..
Ну мог ли Андрей Крымов в сложившихся обстоятельствах отказаться? Конечно не мог, да и не хотел. Именно так, с глупой шутки, и началась настоящая карьера полковника Крымова.
А спустя полтора месяца удачно завершился и поиск невесты. Все вышло именно так, как Андрей хотел, его и самого это даже немного удивило. Он остановил свой выбор на тихой серьезной девушке по имени Вера. Не обладавшая яркой внешностью или темпераментом, она во время вечеринок в основном сидела в уголке, перебирая пластинки или листая иллюстрированные иностранные журналы, как будто веселящихся рядом ей было вполне достаточно, чтобы и самой чувствовать от вечеринки удовольствие. К Вере давно привыкли, и разбитные кавалеры не обращали на девушку особого внимания. И зря. Застенчивость и тихий нрав скрывали живой ум и мешали разглядеть ее очарование. При этом папа Веры занимал довольно интересную должность в финансовом отделе ЦК КПСС. Андрей понял, что не ошибся, и не без удовольствия и вдохновения завел с ней роман. Все чаще они тихо, по-английски, исчезали вдвоем с шумных вечеринок.
Решающий разговор с предложением руки и сердца состоялся только после встречи Андрея с отцом Веры. Папа оказался человеком серьезным, и Крымову даже показалось, что он не преминул воспользоваться той самой волшебной папкой, что однажды держал в руках чекист. Впрочем, Андрей пришелся родителям по нраву, не говоря уж о самой Вере, так что препятствий больше не было. Оставалось сообщить новость своему отцу в Караганду и пригласить его на свадьбу.
Свадьбу сыграли громко, в ресторане «Прага». Родители жениха и невесты остались явно довольны друг другом и немедленно нашли много общих номенклатурных тем для разговоров. Жизнь входила в русло.
Вскоре отшумели горячие дни на острове Даманский, и в воздухе запахло войной с Китаем. Но Крымова это уже не беспокоило, он уверенно шел по чекистской дороге. Когда был защищен диплом и сокурсники разъехались по странам и весям, Андрей Крымов, а теперь уже Андрей Сергеевич Крымов, исчез на два года в недрах таинственной «лесной школы» Первого Главного Управления КГБ СССР, в школе внешней разведки Страны Советов. Эти два года пролетели быстро и гладко. У Андрея Сергеевича получалось все, он был на хорошем счету. Но главное, он неожиданно почувствовал себя, что называется, в своей тарелке. Теперь он мало напоминал того обиженного московского мальчишку, которого судьба лишила возможности смотреть на военные парады с трибуны слева от Мавзолея. Теперь в нем не осталось этой детской обиды. Теперь в нем появилась четкость и уверенность.
Не только в себе, но и в своем будущем — теперь он знал, что сможет получить свое право на выбор.
Именно таким и появился в советском торгпредстве в Шанхае молодой сотрудник резидентуры Андрей Сергеевич Крымов. Ему уже не нужна была никакая школа. Ему оставалось только проверить себя на практике, физически ощутить свою состоятельность. И за четыре года работы в Шанхае он эту состоятельность полностью подтвердил.
Это были очень тяжелые четыре года, ибо пришлись они на самый сложный период взаимоотношений России с Китаем. Это закрепило в Крымове нелюбовь к восточному гиганту, но не помешало его успешной работе. Сотрудникам торгпредства приходилось работать практически в условиях осадного положения. Непрекращающиеся манифестации разгневанных китайских трудящихся, грозившие всякий раз превратиться в банальный погром, непрекращающаяся слежка за любыми передвижениями советских сотрудников — причем китайцы могли позволить себе выставить хоть по тысяче агентов на каждого сотрудника, в том числе и на уборщицу. Постоянные отключения электричества и воды, битье стекол и прокалывание автомобильных шин… Давление не прекращалось ни на день. Но самая большая психологическая проблема заключалась в том, что со своей европейской внешностью Крымов не мог просто смешаться с толпой, всегда оставаясь белой вороной, на которую устремлены тысячи глаз. И когда он наконец справился с этим ощущением, освободился, то понял, что это незаменимый опыт.
Ко всему этому прибавлялись обычные для любого советского коллектива «радости»: кто-то погружался в работу, кто-то плел интриги, кто-то тихо пил, а кто-то писал доносы на всех остальных. Андрей Сергеевич Крымов относился к первым. Не тратя времени на интриги, не опускаясь до доносов и не давая повода для них, он с головой ушел в работу, видимо, справедливо полагая, что хорошая агентурная сеть — более достойная цель для разведчика. А скорее всего, он просто смотрел вперед, догадываясь, что хорошая агентурная сеть ему еще пригодится… Резидент души не чаял в новом сотруднике, сочетавшем в себе способность идти на любой риск с осторожностью и компетентностью.
