Палуцци перезвонил еще раз в «ЦРФ» и попросил Уте Ритлер. Его тут же соединили с отделом новостей. Ответил грубоватый мужской голос.
— Могу я поговорить с Уте Ритлер?
— Уте сейчас нет, — последовал ответ, — она в Берне, освещает европейскую встречу на высшем уровне.
Бросив трубку, Палуцци кинулся в соседнюю комнату: рассказать новости Филпотту.
— За всем этим что-то кроется, — подытожил он, — я чувствую.
— Согласен. Может быть, Калвиери записал номера телефонов под чужим именем в целях конспирации? — Сняв трубку, Филпотт позвонил в комнату прессы и попросил к телефону Уте Ритлер.
— Где-то двадцать минут тому назад мисс Ритлер возвратилась в отель. Ее не будет здесь около часа. Не хотите поговорить с кем-нибудь из ее помощников?
— Нет, у меня к ней личное дело. А в каком отеле она остановилась?
— Я этого не знаю.
— Тогда выясните поскорее, — потребовал Филпотт.
Секретарь, с которой говорил Филпотт, была, по-видимому, смущена, но просьбу его выполнила быстро: сообщила, что Уте Ритлер остановилась в отеле «Амбассадор», который находится на Сефтигенштрассе.
Филпотт записал на листке название отеля, улицу и передал его Палуцци со словами:
— Я хочу, чтобы вы и К.В. немедленно туда поехали. Она — наш последний шанс. И торопитесь, ради всего святого. Остается всего сорок минут.
Сунув листок в карман, Палуцци выскочил из кабинета, Филпотт откинулся на спинку кресла и посмотрел на телефон.
«Ну, кажется, мы наконец-то тебя поймали», — подумал он.
Палуцци нашел место для парковки в квартале от гостиницы «Амбассадор». Он и К.В. бегом кинулись к отелю, поднялись в холл, перепрыгивая через ступеньки, и остановились только у стойки администратора.
— Чем я могу вам помочь? — обратилась к ним, слащаво улыбаясь, молодая блондинка.
— Будьте добры, номер комнаты Уте Ритлер, — попросил Палуцци.
Администратор занесла имя в компьютер:
— Номер двести сорок. Я сейчас скажу, что к ней пришли. Будьте добры, как вас зовут?
— Все в порядке, мы вместе работаем, — ответил Палуцци, выдавив из себя улыбку, — она нас ждет.
— Это на втором этаже. Из лифта направо. — И администратор тут же переключила внимание на кого-то еще.
Оба лифта были заняты. Они бросились вверх, по лестнице. На втором этаже Витлок на мгновение остановился, чтобы взглянуть на часы. Оставалась двадцать одна минута до того момента, когда Беллини должен был объявить о своей отставке. Палуцци уже громко стучал в дверь. Витлок поспешил за ним. Но им никто не ответил.
— Что, если ее здесь нет? — прошептал Витлок.
— Должна быть, — ответил Палуцци и застучал еще сильнее.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Полиция.
Дверь приоткрыли, но цепочку не сняли, и тот же голос сказал:
— Предъявите, пожалуйста, ваши документы.
Палуцци протянул фальшивый значок карабинера, а Витлок — удостоверение Скотланд-Ярда, тоже фальшивое, изготовленное в исследовательском центре ЮНАКО в Нью-Йорке.
— Итальянская полиция? И британская? — удивилась женщина. — Но в Швейцарии у вас нет никаких прав.
— Мы приехали в связи с совещанием на высшем уровне. Можем мы задать вам всего несколько вопросов?
Оперативники боялись, что женщина откажется с ними разговаривать, но она открыла дверь и впустила к себе нежданных гостей. Уте Ритлер оказалась привлекательной рыжеволосой молодой женщиной, лет под тридцать. Она была одета в белый купальных халат, но даже в нем видно было, что у нее хорошая фигура.
— Надеюсь, мы не вытащили вас из ванны, — извиняющимся тоном произнес Палуцци.
— Я уже кончила принимать душ, когда вы постучали, — ответила она, закрывая дверь. — Через сорок минут я должна вернуться в Оффенбах-центр. Так что мне очень некогда. Что вы хотели у меня спросить?
— Ваш старый друг, — сказал Палуцци, взяв несколько виноградин из стоявшей на столе вазы, — Тонино Калвиери...
— Кто? — нахмурилась женщина.
Витлок, который внимательно за ней наблюдал, увидел, что это имя не произвело на нее никакого впечатления, даже в глазах ничего не мелькнуло. Но Филпотт, позвонив им прямо в машину, успел сообщить, что Уте — известная ведущая телекомпании ЦРФ, а это значит, что смутить ее не так-то просто. Играть она, во всяком случае, должна уметь хорошо.
— Вы никогда не слыхали о Тонино Калвиери? — переспросил Палуцци.
