У дядьки Павла была прострелена голова, тело его в неестественной позе скорчилось в углу комнаты. Он был мертв. Видимо, как только этот гад добрался сюда, он тут же убил дядьку Павла, а Александру заставил ждать телефонного звонка — чтобы выйти на них, на всех ребят. Этот крымовский палач был уверен, что они свяжутся с ней. И он, честно говоря, не ошибся.
Боже, сколько же Сашка была под дулом пистолета этой гниды в ожидании звонка? День? Два?
Артист нагнулся к ней, бережно приподнял ее голову… Сашка была жива! Жива!
Неизвестно, что тут произошло между ними, может, она попыталась вырвать у него пистолет из рук, когда предупредила Артиста, и разозленный Алексей решил ее убить, может, что-то еще. Но так или иначе, а выстрел пришелся ей в грудь, но ближе, слава Богу, к плечу, а не к сердцу.
Артист бросился к телефону и вызвал «скорую».
Потом принялся лихорадочно, как мог, обрабатывать рану. Он должен был вытащить ее! Артиста вдруг пронзила новая мысль: а ведь Алексей запросто мог пристрелить его — там, в прихожей. У него просто не хватило обоймы, а не хватило ее потому что он потратил несколько выстрелов на Покрышкина и на Сашку. Выходит, Александра приняла на себя выстрел, который должен был убить его!
«Скорая» приехала на удивление быстро. Сашку погрузили на носилки и увезли, взяв с Артиста показания и пообещав обязательно прислать милицию. Но пока суд да дело, Семен позвонил Голубкову. Теперь надо было не только сообщить полковнику о Пастухе и действиях команды, теперь полковник должен был утрясти все и здесь тоже — при таком раскладе с милицией шутки плохи. Перестрелка, два трупа, тяжелораненый… Хватит Голубкову сидеть в кабинете, пусть поработает. А то у него, Артиста, совершенно нет никакого желания объясняться с ментами: что да как тут произошло. Артист снова стал Семкой Злотниковым и сейчас больше всего на свете хотел просто отдохнуть.
Из машины примчалась к нему взволнованная Ольга — тоже, елки-палки, чудачка: мол, услышала выстрелы и забеспокоилась. Артист тут же отправил ее обратно, сунув денег и приказав возвращаться вместе с Настеной в Затопино.
— Видишь, Оля, что тут у меня… Я сейчас свяжусь с Голубковым. Так что не волнуйся, он вас там прикроет. Езжайте и ждите его или его людей.
В тишине, когда «скорая» уже умчалась, а милиция еще не приехала, когда переволновавшаяся Ольга отправилась с Настеной к себе домой, в Затопино, Артист разыскал наконец Голубкова и подробно рассказал ему о последних и самых последних событиях.
— Я все понял, — ответил полковник. — Думаю, надо сделать так. Догоняй Ольгу и побудь вместе с ней в Затопино. И выспишься там заодно как следует. А я сейчас отправлю в эту квартиру своих ребят. Они разберутся… А завтра—послезавтра и в Затопино кого-нибудь вам пришлю…
7
Амстердам оказался до ужаса похож на родной Питер, только в гораздо лучшем исполнении. Видимо, в свое время визиты царя Петра в Голландию оказали решающее влияние на проектирование северной столицы. Можно даже предположить, что Санкт-Петербург сейчас запросто мог бы выглядеть точно так же, если бы все в истории нашей страны шло без вмешательства господ Ульянова и Троцкого. А интересно, что бы получилось, если бы Петр Алексеевич поехал тогда учиться уму-разуму не в Голландию, а скажем, в Италию?
Впрочем, Пастуху, Доку и Мухе было совершенно не до исторических экскурсов и размышлений об архитектурных красотах.
Их мысли были сосредоточены на другом, и это не позволяло им благодушно любоваться окружающей действительностью. Хотя, надо сказать, жизнь в нидерландской столице оказалась настолько яркой, что все запоминалось само, и проигнорировать эту самую окружающую действительность было совершенно невозможно. Так что от города у ребят навсегда остались пусть смутные и отрывочные, но абсолютно конкретные впечатления: обилие туристов и исключительно, как говорится на современном жаргоне, отвязанная, без комплексов, молодежь со всего мира. Обязательные клумбы с тюльпанами. Обилие велосипедистов.
