Было полное ощущение, что в доме кто-то есть.
Штурмовая группа бесшумно вломилась в дом. За ней последовали остальные. На улице остались только те, кто по расписанию и не должен был проникать в «бандитское логово».
Татьяна набрала на мобильнике номер.
Начинённый взрывчаткой дом взлетел в воздух. Одновременно взорвались несколько глубоко заложенных по периметру участка и во дворах окрестных усадеб мин. Почти все нападавшие погибли. Даже большинство из тех, кто стоял на улице.
В доме, где находилась Татьяна, вылетели все стекла. У неё заложило уши. Она немного помотала головой, приходя в себя, и вышла через подземный ход. Немного прошла по заснеженному лесу, села на спрятанный под елью снегоход, завела его с третьей попытки и уехала. Перед этим сделав несколько звонков по мобильному телефону. Сеть МТС в этих местах ещё работала.
Действительно, Боги покровительствовали своим внукам. Колонна не заблудилась в лесу. И теперь им осталось только забраться на склон, пересечь небольшое, не более километра шириной, поле, углубиться в лес и, пройдя по накатанной тропинке, ещё с километр, попасть на замёрзшее болото, где их ждал самолёт с уже прогретым движком.
Колонна уже начала, было, подъем, когда Интеллектуал сказал Бате:
– Осталось не так много. Как ты считаешь, не лучше ли поставить на этом склоне мины, что тащит Сапёр и его команда? Дальше их все равно негде ставить. И незачем.
– Ты прав, Экселенц, – Батя теперь тоже так называл профессора, что было последнему весьма лестно.
Полковник отдал соответствующие указания. Все кто могли, согласно, пусть и экспромтом составленному, но, в целом, профессиональному, боевому расписанию, быстро занялись своими делами. Когда они закончили и забрались на склон, перед ними открылась во всю ширь и глубь залитая ярким лунным светом долина. По этой долине, километрах в двух по их лыжне катила цепочка лыжников.
– А ты как в воду глядел, – сказал Батя. И скомандовал.
– Капитан, вперёд, торишь лыжню, Экселенц, пойдёшь за мной. Все за Экселенцем. Замыкающие, Майор и Сапёр. В случае, если их не остановят мины и они выйдут на поле до того, как мы войдём в лес, Майор, остановишь их на кромке склона. Но не задерживайся. Мы тебя прикроем из леса, а ты ходу за нами. Все, наддай, экстремалы!
Все бросились к лесу. Им оставалось до опушки метров сто, когда сзади раздались взрывы.
– Нарвались, суки! – сказал Батя. И скомандовал:
– Ходу, экстремалы, ещё немного!…
Они углубились в лес, когда на поле ещё не вышел ни один из преследователей. Вероятно, те опасались новых мин и тщательно разведывали склон, прежде чем идти дальше.
– Теперь они и по лесу будут осторожничать. Не догонят! Жаль, что больше нет мин.
– Есть, Батя, – сказал Алхимик. – Я её специально с собой вожу. Собственного изготовления, на крайний случай.
– Сапёр, Алхимик, Вояка – поставьте изделие Алхимика на лыжне, в лесу, метрах в ста от опушки.
– Теперь точно не догонят, – сказал он. – Или нарвутся, или застрянут и будут всю лыжню разведывать.
– Хорошо им было, блядям, по нашей лыжне катить, теперь пусть покорячатся, – сказал Интеллектуал.
– Прекратить разговоры. Вперёд! – скомандовал Батя. Он был прав. Сейчас не до комментариев. Даже если эти комментарии вздумалось давать Интеллектуалу. Сейчас здесь командовал Батя.
Они ввалились в самолёт, взмыленные как кони после скачки. Их милый, любимый, обожаемый после короткого разбега сразу взмыл в воздух. Шумно отдуваясь, они устраивались в салоне. Самолёт, как всегда, шёл на сверхмалых, то над вершинами деревьев, то проваливаясь в долины и несясь над самой землёй, над замёрзшими реками. И было непонятно, то ли они летят на самолёте, то ли несутся на аэросанях.
Все устало молчали. Интеллектуал чувствовал свою вину. Действительно, глупо было собираться чёрт знает где. Их так просто было втихую всех уничтожить, а после списать всё на бандитские разборки. И тогда… Тогда все нормально для противной стороны. Их нет, движение развалено.
Ну, получит президент новую, менее лояльную Думу, ну, будут несколько новых губернаторов. И всё! Режим незыблем! Разве что появился новый закон о самороспуске Думы. Да вернулись к прямым выборам глав регионов. А так отработан эффектнейший механизм стравливания пара. Чудненько!
«А все, оказывается, держится на нас, на восемнадцати человеках. Которых не смог бы взять на борт АН-2, не будь он с таким мощным движком,» – вдруг не к месту подумал Интеллектуал. И про себя рассмеялся.
