А
также запасными частями для его дружков. Здесь были и черные обтягивающие
брюки, черные сапоги.
Охваченный ужасом, он прошелся по этому складу. Ремонтные станки
загромождали помещение вместе со странными спицами для заделывания краев и
приборами для осуществления взрывов. Почти до самого потолка возвышался
огромный стеллаж с сосудами, наполненными зрачками, ящиками с маленькими
двигателями, головами Юнга.
Как же старый негодяй рыдал, когда рассказывал Заку обо всем, а тот в
это время избивал его. Как же несло от него зловонием, когда из его глотки
вылетали пронзительные крики.
Вдруг Филемон случайно наткнулся на сдвоенный экземпляр дружка Юнга,
это были слитые воедино руки и торс, которые лежали на ремонтном станке,
освещаемые тусклым светом кварцевых ламп, свисавших с ровного серого
потолка. Руки начали извиваться, пытаясь схватить его за горло. Он уселся
на грудь робота и сидел так до тех пор, пока не вывел его из строя. Все
это время он страшно вопил.
После этого, продолжая находиться в состоянии ужаса и страшного
замешательства, граничившего с потерей рассудка, Филемон блокировал
туннель, из которого можно было добраться до основного входа в пещеру. Он
пополз этим путем. Из темноты пещеры ему были видны спины трех дружков
Юнга, которые стояли на страже. И именно там, в темноте, в глубинах
Джеронимос он впервые за все время понял, что его пристальный взгляд
направлен на спины искусственных людей.
Напуганный выстрелами револьвера Зака, Филемон поведал о своем
трусливом возвращении. Тихо. Очень тихо, снова через склад, стараясь
случайно не задеть ничего, что там находилось. Вверх по отверстию в скале,
ободрав колени, суставы, скрежеща зубами. Робот он был или нет, но Буффало
Юнг мог убить Филемона. Наконец, он выбрался из пещеры и решил ничего
никому не рассказывать.
Он тайком пробрался снова к костру, у которого сидели бандиты.
Келемити Фазерингейл хлопала в ладоши. Он не прекращал повторять: "О,
отверстие на вершине, отверстие на вершине!" - потому что Юнг решил
возвратиться в Шейн и помочь им уничтожить шалопая, который околдовал
Хенси, оставил их без капли синтетического виски, а если он не поможет им,
то этот самоуверенный петух, совершенно распояшется.
Не потому что бандитам было не под силу самим расправиться с ним.
Просто они считали Юнга своим. Этот маленький петух заслуживал того, чтобы
его убил самый лучший. Причем, с помпой.
Это говорил Филемон, когда вопил и истекал кровью.
Кроме того, стало ясно, что Зак и несчастный старый пьяница были
единственными людьми, которые владели секретом о роботе-стрелке. Филемон
хотел сохранить секрет любым путем. Он боялся, что если расскажет об этом
бандитам, они либо посчитают его сумасшедшим и отлупят, либо убьют - в
доказательство того, что не верят, что их идол не настоящий. У него
помутился рассудок, а Зак окончательно добил его.
Тем не менее, избиение неожиданно привело Филемона к необдуманному
поведению.
Он хотел посмеяться над Заком, потому что был уверен, что никто не
сможет провести превосходную машину-сверхчеловека. Филемон ненавидел Зака.
Ненависть управляла его действиями, и поэтому он постоянно старался чем-то
уколоть Зака. Все это закончилось жалким унижением. Филемон оказался в
полном отчаянии и совершенно уничтоженным после того, как Зак оставил его
лачугу.
"Лишь мы двое", - думал Зак, набрав последнюю лопату земли. Он
передал ее Буффало Юнгу, который напевал какую-то мелодию, напоминавшую
песню "Одинокий проситель". "Только мы вдвоем знали, а теперь Филемон
мертв. Слишком поздно, чтобы он мог кому-нибудь что-то рассказать. Слишком
поздно. Да".
Вскоре работа была завершена. Зак поднял фонарь, чтобы осмотреть все
вокруг.
В середине могила была немного плоской. Несколько последних комьев
земли помогли решить эту проблему. Превосходно. Все выглядело, как
настоящее. Он опустил лопату.
Буффало Юнг вытер нос рукавом и взглянул на звезды. И снова на его
лице появилась приятная и радостная улыбка, а голос стал дружелюбным.
"Нужно идти, Рендольф. Возвращаться в ремонтную мастерскую. Туда, куда
ветер подует. Ни минуты отдыха".
- Разве ты когда-нибудь устаешь?
- О, некоторые части моего тела выходят из строя быстрее, чем другие.
Я способен ощущать это. - Затем высокий робот широко расставил руки,
заложил их за голову и выкрикнул: - Ау!!! - Зак нервно посмотрел вниз на
огни Шейна. Он надеялся, что никто не услышал этого шалопая.