В 1972 году, после доклада Брежнева на Декабрьском пленуме, Китай окончательно превратился во врага № 1 Советского Союза и работы в резидентуре прибавилось. В том году закончилась затянувшаяся командировка Крымова.
Его арестовали на городском рынке Шанхая, где он пытался забрать секретные материалы у своего агента, и шесть часов допрашивали в милиции. Но попытка заставить его признать себя шпионом ничего не дала. Андрей Сергеевич на все вопросы упорно отвечал по-русски: «Требую пригласить советского консула».
Консула ему, естественно, не пригласили. Вместо этого Крымова отправили под конвоем в глубь страны, и тут он начал действовать. Будучи небольшого роста, Андрей Сергеевич тем не менее обладал изрядной силой. Еще в Казахстане он увлекся боксом, а уж в «лесной школе» прибавил к этому боевое самбо, так что постоять за себя мог всегда. Поэтому, не раздумывая долго, он прямо в машине напрочь выключил всех своих конвоиров, выскочил наружу, преодолел бегом несколько узких улочек и, свистнув моторикшу, умчался в сторону морского порта.
План удался на все сто. Китайские конвоиры просто не были готовы к такому повороту событий. По их глубокому убеждению, бежать европейцу из-под стражи посреди миллиардного Китая просто глупо. Да и сами власти оказались не подготовлены к такой прыти — им так и не удалось заполучить советского шпиона, хоть и были немедленно оцеплены здания торгпредства и консульства, — Крымов там больше попросту не появился.
Городское отребье во все времена не было подвластно государственному режиму и жило само по себе. Оно было всегда и всегда будет. Китай не исключение. Даже молодчики-хунвейбины в годы «культурной революции» не смогли с ним справиться. И Крымов об этом знал и очень хорошо понимал, что отребье может стать надежным партнером, если к нему найти подход. Поэтому, пока его более ленивые или чистоплотные коллеги анализировали речи местных партийных вождей и передовицы газет, он не только создавал по мере сил агентурную сеть, но и сумел обзавестись связями в припортовой клоаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Ну мог ли Андрей Крымов в сложившихся обстоятельствах отказаться? Конечно не мог, да и не хотел. Именно так, с глупой шутки, и началась настоящая карьера полковника Крымова.
А спустя полтора месяца удачно завершился и поиск невесты. Все вышло именно так, как Андрей хотел, его и самого это даже немного удивило. Он остановил свой выбор на тихой серьезной девушке по имени Вера. Не обладавшая яркой внешностью или темпераментом, она во время вечеринок в основном сидела в уголке, перебирая пластинки или листая иллюстрированные иностранные журналы, как будто веселящихся рядом ей было вполне достаточно, чтобы и самой чувствовать от вечеринки удовольствие. К Вере давно привыкли, и разбитные кавалеры не обращали на девушку особого внимания. И зря. Застенчивость и тихий нрав скрывали живой ум и мешали разглядеть ее очарование. При этом папа Веры занимал довольно интересную должность в финансовом отделе ЦК КПСС. Андрей понял, что не ошибся, и не без удовольствия и вдохновения завел с ней роман. Все чаще они тихо, по-английски, исчезали вдвоем с шумных вечеринок.
Решающий разговор с предложением руки и сердца состоялся только после встречи Андрея с отцом Веры. Папа оказался человеком серьезным, и Крымову даже показалось, что он не преминул воспользоваться той самой волшебной папкой, что однажды держал в руках чекист. Впрочем, Андрей пришелся родителям по нраву, не говоря уж о самой Вере, так что препятствий больше не было. Оставалось сообщить новость своему отцу в Караганду и пригласить его на свадьбу.
Свадьбу сыграли громко, в ресторане «Прага». Родители жениха и невесты остались явно довольны друг другом и немедленно нашли много общих номенклатурных тем для разговоров. Жизнь входила в русло.
Вскоре отшумели горячие дни на острове Даманский, и в воздухе запахло войной с Китаем. Но Крымова это уже не беспокоило, он уверенно шел по чекистской дороге. Когда был защищен диплом и сокурсники разъехались по странам и весям, Андрей Крымов, а теперь уже Андрей Сергеевич Крымов, исчез на два года в недрах таинственной «лесной школы» Первого Главного Управления КГБ СССР, в школе внешней разведки Страны Советов. Эти два года пролетели быстро и гладко. У Андрея Сергеевича получалось все, он был на хорошем счету. Но главное, он неожиданно почувствовал себя, что называется, в своей тарелке. Теперь он мало напоминал того обиженного московского мальчишку, которого судьба лишила возможности смотреть на военные парады с трибуны слева от Мавзолея. Теперь в нем не осталось этой детской обиды. Теперь в нем появилась четкость и уверенность.
