* * *
Дождь окончился к полудню.
Полуян никогда не думал, что в горах может быть так красиво. Едва уползли тучи и выглянуло солнце, деревья с висевшими на листве каплями кристально-чистой воды, вспыхнули тысячами бриллиантовых блесток. И тут же ещё недавно казавшийся вымершим лес ожил, зазвенел птичьими голосами. Повеселевший дятел, выражая радость, нашел в чаще сухое дерево, оттягивал от ствола щепу и отпускал её. По лесу прокатывался громкий пулеметный треск: тр-р-р... Едва он стихал, дятел снова приводил свой звуковой инструмент в движение.
Они стояли на восточном склоне хребта. В солнечном сиянии неба промытого дождем до сапфировой голубизны, раскрылись просторы горной Чечни. Слева от них из лесного массива вниз змеилась вьючная тропа, по которой им предстояло идти.
- Двинемся напрямую, - объявил Полуян, взглянув вниз со склона.
- Пошли, пошли, - прикрикнул Бритвин на караван. Но Басай, стоявший впереди остальных не сдвинулся с места.
Бритвин огляделся, ища чем бы огреть упрямого ишака.
- Ишь, зараза, взял моду! Сейчас выломаю дрын и охожу по бокам!
Басай свернул морду, брезгливо посмотрел на него и пошел вниз по тропе.
Поняв, что ослов не переупрямишь, Полуян махнул рукой.
- Хорошо, - сказал он. - Бритвин и Резванов - давайте по тропе. Это затянет время. Встретимся внизу. А мы, - командир вытянул руку, намереваясь показать куда им предстояло идти. Но больше он ничего сказать не успел.
Грунт, на котором они стояли, неожиданно сдвинулся с места и пополз вниз под уклон по крутому плечу горы.
Полуян пытался удержаться на ногах, как мог расставил их в стороны, но устоять ему не удалось. Ноги внезапно сильно дернуло, и он спиной упал на траву, которую быстро заливала бурая жидкая грязь.
Полуян видел, как вслед за ним упали три его товарища и покатились вниз вместе с ним.
Промокший и пропитавшийся водой грунт, утратил на склоне опору, сдвинулся, пополз и потом все ускоряясь понесся в лощину.
Валы жидкой грязи и воды, скопившиеся в расселинах скал и овражках, стронутые с места, вырывались на свободу и вливались в общий поток бушевавшей грязюки. Она волнами настигала людей, окатывала их, перекатывалась через тела, залепляла илом глаза и уши, заставляла людей барахтаться в густых волнах, задирать головы и жадно хватать воздух забитыми вонючей жижей ртами.
Они ещё не докатились и до середины склона, когда сверху донесся гул взрыва. Это сдетонировал склад боеприпасов в пещере, которую заминировал Столяров.
Скольжение прекратилось столь же стремительно, как и началось. Смачно хлюпавший и шипевший вал селя достиг дна лощины. Его первая волна ударилась о крутой склон, оплеснула голые камни грязью и остановилась. Последующие валы потока стекали в ложе нового грязевого озера уже более спокойно и вскоре грязь замерла, не имея возможности двигаться дальше. Над густой бурой гладью как поплавки торчали четыре головы в касках, до неузнаваемости облепленные жидкой глиной.
В другой ситуации вид четырех здоровых мужиков, которых стихия вываляла с ног до головы в жидкой глине, вызвал бы у них самих дикий смех. Но обстановка не позволяла расслабиться.
Полуян был зол и серьезен.
- Бритвин! Резванов! Ишаков в укрытие! Прикройте тропу с обеих сторон, пока мы не приведем в порядок оружие. .
Причины для опасений были серьезные. Автоматы и боеприпасы, перемазанные глинистой жижей не могли действовать, и четыре бойца из шести, имея оружие, оказались на время обезоруженными.
Случившееся повергло всех в уныние. Все тут же разделись донага, но никто не начал отстирывать одежду от грязи. В первую очередь мыли оружие.
Автоматы пришлось разбирать полностью. Потом каждую деталь промывали в проточной воде. Таран, занявшись своей винтовкой, набирал в рот воду, прикладывал к губам дуло и продувал её через ствол, до тех пор пока вытекавшие из патронника струи потеряли глинистый цвет. Только вымыв металл, его протирали насухо и смазывали тонким слоем оружейного масла.
Все торопились. Каждый хотел поскорее почувствовать себя вооруженным.
После того как удалось закончить возню с автоматами люди принялись за стирку одежды.
В течение получаса река, до того кристально чистая, несла вниз мутные, окрашенные в глинистый цвет, струи.
Еще два часа ушло на то, чтобы подсушить одежду и главное дать подсохнуть на солнце обуви...
* * *
В Махачкале Валидуба, прилетевшего в Дагестан из столицы, встретили на милицейской оперативной машине со спецсигналами. Щеголеватый капитан с черными аккуратно подбритыми усами, с цветными милицейскими эмблемами в петлицах, увидев московского коллегу, как пистолет направил ему в грудь указательный палец:
- Вали? - капитан словно проглотил второй слог,
Валиуб отметил это, но значения оговорке не придал.
Они пожали друг другу руки.
Машина, сверкая мигалками, понеслась по улицам.
- Куда мы? - спросил Валидуб, привычно отвалясь на спинку заднего сидения.
- Принять тебя нас просил хороший человек. Мы тебя принимаем. Сейчас встретим машину и поедешь на границу с Азербайджаном. Будешь жить в Магарамкенте. Ой, какое место! Воздух, - капитан одной рукой держал руль, на второй сложил пальцы щепотью, поднес к губам и чмокнул их кончики, курорт! Река Самур. Вода - кристалл!
- И что я буду там делать?
- Немного арбузы ждать будешь. Дышать воздухом будешь. Воду пить будешь...
Они с ветерком, местами с подвыванием спецсирены, они доехали до Айзербаша, городка на самом берегу Каспийского моря. Здесь их ждала другая машина - "Мерседес" серебристо-голубого цвета. Валидуб попрощался с коллегами и пересел в салон, охлажденный стараниями кондиционера.
- Драстуй, - водитель-азербайджанец протянул руку Валидубу. - Меня зовут Джафар. Фамилия Везиров. Ты теперь наш гость.
В Магармкенте - дагестанском городке на границе с Азербайджаном - они остановились возле двухэтажного кирпичного дома с высокой деревянной верандой, густо оплетенной виноградными лозами.
- Проходи, - сопроводив приглашение широким жестом руки пригласил Валидуба Джафар. Отдыхай, гуляй. Машина с арбузами скоро придет.
Они прошли в светлую прохладную комнату, убранную коврами.
- Что будешь пить, майор? Водку? Коньяк?
Валидуб не стал ничего доказывать - зовут майором, пусть будет так. Спросил с интересом:
- Водка небось плохая?
- Небось плохая.
- Коньяк хороший?
- Очень лучший.
- Серьезно?
- Серьезно. Его пьет сам президент Азербайджана эфенди Гейдар Алиев. Джафар сложил пальцы правой руки в щепотку и поцеловал их, при этом громко сглотнул слюну. - Половина удовольствие, половина - счастье.
- Буду коньяк.
- Молодец, майор. Теперь скажи, бабу надо?
- А мне говорили, что у вас, горцев, на этот счет строго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86