Все улики свидетельствуют против нас, и мне только жаль… — Совершенно неожиданно глаза девушки наполнились слезами, и темные струйки туши потекли по щекам. Губы ее запрыгали, и голос задрожал: — Мне только жаль, что я позволила ему пойти на это. Он никогда не делал ничего… ничего подобного прежде… и никогда не пошел бы на это… если бы не встретился со мной.
Судя по лицу Смита, с каждым словом девушки недоумение его возрастало.
— Похоже, вы меня не знаете. — продолжала девушка, волнуясь все больше. — А я не знаю вас. Но на Боу-стрит мое имя хорошо известно. Это я уговорила его пойти на это, когда он рассказал мне о сундуке сегодня за ленчем. Он сказал, что если содержимое его даже вполовину меньше содержимого куренского сундука, мы все равно сможем уехать в Америку и безбедно жить до конца своих дней…
И тут одно обстоятельство, прежде смутно тревожившее меня, стало совершенно ясным. Я не снимал парик с головы мертвого человека, но знал, что у него светлые волосы, и, когда в последние мгновения жизни он открыл глаза, в искаженном лице его мне почудилось что-то знакомое.
— Смит! — возбужденно вскричал я. — Это же Левисон, помощник Мейерштейна! Неужели вам непонятно? Неужели непонятно?
Смит со щелчком стиснул зубы и устремил на меня мрачный взгляд.
— Понятно, Петри! Я пошел по ложному следу. Все понятно!
Девушка в кресле теперь судорожно рыдала.
— Левисона искушала возможность завладеть сокровищами тулун-нурского сундука, — торопливо продолжал я. — А знакомство с этой… леди, очевидно имеющей представление о способах проведения подобных преступных операций, подвигло молодого человека на попытку грабежа в сообщничестве с ней. Но… — Передо мной встал новый вопрос: — Но что же явилось причиной его смерти?
— Его… смерти?!
Дикий истерический крик буквально оглушил меня. Я обернулся и увидел, как девушка, шатаясь, поднялась с кресла и начала слепо шарить перед собой руками, словно оказавшись вдруг в кромешной тьме.
— Но ведь он не умер, — прошептала она. — Вы имели в виду не это… Нет!
Схватившись обеими руками за горло и издав какой-то животный всхлип, девушка покачнулась и упала бы, не подхвати я ее вовремя. Положив бесчувственное тело на диван, я выпрямился и взглянул на Смита.
— Думаю, я знаю ответ на ваш вопрос, Петри, — серьезно сказал он.
ГЛАВА XIV
ЗОЛОТЫЕ ГРАНАТЫ
— Что за слова выкрикнул он перед смертью? — отрывисто поинтересовался Найланд Смит. — Я находился в этот момент в гостиной, и мне послышалось что-то вроде «гранаты».
Мы стояли, склонившись над Левисоном, ибо теперь, сняв с мертвого парик, мы без труда могли узнать в нем нашего недавнего консультанта, несмотря на бледное отекшее лицо покойного.
— Золотые гранаты, — ответил я и резко рассмеялся. — Он произнес эти слова в предсмертном бреду, и они не могут пролить свет на причину его смерти.
— Я не согласен с вами.
Смит стремительно вышел в гостиную.
Веймаут находился сейчас в нижнем номере: он наблюдал за состоянием нашей пленницы, решая, будет ли прок от ее дальнейшего задержания.
Мы со Смитом вдвоем стояли в гостиной и смотрели на тулун-нурский сундук. И вдруг…
— Пожалуй, надо попытаться открыть его, — сказал мой друг. Слова его прозвучали для меня совершенно неожиданно.
— Но зачем? И почему вы столь внезапно передумали?
— Надеюсь, вы скоро поймете зачем. — ответил мой друг — Что же касается того, почему я передумал… Знаете, Петри, или я глубоко заблуждаюсь, или хитрый старый китаец, у которого я изъял сей сундук, оказался бесконечно умнее, нежели мы предполагали!
Сквозь раскрытое окно до моего слуха долетел приглушенный бой Биг Бена. Было без четверти два. Пульс лондонской жизни затих, и большой город спал глубоким здоровым сном, как и положено. Далекие невнятные звуки изредка доносились из тумана, а я сидел у стола и наблюдал за тем, как Смит пытается открыть тулун-нурский сундук.
Он нажимал и вертел поочередно все выступы затейливого медного орнамента — но безрезультатно. Время шло, и незадолго до трех часов в дверь номера постучал инспектор Веймаут Я впустил его, и затем мы вдвоем стояли и смотрели за Смитом, который продолжал спокойно возиться с таинственным ящиком.
