Ральф отъехал. Эдмунд отправился выпить чашку чая, так же как и я. Но лондонский поезд пришёл и уехал, а он всё продолжал пить свой чай.
— Любит пить не спеша, — заметил я.
— Вот именно. А позже я увидел, как он выехал из конюшни в двуколке, которую наверняка только что нанял. Он направлялся в сторону Уинчелси. Я зашёл на конюшню и навёл справки. Хозяин ничего не знал об Эдмунде Квалсфорде, или, по крайней мере, он так говорил.
— Ха! — воскликнул я, подражая Алвину Принглу. — Квалсфорды владеют по крайней мере одной двуколкой. Я её не только видел, но даже проехался в ней. У них также есть, только не знаю сколько, но много лошадей.
— Все это верно. Но разве я не сказал вам, что Ральф привёз Эдмунда на станцию? Но если бы он отправился дальше в своей собственной двуколке, его жена знала бы, что он болтается по округе, наврав всем, будто уехал в Лондон. Но это ещё не все. Во вторник я случайно оказался в Тандердине, и кого же я там увидел? Эдмунда Квалсфорда собственной персоной, на той же двуколке, но только очень грязной. Он приехал с западной стороны. Я постарался не попасться ему на глаза. Тогда я и стал подозревать что-то неладное. Поэтому в пятницу я отправился в Рей, чтобы встретить последний лондонский поезд. Я приехал заранее и внимательно огляделся. Конюх Ральф был тут как тут, ожидал поезда. Когда поезд прибыл, Ральф стал заглядывать в вагоны и искать хозяина. И тут неожиданно из-за станционного здания крадучись вышел Эдмунд со своей сумкой и закричал: «Ральф, я тут». Ральф говорит: «Хорошо съездили?» А Эдмунд ему: «Как обычно, Ральф. Конечно, я предпочёл бы остаться дома, но дела не ждут». Тут Ральф замурлыкал: «Да конечно, конечно, сэр». Меня прямо чуть не стошнило. Так что я все знаю про этого святого Эдмунда Квалсфорда. Небось завёл себе женщину на стороне и ездил к ней, когда все думали, будто он в Лондоне.
— Наверняка, — согласился я. — Но как в этом случае он зарабатывал деньги? Ведь то, что он их зарабатывал, несомненно. Возможно ли, чтобы он проворачивал дела к западу отсюда?
— Тогда почему же, — огрызнулся Мертли — когда он злился, то особенно точно соответствовал своему прозвищу, — почему он притворялся, будто едет в Лондон? Почему велел доставлять себя на станцию и встречать там, а потом украдкой уезжал и тайно возвращался?
— Да, получается неувязка, — согласился я. — И всё это действительно выглядит странно. Но если он волочился за женщинами, ему легче было бы просто сесть в поезд, идущий в Лондон, и заняться этим там. В Лондоне достаточно женщин, склонных к подобным приключениям, по крайней мере я слышал об этом.
И в Лондоне ему не пришлось бы действовать украдкой.
— Тогда что же он делал? — вопросил Мертли.
— Не знаю. Но очень хотелось бы узнать.
Но Дохлая Свинья Мертли больше ничего не мог сообщить мне об Эдмунде Квалсфорде; он только повторил, что Эдмунд был обманщик, допил своё пиво и удалился. Тогда ко мне присоединился мистер Вернер.
— Что это он? — полюбопытствовал он.
— Ничего особенного. Он видел, как Эдмунд Квалсфорд ездил в Тандердин, когда все считали, что он находится в Лондоне.
Мистер Вернер пожал плечами:
— Вероятно, дела потребовали его присутствия там. Он говорил мне, что иногда ему бывает нужно поездить по округе.
— Именно это я и подумал. Расскажите мне о Мертли. Хорошо. Это произошло много лет тому назад. У Мертли и Хьюза, его соседа, было по свинье. Это были огромные красивые животные из одного помёта, чемпионы породы. Говорили, что они были похожи друг на друга, как близнецы. Однажды свинья Мертли заболела. Он страшно расстроился. Он гордился своей свиньёй, это было ценное животное. На следующее утро свинье стало хуже. Но Мертли предпочитал хранить деньги в чулке и никак не мог решиться потратить их на ветеринара. Наутро третьего дня события развивались следующим образом. Выйдя на улицу Хьюз обнаружил, что его свинья мертва, а свинья Мертли, наоборот, неожиданно выздоровела. Все, конечно поняли, что Мертли просто подменил здоровую свинью Хьюза своей дохлой. Но понять — не значит доказать. А доказать этого никто не мог. С тех пор Мертли и получил кличку Дохлая Свинья. Только лучше, чтобы он не слышал, как вы называете его так.
— Я это учту, — пообещал я.
У меня вовсе не было намерения называть его так. Я был ему необычайно признателен. Со дня приезда в Хэвенчерч мне не хватало именно такой информации. А ведь если бы он не заорал так, войдя в это заведение, и если бы его прозвище было не столь красочным, я бы просто не обратил на него внимания.
Но объяснить смысл тайных поездок Эдмунда Квалсфорда я не мог. Только Шерлоку Холмсу было под силу найти этим фактам должное место на картине, которую в целом он уже мысленно для себя прояснил.
Я попытался понять, почему раньше не встречал Мертли.
— Чем он зарабатывает на жизнь? — спросил я у мистера Вернера.
— Он — торговец, развозит по деревням фабричные товары и скупает скот. Говорят, дела у него идут неплохо.
Утром я пешком отправился в Рей. Это прелестный древний городок, расположенный на высоком холме напоминавший мне иллюстрацию в книге сказок. Такое впечатление сохранилось у меня до конца пребывания в нём.