- Ау!!!
Юнг набрал воздух, сложил вместе ладони, затем очистил одно колено от
налипшей на него грязи, обнял Зака, словно медведь, мертвой хваткой и
высоко поднял. Нос робота был совсем близко. Глаза сверкали, словно это
был демон. Внезапно они сверкнули, словно капли серебристой святой воды.
Искры повторились, как будто робот не мог сдержаться. "Я никогда не
чувствую усталости, если выигрываю. - Искра. Вспышка. - Потому что так
меня создали. - Вспышка. - Будет хорошо, если ты надолго запомнишь, что
значит убить меня". _В_с_п_ы_ш_к_а_. ВСПЫШКА.
Последняя вспышка была слишком яркой. Робот осторожно поставил его на
землю, осмотрел склон, пробормотал какие-то слова, из которых отчетливо
можно было разобрать лишь два - "быстро сматываться". Зак проникновенно
сказал: "Уверен, я буду помнить".
Стало прохладно. Дул сильный ветер, когда Буффало Юнг поправил свою
широкополую шляпу, стряхнув с нее пыль, и помахал на прощанье, поднимаясь
выше по склону, Зак выключил фонарь.
Он воткнул лопату в землю. Вся в черном, фигура Юнга возвышалась на
фоне звезд.
- Теперь ты будешь помнить, Рендольф. Хорошенько накрути им хвосты.
Покруче, им это нравится. Помоги им ни о чем не задумываться. Кроме того,
обвини их - меня проинструктировали, чтобы я тебе напомнил - в том, что
все они злые и грубые, как хорьки, которых кастрировали. Они будут верить
тебе. - Он взмахнул рукой и дважды сверкнул глазами. - Прощай, старина.
Буффало Юнг побрел вверх по склону, догоняя своих дружков. Какое-то
время все четверо совещались. Затем, оседлав лошадей, они стали
подниматься еще выше. Юнг ехал последним, сверкая перламутровыми
рукоятками своих пистолетов до тех пор, пока его очертания не затерялись
между звездами.
Зак долго смотрел на опустевшую вершину холма. Он находился в
состоянии аффекта, словно стал на какое-то время роботом. Да, все это
невероятно, и не имеет значения, легенда ли это, конструкция, или
созданная техническими умами социальная сила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
также запасными частями для его дружков. Здесь были и черные обтягивающие
брюки, черные сапоги.
Охваченный ужасом, он прошелся по этому складу. Ремонтные станки
загромождали помещение вместе со странными спицами для заделывания краев и
приборами для осуществления взрывов. Почти до самого потолка возвышался
огромный стеллаж с сосудами, наполненными зрачками, ящиками с маленькими
двигателями, головами Юнга.
Как же старый негодяй рыдал, когда рассказывал Заку обо всем, а тот в
это время избивал его. Как же несло от него зловонием, когда из его глотки
вылетали пронзительные крики.
Вдруг Филемон случайно наткнулся на сдвоенный экземпляр дружка Юнга,
это были слитые воедино руки и торс, которые лежали на ремонтном станке,
освещаемые тусклым светом кварцевых ламп, свисавших с ровного серого
потолка. Руки начали извиваться, пытаясь схватить его за горло. Он уселся
на грудь робота и сидел так до тех пор, пока не вывел его из строя. Все
это время он страшно вопил.
После этого, продолжая находиться в состоянии ужаса и страшного
замешательства, граничившего с потерей рассудка, Филемон блокировал
туннель, из которого можно было добраться до основного входа в пещеру. Он
пополз этим путем. Из темноты пещеры ему были видны спины трех дружков
Юнга, которые стояли на страже. И именно там, в темноте, в глубинах
Джеронимос он впервые за все время понял, что его пристальный взгляд
направлен на спины искусственных людей.
Напуганный выстрелами револьвера Зака, Филемон поведал о своем
трусливом возвращении. Тихо. Очень тихо, снова через склад, стараясь
случайно не задеть ничего, что там находилось. Вверх по отверстию в скале,
ободрав колени, суставы, скрежеща зубами. Робот он был или нет, но Буффало
Юнг мог убить Филемона. Наконец, он выбрался из пещеры и решил ничего
никому не рассказывать.
Он тайком пробрался снова к костру, у которого сидели бандиты.
Келемити Фазерингейл хлопала в ладоши. Он не прекращал повторять: "О,
отверстие на вершине, отверстие на вершине!" - потому что Юнг решил
возвратиться в Шейн и помочь им уничтожить шалопая, который околдовал
Хенси, оставил их без капли синтетического виски, а если он не поможет им,
то этот самоуверенный петух, совершенно распояшется.
