– возмутился я. – Откуда ты взял этот адрес? Может быть, ты что-то перепутал?
– Ну вот еще! Запомни, юноша, я никогда ничего не путаю! – зловеще сказал Чехов. – Именно поэтому ты до сих пор еще жив… А чем тебе не понравился мой адрес?
Я почесал в затылке и неуверенно ответил:
– Ты понимаешь, этот адрес принадлежит врачу Заболоцкому… Тому самому, который давал Марине направление в клинику…
– Ах ты черт! – изумился Чехов. – В самом деле, что ли?
– Это абсолютно точно!
– Тогда… Тогда, может быть, стоит поискать эту дамочку где-то возле него?
– Я попробую, – сказал я. – Дело в том, что мы с Маринкой все равно собирались к нему заглянуть. Он просил показать ему результаты лечения.
– А кстати, как результаты? – спросил Чехов.
– Прекрасно! – ответил я и трижды плюнул через плечо. – Я даже не ожидал этого от такой суматошной больницы.
– Ну, положим, больница-то тихая, – строго заметил Чехов. – Суматоха от вас пошла.
– Тоже верно, – вздохнул я. – Ну ладно, Юрий Николаевич, до свидания! Я забегу к тебе сегодня… или лучше завтра! Как узнаю что-нибудь, так и забегу.
– Ну до свидания! – сурово ответил Чехов. – Будь осторожнее и почаще оглядывайся! Я не за тебя боюсь, а за Марину!
Услышав вслед за этим короткие гудки, я положил трубку и обернулся.
– Чехов за тебя боится, – радостно проговорил я, но Марины уже не было в комнате, а из ванной доносился шум воды.
Через десять минут она появилась, раскрасневшаяся, воодушевленная, и, делая большие глаза, призналась мне:
– Понимаешь, я никак не могу привыкнуть к своей новой коже! Мне все время кажется, что от неосторожного прикосновения она моментально лопнет, покроется язвами, ну и так далее… Так может быть?
– От очень неосторожного может, – серьезно ответил я. – Особенно если будет прикасаться кто-то посторонний…
– Все! Отныне ты не прикасаешься ко мне даже пальцем! – объявила Марина. – Я не могу рисковать своей новой кожей…
– Ах, вот как! Значит, я теперь посторонний?
– Да, теперь мне придется пересмотреть все свои старые связи, – засмеялась Марина. – Так всегда бывает при смене имиджа.
– Дался тебе этот имидж! Для меня ты нисколько не изменилась.
– Ты просто слеп! – шутливо надула губы Марина. – И с таким человеком я делилась самым сокровенным! Сейчас же скажи, что ты ошибся!
– Разумеется, я ошибся, – подтвердил я. – Ты стала еще прекраснее… – Это уже лучше, – кивнула Марина. – Но окончательное прощение ты можешь заслужить, если немедленно отправишься на кухню и сваришь кофе!
– Слушаюсь, моя повелительница! – покорно ответил я.
За завтраком я все-таки сообщил Марине, что Чехов за нее беспокоится. Заодно я рассказал об адресе, за которым числится голубая «Тойота» Малиновской, и предложил навестить доктора Заболоцкого сегодня же.
– Кстати, он сможет окончательно развеять опасения насчет хрупкости твоей новой кожи, – заметил я.
Марина задумчиво помешала ложечкой кофе.
– Значит, получается, что Малиновская катается на автомобиле доктора Заболоцкого? – сказала она. – Но ты ведь, кажется, упоминал, что его жена очень ревнива? Как же она терпит подобное обстоятельство?
– Может быть, она вовсе его и не терпит, – пожал я плечами. – Недаром их семейные сцены стали достоянием гласности… Доктору было чертовски неудобно, когда я оказался свидетелем скандала…
– О! Может быть, Малиновская его любовница? – предположила Марина.
– Это очень может быть, – кивнул я. – Но в любом случае он должен что-то знать о ней, кроме анатомии…
– Фу, как ты циничен! – сморщила нос Марина. – Когда я слышу высказывания о женской анатомии, мне хочется стать феминисткой!
– Не вижу ничего циничного в анатомии, – возразил я. – Равно как и в физиологии или, например, в психиатрии. По-моему, быть феминисткой гораздо циничнее. Феминизм противен человеческой природе…
– Одним словом, наш милый доктор тоже попал в число подозреваемых, – сказала Марина. – Только не представляю, каким образом ты собираешься из него что-то вытянуть?
– Я применю свой обычный способ – спрошу его прямо в лоб!
Марина подняла глаза, и на лице ее отразилось глубокое сомнение.
– Надеюсь, что после этого ты не получишь, как обычно, по затылку? – со вздохом сказала она. – Он у тебя и так еще не зажил…
– Ты заметила? – с неудовольствием сказал я.
– Еще бы! Кстати, ты слишком многое стал от меня скрывать. Мне это совсем не нравится…
– Да ничего я от тебя не скрываю. Просто, когда бродишь по темным коридорам, обязательно заденешь за что-то головой.
