — простыни, подштаники, рубахи, главное — подать сигнал.
Вечером Зуб по мобильнику сообщил боссу добытые сведения. В ответ — сидеть и ожидать, заявятся менты — потихоньку замочить, девку не трогать — повязать и доставить к леснику. Вместе со всеми ее пожитками…
В краевое управление милиции поступил сигнал, требующий немедленной проверки. От кого и в каком виде — никто не знает, но любую анонимку в корзинку не выбросишь в пепельнице не сожжешь.
Сотрудник уголовки якшается с криминальными структурами!
В тот же день на начальственный ковер вызван непосредственный димкин начальник. Подрагивающий от волнения, «предпенсионер» не отнекивался, но и не соглашался, старался выбрать некую нейтральную позицию, которая позволит и начальству угодить, и своего сыщика не подставить.
Долго он на этой «платформе» не удержался. На свет Божий выплыла информация некоего общественного соглядатая о побитом «жигуленке». Непонятная просьба-требование о немедленном предоставлении отпуска расценена попыткой побега. Это состыковалось с нераскрытым нападением неизвестных на машину милиции и недавним наездом на квартиру Сергеевых в Тихорецке.
Все легко увязывается в заданную схему. Похоже, вычислен предатель, который, без сомнения, обеспечивает «криминал» важнейшей информацией, позволяющей преступникам уходить от возмездия. Не исключено, что предатель связан с похитительницей государственных секретов.
Запросить у прокурора санкцию на арест, точно так же, как пойти на административное задержание, начальство не решилось — ограничилось секретным распоряжением о негласной «разработке» возможного преступника. Не потому, что измучила совесть, нет, просто таких сыщиков, как Димка, — по пальцам перечесть.
Бензинчику в тлеющий костерок подбросил внешне доброжелательный звонок из Москвы — требовали дополнительных раз"яснений о принятых мерах по известному делу о дискетах.
Все это вывело обыкновенного сотрудника уголовного розыска на первое место программы борьбы с организованной преступностью. Но так просто его не ухватишь — прочный авторитет, заработанный Димкой за время работы в угрозыске, успехи в раскрытии преступлений не позволяли без неоспоримых фактов арестовать его.
По приказанию свыше организована слежка. Специально озадаченные сыщики, которые не числились близкими друзьями «подследственного» доложили: Димка дома не появлялся, квартира заперта, соседи вот уже второй день его не видели…
25
Валерка не знал, что делать. Письмо, отправленное Молвину, вызвало согласное объявление в «Комсомолке», дело за малым: сообщить адресату место, куда он должен положить требуемые деньги в обмен на желанные дискеты. Но как поступить дальше, когда Молвин — в Москве, а Чудин — на залитом водой островке в глубине кубанских плавней?
Отправить очередное письмо с требованием отослать деньги до востребования? Прежде всего, кто повезет послание, как переправить письмо Таисия? То, что жена Юрки лежит в больнице, компьютерщик еще не знает. Попросить того же Пантюшу? Довериться незнакомому человеку, пусть даже племяшу дяди Федора, все равно, что добровольно упасть на колени в приемной Платонова. Откуда — Валерка уверен — он вообще не выйдет живым, если и выйдет — под конвоем. Указать адрес краснодарского почтамта означает все тот же роковой результат: смерть либо камера следственного изолятора.
С какой стороны не посмотришь — ситуация безысходная…
Человек привыкает ко всему — старая истина. Точно так же Валерка и Людмила привыкли к роли робинзонов, к вечной сырости, комарам, раз"едающим душу туманам, рыбному столу.
Раз в три дня приезжал дядя Федор. Сообщал свежие хуторские новости, привозил хлеб, масло, бутылку самогона, изредка — сало, курятину.
— Знамо, не Крым, — угрюмо сочувствовал он. — Зато никто не достанет. Сидят нынче у Настасьи двое бандюг, будто тараканы за печкой, зыркают глазищами по сторонам. Кажись, придется перевозить вас к самому берегу Кубани. Тама спрятана байдарка, в случае чего — сплыть в иное место…
— Что за люди? — насторожился Валерка, раздирая отросшими ногтями давно не мытую голову. — Откуда взялись?
— Того не знаю, парубок. Лучше им на глаза не попадаться… Да и инвалидка, похоже, их руку держит — выспрашивает: куда я езжу, по какой надобности. Не верит, што рыбачу, — хитро прижмурился дядя Федор. — Вот и приходится подкармливать доставалу свежей рыбкой. Ее жильцы, видать, уважают ушицу…
Перед самым приездом старого рыбака Валерка крупно поскандалил с подружкой. Он пришел к единственно правильному, по его мнению, решению — оставить девушку в плавнях под надзором и охраной дяди Федора, а самому мотануть в столицу за деньгами. По возвращению вместе с Людмилой выбраться в ближайший аэропорт и улететь на Дальний Восток.
Но вот каким образом обмануть милицейские патрули и заслоны, которые, по словам Димки, наглухо перекрыли подступы к хутору?
Старику не к чему знать причину «дурацкого» желания пробраться в Москву, ему отведена роль советника и помощника, не больше. Попадется старик на зубы настасьиным бандюгам, примутся они за него — может не выдержать зверских пыток. Меньше будет знать — меньше опасности провала.
Выслушав просьбу Чудина, дядя Федор помассировал затылок, поковырял в носу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75