Наконец, когда до ушей моих вновь донесся отдаленный бой лондонских часов, а инспектор Веймаут вынул из кармана хронометр, раздался слабый щелчок. Все разговоры мгновенно стихли, и… Смит медленно поднял крышку сундука!
Мы с инспектором одновременно прыгнули к столу и склонились над таинственным предметом. Под медной крышкой находилась еще одна, сделанная из какого-то матового черного дерева и очень древняя на вид. Вместо ручек к этой крышке крепились два золотых граната искусной работы!
— С их помощью можно поднять деревянную крышку Смит! — возбужденно вскричал Bеймаут — Смотрите! В каждом из них есть глубокая выемка для пальца!
— Неужели вы не откроете сундук? — взволнованно спросил я. — Неужели не откроете?
— Могу я попросить вас проследовать за мной в спальню на минуту? — сдержанно осведомился Смит. — И вас тоже, инспектор!
Вслед за Смитом мы вошли в комнату, где на постели все еще лежал мертвый Левисон.
— Обратите внимание на состояние его пальцев, — велел Найланд.
Я принялся внимательно исследовать некую странность, на которую указал мне друг. Пальцы покойного сильно распухли — особенно указательные — и имели при этом синеватый оттенок, словно после сильного ушиба. Я снова взглянул на мертвенно-бледное лицо и, подавив дрожь (ибо зрелище было не из приятных), повернулся к Смиту. Последний выжидающе наблюдал за мной пронзительными глазами стального оттенка.
Потом он вынул из кармана перочинный нож со множеством лезвий, среди которых одно имело крючкообразную форму.
— У вас есть крючок для застегивания пуговиц? — спросил Смит. — Или что-нибудь подобное?
— А это пойдет? — И инспектор протянул моему другу пару наручников. — Они ведь нам не понадобились, — многозначительно добавил он.
— О! Это еще лучше! — воскликнул Смит.
Спрятав нож, он взял у Веймаута наручники и, вернувшись в гостиную, широко раскрыл их, затем вставил два их железных изогнутых конца в отверстия золотых гранатов и потянул наручники вверх. Раздался еле слышный щелчок, свидетельствующий о приведении в действие какого-то механизма, и деревянная крышка поднялась, открывая нашему взору внутренность сундука. Там находились три длинных свинцовых цилиндра — и больше ничего!
Поддерживая крышку с помощью наручников, Смит сказал:
— Посветите-ка сюда, Петри!
Я повиновался.
— Теперь загляните в две эти выемки, куда открывающий сундук человек должен по идее вставить пальцы.
Мы с Веймаутом склонились над крышкой, почти касаясь друг друга головами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Судя по лицу Смита, с каждым словом девушки недоумение его возрастало.
— Похоже, вы меня не знаете. — продолжала девушка, волнуясь все больше. — А я не знаю вас. Но на Боу-стрит мое имя хорошо известно. Это я уговорила его пойти на это, когда он рассказал мне о сундуке сегодня за ленчем. Он сказал, что если содержимое его даже вполовину меньше содержимого куренского сундука, мы все равно сможем уехать в Америку и безбедно жить до конца своих дней…
И тут одно обстоятельство, прежде смутно тревожившее меня, стало совершенно ясным. Я не снимал парик с головы мертвого человека, но знал, что у него светлые волосы, и, когда в последние мгновения жизни он открыл глаза, в искаженном лице его мне почудилось что-то знакомое.
— Смит! — возбужденно вскричал я. — Это же Левисон, помощник Мейерштейна! Неужели вам непонятно? Неужели непонятно?
Смит со щелчком стиснул зубы и устремил на меня мрачный взгляд.
— Понятно, Петри! Я пошел по ложному следу. Все понятно!
Девушка в кресле теперь судорожно рыдала.
— Левисона искушала возможность завладеть сокровищами тулун-нурского сундука, — торопливо продолжал я. — А знакомство с этой… леди, очевидно имеющей представление о способах проведения подобных преступных операций, подвигло молодого человека на попытку грабежа в сообщничестве с ней. Но… — Передо мной встал новый вопрос: — Но что же явилось причиной его смерти?
— Его… смерти?!
Дикий истерический крик буквально оглушил меня. Я обернулся и увидел, как девушка, шатаясь, поднялась с кресла и начала слепо шарить перед собой руками, словно оказавшись вдруг в кромешной тьме.
— Но ведь он не умер, — прошептала она. — Вы имели в виду не это… Нет!
Схватившись обеими руками за горло и издав какой-то животный всхлип, девушка покачнулась и упала бы, не подхвати я ее вовремя. Положив бесчувственное тело на диван, я выпрямился и взглянул на Смита.
— Думаю, я знаю ответ на ваш вопрос, Петри, — серьезно сказал он.
