— Зачем вы пришли, в конце концов? — устало прошептала Молли.
— Я пришел сказать, чтобы вы не боялись меня. Я согласен дождаться окончания стройки.
— И потом?
— Потом я буду драться с вашим отцом! — медленно проговорил молодой Тигр.
— И после таких слов вы рассчитываете, что я вас так просто отпущу?
— Дело ваше, мисс Ровер.
— Ну зачем вы отрицаете, что убивали? Вас отец так научил?
Молодой человек глядел на девушку непонимающими глазами.
— До сих пор я убил только одного человека, Тома Коннора, он мне оружием грозил все время, и я защищался… А про других я ровным счетом ничего не знаю.
Молли с отчаяньем поняла, что не может не верить Робину.
— А ростовщик, как его звали, Текс, что ли? Вы с ним ругались…
— Было дело. Я даже ему пригрозил. Он же меня из дому вышвырнул, когда я попросил с долгом повременить. Ну, и насчет Эми тоже.
— Вы эту девушку любите?
— Думал, что люблю.
— А вам не кажется, что все ваши россказни — жалкая, трусливая ложь?! Вы поссорились с человеком, а через минуту он найден мертвым. Вы разговаривали с моим отцом, и вдруг откуда-то выстрел. Иначе не скажешь: глупая, жалкая ложь! Вполне в бандитском духе.
— Воля ваша, мисс Ровер, — пожал плечами молодой человек, — но дело в том, что я никогда больше не убивал. Ни Текса, ни вашего отца, ни других.
Робин стоял перед девушкой совершенно спокойный, глядел на нее ясным, правдивым взором. «Если он играет, — подумала Молли, — то он самый великий артист в мире!»
— Коль вы начали перечислять мои преступления, — продолжал он, — то подскажите, ради Бога, кого же еще я укокошил?
— Фреда Норвика и Джима Холла, — запальчиво крикнула девушка. Она только что перечитала в газетах весь реестр преступлений молодого Тигра. Она читала раз, другой, третий, она читала ночь напролет — те две газеты так и остались лежать на кровати.
Робин с неподдельным ужасом глядел на нее.
— Те двое… которые схватили отца?!
— Именно. Вот газета, читайте! Вы что, думаете, никто не знает про ваши похождения?
Тигр взял газету и прочитал, с каждым словом мрачнея все больше и больше.
— Интересно? — бросила Молли. — И снова будете все отрицать?
— Нет, — неожиданно ответил Робин изменившимся голосом. — Не буду отрицать. Все признаю. Моя работа.
Такой поворот смутил Молли. Впервые она почувствовала, что какая-то тайна кроется за всей этой историей, тайна, которую она пока не в силах разгадать. Робин явно говорил неправду, признаваясь в убийствах.
— Значит, вы?
— Да, я всех убил.
— И Текса?
— И Текса, — помедлив, произнес Робин. — В вашего отца тоже… я стрелял… в спину.
Уголки губ подрагивали в подобии грустной усмешки. Молодой человек глядел на Молли так, словно они вели какой-нибудь легкий обмен любезностями. Молли проговорила тихо:
— Робин…
И вздрогнула, назвав его по имени.
— Робин, скажи правду.
— Я сказал. Убил всех я. Даже того, в постели… Холлера, тоже.
Молли истерически засмеялась.
— Вы… вы и имени его не знаете! А ведь кровью на стене написали!
Робин молчал. Молли упала на стул и зарыдала. У Робина сдавило сердце от жалости. Он протянул руку и тихонько погладил девушку по волосам. Она не отстранилась. Может, просто не заметила? Или вытерпела прикосновение?
В дверь постучали. Молли вскочила и, метнув взгляд на Робина, спокойно произнесла:
— Кто стучит?
— Боб, мисс Молли. Что-нибудь стряслось? Я проходил, слышу — плачет кто-то…
Девушка глубоко вздохнула, поглядела на Робина, потом на дверь.
