А главное, их лидер - Борис Ельцин - не дрогнул и знал, куда вести народ и как его защищать...
МЕМУАРЫ ЕЛЬЦИНА - МИМО...
Из дневника.
22 февраля 1990 года. Сенсация! Вчера Саша Блинов (редактор газеты "СМ") с заговорщицким видом достал из своей сумки объемную папку с рукописью...мемуаров Ельцина. Латвийский "Детский фонд" вроде бы уже заключил с БНЕ договор об издании его книги в Риге и этот фонд (кстати, возглавляемый моим коллегой фотокором Юрием Житлухиным) попросил Блинова написать к мемуарам предисловие. Как же получилось, что рукопись, прошла мимо меня? Но поразмыслив, я успокоился и упрекнул себя за безынициативность: ведь я недавно был в Москве и почему-то ничего не узнал о готовящемся литературным проекте БНЕ.
25 февраля 1990 года. Позавчера я позвонил домой БНЕ, трубку сняла Наина Иосифовна. Сказала, что Борис Николаевич с Сухановым уехали в Свердловск. И дала мне рабочий номер телефона ЛЕСа. В тот же день, дабы не терять время, я снова позвонил на квартиру Ельцина и позвал к телефону Таню - дочь Бориса Николаевича, с которой у нас сложились достаточно ровные заочные отношения. Последнее интервью с БНЕ состоялось не без ее помощи: когда я позвонил из Одессы, она помогла мне сконтактироваться с отцом. И все же, сначала тон ее был весьма сдержан...
Однако когда я рассказал ей, о чем идет речь (а речь шла об издании мемуаров БНЕ), она несколько "оттаяла". Я ей сказал, примерно, следующее: что есть в Свердловске издательство "Лига", в котором печатается моя книга, и это издательство может быстро и хорошо издать книгу Бориса Николаевича. Таня непосредственно поинтересовалась - нужно ли за это БНЕ издательству платить деньги? Я ее успокоил, заверив, что все как раз наоборот издательство хозрасчетное и само заплатит автору хорошие деньги. Мол, книга может стоить 5 рублей, а при тираже в 100-200 тысяч экземпляров образуется неплохая сумма...Но все будет зависеть от процента, на который согласится БНЕ...Татьяна, несколько удивленная, сказала, что какой-то разговор о публикации его мемуаров уже шел. И что, если бы отцу сделали официальное предложение...Я так и не узнал, передала ли она наш разговор БНЕ или нет, а спрашивать об этом Бориса Николаевича было неудобно...
8 марта 1990 года. 2 марта я позвонил в Москву Льву Суханову. Дело было вечером, по московскому - 20.30. Когда я назвался, он повторил мое имя, и я в трубке услышал чей-то голос, с котором Суханов переговаривался. Секундой позже я узнал, что это был БНЕ, который взял трубку и сразу же мне попенял насчет нашего интервью "42 вопроса Борису Ельцину" - дескать, оно в Москве принесло ему массу хлопот. Однако тон, с каким говорил Борис Николаевич, не свидетельствовал, что эти хлопоты для него были непреодолимы и неприятны, наоборот - добавляют жизни и энергии...И еще он мне шутливо попенял, примерно, в таком ключе: мол, я готов лечь под поезд лишь бы сделать какую-то сенсацию...Я про себя подумал, что тут мы с ним одинаковы. Борис Николаевич тоже готов выкинуть любой номер, лишь бы волны от него пошли по всей великой Руси... В свою очередь я тоже "пожаловался", что это интервью мне также принесло свои хлопоты: в редакцию с жалобой обратились один из Микоянов и Бакатин - ни тому и ни другому не понравилось та часть беседы, где речь шла о них.
Затем разговор зашел о его мемуарах, и БНЕ упрекнул меня - почему, мол, я дал маху и не проявил сам инициативы? Я удивился, возразив, что мне и в голову не могло придти, что сначала он будет публиковать свои мемуары не в Союзе, а за рубежом, как это предусматривал договор с зарубежным издательством, о чем я прочитал в одной из газет. Однако Борис Николаевич мне резонно возразил, сказав, что хочет сначала книгу напечатать у себя дома, чтобы потом никто его не обвинил в том, что он "продался" Западу. Забыв при этом свою Отчизну. И он рассказал, что когда к нему обратились люди из латвийского "Детского фонда", он им отдал рукопись и заключил договор на издание 100 000-го тиража. Кроме того его книгу будет печатать журнал "Урал", который сначала хотел публиковать текст книги с продолжением, но потом, передумав, и, не желая уступать пальму первенства конкурентам, решил напечатать книгу целиком в одном, майском, номере. Речь шла о мемуарах "Исповедь на заданную тему".