– Например, за рукоятку пистолета… – подхватила Марина.
– Ну ты преувеличиваешь… – пробормотал я.
– В общем, я запрещаю тебе отходить от меня дальше трех метров, – заявила Марина. – Отныне ты будешь постоянно находиться под присмотром!
– Вот тут ты ошиблась, – заметил я. – Наоборот, нас никто не должен видеть вместе. Или ты забыла, что сказал Чехов? Не исключено, что за мной следят. Если они узнают о тебе, ты окажешься без защиты…
– Интересно! А ты на что? – удивленно сказала Марина.
– Но я же не могу быть с тобой каждую минуту!
– А почему? – Марина внимательно посмотрела мне в глаза.
Между нами возникла многозначительная пауза.
– Ты предлагаешь мне переселиться в твою квартиру? – волнуясь, спросил я.
– Я была бы счастлива, – серьезно ответила Марина.
– Если я так просто могу сделать тебя счастливой, то я тоже счастлив, – сказал я.
– Ну вот, можно считать, что объяснение состоялось? – засмеялась Марина. – Это нужно отметить шампанским!
– Обязательно! – горячо сказал я. – Пойдем в ресторан или проведем вечер дома при свечах? Между прочим, у меня тоже есть квартира… Ты могла бы жить у меня.
– Я пока не готова к генеральной уборке такого уровня, – сокрушенно сказала Марина. Она еле сдержала улыбку.
– Я, пожалуй, тоже, – смущенно признался я.
– Итак, решено! – заключила Марина. – Вечером мы устроим ужин при свечах. Твоя задача – раздобыть шампанское. От остальных забот я тебя освобождаю.
– Это великолепно. Об этом любой мужчина может только мечтать, – сказал я. – А пока давай все-таки навестим нашего доктора. Только сделаем так… Я выйду из дома в одиночку, а ты спустя пять минут.
– Мы выйдем вместе! – перебила меня Марина. – Ты уже забыл, о чем мы договорились? Я не желаю жить с сыщиком! Я не желаю петлять по улицам и на бешеной скорости уходить от погони! Кстати, на чем поедем – на машине или на метро?
– Конечно, на метро, – ответил я. – Не стоит пока рассекречивать, что у тебя есть машина…
Марина посмотрела на меня с жалостью.
– Ты скоро сойдешь с ума! – заключила она. – Будешь шарахаться от каждой тени и даже по ночам носить черные очки…
– Сдаюсь, сдаюсь! – поднял я руки вверх. – Действительно, я немного сосредоточился на чужих проблемах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Ну вот еще! Запомни, юноша, я никогда ничего не путаю! – зловеще сказал Чехов. – Именно поэтому ты до сих пор еще жив… А чем тебе не понравился мой адрес?
Я почесал в затылке и неуверенно ответил:
– Ты понимаешь, этот адрес принадлежит врачу Заболоцкому… Тому самому, который давал Марине направление в клинику…
– Ах ты черт! – изумился Чехов. – В самом деле, что ли?
– Это абсолютно точно!
– Тогда… Тогда, может быть, стоит поискать эту дамочку где-то возле него?
– Я попробую, – сказал я. – Дело в том, что мы с Маринкой все равно собирались к нему заглянуть. Он просил показать ему результаты лечения.
– А кстати, как результаты? – спросил Чехов.
– Прекрасно! – ответил я и трижды плюнул через плечо. – Я даже не ожидал этого от такой суматошной больницы.
– Ну, положим, больница-то тихая, – строго заметил Чехов. – Суматоха от вас пошла.
– Тоже верно, – вздохнул я. – Ну ладно, Юрий Николаевич, до свидания! Я забегу к тебе сегодня… или лучше завтра! Как узнаю что-нибудь, так и забегу.
– Ну до свидания! – сурово ответил Чехов. – Будь осторожнее и почаще оглядывайся! Я не за тебя боюсь, а за Марину!
Услышав вслед за этим короткие гудки, я положил трубку и обернулся.
– Чехов за тебя боится, – радостно проговорил я, но Марины уже не было в комнате, а из ванной доносился шум воды.
Через десять минут она появилась, раскрасневшаяся, воодушевленная, и, делая большие глаза, призналась мне:
– Понимаешь, я никак не могу привыкнуть к своей новой коже! Мне все время кажется, что от неосторожного прикосновения она моментально лопнет, покроется язвами, ну и так далее… Так может быть?
– От очень неосторожного может, – серьезно ответил я. – Особенно если будет прикасаться кто-то посторонний…
– Все! Отныне ты не прикасаешься ко мне даже пальцем! – объявила Марина. – Я не могу рисковать своей новой кожей…
– Ах, вот как! Значит, я теперь посторонний?
– Да, теперь мне придется пересмотреть все свои старые связи, – засмеялась Марина. – Так всегда бывает при смене имиджа.
– Дался тебе этот имидж! Для меня ты нисколько не изменилась.
