В темноте глаза псины светились двумя желтыми огнями. Собака приоткрыла пасть, демонстрируя внушительного размера клыки, из глотки зверя вырывалось утробное ворчание.
— Ты что, сегодня не ужинал? — критически посмотрев на собаку, проговорил Давыдов. — А хозяин твой где?
— Дома хозяин, — в лицо Анатолию ударил луч света, — Кого там принесло на ночь глядя?
Давыдов машинально заслонился от света рукой.
— Дядя Вася! Это я, Толик Давыдов.
— Руку опусти, не видно ни хрена. Теперь вижу.
Луч погас и над воротами зажглась слабая лампочка. Откуда-то сбоку, совсем не оттуда, где находился фонарь, послышались шаги и из темноты появилась здоровенная фигура. Хозяин дома подошел ближе, и Анатолий в тусклом свете разглядел высокого, еще крепкого старика с седыми, коротко стриженными волосами. Одет он был в военные брюки и рубашку, на плече старика стволами вверх лежала двустволка.
— Ну, здорово, племянничек! Это ж каким ветром тебя сюда задуло? Лет семь, небось, не показывался?
— Шесть с половиной, — уточнил Давыдов.
— Добро пожаловать, — старик открыл ворота. — Место, Джек! Свои.
— В отпуске, что ли?
— В отпуске?
— А что так поздно? Ты вообще чем добрался? Автобусы уже не ходят.
— Я на машине, — ответил Давыдов проходя во двор.
Собака ткнулась в ладонь капитана мокрым носом. Давыдов замер.
— Не дрейфь, это он знакомится.
Собака обнюхала Анатолия и отправилась в свою конуру.
— Ты что, машиной обзавелся? На какие ж это шиши? На свою нищенскую офицерскую получку? — усмехнулся старик, демонстрируя осведомленность о финансовом положении племенника. — Давненько ты не появлялся.
— Дядь Вась! Мне нужна твоя помощь.
— Я сразу догадался. Нынешняя молодежь про нас стариков только и вспоминает, когда помощь нужна. Ну, выкладывай, что у тебя стряслось?
Давыдов выложил все без утайки. Старик сумрачно слушал, изредка перебивая, чтобы уточнить детали. Потом вытащил пачку «Беломорканала» и яростно задымил. Щурясь от едкого дыма он наконец произнес.
— Ну, учили тебя не зря, место ты выбрал правильное, тут вас сам черт не найдет. И что ко мне обратился, тоже правильно сделал. Так и быть, тряхну стариной, пострадаю, как говорили в старину, за Отечество. Ибо за вашего царя страдать не пристало. За этого алкаша, который и страну, и армию пропил? Пусть его дочка вместе с рыжим другом семьи страдает. Загоняйте машину.
Старик, слегка сутулясь, отправился в дом.
— Пошевеливайся, я пока все приготовлю.
Давыдов открыл створки ворот и направился к машине. Когда Давыдов постучал по стеклу дверцы водителя, все находящиеся в салоне мирно спали.
— Поехали! Туда, где лампа светится.
«Лэндкрузер» не спеша въехал во двор и остановился. Вездесущая псина тут же принялась всех обнюхивать. Лучшего места для убежища сыскать было трудно. Старик на своем хуторе жил уединенно. Давыдову он приходился дядей по материнской линии. Василий Евдокимович Петров всю войну прошел военным врачом в штрафном батальоне. Бойцы батальона считались переменным составом, в случае ранения имели шанс быть восстановленными в правах и после излечения вернуться в обычную строевую часть. Офицеры батальона такого права не имели, они считались постоянным составом. Замене они не подлежали. Начальник медицинской службы кавалерийского полка капитан Петров начал войну в Белоруссии, попал в плен, бежал к своим. После фильтрационного лагеря отправили в штрафной батальон, а там был зачислен в разведчики. Несколько десятков раз ходил в тыл к немцам и румынам. После ранения ему вернули звание, и он продолжил свою службу в том же батальоне. Вместе с ним дошел до Будапешта. После войны работал в госпитале. Дослужился до подполковника медицинской службы. Вышел на пенсию и вернулся в родные места. Дети выросли, жена с которой он прожил всю жизнь, в один год сгорела от рака. Подполковник в отставке Петров жил на «хуторе» в степи. У старика была огромная библиотека. Давыдову не редко приходилось бывать у дядьки в те времена, когда он гостил в Крыму с матерью. С тех пор как стал ездить к морю со своим семейством, гостить у дяди как-то не получалось. Хотя отношения с Василием Евдокимовичем были отличные, дядька любил вспомнить былое, а племянник был благодарным слушателем. Пока все разгружались и оглядывались, к гостям вышел и сам хозяин. Давыдов представил ему своих спутников.
