Кстати, он подтвердил мою гипотезу: Бородин должен был расправиться с Лебедем – и сделал это. Правда, мой информатор не в курсе, каким образом удалось выйти на Лебедя. Ни о Миллере, ни о медсестре Малиновской он даже не слышал. Видимо, все-таки эти люди не из их круга. То есть они преступники, но преступники-любители…
– Послушай, эти головорезы в пивбаре не выглядели любителями! – возмущенно сказал я.
– Просто дело в том, – грустно ответил Чехов, – что теперь любители страшнее профессионалов. Такие времена.
Мы вышли в прихожую. Надевая плащ, я деловито спросил:
– Может быть, мне прихватить какое-нибудь оружие? Ружье для подводной охоты или мясорубку?
– Ни к чему, – покачал головой Чехов и, хитро прищурившись, добавил: – В крайнем случае, пивная бутылка наверняка там найдется…
– А куда мы, собственно, едем? – поинтересовался я.
– Довольно далеко, – ответил Юрий Николаевич. – В Химки.
– Ого! Куда он забрался! – с неудовольствием заметил я.
– Да, и поэтому нам стоит поторопиться, – сказал Чехов. – Может быть, к утру вернемся.
Через пару минут мы уже садились в оранжевый «Москвич».
– На твоей тачке, Юрий Николаевич, только по ночам и ездить, – одобрительно сказал я, когда мы тронулись. – В темноте она выглядит не так вызывающе…
– Смейся-смейся! – отозвался Чехов. – У тебя-то и такой нет!
– На своих двоих я себя уверенней чувствую, – возразил я.
– Так говорят все неудачники! – важно заключил Чехов.
– Неудачником я себя мог бы назвать только в одном случае, – парировал я. – Если бы додумался купить «Москвич»!
Препираясь подобным образом, мы незаметно доехали до Кольцевой дороги. Потом наш пыл иссяк, мы замолчали, и мне впервые пришло в голову, что наше мероприятие может оказаться опасным. Чехов, видимо, придерживался того же мнения, раз захватил с собой пистолет. У того человека, к которому мы ехали в гости, тоже имелся пистолет, и я не был уверен, что он не пустит его в ход, если мы нарушим его сон.
Сворачивая с Ленинградского шоссе на улицу Маяковского, Чехов сказал:
– За мостом через железную дорогу должен быть двухэтажный дом барачного типа. Последний подъезд, первый этаж… Смотри внимательно!
Мы проехали мимо темных кварталов с редкими светящимися окнами и одиноко мигающими светофорами. Неожиданно откуда-то сзади накатился истошный вой сирены, и нас обогнала на полной скорости пожарная машина с мелькающим на крыше огоньком. Не успели мы проводить взглядом умчавшихся в темноту пожарных, как жалобный звук сирены возник снова. Тревожный свет фар пронзил салон «Москвича», и следом за красной машиной проскочила белая машина «Скорой помощи».
– Не нравится мне это, Володя! – сказал Чехов неприятным голосом.
Я промолчал, но в душе появилось странное ощущение бессилия и неотвратимости. Уже подъезжая к мосту, мы увидели за железнодорожным полотном зарево пожара. Чехов стиснул зубы и прибавил газу. Мы проскочили мост и поняли, что оправдываются самые худшие предчувствия.
Слева от шоссе мы увидели приземистый двухэтажный дом. Из окон первого этажа в дальнем конце здания вырывались языки пламени. Возле дома колыхалась людская толпа и мигали синие огни машин. Пожарники уже разворачивали рукав.
Чехов остановил «Москвич» на обочине и выскочил из машины. Я последовал за ним. Мы подбежали к горящему дому и присоединились к толпе взволнованных зевак, большинство из которых были жильцами этого самого дома.
Заработал насос пожарной машины, и ревущая струя воды ударила в пылающие окна. Мы протискались поближе к месту событий. Чехов напряженно всматривался в испуганные лица окружавших нас людей, а потом схватил за плечо какого-то мужика, у которого прямо на голое тело было наброшено осеннее пальто.
– Там в огне люди есть? – требовательно спросил он.
Мужик повернул к нему ошеломленное лицо и, заикаясь, сказал:
– Н-не з-знаю! Я с-спал уж-же… Вд-друг – бах! Ч-ч-чувствую, паленым п-пахнет… Г-гляжу, а это под нами!
Он еще что-то бормотал, горячась и размахивая руками, но Чехов уже не слушал его.
– Кажется, нас опередили, Володя! – разочарованно заявил он.
Глава 8
– И нас действительно опередили, – сказал я на следующий день Марине, когда пришел навестить ее после обеда. – Мы с Чеховым дождались, когда потушат пожар. Пострадал один человек. По рассказам жильцов, он снимал комнату на первом этаже. Именно в этой комнате произошло возгорание. Человек этот выглядел так, словно возгорание началось с него.