Я тоже предложил БНЕ свои услуги, на что он сразу же спросил - где и в каком издательстве я собираюсь печатать его книгу? Я назвал то же самое уральское коммерческое издательство "Лига", которое находится в Свердловске. Это предложение сразу же вызвало у него резкий отпор. "Почему именно в этом издательстве?" - спросил он. "Потому, что именно в этом издательстве я издаю свою книгу "Что за поворотом?"
"Это несерьезно, - сказал он. - Я вам, Александр Степанович, могу дать рукопись моей книги, и хорошо бы найти какое-нибудь издательство в центральной части России". Но я предложил Тюмень, потому что там у меня были неплохие отношения с одним издательством, вернее, с его директором, который однажды приезжал в Юрмалу, где мы с ним подружились и который сразу же откликнулся на публикацию первого интервью с Борисом Николаевичем. Ельцин удовлетворенно ответил, что это было бы хорошо - донести его книгу до читателей Сибири.
Разговор опять коснулся латвийского издательства, которое в сроки никак не укладывается, на что я ответил: если бы, мол, вы сразу обратились ко мне, книга уже была бы давно напечатана и лежала бы на вашем столе. БНЕ предложил мне в ближайшее время, а точнее, 12 марта приехать в Москву и тогда Лев Евгеньевич передаст мне оставшийся экземпляр "Исповеди"...Но этой затее так и не суждено было сбыться - многие издательства уже начали на рынок выбрасывать ельцинскую "Исповедь". Для меня поезд ушел...
Разговаривали мы Ельциным минут тридцать, за что ЛЕС потом мне сделал "втык": как это, мол, я такой опытный журналист и не могу вести краткий разговор...На это я возразил, что не я в основном говорил, а Борис Николаевич, на что Суханов опять возразил - если бы, дескать, я не задавал ему вопросы, то БНЕ так долго бы не говорил...Конечно, мы долго беседовали, но ведь по субординации прерывать беседу "младший по званию" не может, а в данном случае "младшим" был я...Возможно, ЛЕС был недоволен еще и потому, что нас могли подслушивать, хотя ничего конфиденциального в наших словах не было...
"ШТУРМ" БЕЛОГО ДОМА
Однако речь здесь пойдет не о штурме Парламента в 1993 году, а о выборах Председателя Верховного Совета России. Это была целая эпопея, которая могла закончиться совсем не так, как закончилась. Но на все, как говорится, Господня воля...
Вообще, весна 1990 года для БНЕ была настоящим испытанием. По выражению его соратника по демократическому движению Михаила Полторанина, дело происходило так: "Вот уже полтора года мы с вами занимаемся однообразной работой, навязанной нам любимыми функционерами со Старой площади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
МЕМУАРЫ ЕЛЬЦИНА - МИМО...
Из дневника.
22 февраля 1990 года. Сенсация! Вчера Саша Блинов (редактор газеты "СМ") с заговорщицким видом достал из своей сумки объемную папку с рукописью...мемуаров Ельцина. Латвийский "Детский фонд" вроде бы уже заключил с БНЕ договор об издании его книги в Риге и этот фонд (кстати, возглавляемый моим коллегой фотокором Юрием Житлухиным) попросил Блинова написать к мемуарам предисловие. Как же получилось, что рукопись, прошла мимо меня? Но поразмыслив, я успокоился и упрекнул себя за безынициативность: ведь я недавно был в Москве и почему-то ничего не узнал о готовящемся литературным проекте БНЕ.
25 февраля 1990 года. Позавчера я позвонил домой БНЕ, трубку сняла Наина Иосифовна. Сказала, что Борис Николаевич с Сухановым уехали в Свердловск. И дала мне рабочий номер телефона ЛЕСа. В тот же день, дабы не терять время, я снова позвонил на квартиру Ельцина и позвал к телефону Таню - дочь Бориса Николаевича, с которой у нас сложились достаточно ровные заочные отношения. Последнее интервью с БНЕ состоялось не без ее помощи: когда я позвонил из Одессы, она помогла мне сконтактироваться с отцом. И все же, сначала тон ее был весьма сдержан...
Однако когда я рассказал ей, о чем идет речь (а речь шла об издании мемуаров БНЕ), она несколько "оттаяла". Я ей сказал, примерно, следующее: что есть в Свердловске издательство "Лига", в котором печатается моя книга, и это издательство может быстро и хорошо издать книгу Бориса Николаевича. Таня непосредственно поинтересовалась - нужно ли за это БНЕ издательству платить деньги? Я ее успокоил, заверив, что все как раз наоборот издательство хозрасчетное и само заплатит автору хорошие деньги. Мол, книга может стоить 5 рублей, а при тираже в 100-200 тысяч экземпляров образуется неплохая сумма...Но все будет зависеть от процента, на который согласится БНЕ...Татьяна, несколько удивленная, сказала, что какой-то разговор о публикации его мемуаров уже шел. И что, если бы отцу сделали официальное предложение...Я так и не узнал, передала ли она наш разговор БНЕ или нет, а спрашивать об этом Бориса Николаевича было неудобно...
