Когда противник грузно упал на берег и забился в конвульсиях, он резко вскочил и добил его ударом ноги в висок.
— Есть такое правило: не оставлять раненых убийц, которые охотятся за тобой, — бросил он насмерть перепуганной Монике, которая продолжала прижиматься к стене. — Они сами на это напросились…
Он быстро обыскал труп — ни оружия, ни бумажника, ни какого-либо документа. Он подтащил тело к озеру и бросил его в темную воду.
— Боже, ты их просто поубивал, — с ужасом прошептала дрожащим голосом медленно приблизившаяся к нему Моника. — Ты только что на моих глазах хладнокровно пристрелил двух человек…
— Я защищался, — резко ответил ей Хэнк. — Оборонял не только себя, но и тебя.
Он еще раз понял, что его инстинкты, о которых он даже не подозревал, снова спасли ему жизнь. Они просто автоматически управляли его телом в случае смертельной опасности, как это произошло и сейчас…
— И где же ты научился так… защищаться? — спросила Моника.
— Я и сам хотел бы это узнать, — вздохнул он. — Идем.
Они осторожно прокрались вдоль здания, и только когда убедились, что спереди него никого нет, проскользнули к деревьям и, прячась в их тени, подползли к брошенной машине. В ней больше никого не было видно, вокруг тоже ничего не нарушало спокойствия парка, кроме догорающего на дороге и потрескивающего костра.
Ключ оказался в замке зажигания, Фрост запрыгнул за Руль, Моника забралась на сиденье рядом, машина взревела мотором, развернулась и Хэнк погнал ее назад, петляя между деревьями.
Он почувствовал, как женщина дотронулась до его руки.
— И что же мы будем делать теперь, Хэнк?
— Убегать, — ответил он, — уносить отсюда ноги. Поверь мне, эти двое были не последними.
Глава седьмая
О возвращении в квартиру Моники в Челси не приходилось и думать — можно было не сомневаться, что за нею следят. Тогда они решили ехать и попытаться укрыться в ее коттедже, который, как она рассказала, находился недалеко от Лондона, в графстве Сюррей.
Фрост определил, что бензина должно хватить. Они без дальнейших приключений выбрались из города, выехали на окружную дорогу М25, через некоторое время свернули с нее на М23 и помчались в южном направлении. Моника была за штурмана и давала указания, куда ехать.
Они много не говорили в дороге. Хэнк понял, что ему во что бы то ни стало надо побыстрее установить, кто же он такой на самом деле и почему за ним охотятся. Кроме того, его беспокоила мысль о том, что он подвергает смертельной опасности и Монику, которая оказала ему великодушную помощь и сама оказалась втянутой в зловещий переплет. Он чувствовал себя безгранично обязанным этой женщине, и когда они выбрались из Гайд Парка, то прямо предложил ей бросить его на ближайшем перекрестке, а самой найти защиту в полиции, но она резко отказалась.
Они проехали еще около часа и повернули на съезд с автострады, ведущий к коттеджу Моники. Несколько миль по темной дороге — и они въехали в освещенную ухоженную аллею, усаженную ровными рядами деревьев и аккуратно подстриженным кустарником. Аллея привела их к просторной стоянке, за которой величаво высился двухэтажный длинный дом, не менее двухсот футов от одного конца до другого.
— Вот это да, — присвистнул от удивления Фрост, рассматривая резиденцию Моники в свете фар. — Это вот и есть твой коттедж?
— Ну да. Мой коттедж.
— Ничего себе, — прошептал он, притормаживая у массивной парадной двери, освещенной старинным фонарем. — Я видел дворцы поменьше… Моника рассмеялась.
— Не надо себя сразу настраивать против моего дома. Вот посмотришь, он тебе понравится.
Не успели они выбраться из машины, как широкая дверь в доме распахнулась и к ним навстречу заторопился прыгающей походкой сморщенный старичок.
— Мадам, — церемонно обратился он к Монике, помогая ей выйти из автомобиля. — Мадам, я просто не знал, что вы приедете сюда сегодня, иначе я был бы в полной готовности к вашему визиту.
— Не волнуйся, Грэхем, все в порядке, — ответила Моника. — Я и сама не знала, что придется приехать сюда. Мы с моим другом, — кивнула она в сторону Хэнка, — едва не попали в Лондоне в довольно щекотливую ситуацию — причем, не по своей вине — и решили, что лучше будет, если мы избавимся от нее и побудем некоторое время только в твоей компании.
— Понимаю, понимаю, миссис Хьюлетт-Джонс, — закивал старик, хотя Фрост не мог сообразить, что же ему вдруг вот так сразу все стало понятно.
— Есть ли у мадам сегодня какой-нибудь багаж? — почтительно поинтересовался Грэхем.