– И вы полагаете, что это был…
– Хотя вместо лица у него осталась лишь головешка, – сказал я, – Чехов уверен, что это наверняка был твой приятель Краснов…
– Бедный Григорий! – вздохнула Марина. – Недаром его так мало волновала собственная внешность. Он будто чувствовал, что она ему больше не понадобится…
Сегодня она выглядела гораздо лучше, да и постельный режим уже не старалась соблюдать. По словам Марины, процедуры, которые она получала, творили чудеса. Приходилось верить ей на слово. Однако я заметил, что резкие движения причиняют ей некоторую боль.
– Послезавтра еще одна операция, – напомнила она. – Но это почти не вызывает у меня теперь беспокойства. Может быть, здесь не все чисто, но дело свое эти ребята знают.
– Насчет ребят не знаю, – заметил я. – Но девчата здесь точно бойкие. Тебе не приходилось иметь дела с медсестрой по фамилии Малиновская? Такая жгучая брюнетка с колдовскими глазами? Та самая, за которой я немного следил…
Марина покачала головой.
– По-моему, я даже не видела… Но ты как-то вскользь упомянул о своем наблюдении… Надеюсь, в своем любопытстве к этой особе ты не перешагнул границы благоразумия?
– Увы, перешагнул, – печально покачал я головой. – Я имел глупость напрямую спросить ее о Краснове, и в ту же ночь он отправился на тот свет.
О том погроме, который я учинил в пивной, я решил Марине не рассказывать. В конце концов, у мужчин тоже могут быть свои маленькие тайны. Зато я поделился с ней своими планами на ближайшую ночь.
– Понимаешь, все действующие лица ночного убийства на автостоянке мертвы, – сказал я. – Медсестра тоже исчезла. По крайней мере, здесь ее сегодня не было. У меня возникла мысль побеседовать с тем забинтованным типом, который прячется в «блатной» палате. Я рассчитываю сделать это ночью, чтобы нам никто не помешал. Отсижусь здесь, у тебя в туалете, пока не стемнеет, а потом проберусь в оперблок. Чехов снабдил меня великолепным набором отмычек. Ну как – прекрасная идея?
– М-да… – с сомнением в голосе протянула Марина. – Представляешь, что будет, если тебя поймают?
– Я буду очень осторожен, – пообещал я.
– А как же белый халат? – спросила Марина. – Ты же должен сдать его в раздевалку в обмен на свой плащ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Послушай, эти головорезы в пивбаре не выглядели любителями! – возмущенно сказал я.
– Просто дело в том, – грустно ответил Чехов, – что теперь любители страшнее профессионалов. Такие времена.
Мы вышли в прихожую. Надевая плащ, я деловито спросил:
– Может быть, мне прихватить какое-нибудь оружие? Ружье для подводной охоты или мясорубку?
– Ни к чему, – покачал головой Чехов и, хитро прищурившись, добавил: – В крайнем случае, пивная бутылка наверняка там найдется…
– А куда мы, собственно, едем? – поинтересовался я.
– Довольно далеко, – ответил Юрий Николаевич. – В Химки.
– Ого! Куда он забрался! – с неудовольствием заметил я.
– Да, и поэтому нам стоит поторопиться, – сказал Чехов. – Может быть, к утру вернемся.
Через пару минут мы уже садились в оранжевый «Москвич».
– На твоей тачке, Юрий Николаевич, только по ночам и ездить, – одобрительно сказал я, когда мы тронулись. – В темноте она выглядит не так вызывающе…
– Смейся-смейся! – отозвался Чехов. – У тебя-то и такой нет!
– На своих двоих я себя уверенней чувствую, – возразил я.
– Так говорят все неудачники! – важно заключил Чехов.
– Неудачником я себя мог бы назвать только в одном случае, – парировал я. – Если бы додумался купить «Москвич»!
Препираясь подобным образом, мы незаметно доехали до Кольцевой дороги. Потом наш пыл иссяк, мы замолчали, и мне впервые пришло в голову, что наше мероприятие может оказаться опасным. Чехов, видимо, придерживался того же мнения, раз захватил с собой пистолет. У того человека, к которому мы ехали в гости, тоже имелся пистолет, и я не был уверен, что он не пустит его в ход, если мы нарушим его сон.
Сворачивая с Ленинградского шоссе на улицу Маяковского, Чехов сказал:
– За мостом через железную дорогу должен быть двухэтажный дом барачного типа. Последний подъезд, первый этаж… Смотри внимательно!