Не возьмёте, гады! Предупреждён, значит вооружён.
С нами Бог!
– Борис Петрович, дорогой, рад вас слышать, – Интеллектуал звонил генералу.
– Вы в Москве?
Никакого удивления.
– Да, мы в Москве. Но не все, кто где. Да ведь, собственно, разве мы на нелегальном положении?
– Нет, разумеется.
– А вы шалун, так и хочется назвать вас старым обманщиком!…
– Что вы имеете в виду?
– Спросите об этом у тех сорока двух ваших псов, что разорваны на куски в доме у Старой Слободки. И ещё у тех четырёх, что легли на склоне долины Серой. Не знаю, правда, подорвался ли ещё кто-нибудь в лесу.
– Они выполняли приказ и не заслуживают таких эпитетов. А вы ушли потому, что мы не знали о самолёте.
– У нас он теперь не один. Но я не хочу сейчас обсуждать это средневековое старье о святости подлых приказов. Я спрашиваю у вас, мы нормально участвуем в выборах, или нам всё же преподать вам урок ядерной физики?
– Вы взбешены, я понимаю… И, откровенно говоря, рад. Не все вам нас накалывать!
Интеллектуал вдруг рассмеялся.
– Щедро же вы платите за возможность получить моральное удовлетворение. Сорока шестью жизнями ваших людей.
– Сорока семью.
– Тем более. Как это по-вашему!
– И всё же остыньте. Вы показали нам, что не стоит расслабляться. И мы показали вам то же. Я действительно предлагаю вам перемирие. В плане силового противодействия. Попробуйте победить нас на выборах без ваших технарских штучек.
– Мы немедленно ответим на любое проявление насилия над любым из нас.
– А насилия не будет. Мы разгромим вас на выборах. А потом вас уничтожит БАБ, который потерял на вас сто двадцать один миллион долларов. И ещё пятьдесят на «Нефтяном концерне Центральной России». Он такого не прощает.
– А знаете, давайте пари. Мы выиграем все эти выборы. С разгромным для вас счётом. И если вы действительно джентльмен, которым хотите себя представить, то уйдёте сами, со своим президентом. Теперь, после Старой Слободки, наши договорённости вновь существуют в урезанном виде.
– Мы выборы выиграем!
– Тогда уходим мы. Ни один из нас не будет прятаться за жалкие депутатские мандаты, которые, хоть в малом количестве, но нам достанутся.
Итак, согласны?
– Ну почему благородные люди должны истреблять друг друга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
Штурмовая группа бесшумно вломилась в дом. За ней последовали остальные. На улице остались только те, кто по расписанию и не должен был проникать в «бандитское логово».
Татьяна набрала на мобильнике номер.
Начинённый взрывчаткой дом взлетел в воздух. Одновременно взорвались несколько глубоко заложенных по периметру участка и во дворах окрестных усадеб мин. Почти все нападавшие погибли. Даже большинство из тех, кто стоял на улице.
В доме, где находилась Татьяна, вылетели все стекла. У неё заложило уши. Она немного помотала головой, приходя в себя, и вышла через подземный ход. Немного прошла по заснеженному лесу, села на спрятанный под елью снегоход, завела его с третьей попытки и уехала. Перед этим сделав несколько звонков по мобильному телефону. Сеть МТС в этих местах ещё работала.
Действительно, Боги покровительствовали своим внукам. Колонна не заблудилась в лесу. И теперь им осталось только забраться на склон, пересечь небольшое, не более километра шириной, поле, углубиться в лес и, пройдя по накатанной тропинке, ещё с километр, попасть на замёрзшее болото, где их ждал самолёт с уже прогретым движком.
Колонна уже начала, было, подъем, когда Интеллектуал сказал Бате:
– Осталось не так много. Как ты считаешь, не лучше ли поставить на этом склоне мины, что тащит Сапёр и его команда? Дальше их все равно негде ставить. И незачем.
– Ты прав, Экселенц, – Батя теперь тоже так называл профессора, что было последнему весьма лестно.
Полковник отдал соответствующие указания. Все кто могли, согласно, пусть и экспромтом составленному, но, в целом, профессиональному, боевому расписанию, быстро занялись своими делами. Когда они закончили и забрались на склон, перед ними открылась во всю ширь и глубь залитая ярким лунным светом долина. По этой долине, километрах в двух по их лыжне катила цепочка лыжников.
– А ты как в воду глядел, – сказал Батя. И скомандовал.
– Капитан, вперёд, торишь лыжню, Экселенц, пойдёшь за мной. Все за Экселенцем. Замыкающие, Майор и Сапёр. В случае, если их не остановят мины и они выйдут на поле до того, как мы войдём в лес, Майор, остановишь их на кромке склона. Но не задерживайся. Мы тебя прикроем из леса, а ты ходу за нами. Все, наддай, экстремалы!