— Багажа нет, но я хочу попросить, чтобы ты занялся другими неотложными делами.
— Какими? — вытянулся старик в ожидании приказов. — Я вас внимательно слушаю.
Моника показала на форд, в котором они приехали.
— Мы с другом украли эту машину и нужно, чтобы с нее вытерли все возможные отпечатки пальцев, а потом каким-то образом от нее избавились.
— Все будет сделано, мадам. — Грэхем не моргнул и глазом. — Больше ничего, касательно этого автомобиля?
— Если вдруг найдешь в багажнике какое-либо оружие, то не оставляй его в машине. Спрячь где-нибудь здесь, в надежном месте. Я ничего не забыла? — повернулась Моника к Хэнку.
— Вроде ничего, — усмехнулся он.
— Это все, Грэхем, — добавила она. — Нам помогать не надо, мы с моим другом сами за собой поухаживаем…
— Слушаюсь, — слегка поклонился старик. — Тогда, с вашего разрешения, я покину вас, найду чистую ветошь и займусь отпечатками.
Моника кивнула ему и увлекла Фроста ко входу в дом.
— И сколько веков служит вашей семье Грэхем? — поинтересовался Хэнк, устраиваясь поудобнее в кресле и отказываясь от ментолового “данхилла” в пользу порции спиртного.
— Насколько я знаю, он всегда был в этом доме, во все времена, — ответила та, наливая ему стаканчик. — Надеюсь, тебе этот напиток понравится — ром “Майерс”.
— “Майерс”, — задумчиво протянул он, словно пытаясь вспомнить что-то приятное. — Думаю, что понравится, хотя еще не пробовал. Благодарю.
Он взял протянутый стакан и немного отпил из него. И вдруг в его мозгу пронеслась какая-то странная картина, как тогда, в квартире Моники. Он ясно увидел себя с каким-то большим пистолетом в руках. Он поднимает оружие, целится в первого из бегущих на него вооруженных людей в непонятной форме и нажимает на спусковой крючок. Пистолет оглушительно стреляет, из его внушительного ствола вырывается пламя и крупнокалиберная пуля разбивает в куски голову врага. Сильная отдача отбрасывает ладонь назад и в ней разливается тупая боль…
Он закрыл глаз и потряс головой, стараясь отогнать неожиданное наваждение. Когда он снова взглянул перед собой, то в его руке вместо непонятного пистолета был более привычный мирный стаканчик.
— Что случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Есть такое правило: не оставлять раненых убийц, которые охотятся за тобой, — бросил он насмерть перепуганной Монике, которая продолжала прижиматься к стене. — Они сами на это напросились…
Он быстро обыскал труп — ни оружия, ни бумажника, ни какого-либо документа. Он подтащил тело к озеру и бросил его в темную воду.
— Боже, ты их просто поубивал, — с ужасом прошептала дрожащим голосом медленно приблизившаяся к нему Моника. — Ты только что на моих глазах хладнокровно пристрелил двух человек…
— Я защищался, — резко ответил ей Хэнк. — Оборонял не только себя, но и тебя.
Он еще раз понял, что его инстинкты, о которых он даже не подозревал, снова спасли ему жизнь. Они просто автоматически управляли его телом в случае смертельной опасности, как это произошло и сейчас…
— И где же ты научился так… защищаться? — спросила Моника.
— Я и сам хотел бы это узнать, — вздохнул он. — Идем.
Они осторожно прокрались вдоль здания, и только когда убедились, что спереди него никого нет, проскользнули к деревьям и, прячась в их тени, подползли к брошенной машине. В ней больше никого не было видно, вокруг тоже ничего не нарушало спокойствия парка, кроме догорающего на дороге и потрескивающего костра.
Ключ оказался в замке зажигания, Фрост запрыгнул за Руль, Моника забралась на сиденье рядом, машина взревела мотором, развернулась и Хэнк погнал ее назад, петляя между деревьями.
Он почувствовал, как женщина дотронулась до его руки.
— И что же мы будем делать теперь, Хэнк?
— Убегать, — ответил он, — уносить отсюда ноги. Поверь мне, эти двое были не последними.
Глава седьмая
О возвращении в квартиру Моники в Челси не приходилось и думать — можно было не сомневаться, что за нею следят. Тогда они решили ехать и попытаться укрыться в ее коттедже, который, как она рассказала, находился недалеко от Лондона, в графстве Сюррей.
Фрост определил, что бензина должно хватить. Они без дальнейших приключений выбрались из города, выехали на окружную дорогу М25, через некоторое время свернули с нее на М23 и помчались в южном направлении. Моника была за штурмана и давала указания, куда ехать.