Сунув руки в карманы халата, женщина задумалась:
— Нет, не слышала. Хотя погодите, не тот ли это террорист, который только что стал новым руководителем «Красных бригад»? Пару дней назад мы передавали о нем короткий сюжет. Но что у него может быть общего со мной?
— Вот это мы и хотим от вас узнать, мисс Уте, — сказал Палуцци.
— Что «это»? — возмутилась она.
— Почему в записной книжке, спрятанной в его квартире в Милане, есть ваш номер телефона?
— Мало ли почему... Я работаю на телевидении... У многих может быть мой телефон.
— Но только не домашний! Поэтому отвечайте, где пробирка, которую вам передал Калвиери? — потребовал ответа Палуцци.
— Хватит молоть чепуху, я вызываю службу охраны гостиницы. — И женщина исчезла в спальне, где был телефон.
— Я бы на вашем месте не торопился, мисс Ритлер, — остановил ее майор, — или лучше называть вас мисс Даннхаузер?
Она напряглась и крепче обхватила пальцами телефонную трубку. Представление было окончено. Присев на край кровати, она положила трубку и опустила глаза вниз.
Палуцци, рассматривая фотографию, стоявшую на тумбочке возле кровати, с удивлением воскликнул:
— Вот это да!
— Что ты нашел в нем особенного? — спросил Витлок и взял в руки фотографию веснушчатого мальчугана.
— Точная копия своего отца, а я-то думал, что знаю о Калвиери абсолютно все.
— Сын Калвиери? — поразился Витлок.
— Он не мог бы больше походить на отца, даже если бы очень захотел, — пробормотал Палуцци и снова обратился к Уте Ритлер: — Он дал вам пробирку, не так ли?
— Я не знаю, о чем вы говорите, — возразила женщина, но в ее голосе уже чувствовалась обреченность.
— Уте, вы должны нам помочь, — мягко произнес Палуцци.
— Я не могу.
— Почему?
— Он пригрозил, что всем расскажет о моем прошлом, если я не выполню то, что он просит.
— То, что вы сейчас говорите, Уте, уже потеряло смысл, — заметил Палуцци, — ваше прошлое известно, во всяком случае, мы все о вас знаем. Поэтому советую вам сотрудничать с нами. Это ваш единственный шанс.
— Я не могу, — еще раз повторила Уте.
— Подумайте, что будет с вашим сыном, если вас приговорят к пожизненному заключению за пособничество террористу? Его отдадут под опеку, и я сомневаюсь, что вы когда-нибудь его увидите. Разве вы этого хотите?
Женщина молчала: видно было, что она борется со своими чувствами, не зная, как поступить. В конце концов Уте заговорила еле слышным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
— Могу я поговорить с Уте Ритлер?
— Уте сейчас нет, — последовал ответ, — она в Берне, освещает европейскую встречу на высшем уровне.
Бросив трубку, Палуцци кинулся в соседнюю комнату: рассказать новости Филпотту.
— За всем этим что-то кроется, — подытожил он, — я чувствую.
— Согласен. Может быть, Калвиери записал номера телефонов под чужим именем в целях конспирации? — Сняв трубку, Филпотт позвонил в комнату прессы и попросил к телефону Уте Ритлер.
— Где-то двадцать минут тому назад мисс Ритлер возвратилась в отель. Ее не будет здесь около часа. Не хотите поговорить с кем-нибудь из ее помощников?
— Нет, у меня к ней личное дело. А в каком отеле она остановилась?
— Я этого не знаю.
— Тогда выясните поскорее, — потребовал Филпотт.
Секретарь, с которой говорил Филпотт, была, по-видимому, смущена, но просьбу его выполнила быстро: сообщила, что Уте Ритлер остановилась в отеле «Амбассадор», который находится на Сефтигенштрассе.
Филпотт записал на листке название отеля, улицу и передал его Палуцци со словами:
— Я хочу, чтобы вы и К.В. немедленно туда поехали. Она — наш последний шанс. И торопитесь, ради всего святого. Остается всего сорок минут.
Сунув листок в карман, Палуцци выскочил из кабинета, Филпотт откинулся на спинку кресла и посмотрел на телефон.
«Ну, кажется, мы наконец-то тебя поймали», — подумал он.
Палуцци нашел место для парковки в квартале от гостиницы «Амбассадор». Он и К.В. бегом кинулись к отелю, поднялись в холл, перепрыгивая через ступеньки, и остановились только у стойки администратора.
— Чем я могу вам помочь? — обратилась к ним, слащаво улыбаясь, молодая блондинка.
— Будьте добры, номер комнаты Уте Ритлер, — попросил Палуцци.
Администратор занесла имя в компьютер:
— Номер двести сорок. Я сейчас скажу, что к ней пришли. Будьте добры, как вас зовут?
— Все в порядке, мы вместе работаем, — ответил Палуцци, выдавив из себя улыбку, — она нас ждет.
— Это на втором этаже. Из лифта направо. — И администратор тут же переключила внимание на кого-то еще.