— Все в порядке, дедушка Боб, — спокойный тон дался ей нелегко. — Я сейчас выйду.
Шаги удалились.
— Отчего не открыли? Не бойтесь, я стрелять не собираюсь. Сдамся без боя.
— Чтобы вас вздернули? — хрустнула пальцами девушка. Ясно, что тут какая-то тайна! Нельзя же сначала все отрицать, а потом… А отец? Да ведь Робин хочет взять на себя вину отца!
— Скажите, ваш отец совершил эти убийства?
— Нет, я, — отрицательно покачал головой Робин.
— Не может быть!
— Как вас понимать, мисс Ровер? Я все отрицал, а вы не верили. Теперь я говорю «да», и вы опять не верите!
— Нет, нет и нет! — заявила Молли решительно. — Кстати, вы сумеете выбраться отсюда?
— Разумеется. Как пришел, так и уйду.
— А Глайтон?
— Что-нибудь придумаем. Надо строить плотину, так ведь?
— Значит…
— …вечером он будет на месте.
— А сейчас уходите. Быстрее! Я не хочу, чтобы вас схватили.
Робин с нежностью посмотрел на девушку.
— Как жалко! — вырвалось у него.
— Что жалко?
— Да я к тому, что… В общем, никогда у меня не получалось полюбить… Видно, не будет у меня ни угла, ни семьи…
— Да отчего же?
— Смысла нет. Кто захочет жить с таким… как я?
— Вы думаете, не найдется девушки, которая полюбит вас, поверит, каждому слову поверит?
Они стояли совсем рядом. Робин осторожно взял в ладони руку Молли.
— Поверит — и что из того? Ведь в крови-то у меня разбой… И порой так накатит! Тигру нельзя иметь семью. Тем более детей. Хватит уж, что я вот такой…
Молли ничего не ответила. Он разжал ладони, и ее рука безжизненно упала.
— Уходи скорее! — прошептала она.
Несколько минут спустя Молли зашла в комнату отца и сообщила ему, что инженера Глайтона к вечеру, вероятно, найдут.
И действительно, его нашли. Возле самой фермы.
Мертвым.
2
Баркер судорожно стискивал в руке револьвер, наставленный на толстого инженера.
— Вы кто такой? — спросил Глайтон, придя в себя.
— Я кто такой? — переспросил Баркер и сообразил, что он, черт побери, напрочь позабыл имя того бандюги, что терроризировал здешние края. Как же его… ну-ка?
— Барс! Барс мое имя! Слыхал?
— Не приходилось, — буркнул Глайтон.
«Мимо», — испугался Баркер и попытался скрыть промах подобием издевательской усмешки.
— А про Леопарда, небось, слыхивал?
— Тем более.
— Гм… А про Койота?
«Ненормальный, по-видимому», — подумал Глайтон.
— Вот-вот, некоторым полезно послушать, какие славные имена бывают у больших разбойников!
— Это уж точно, — согласился Глайтон.
— А как мыслишь, какая, к примеру, у меня?
— Сивый мерин.
— Не угадал, презренный пленник, не угадал. Ну, кровожадный такой, которого все боятся.
— Бизон, значит.
Баркер подумал, что все это явно не то, и продолжал:
— Нет, ну самый опасный зверь какой?
— Гризли.
— Не угадал опять. А впрочем, чего с тобой говорить. Раз не можешь угадать, обойдешься и так. Плевать я на тебя хотел!
Глайтону показалось, что лучше бы и дальше поиграть в нелепую угадайку. Хоть не будет всяких осложнении, а то вон как револьвер в руке прыгает, того и гляди…
— Зачем меня сюда притащили?
— Профессиональная тайна. Ты — мой пленник.
— Ну и что же мне… позволено делать?
— Обивать кушеточки. Ох, жаль, матерьялу нету!
«Точно, псих», — решил Глайтон.
— А кабы руки развязать, так можно и кулечки из бумаги сворачивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30