ГЛАВА XIV
ЗОЛОТЫЕ ГРАНАТЫ
— Что за слова выкрикнул он перед смертью? — отрывисто поинтересовался Найланд Смит. — Я находился в этот момент в гостиной, и мне послышалось что-то вроде «гранаты».
Мы стояли, склонившись над Левисоном, ибо теперь, сняв с мертвого парик, мы без труда могли узнать в нем нашего недавнего консультанта, несмотря на бледное отекшее лицо покойного.
— Золотые гранаты, — ответил я и резко рассмеялся. — Он произнес эти слова в предсмертном бреду, и они не могут пролить свет на причину его смерти.
— Я не согласен с вами.
Смит стремительно вышел в гостиную.
Веймаут находился сейчас в нижнем номере: он наблюдал за состоянием нашей пленницы, решая, будет ли прок от ее дальнейшего задержания.
Мы со Смитом вдвоем стояли в гостиной и смотрели на тулун-нурский сундук. И вдруг…
— Пожалуй, надо попытаться открыть его, — сказал мой друг. Слова его прозвучали для меня совершенно неожиданно.
— Но зачем? И почему вы столь внезапно передумали?
— Надеюсь, вы скоро поймете зачем. — ответил мой друг — Что же касается того, почему я передумал… Знаете, Петри, или я глубоко заблуждаюсь, или хитрый старый китаец, у которого я изъял сей сундук, оказался бесконечно умнее, нежели мы предполагали!
Сквозь раскрытое окно до моего слуха долетел приглушенный бой Биг Бена. Было без четверти два. Пульс лондонской жизни затих, и большой город спал глубоким здоровым сном, как и положено. Далекие невнятные звуки изредка доносились из тумана, а я сидел у стола и наблюдал за тем, как Смит пытается открыть тулун-нурский сундук.
Он нажимал и вертел поочередно все выступы затейливого медного орнамента — но безрезультатно. Время шло, и незадолго до трех часов в дверь номера постучал инспектор Веймаут Я впустил его, и затем мы вдвоем стояли и смотрели за Смитом, который продолжал спокойно возиться с таинственным ящиком.
Наконец, когда до ушей моих вновь донесся отдаленный бой лондонских часов, а инспектор Веймаут вынул из кармана хронометр, раздался слабый щелчок. Все разговоры мгновенно стихли, и… Смит медленно поднял крышку сундука!
Мы с инспектором одновременно прыгнули к столу и склонились над таинственным предметом. Под медной крышкой находилась еще одна, сделанная из какого-то матового черного дерева и очень древняя на вид. Вместо ручек к этой крышке крепились два золотых граната искусной работы!
— С их помощью можно поднять деревянную крышку Смит! — возбужденно вскричал Bеймаут — Смотрите! В каждом из них есть глубокая выемка для пальца!
— Неужели вы не откроете сундук? — взволнованно спросил я. — Неужели не откроете?
— Могу я попросить вас проследовать за мной в спальню на минуту? — сдержанно осведомился Смит. — И вас тоже, инспектор!
Вслед за Смитом мы вошли в комнату, где на постели все еще лежал мертвый Левисон.
— Обратите внимание на состояние его пальцев, — велел Найланд.
Я принялся внимательно исследовать некую странность, на которую указал мне друг. Пальцы покойного сильно распухли — особенно указательные — и имели при этом синеватый оттенок, словно после сильного ушиба. Я снова взглянул на мертвенно-бледное лицо и, подавив дрожь (ибо зрелище было не из приятных), повернулся к Смиту. Последний выжидающе наблюдал за мной пронзительными глазами стального оттенка.
Потом он вынул из кармана перочинный нож со множеством лезвий, среди которых одно имело крючкообразную форму.
— У вас есть крючок для застегивания пуговиц? — спросил Смит. — Или что-нибудь подобное?
— А это пойдет? — И инспектор протянул моему другу пару наручников. — Они ведь нам не понадобились, — многозначительно добавил он.
— О! Это еще лучше! — воскликнул Смит.
Спрятав нож, он взял у Веймаута наручники и, вернувшись в гостиную, широко раскрыл их, затем вставил два их железных изогнутых конца в отверстия золотых гранатов и потянул наручники вверх. Раздался еле слышный щелчок, свидетельствующий о приведении в действие какого-то механизма, и деревянная крышка поднялась, открывая нашему взору внутренность сундука. Там находились три длинных свинцовых цилиндра — и больше ничего!
Поддерживая крышку с помощью наручников, Смит сказал:
— Посветите-ка сюда, Петри!
Я повиновался.
— Теперь загляните в две эти выемки, куда открывающий сундук человек должен по идее вставить пальцы.
Мы с Веймаутом склонились над крышкой, почти касаясь друг друга головами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56