Оба лифта были заняты. Они бросились вверх, по лестнице. На втором этаже Витлок на мгновение остановился, чтобы взглянуть на часы. Оставалась двадцать одна минута до того момента, когда Беллини должен был объявить о своей отставке. Палуцци уже громко стучал в дверь. Витлок поспешил за ним. Но им никто не ответил.
— Что, если ее здесь нет? — прошептал Витлок.
— Должна быть, — ответил Палуцци и застучал еще сильнее.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Полиция.
Дверь приоткрыли, но цепочку не сняли, и тот же голос сказал:
— Предъявите, пожалуйста, ваши документы.
Палуцци протянул фальшивый значок карабинера, а Витлок — удостоверение Скотланд-Ярда, тоже фальшивое, изготовленное в исследовательском центре ЮНАКО в Нью-Йорке.
— Итальянская полиция? И британская? — удивилась женщина. — Но в Швейцарии у вас нет никаких прав.
— Мы приехали в связи с совещанием на высшем уровне. Можем мы задать вам всего несколько вопросов?
Оперативники боялись, что женщина откажется с ними разговаривать, но она открыла дверь и впустила к себе нежданных гостей. Уте Ритлер оказалась привлекательной рыжеволосой молодой женщиной, лет под тридцать. Она была одета в белый купальных халат, но даже в нем видно было, что у нее хорошая фигура.
— Надеюсь, мы не вытащили вас из ванны, — извиняющимся тоном произнес Палуцци.
— Я уже кончила принимать душ, когда вы постучали, — ответила она, закрывая дверь. — Через сорок минут я должна вернуться в Оффенбах-центр. Так что мне очень некогда. Что вы хотели у меня спросить?
— Ваш старый друг, — сказал Палуцци, взяв несколько виноградин из стоявшей на столе вазы, — Тонино Калвиери...
— Кто? — нахмурилась женщина.
Витлок, который внимательно за ней наблюдал, увидел, что это имя не произвело на нее никакого впечатления, даже в глазах ничего не мелькнуло. Но Филпотт, позвонив им прямо в машину, успел сообщить, что Уте — известная ведущая телекомпании ЦРФ, а это значит, что смутить ее не так-то просто. Играть она, во всяком случае, должна уметь хорошо.
— Вы никогда не слыхали о Тонино Калвиери? — переспросил Палуцци.
Сунув руки в карманы халата, женщина задумалась:
— Нет, не слышала. Хотя погодите, не тот ли это террорист, который только что стал новым руководителем «Красных бригад»? Пару дней назад мы передавали о нем короткий сюжет. Но что у него может быть общего со мной?
— Вот это мы и хотим от вас узнать, мисс Уте, — сказал Палуцци.
— Что «это»? — возмутилась она.
— Почему в записной книжке, спрятанной в его квартире в Милане, есть ваш номер телефона?
— Мало ли почему... Я работаю на телевидении... У многих может быть мой телефон.
— Но только не домашний! Поэтому отвечайте, где пробирка, которую вам передал Калвиери? — потребовал ответа Палуцци.
— Хватит молоть чепуху, я вызываю службу охраны гостиницы. — И женщина исчезла в спальне, где был телефон.
— Я бы на вашем месте не торопился, мисс Ритлер, — остановил ее майор, — или лучше называть вас мисс Даннхаузер?
Она напряглась и крепче обхватила пальцами телефонную трубку. Представление было окончено. Присев на край кровати, она положила трубку и опустила глаза вниз.
Палуцци, рассматривая фотографию, стоявшую на тумбочке возле кровати, с удивлением воскликнул:
— Вот это да!
— Что ты нашел в нем особенного? — спросил Витлок и взял в руки фотографию веснушчатого мальчугана.
— Точная копия своего отца, а я-то думал, что знаю о Калвиери абсолютно все.
— Сын Калвиери? — поразился Витлок.
— Он не мог бы больше походить на отца, даже если бы очень захотел, — пробормотал Палуцци и снова обратился к Уте Ритлер: — Он дал вам пробирку, не так ли?
— Я не знаю, о чем вы говорите, — возразила женщина, но в ее голосе уже чувствовалась обреченность.
— Уте, вы должны нам помочь, — мягко произнес Палуцци.
— Я не могу.
— Почему?
— Он пригрозил, что всем расскажет о моем прошлом, если я не выполню то, что он просит.
— То, что вы сейчас говорите, Уте, уже потеряло смысл, — заметил Палуцци, — ваше прошлое известно, во всяком случае, мы все о вас знаем. Поэтому советую вам сотрудничать с нами. Это ваш единственный шанс.
— Я не могу, — еще раз повторила Уте.
— Подумайте, что будет с вашим сыном, если вас приговорят к пожизненному заключению за пособничество террористу? Его отдадут под опеку, и я сомневаюсь, что вы когда-нибудь его увидите. Разве вы этого хотите?
Женщина молчала: видно было, что она борется со своими чувствами, не зная, как поступить. В конце концов Уте заговорила еле слышным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72