Мы проехали мимо темных кварталов с редкими светящимися окнами и одиноко мигающими светофорами. Неожиданно откуда-то сзади накатился истошный вой сирены, и нас обогнала на полной скорости пожарная машина с мелькающим на крыше огоньком. Не успели мы проводить взглядом умчавшихся в темноту пожарных, как жалобный звук сирены возник снова. Тревожный свет фар пронзил салон «Москвича», и следом за красной машиной проскочила белая машина «Скорой помощи».
– Не нравится мне это, Володя! – сказал Чехов неприятным голосом.
Я промолчал, но в душе появилось странное ощущение бессилия и неотвратимости. Уже подъезжая к мосту, мы увидели за железнодорожным полотном зарево пожара. Чехов стиснул зубы и прибавил газу. Мы проскочили мост и поняли, что оправдываются самые худшие предчувствия.
Слева от шоссе мы увидели приземистый двухэтажный дом. Из окон первого этажа в дальнем конце здания вырывались языки пламени. Возле дома колыхалась людская толпа и мигали синие огни машин. Пожарники уже разворачивали рукав.
Чехов остановил «Москвич» на обочине и выскочил из машины. Я последовал за ним. Мы подбежали к горящему дому и присоединились к толпе взволнованных зевак, большинство из которых были жильцами этого самого дома.
Заработал насос пожарной машины, и ревущая струя воды ударила в пылающие окна. Мы протискались поближе к месту событий. Чехов напряженно всматривался в испуганные лица окружавших нас людей, а потом схватил за плечо какого-то мужика, у которого прямо на голое тело было наброшено осеннее пальто.
– Там в огне люди есть? – требовательно спросил он.
Мужик повернул к нему ошеломленное лицо и, заикаясь, сказал:
– Н-не з-знаю! Я с-спал уж-же… Вд-друг – бах! Ч-ч-чувствую, паленым п-пахнет… Г-гляжу, а это под нами!
Он еще что-то бормотал, горячась и размахивая руками, но Чехов уже не слушал его.
– Кажется, нас опередили, Володя! – разочарованно заявил он.
Глава 8
– И нас действительно опередили, – сказал я на следующий день Марине, когда пришел навестить ее после обеда. – Мы с Чеховым дождались, когда потушат пожар. Пострадал один человек. По рассказам жильцов, он снимал комнату на первом этаже. Именно в этой комнате произошло возгорание. Человек этот выглядел так, словно возгорание началось с него.
– И вы полагаете, что это был…
– Хотя вместо лица у него осталась лишь головешка, – сказал я, – Чехов уверен, что это наверняка был твой приятель Краснов…
– Бедный Григорий! – вздохнула Марина. – Недаром его так мало волновала собственная внешность. Он будто чувствовал, что она ему больше не понадобится…
Сегодня она выглядела гораздо лучше, да и постельный режим уже не старалась соблюдать. По словам Марины, процедуры, которые она получала, творили чудеса. Приходилось верить ей на слово. Однако я заметил, что резкие движения причиняют ей некоторую боль.
– Послезавтра еще одна операция, – напомнила она. – Но это почти не вызывает у меня теперь беспокойства. Может быть, здесь не все чисто, но дело свое эти ребята знают.
– Насчет ребят не знаю, – заметил я. – Но девчата здесь точно бойкие. Тебе не приходилось иметь дела с медсестрой по фамилии Малиновская? Такая жгучая брюнетка с колдовскими глазами? Та самая, за которой я немного следил…
Марина покачала головой.
– По-моему, я даже не видела… Но ты как-то вскользь упомянул о своем наблюдении… Надеюсь, в своем любопытстве к этой особе ты не перешагнул границы благоразумия?
– Увы, перешагнул, – печально покачал я головой. – Я имел глупость напрямую спросить ее о Краснове, и в ту же ночь он отправился на тот свет.
О том погроме, который я учинил в пивной, я решил Марине не рассказывать. В конце концов, у мужчин тоже могут быть свои маленькие тайны. Зато я поделился с ней своими планами на ближайшую ночь.
– Понимаешь, все действующие лица ночного убийства на автостоянке мертвы, – сказал я. – Медсестра тоже исчезла. По крайней мере, здесь ее сегодня не было. У меня возникла мысль побеседовать с тем забинтованным типом, который прячется в «блатной» палате. Я рассчитываю сделать это ночью, чтобы нам никто не помешал. Отсижусь здесь, у тебя в туалете, пока не стемнеет, а потом проберусь в оперблок. Чехов снабдил меня великолепным набором отмычек. Ну как – прекрасная идея?
– М-да… – с сомнением в голосе протянула Марина. – Представляешь, что будет, если тебя поймают?
– Я буду очень осторожен, – пообещал я.
– А как же белый халат? – спросила Марина. – Ты же должен сдать его в раздевалку в обмен на свой плащ?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76