Они много не говорили в дороге. Хэнк понял, что ему во что бы то ни стало надо побыстрее установить, кто же он такой на самом деле и почему за ним охотятся. Кроме того, его беспокоила мысль о том, что он подвергает смертельной опасности и Монику, которая оказала ему великодушную помощь и сама оказалась втянутой в зловещий переплет. Он чувствовал себя безгранично обязанным этой женщине, и когда они выбрались из Гайд Парка, то прямо предложил ей бросить его на ближайшем перекрестке, а самой найти защиту в полиции, но она резко отказалась.
Они проехали еще около часа и повернули на съезд с автострады, ведущий к коттеджу Моники. Несколько миль по темной дороге — и они въехали в освещенную ухоженную аллею, усаженную ровными рядами деревьев и аккуратно подстриженным кустарником. Аллея привела их к просторной стоянке, за которой величаво высился двухэтажный длинный дом, не менее двухсот футов от одного конца до другого.
— Вот это да, — присвистнул от удивления Фрост, рассматривая резиденцию Моники в свете фар. — Это вот и есть твой коттедж?
— Ну да. Мой коттедж.
— Ничего себе, — прошептал он, притормаживая у массивной парадной двери, освещенной старинным фонарем. — Я видел дворцы поменьше… Моника рассмеялась.
— Не надо себя сразу настраивать против моего дома. Вот посмотришь, он тебе понравится.
Не успели они выбраться из машины, как широкая дверь в доме распахнулась и к ним навстречу заторопился прыгающей походкой сморщенный старичок.
— Мадам, — церемонно обратился он к Монике, помогая ей выйти из автомобиля. — Мадам, я просто не знал, что вы приедете сюда сегодня, иначе я был бы в полной готовности к вашему визиту.
— Не волнуйся, Грэхем, все в порядке, — ответила Моника. — Я и сама не знала, что придется приехать сюда. Мы с моим другом, — кивнула она в сторону Хэнка, — едва не попали в Лондоне в довольно щекотливую ситуацию — причем, не по своей вине — и решили, что лучше будет, если мы избавимся от нее и побудем некоторое время только в твоей компании.
— Понимаю, понимаю, миссис Хьюлетт-Джонс, — закивал старик, хотя Фрост не мог сообразить, что же ему вдруг вот так сразу все стало понятно.
— Есть ли у мадам сегодня какой-нибудь багаж? — почтительно поинтересовался Грэхем.
— Багажа нет, но я хочу попросить, чтобы ты занялся другими неотложными делами.
— Какими? — вытянулся старик в ожидании приказов. — Я вас внимательно слушаю.
Моника показала на форд, в котором они приехали.
— Мы с другом украли эту машину и нужно, чтобы с нее вытерли все возможные отпечатки пальцев, а потом каким-то образом от нее избавились.
— Все будет сделано, мадам. — Грэхем не моргнул и глазом. — Больше ничего, касательно этого автомобиля?
— Если вдруг найдешь в багажнике какое-либо оружие, то не оставляй его в машине. Спрячь где-нибудь здесь, в надежном месте. Я ничего не забыла? — повернулась Моника к Хэнку.
— Вроде ничего, — усмехнулся он.
— Это все, Грэхем, — добавила она. — Нам помогать не надо, мы с моим другом сами за собой поухаживаем…
— Слушаюсь, — слегка поклонился старик. — Тогда, с вашего разрешения, я покину вас, найду чистую ветошь и займусь отпечатками.
Моника кивнула ему и увлекла Фроста ко входу в дом.
— И сколько веков служит вашей семье Грэхем? — поинтересовался Хэнк, устраиваясь поудобнее в кресле и отказываясь от ментолового “данхилла” в пользу порции спиртного.
— Насколько я знаю, он всегда был в этом доме, во все времена, — ответила та, наливая ему стаканчик. — Надеюсь, тебе этот напиток понравится — ром “Майерс”.
— “Майерс”, — задумчиво протянул он, словно пытаясь вспомнить что-то приятное. — Думаю, что понравится, хотя еще не пробовал. Благодарю.
Он взял протянутый стакан и немного отпил из него. И вдруг в его мозгу пронеслась какая-то странная картина, как тогда, в квартире Моники. Он ясно увидел себя с каким-то большим пистолетом в руках. Он поднимает оружие, целится в первого из бегущих на него вооруженных людей в непонятной форме и нажимает на спусковой крючок. Пистолет оглушительно стреляет, из его внушительного ствола вырывается пламя и крупнокалиберная пуля разбивает в куски голову врага. Сильная отдача отбрасывает ладонь назад и в ней разливается тупая боль…
Он закрыл глаз и потряс головой, стараясь отогнать неожиданное наваждение. Когда он снова взглянул перед собой, то в его руке вместо непонятного пистолета был более привычный мирный стаканчик.
— Что случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26