Писсуары, торчащие прямо из стены посреди улицы, и почтенные голландцы, писающие в них без тени смущения, тем самым невольно оказываясь похожими на родных московских алкашей, которых этот процесс тоже нисколько не смущает. В одном кафе, куда ребята зашли перекусить, им вместо меню подали список сортов марихуаны… Одним словом, Голландия, раньше других стран вставшая на тлетворный путь буржуазного развития, радостно и беззаботно загнивала, издавая сладковатый запах «травки» и не менее сладкий аромат герани, цветущей практически на каждом окне. Ну и, безусловно, знаменитый квартал «красный фонарей», где ребята остановились в небольшой гостинице в целях соблюдения конспирации. Появление трех мужчин неопределенной национальности и смутным родом занятий там не вызвало ни у кого никакого подозрения. В этом месте появлялись разные люди… На Амстердам опускались сумерки. Над черепичными крышами зажигалась яркая неоновая реклама, каким-то образом умудрявшаяся гармонировать со средневековой архитектурой города. Тысячи туристов выплеснулись на узкие улочки в поисках очередных развлечений. Пастух, Муха и Док не спеша брели по набережной одного из многочисленных каналов. Тихо шелестела листва столетних лип. Где-то играла музыка. Но все эти прелести проходили мимо них.
Поначалу, после успешной операции в водах Сицилии и освобождения семьи Пастуха, все дальнейшие действия казались им простыми и предельно ясными. Они прибывают в Амстердам. Срывают операцию Бюро стратегического анализа и планирования Объединенного военного командования НАТО и спокойно возвращаются домой. На деле же все оказалось несколько сложнее.
Что они знали? Что в многомиллионном международном мегаполисе должно произойти некое событие, о месте и времени которого имеется довольно приблизительная информация. Единственное, что им было известно более или менее определено, — так это то, как ожидаемое событие должно осуществиться технически:
Интерпол собирается накрыть контейнер, пришедший из России в морской порт Амстердама для погрузки и дальнейшей транспортировки морем. Но Амстердам крупнейший в мире порт! Поди найди среди десятков километров причалов и сотен судов один контейнер. Да тут в сутки проходят тысячи таких, как он! Было от чего задуматься.
— Давайте-ка порассуждаем, — предложил Док, раскуривая замечательную голландскую сигару, купленную только что на углу.
— Давай, — без энтузиазма согласился Пастух.
— Что мы имеем? Тот человек во Флоренции сообщил через тебя, что операция приурочена к визиту с Востока. Китайский премьер прибывает в Москву послезавтра, если, конечно, газеты не врут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Боже, сколько же Сашка была под дулом пистолета этой гниды в ожидании звонка? День? Два?
Артист нагнулся к ней, бережно приподнял ее голову… Сашка была жива! Жива!
Неизвестно, что тут произошло между ними, может, она попыталась вырвать у него пистолет из рук, когда предупредила Артиста, и разозленный Алексей решил ее убить, может, что-то еще. Но так или иначе, а выстрел пришелся ей в грудь, но ближе, слава Богу, к плечу, а не к сердцу.
Артист бросился к телефону и вызвал «скорую».
Потом принялся лихорадочно, как мог, обрабатывать рану. Он должен был вытащить ее! Артиста вдруг пронзила новая мысль: а ведь Алексей запросто мог пристрелить его — там, в прихожей. У него просто не хватило обоймы, а не хватило ее потому что он потратил несколько выстрелов на Покрышкина и на Сашку. Выходит, Александра приняла на себя выстрел, который должен был убить его!
«Скорая» приехала на удивление быстро. Сашку погрузили на носилки и увезли, взяв с Артиста показания и пообещав обязательно прислать милицию. Но пока суд да дело, Семен позвонил Голубкову. Теперь надо было не только сообщить полковнику о Пастухе и действиях команды, теперь полковник должен был утрясти все и здесь тоже — при таком раскладе с милицией шутки плохи. Перестрелка, два трупа, тяжелораненый… Хватит Голубкову сидеть в кабинете, пусть поработает. А то у него, Артиста, совершенно нет никакого желания объясняться с ментами: что да как тут произошло. Артист снова стал Семкой Злотниковым и сейчас больше всего на свете хотел просто отдохнуть.
Из машины примчалась к нему взволнованная Ольга — тоже, елки-палки, чудачка: мол, услышала выстрелы и забеспокоилась. Артист тут же отправил ее обратно, сунув денег и приказав возвращаться вместе с Настеной в Затопино.
— Видишь, Оля, что тут у меня… Я сейчас свяжусь с Голубковым. Так что не волнуйся, он вас там прикроет. Езжайте и ждите его или его людей.