Не только в себе, но и в своем будущем — теперь он знал, что сможет получить свое право на выбор.
Именно таким и появился в советском торгпредстве в Шанхае молодой сотрудник резидентуры Андрей Сергеевич Крымов. Ему уже не нужна была никакая школа. Ему оставалось только проверить себя на практике, физически ощутить свою состоятельность. И за четыре года работы в Шанхае он эту состоятельность полностью подтвердил.
Это были очень тяжелые четыре года, ибо пришлись они на самый сложный период взаимоотношений России с Китаем. Это закрепило в Крымове нелюбовь к восточному гиганту, но не помешало его успешной работе. Сотрудникам торгпредства приходилось работать практически в условиях осадного положения. Непрекращающиеся манифестации разгневанных китайских трудящихся, грозившие всякий раз превратиться в банальный погром, непрекращающаяся слежка за любыми передвижениями советских сотрудников — причем китайцы могли позволить себе выставить хоть по тысяче агентов на каждого сотрудника, в том числе и на уборщицу. Постоянные отключения электричества и воды, битье стекол и прокалывание автомобильных шин… Давление не прекращалось ни на день. Но самая большая психологическая проблема заключалась в том, что со своей европейской внешностью Крымов не мог просто смешаться с толпой, всегда оставаясь белой вороной, на которую устремлены тысячи глаз. И когда он наконец справился с этим ощущением, освободился, то понял, что это незаменимый опыт.
Ко всему этому прибавлялись обычные для любого советского коллектива «радости»: кто-то погружался в работу, кто-то плел интриги, кто-то тихо пил, а кто-то писал доносы на всех остальных. Андрей Сергеевич Крымов относился к первым. Не тратя времени на интриги, не опускаясь до доносов и не давая повода для них, он с головой ушел в работу, видимо, справедливо полагая, что хорошая агентурная сеть — более достойная цель для разведчика. А скорее всего, он просто смотрел вперед, догадываясь, что хорошая агентурная сеть ему еще пригодится… Резидент души не чаял в новом сотруднике, сочетавшем в себе способность идти на любой риск с осторожностью и компетентностью.
В 1972 году, после доклада Брежнева на Декабрьском пленуме, Китай окончательно превратился во врага № 1 Советского Союза и работы в резидентуре прибавилось. В том году закончилась затянувшаяся командировка Крымова.
Его арестовали на городском рынке Шанхая, где он пытался забрать секретные материалы у своего агента, и шесть часов допрашивали в милиции. Но попытка заставить его признать себя шпионом ничего не дала. Андрей Сергеевич на все вопросы упорно отвечал по-русски: «Требую пригласить советского консула».
Консула ему, естественно, не пригласили. Вместо этого Крымова отправили под конвоем в глубь страны, и тут он начал действовать. Будучи небольшого роста, Андрей Сергеевич тем не менее обладал изрядной силой. Еще в Казахстане он увлекся боксом, а уж в «лесной школе» прибавил к этому боевое самбо, так что постоять за себя мог всегда. Поэтому, не раздумывая долго, он прямо в машине напрочь выключил всех своих конвоиров, выскочил наружу, преодолел бегом несколько узких улочек и, свистнув моторикшу, умчался в сторону морского порта.
План удался на все сто. Китайские конвоиры просто не были готовы к такому повороту событий. По их глубокому убеждению, бежать европейцу из-под стражи посреди миллиардного Китая просто глупо. Да и сами власти оказались не подготовлены к такой прыти — им так и не удалось заполучить советского шпиона, хоть и были немедленно оцеплены здания торгпредства и консульства, — Крымов там больше попросту не появился.
Городское отребье во все времена не было подвластно государственному режиму и жило само по себе. Оно было всегда и всегда будет. Китай не исключение. Даже молодчики-хунвейбины в годы «культурной революции» не смогли с ним справиться. И Крымов об этом знал и очень хорошо понимал, что отребье может стать надежным партнером, если к нему найти подход. Поэтому, пока его более ленивые или чистоплотные коллеги анализировали речи местных партийных вождей и передовицы газет, он не только создавал по мере сил агентурную сеть, но и сумел обзавестись связями в припортовой клоаке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94