— Давайте вашего парня в кухню, я все приготовил. Анатолий, вы с водителем размещайтесь спать, в шкафу постельное белье. А вас, барышня, я попрошу ассистировать мне при операции.
Давыдов и Сорокин принялись устраиваться на ночлег. Себе капитан постелил на веранде на кушетке. Сорокину досталась раскладушка. Диван в библиотеке капитан предусмотрительно оставил хозяину, а доисторические кровати с сеткой и решетчатыми спинками достались девушке и Виктору. Лика и Виктор направились на кухню. Давыдов тоже было сунулся следом, но наткнулся на сердитый окрик:
— А ты куда собрался? Кругом марш! Только тебя тут и не хватало. Топчешься, инфекцию таскаешь! Чему вас в теперешних академиях только учат?
Капитан философски пожал плечами и пошел на веранду. Банкир уже вытянулся на своей раскладушке, в комнате раздавался его молодецкий храп. Анатолий призадумался: банкир пока был ему еще нужен и было необходимо пресечь его возможное бегство. Вот только как? Помещения, пригодного для содержания арестантов, в доме не было. Не сажать же финансиста на цепь. А впрочем, без транспорта он никуда не денется, а свою навороченную тачку ни за что не бросит. Давыдов хитро улыбнулся и вышел во двор. Направился к машине и снял с нее аккумулятор. Его взгляд остановился на дельтаплане. Черт его знает, может там есть еще один, на всякий случай не лишним будет проверить. Он развязал тесемки брезента и заглянул внутрь пластиковой гондолы. И точно, внизу рамы, удерживающей двигатель, он нашел еще одну батарею. Теперь порядок. Капитан на минуту задумался: куда бы их деть. На сегодняшнюю ночь он в сторожа не годился, того и гляди с ног свалишься. Не спал уже сорок часов. Виктор от караульной службы освобождался автоматически. Были все основания не доверять девушке. Обременять хозяина ему не хотелось. Пока он раздумывал, из своей конуры выбрался Джек. Потянулся, зевнул и уселся напротив Давыдова, высунув из пасти длинный язык. Решение проблемы нашлось само собой. Капитан затолкал оба аккумулятора в собачью будку и скомандовал:
— Джек, стеречь! — псина повиляла хвостом и улеглась у входа в конуру.
Лика вошла на кухню и остолбенела, на обычном кухонном столе была расстелена желтая медицинская клеенка, в булькающей на плите кастрюле кипятились хирургические инструменты. На краю стола лежали бинты, вата, стояли пузырьки со спиртом, йодом и зеленкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— Ты что, сегодня не ужинал? — критически посмотрев на собаку, проговорил Давыдов. — А хозяин твой где?
— Дома хозяин, — в лицо Анатолию ударил луч света, — Кого там принесло на ночь глядя?
Давыдов машинально заслонился от света рукой.
— Дядя Вася! Это я, Толик Давыдов.
— Руку опусти, не видно ни хрена. Теперь вижу.
Луч погас и над воротами зажглась слабая лампочка. Откуда-то сбоку, совсем не оттуда, где находился фонарь, послышались шаги и из темноты появилась здоровенная фигура. Хозяин дома подошел ближе, и Анатолий в тусклом свете разглядел высокого, еще крепкого старика с седыми, коротко стриженными волосами. Одет он был в военные брюки и рубашку, на плече старика стволами вверх лежала двустволка.
— Ну, здорово, племянничек! Это ж каким ветром тебя сюда задуло? Лет семь, небось, не показывался?
— Шесть с половиной, — уточнил Давыдов.
— Добро пожаловать, — старик открыл ворота. — Место, Джек! Свои.
— В отпуске, что ли?
— В отпуске?
— А что так поздно? Ты вообще чем добрался? Автобусы уже не ходят.
— Я на машине, — ответил Давыдов проходя во двор.
Собака ткнулась в ладонь капитана мокрым носом. Давыдов замер.
— Не дрейфь, это он знакомится.
Собака обнюхала Анатолия и отправилась в свою конуру.
— Ты что, машиной обзавелся? На какие ж это шиши? На свою нищенскую офицерскую получку? — усмехнулся старик, демонстрируя осведомленность о финансовом положении племенника. — Давненько ты не появлялся.
— Дядь Вась! Мне нужна твоя помощь.
— Я сразу догадался. Нынешняя молодежь про нас стариков только и вспоминает, когда помощь нужна. Ну, выкладывай, что у тебя стряслось?
Давыдов выложил все без утайки. Старик сумрачно слушал, изредка перебивая, чтобы уточнить детали. Потом вытащил пачку «Беломорканала» и яростно задымил. Щурясь от едкого дыма он наконец произнес.