В тишине, когда «скорая» уже умчалась, а милиция еще не приехала, когда переволновавшаяся Ольга отправилась с Настеной к себе домой, в Затопино, Артист разыскал наконец Голубкова и подробно рассказал ему о последних и самых последних событиях.
— Я все понял, — ответил полковник. — Думаю, надо сделать так. Догоняй Ольгу и побудь вместе с ней в Затопино. И выспишься там заодно как следует. А я сейчас отправлю в эту квартиру своих ребят. Они разберутся… А завтра—послезавтра и в Затопино кого-нибудь вам пришлю…
7
Амстердам оказался до ужаса похож на родной Питер, только в гораздо лучшем исполнении. Видимо, в свое время визиты царя Петра в Голландию оказали решающее влияние на проектирование северной столицы. Можно даже предположить, что Санкт-Петербург сейчас запросто мог бы выглядеть точно так же, если бы все в истории нашей страны шло без вмешательства господ Ульянова и Троцкого. А интересно, что бы получилось, если бы Петр Алексеевич поехал тогда учиться уму-разуму не в Голландию, а скажем, в Италию?
Впрочем, Пастуху, Доку и Мухе было совершенно не до исторических экскурсов и размышлений об архитектурных красотах.
Их мысли были сосредоточены на другом, и это не позволяло им благодушно любоваться окружающей действительностью. Хотя, надо сказать, жизнь в нидерландской столице оказалась настолько яркой, что все запоминалось само, и проигнорировать эту самую окружающую действительность было совершенно невозможно. Так что от города у ребят навсегда остались пусть смутные и отрывочные, но абсолютно конкретные впечатления: обилие туристов и исключительно, как говорится на современном жаргоне, отвязанная, без комплексов, молодежь со всего мира. Обязательные клумбы с тюльпанами. Обилие велосипедистов.
Писсуары, торчащие прямо из стены посреди улицы, и почтенные голландцы, писающие в них без тени смущения, тем самым невольно оказываясь похожими на родных московских алкашей, которых этот процесс тоже нисколько не смущает. В одном кафе, куда ребята зашли перекусить, им вместо меню подали список сортов марихуаны… Одним словом, Голландия, раньше других стран вставшая на тлетворный путь буржуазного развития, радостно и беззаботно загнивала, издавая сладковатый запах «травки» и не менее сладкий аромат герани, цветущей практически на каждом окне. Ну и, безусловно, знаменитый квартал «красный фонарей», где ребята остановились в небольшой гостинице в целях соблюдения конспирации. Появление трех мужчин неопределенной национальности и смутным родом занятий там не вызвало ни у кого никакого подозрения. В этом месте появлялись разные люди… На Амстердам опускались сумерки. Над черепичными крышами зажигалась яркая неоновая реклама, каким-то образом умудрявшаяся гармонировать со средневековой архитектурой города. Тысячи туристов выплеснулись на узкие улочки в поисках очередных развлечений. Пастух, Муха и Док не спеша брели по набережной одного из многочисленных каналов. Тихо шелестела листва столетних лип. Где-то играла музыка. Но все эти прелести проходили мимо них.
Поначалу, после успешной операции в водах Сицилии и освобождения семьи Пастуха, все дальнейшие действия казались им простыми и предельно ясными. Они прибывают в Амстердам. Срывают операцию Бюро стратегического анализа и планирования Объединенного военного командования НАТО и спокойно возвращаются домой. На деле же все оказалось несколько сложнее.
Что они знали? Что в многомиллионном международном мегаполисе должно произойти некое событие, о месте и времени которого имеется довольно приблизительная информация. Единственное, что им было известно более или менее определено, — так это то, как ожидаемое событие должно осуществиться технически:
Интерпол собирается накрыть контейнер, пришедший из России в морской порт Амстердама для погрузки и дальнейшей транспортировки морем. Но Амстердам крупнейший в мире порт! Поди найди среди десятков километров причалов и сотен судов один контейнер. Да тут в сутки проходят тысячи таких, как он! Было от чего задуматься.
— Давайте-ка порассуждаем, — предложил Док, раскуривая замечательную голландскую сигару, купленную только что на углу.
— Давай, — без энтузиазма согласился Пастух.
— Что мы имеем? Тот человек во Флоренции сообщил через тебя, что операция приурочена к визиту с Востока. Китайский премьер прибывает в Москву послезавтра, если, конечно, газеты не врут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94