Все бросились к лесу. Им оставалось до опушки метров сто, когда сзади раздались взрывы.
– Нарвались, суки! – сказал Батя. И скомандовал:
– Ходу, экстремалы, ещё немного!…
Они углубились в лес, когда на поле ещё не вышел ни один из преследователей. Вероятно, те опасались новых мин и тщательно разведывали склон, прежде чем идти дальше.
– Теперь они и по лесу будут осторожничать. Не догонят! Жаль, что больше нет мин.
– Есть, Батя, – сказал Алхимик. – Я её специально с собой вожу. Собственного изготовления, на крайний случай.
– Сапёр, Алхимик, Вояка – поставьте изделие Алхимика на лыжне, в лесу, метрах в ста от опушки.
– Теперь точно не догонят, – сказал он. – Или нарвутся, или застрянут и будут всю лыжню разведывать.
– Хорошо им было, блядям, по нашей лыжне катить, теперь пусть покорячатся, – сказал Интеллектуал.
– Прекратить разговоры. Вперёд! – скомандовал Батя. Он был прав. Сейчас не до комментариев. Даже если эти комментарии вздумалось давать Интеллектуалу. Сейчас здесь командовал Батя.
Они ввалились в самолёт, взмыленные как кони после скачки. Их милый, любимый, обожаемый после короткого разбега сразу взмыл в воздух. Шумно отдуваясь, они устраивались в салоне. Самолёт, как всегда, шёл на сверхмалых, то над вершинами деревьев, то проваливаясь в долины и несясь над самой землёй, над замёрзшими реками. И было непонятно, то ли они летят на самолёте, то ли несутся на аэросанях.
Все устало молчали. Интеллектуал чувствовал свою вину. Действительно, глупо было собираться чёрт знает где. Их так просто было втихую всех уничтожить, а после списать всё на бандитские разборки. И тогда… Тогда все нормально для противной стороны. Их нет, движение развалено.
Ну, получит президент новую, менее лояльную Думу, ну, будут несколько новых губернаторов. И всё! Режим незыблем! Разве что появился новый закон о самороспуске Думы. Да вернулись к прямым выборам глав регионов. А так отработан эффектнейший механизм стравливания пара. Чудненько!
«А все, оказывается, держится на нас, на восемнадцати человеках. Которых не смог бы взять на борт АН-2, не будь он с таким мощным движком,» – вдруг не к месту подумал Интеллектуал. И про себя рассмеялся.
Не возьмёте, гады! Предупреждён, значит вооружён.
С нами Бог!
– Борис Петрович, дорогой, рад вас слышать, – Интеллектуал звонил генералу.
– Вы в Москве?
Никакого удивления.
– Да, мы в Москве. Но не все, кто где. Да ведь, собственно, разве мы на нелегальном положении?
– Нет, разумеется.
– А вы шалун, так и хочется назвать вас старым обманщиком!…
– Что вы имеете в виду?
– Спросите об этом у тех сорока двух ваших псов, что разорваны на куски в доме у Старой Слободки. И ещё у тех четырёх, что легли на склоне долины Серой. Не знаю, правда, подорвался ли ещё кто-нибудь в лесу.
– Они выполняли приказ и не заслуживают таких эпитетов. А вы ушли потому, что мы не знали о самолёте.
– У нас он теперь не один. Но я не хочу сейчас обсуждать это средневековое старье о святости подлых приказов. Я спрашиваю у вас, мы нормально участвуем в выборах, или нам всё же преподать вам урок ядерной физики?
– Вы взбешены, я понимаю… И, откровенно говоря, рад. Не все вам нас накалывать!
Интеллектуал вдруг рассмеялся.
– Щедро же вы платите за возможность получить моральное удовлетворение. Сорока шестью жизнями ваших людей.
– Сорока семью.
– Тем более. Как это по-вашему!
– И всё же остыньте. Вы показали нам, что не стоит расслабляться. И мы показали вам то же. Я действительно предлагаю вам перемирие. В плане силового противодействия. Попробуйте победить нас на выборах без ваших технарских штучек.
– Мы немедленно ответим на любое проявление насилия над любым из нас.
– А насилия не будет. Мы разгромим вас на выборах. А потом вас уничтожит БАБ, который потерял на вас сто двадцать один миллион долларов. И ещё пятьдесят на «Нефтяном концерне Центральной России». Он такого не прощает.
– А знаете, давайте пари. Мы выиграем все эти выборы. С разгромным для вас счётом. И если вы действительно джентльмен, которым хотите себя представить, то уйдёте сами, со своим президентом. Теперь, после Старой Слободки, наши договорённости вновь существуют в урезанном виде.
– Мы выборы выиграем!
– Тогда уходим мы. Ни один из нас не будет прятаться за жалкие депутатские мандаты, которые, хоть в малом количестве, но нам достанутся.
Итак, согласны?
– Ну почему благородные люди должны истреблять друг друга?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98