8 марта 1990 года. 2 марта я позвонил в Москву Льву Суханову. Дело было вечером, по московскому - 20.30. Когда я назвался, он повторил мое имя, и я в трубке услышал чей-то голос, с котором Суханов переговаривался. Секундой позже я узнал, что это был БНЕ, который взял трубку и сразу же мне попенял насчет нашего интервью "42 вопроса Борису Ельцину" - дескать, оно в Москве принесло ему массу хлопот. Однако тон, с каким говорил Борис Николаевич, не свидетельствовал, что эти хлопоты для него были непреодолимы и неприятны, наоборот - добавляют жизни и энергии...И еще он мне шутливо попенял, примерно, в таком ключе: мол, я готов лечь под поезд лишь бы сделать какую-то сенсацию...Я про себя подумал, что тут мы с ним одинаковы. Борис Николаевич тоже готов выкинуть любой номер, лишь бы волны от него пошли по всей великой Руси... В свою очередь я тоже "пожаловался", что это интервью мне также принесло свои хлопоты: в редакцию с жалобой обратились один из Микоянов и Бакатин - ни тому и ни другому не понравилось та часть беседы, где речь шла о них.
Затем разговор зашел о его мемуарах, и БНЕ упрекнул меня - почему, мол, я дал маху и не проявил сам инициативы? Я удивился, возразив, что мне и в голову не могло придти, что сначала он будет публиковать свои мемуары не в Союзе, а за рубежом, как это предусматривал договор с зарубежным издательством, о чем я прочитал в одной из газет. Однако Борис Николаевич мне резонно возразил, сказав, что хочет сначала книгу напечатать у себя дома, чтобы потом никто его не обвинил в том, что он "продался" Западу. Забыв при этом свою Отчизну. И он рассказал, что когда к нему обратились люди из латвийского "Детского фонда", он им отдал рукопись и заключил договор на издание 100 000-го тиража. Кроме того его книгу будет печатать журнал "Урал", который сначала хотел публиковать текст книги с продолжением, но потом, передумав, и, не желая уступать пальму первенства конкурентам, решил напечатать книгу целиком в одном, майском, номере. Речь шла о мемуарах "Исповедь на заданную тему".
Я тоже предложил БНЕ свои услуги, на что он сразу же спросил - где и в каком издательстве я собираюсь печатать его книгу? Я назвал то же самое уральское коммерческое издательство "Лига", которое находится в Свердловске. Это предложение сразу же вызвало у него резкий отпор. "Почему именно в этом издательстве?" - спросил он. "Потому, что именно в этом издательстве я издаю свою книгу "Что за поворотом?"
"Это несерьезно, - сказал он. - Я вам, Александр Степанович, могу дать рукопись моей книги, и хорошо бы найти какое-нибудь издательство в центральной части России". Но я предложил Тюмень, потому что там у меня были неплохие отношения с одним издательством, вернее, с его директором, который однажды приезжал в Юрмалу, где мы с ним подружились и который сразу же откликнулся на публикацию первого интервью с Борисом Николаевичем. Ельцин удовлетворенно ответил, что это было бы хорошо - донести его книгу до читателей Сибири.
Разговор опять коснулся латвийского издательства, которое в сроки никак не укладывается, на что я ответил: если бы, мол, вы сразу обратились ко мне, книга уже была бы давно напечатана и лежала бы на вашем столе. БНЕ предложил мне в ближайшее время, а точнее, 12 марта приехать в Москву и тогда Лев Евгеньевич передаст мне оставшийся экземпляр "Исповеди"...Но этой затее так и не суждено было сбыться - многие издательства уже начали на рынок выбрасывать ельцинскую "Исповедь". Для меня поезд ушел...
Разговаривали мы Ельциным минут тридцать, за что ЛЕС потом мне сделал "втык": как это, мол, я такой опытный журналист и не могу вести краткий разговор...На это я возразил, что не я в основном говорил, а Борис Николаевич, на что Суханов опять возразил - если бы, дескать, я не задавал ему вопросы, то БНЕ так долго бы не говорил...Конечно, мы долго беседовали, но ведь по субординации прерывать беседу "младший по званию" не может, а в данном случае "младшим" был я...Возможно, ЛЕС был недоволен еще и потому, что нас могли подслушивать, хотя ничего конфиденциального в наших словах не было...
"ШТУРМ" БЕЛОГО ДОМА
Однако речь здесь пойдет не о штурме Парламента в 1993 году, а о выборах Председателя Верховного Совета России. Это была целая эпопея, которая могла закончиться совсем не так, как закончилась. Но на все, как говорится, Господня воля...
Вообще, весна 1990 года для БНЕ была настоящим испытанием. По выражению его соратника по демократическому движению Михаила Полторанина, дело происходило так: "Вот уже полтора года мы с вами занимаемся однообразной работой, навязанной нам любимыми функционерами со Старой площади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51