— Ну, учили тебя не зря, место ты выбрал правильное, тут вас сам черт не найдет. И что ко мне обратился, тоже правильно сделал. Так и быть, тряхну стариной, пострадаю, как говорили в старину, за Отечество. Ибо за вашего царя страдать не пристало. За этого алкаша, который и страну, и армию пропил? Пусть его дочка вместе с рыжим другом семьи страдает. Загоняйте машину.
Старик, слегка сутулясь, отправился в дом.
— Пошевеливайся, я пока все приготовлю.
Давыдов открыл створки ворот и направился к машине. Когда Давыдов постучал по стеклу дверцы водителя, все находящиеся в салоне мирно спали.
— Поехали! Туда, где лампа светится.
«Лэндкрузер» не спеша въехал во двор и остановился. Вездесущая псина тут же принялась всех обнюхивать. Лучшего места для убежища сыскать было трудно. Старик на своем хуторе жил уединенно. Давыдову он приходился дядей по материнской линии. Василий Евдокимович Петров всю войну прошел военным врачом в штрафном батальоне. Бойцы батальона считались переменным составом, в случае ранения имели шанс быть восстановленными в правах и после излечения вернуться в обычную строевую часть. Офицеры батальона такого права не имели, они считались постоянным составом. Замене они не подлежали. Начальник медицинской службы кавалерийского полка капитан Петров начал войну в Белоруссии, попал в плен, бежал к своим. После фильтрационного лагеря отправили в штрафной батальон, а там был зачислен в разведчики. Несколько десятков раз ходил в тыл к немцам и румынам. После ранения ему вернули звание, и он продолжил свою службу в том же батальоне. Вместе с ним дошел до Будапешта. После войны работал в госпитале. Дослужился до подполковника медицинской службы. Вышел на пенсию и вернулся в родные места. Дети выросли, жена с которой он прожил всю жизнь, в один год сгорела от рака. Подполковник в отставке Петров жил на «хуторе» в степи. У старика была огромная библиотека. Давыдову не редко приходилось бывать у дядьки в те времена, когда он гостил в Крыму с матерью. С тех пор как стал ездить к морю со своим семейством, гостить у дяди как-то не получалось. Хотя отношения с Василием Евдокимовичем были отличные, дядька любил вспомнить былое, а племянник был благодарным слушателем. Пока все разгружались и оглядывались, к гостям вышел и сам хозяин. Давыдов представил ему своих спутников.
— Давайте вашего парня в кухню, я все приготовил. Анатолий, вы с водителем размещайтесь спать, в шкафу постельное белье. А вас, барышня, я попрошу ассистировать мне при операции.
Давыдов и Сорокин принялись устраиваться на ночлег. Себе капитан постелил на веранде на кушетке. Сорокину досталась раскладушка. Диван в библиотеке капитан предусмотрительно оставил хозяину, а доисторические кровати с сеткой и решетчатыми спинками достались девушке и Виктору. Лика и Виктор направились на кухню. Давыдов тоже было сунулся следом, но наткнулся на сердитый окрик:
— А ты куда собрался? Кругом марш! Только тебя тут и не хватало. Топчешься, инфекцию таскаешь! Чему вас в теперешних академиях только учат?
Капитан философски пожал плечами и пошел на веранду. Банкир уже вытянулся на своей раскладушке, в комнате раздавался его молодецкий храп. Анатолий призадумался: банкир пока был ему еще нужен и было необходимо пресечь его возможное бегство. Вот только как? Помещения, пригодного для содержания арестантов, в доме не было. Не сажать же финансиста на цепь. А впрочем, без транспорта он никуда не денется, а свою навороченную тачку ни за что не бросит. Давыдов хитро улыбнулся и вышел во двор. Направился к машине и снял с нее аккумулятор. Его взгляд остановился на дельтаплане. Черт его знает, может там есть еще один, на всякий случай не лишним будет проверить. Он развязал тесемки брезента и заглянул внутрь пластиковой гондолы. И точно, внизу рамы, удерживающей двигатель, он нашел еще одну батарею. Теперь порядок. Капитан на минуту задумался: куда бы их деть. На сегодняшнюю ночь он в сторожа не годился, того и гляди с ног свалишься. Не спал уже сорок часов. Виктор от караульной службы освобождался автоматически. Были все основания не доверять девушке. Обременять хозяина ему не хотелось. Пока он раздумывал, из своей конуры выбрался Джек. Потянулся, зевнул и уселся напротив Давыдова, высунув из пасти длинный язык. Решение проблемы нашлось само собой. Капитан затолкал оба аккумулятора в собачью будку и скомандовал:
— Джек, стеречь! — псина повиляла хвостом и улеглась у входа в конуру.
Лика вошла на кухню и остолбенела, на обычном кухонном столе была расстелена желтая медицинская клеенка, в булькающей на плите кастрюле кипятились хирургические инструменты. На краю стола лежали бинты, вата, стояли пузырьки со спиртом, йодом и зеленкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105