– Ты просто слеп! – шутливо надула губы Марина. – И с таким человеком я делилась самым сокровенным! Сейчас же скажи, что ты ошибся!
– Разумеется, я ошибся, – подтвердил я. – Ты стала еще прекраснее… – Это уже лучше, – кивнула Марина. – Но окончательное прощение ты можешь заслужить, если немедленно отправишься на кухню и сваришь кофе!
– Слушаюсь, моя повелительница! – покорно ответил я.
За завтраком я все-таки сообщил Марине, что Чехов за нее беспокоится. Заодно я рассказал об адресе, за которым числится голубая «Тойота» Малиновской, и предложил навестить доктора Заболоцкого сегодня же.
– Кстати, он сможет окончательно развеять опасения насчет хрупкости твоей новой кожи, – заметил я.
Марина задумчиво помешала ложечкой кофе.
– Значит, получается, что Малиновская катается на автомобиле доктора Заболоцкого? – сказала она. – Но ты ведь, кажется, упоминал, что его жена очень ревнива? Как же она терпит подобное обстоятельство?
– Может быть, она вовсе его и не терпит, – пожал я плечами. – Недаром их семейные сцены стали достоянием гласности… Доктору было чертовски неудобно, когда я оказался свидетелем скандала…
– О! Может быть, Малиновская его любовница? – предположила Марина.
– Это очень может быть, – кивнул я. – Но в любом случае он должен что-то знать о ней, кроме анатомии…
– Фу, как ты циничен! – сморщила нос Марина. – Когда я слышу высказывания о женской анатомии, мне хочется стать феминисткой!
– Не вижу ничего циничного в анатомии, – возразил я. – Равно как и в физиологии или, например, в психиатрии. По-моему, быть феминисткой гораздо циничнее. Феминизм противен человеческой природе…
– Одним словом, наш милый доктор тоже попал в число подозреваемых, – сказала Марина. – Только не представляю, каким образом ты собираешься из него что-то вытянуть?
– Я применю свой обычный способ – спрошу его прямо в лоб!
Марина подняла глаза, и на лице ее отразилось глубокое сомнение.
– Надеюсь, что после этого ты не получишь, как обычно, по затылку? – со вздохом сказала она. – Он у тебя и так еще не зажил…
– Ты заметила? – с неудовольствием сказал я.
– Еще бы! Кстати, ты слишком многое стал от меня скрывать. Мне это совсем не нравится…
– Да ничего я от тебя не скрываю. Просто, когда бродишь по темным коридорам, обязательно заденешь за что-то головой.
– Например, за рукоятку пистолета… – подхватила Марина.
– Ну ты преувеличиваешь… – пробормотал я.
– В общем, я запрещаю тебе отходить от меня дальше трех метров, – заявила Марина. – Отныне ты будешь постоянно находиться под присмотром!
– Вот тут ты ошиблась, – заметил я. – Наоборот, нас никто не должен видеть вместе. Или ты забыла, что сказал Чехов? Не исключено, что за мной следят. Если они узнают о тебе, ты окажешься без защиты…
– Интересно! А ты на что? – удивленно сказала Марина.
– Но я же не могу быть с тобой каждую минуту!
– А почему? – Марина внимательно посмотрела мне в глаза.
Между нами возникла многозначительная пауза.
– Ты предлагаешь мне переселиться в твою квартиру? – волнуясь, спросил я.
– Я была бы счастлива, – серьезно ответила Марина.
– Если я так просто могу сделать тебя счастливой, то я тоже счастлив, – сказал я.
– Ну вот, можно считать, что объяснение состоялось? – засмеялась Марина. – Это нужно отметить шампанским!
– Обязательно! – горячо сказал я. – Пойдем в ресторан или проведем вечер дома при свечах? Между прочим, у меня тоже есть квартира… Ты могла бы жить у меня.
– Я пока не готова к генеральной уборке такого уровня, – сокрушенно сказала Марина. Она еле сдержала улыбку.
– Я, пожалуй, тоже, – смущенно признался я.
– Итак, решено! – заключила Марина. – Вечером мы устроим ужин при свечах. Твоя задача – раздобыть шампанское. От остальных забот я тебя освобождаю.
– Это великолепно. Об этом любой мужчина может только мечтать, – сказал я. – А пока давай все-таки навестим нашего доктора. Только сделаем так… Я выйду из дома в одиночку, а ты спустя пять минут.
– Мы выйдем вместе! – перебила меня Марина. – Ты уже забыл, о чем мы договорились? Я не желаю жить с сыщиком! Я не желаю петлять по улицам и на бешеной скорости уходить от погони! Кстати, на чем поедем – на машине или на метро?
– Конечно, на метро, – ответил я. – Не стоит пока рассекречивать, что у тебя есть машина…
Марина посмотрела на меня с жалостью.
– Ты скоро сойдешь с ума! – заключила она. – Будешь шарахаться от каждой тени и даже по ночам носить черные очки…
– Сдаюсь, сдаюсь! – поднял я руки вверх. – Действительно, я немного сосредоточился на чужих проблемах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76