Не потому что бандитам было не под силу самим расправиться с ним.
Просто они считали Юнга своим. Этот маленький петух заслуживал того, чтобы
его убил самый лучший. Причем, с помпой.
Это говорил Филемон, когда вопил и истекал кровью.
Кроме того, стало ясно, что Зак и несчастный старый пьяница были
единственными людьми, которые владели секретом о роботе-стрелке. Филемон
хотел сохранить секрет любым путем. Он боялся, что если расскажет об этом
бандитам, они либо посчитают его сумасшедшим и отлупят, либо убьют - в
доказательство того, что не верят, что их идол не настоящий. У него
помутился рассудок, а Зак окончательно добил его.
Тем не менее, избиение неожиданно привело Филемона к необдуманному
поведению.
Он хотел посмеяться над Заком, потому что был уверен, что никто не
сможет провести превосходную машину-сверхчеловека. Филемон ненавидел Зака.
Ненависть управляла его действиями, и поэтому он постоянно старался чем-то
уколоть Зака. Все это закончилось жалким унижением. Филемон оказался в
полном отчаянии и совершенно уничтоженным после того, как Зак оставил его
лачугу.
"Лишь мы двое", - думал Зак, набрав последнюю лопату земли. Он
передал ее Буффало Юнгу, который напевал какую-то мелодию, напоминавшую
песню "Одинокий проситель". "Только мы вдвоем знали, а теперь Филемон
мертв. Слишком поздно, чтобы он мог кому-нибудь что-то рассказать. Слишком
поздно. Да".
Вскоре работа была завершена. Зак поднял фонарь, чтобы осмотреть все
вокруг.
В середине могила была немного плоской. Несколько последних комьев
земли помогли решить эту проблему. Превосходно. Все выглядело, как
настоящее. Он опустил лопату.
Буффало Юнг вытер нос рукавом и взглянул на звезды. И снова на его
лице появилась приятная и радостная улыбка, а голос стал дружелюбным.
"Нужно идти, Рендольф. Возвращаться в ремонтную мастерскую. Туда, куда
ветер подует. Ни минуты отдыха".
- Разве ты когда-нибудь устаешь?
- О, некоторые части моего тела выходят из строя быстрее, чем другие.
Я способен ощущать это. - Затем высокий робот широко расставил руки,
заложил их за голову и выкрикнул: - Ау!!! - Зак нервно посмотрел вниз на
огни Шейна. Он надеялся, что никто не услышал этого шалопая.
- Ау!!!
Юнг набрал воздух, сложил вместе ладони, затем очистил одно колено от
налипшей на него грязи, обнял Зака, словно медведь, мертвой хваткой и
высоко поднял. Нос робота был совсем близко. Глаза сверкали, словно это
был демон. Внезапно они сверкнули, словно капли серебристой святой воды.
Искры повторились, как будто робот не мог сдержаться. "Я никогда не
чувствую усталости, если выигрываю. - Искра. Вспышка. - Потому что так
меня создали. - Вспышка. - Будет хорошо, если ты надолго запомнишь, что
значит убить меня". _В_с_п_ы_ш_к_а_. ВСПЫШКА.
Последняя вспышка была слишком яркой. Робот осторожно поставил его на
землю, осмотрел склон, пробормотал какие-то слова, из которых отчетливо
можно было разобрать лишь два - "быстро сматываться". Зак проникновенно
сказал: "Уверен, я буду помнить".
Стало прохладно. Дул сильный ветер, когда Буффало Юнг поправил свою
широкополую шляпу, стряхнув с нее пыль, и помахал на прощанье, поднимаясь
выше по склону, Зак выключил фонарь.
Он воткнул лопату в землю. Вся в черном, фигура Юнга возвышалась на
фоне звезд.
- Теперь ты будешь помнить, Рендольф. Хорошенько накрути им хвосты.
Покруче, им это нравится. Помоги им ни о чем не задумываться. Кроме того,
обвини их - меня проинструктировали, чтобы я тебе напомнил - в том, что
все они злые и грубые, как хорьки, которых кастрировали. Они будут верить
тебе. - Он взмахнул рукой и дважды сверкнул глазами. - Прощай, старина.
Буффало Юнг побрел вверх по склону, догоняя своих дружков. Какое-то
время все четверо совещались. Затем, оседлав лошадей, они стали
подниматься еще выше. Юнг ехал последним, сверкая перламутровыми
рукоятками своих пистолетов до тех пор, пока его очертания не затерялись
между звездами.
Зак долго смотрел на опустевшую вершину холма. Он находился в
состоянии аффекта, словно стал на какое-то время роботом. Да, все это
невероятно, и не имеет значения, легенда ли это, конструкция, или
созданная техническими умами социальная сила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53