Я вошёл в городские ворота и по крутой дороге поднялся к мощённой булыжником Главной улице, где и встретился с Шерлоком Холмсом, ожидавшим меня в гостинице «Джордж». Он снял комнату сразу по прибытии и сохранял её за собой, оставаясь в Хэвенчерче. Это вовсе не удивило меня. Скрытность характера и страсть к переодеваниям привели к тому, что Холмс обзавёлся несколькими комнатами или квартирами в самых различных тщательно выбранных районах. Естественно, он посчитал нужным подыскать себе подобное убежище и здесь.
Накануне вечером он успел повидать Джека Брауна, владельца конюшни, поселившегося в старой сушильне. Браун оказался дома, но он никак не обнадёжил возчика, ищущего работу. Он сказал, что ему и без того хватает забот, поскольку он должен обеспечивать работой уже нанятых людей.
— Однако, по некоторым признакам, его дела идут не так плохо, как он сам говорит, — с иронической улыбкой заметил Шерлок Холмс. — У него действительно прекрасные лошади.
— Возможно, он предпочитает не нанимать чужаков. Это довольно распространённый предрассудок, — сказал я.
— Распространённый и вполне объяснимый, — согласился Шерлок Холмс.
Мы оба уже позавтракали, но попросили принести чай. За чаем я рассказал Шерлоку Холмсу историю, услышанную от Мертли.
Когда я закончил, он удовлетворённо кивнул:
— Превосходно. Я пришёл к такому выводу, когда вы впервые упомянули о таинственном бизнесе Эдмунда Квалсфорда в Лондоне. Но теперь мы знаем в точности, как это происходило.
— Знаем ли мы также, для чего он всё это проделывал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Любит пить не спеша, — заметил я.
— Вот именно. А позже я увидел, как он выехал из конюшни в двуколке, которую наверняка только что нанял. Он направлялся в сторону Уинчелси. Я зашёл на конюшню и навёл справки. Хозяин ничего не знал об Эдмунде Квалсфорде, или, по крайней мере, он так говорил.
— Ха! — воскликнул я, подражая Алвину Принглу. — Квалсфорды владеют по крайней мере одной двуколкой. Я её не только видел, но даже проехался в ней. У них также есть, только не знаю сколько, но много лошадей.
— Все это верно. Но разве я не сказал вам, что Ральф привёз Эдмунда на станцию? Но если бы он отправился дальше в своей собственной двуколке, его жена знала бы, что он болтается по округе, наврав всем, будто уехал в Лондон. Но это ещё не все. Во вторник я случайно оказался в Тандердине, и кого же я там увидел? Эдмунда Квалсфорда собственной персоной, на той же двуколке, но только очень грязной. Он приехал с западной стороны. Я постарался не попасться ему на глаза. Тогда я и стал подозревать что-то неладное. Поэтому в пятницу я отправился в Рей, чтобы встретить последний лондонский поезд. Я приехал заранее и внимательно огляделся. Конюх Ральф был тут как тут, ожидал поезда. Когда поезд прибыл, Ральф стал заглядывать в вагоны и искать хозяина. И тут неожиданно из-за станционного здания крадучись вышел Эдмунд со своей сумкой и закричал: «Ральф, я тут». Ральф говорит: «Хорошо съездили?» А Эдмунд ему: «Как обычно, Ральф. Конечно, я предпочёл бы остаться дома, но дела не ждут». Тут Ральф замурлыкал: «Да конечно, конечно, сэр». Меня прямо чуть не стошнило. Так что я все знаю про этого святого Эдмунда Квалсфорда. Небось завёл себе женщину на стороне и ездил к ней, когда все думали, будто он в Лондоне.
— Наверняка, — согласился я. — Но как в этом случае он зарабатывал деньги? Ведь то, что он их зарабатывал, несомненно. Возможно ли, чтобы он проворачивал дела к западу отсюда?
— Тогда почему же, — огрызнулся Мертли — когда он злился, то особенно точно соответствовал своему прозвищу, — почему он притворялся, будто едет в Лондон? Почему велел доставлять себя на станцию и встречать там, а потом украдкой уезжал и тайно возвращался?
— Да, получается неувязка, — согласился я. — И всё это действительно выглядит странно. Но если он волочился за женщинами, ему легче было бы просто сесть в поезд, идущий в Лондон, и заняться этим там. В Лондоне достаточно женщин, склонных к подобным приключениям, по крайней мере я слышал об этом.
И в Лондоне ему не пришлось бы действовать украдкой.
— Тогда что же он делал? — вопросил Мертли.
— Не знаю. Но очень хотелось бы узнать.
Но Дохлая Свинья Мертли больше ничего не мог сообщить мне об Эдмунде Квалсфорде; он только повторил, что Эдмунд был обманщик, допил своё пиво и удалился. Тогда ко мне присоединился мистер Вернер.
— Что это он? — полюбопытствовал он.
— Ничего особенного. Он видел, как Эдмунд Квалсфорд ездил в Тандердин, когда все считали, что он находится в Лондоне.
Мистер Вернер пожал плечами:
— Вероятно, дела потребовали его присутствия там. Он говорил мне, что иногда ему бывает нужно поездить по округе.
— Именно это я и подумал. Расскажите мне о Мертли. Хорошо. Это произошло много лет тому назад. У Мертли и Хьюза, его соседа, было по свинье. Это были огромные красивые животные из одного помёта, чемпионы породы. Говорили, что они были похожи друг на друга, как близнецы. Однажды свинья Мертли заболела. Он страшно расстроился. Он гордился своей свиньёй, это было ценное животное. На следующее утро свинье стало хуже. Но Мертли предпочитал хранить деньги в чулке и никак не мог решиться потратить их на ветеринара. Наутро третьего дня события развивались следующим образом. Выйдя на улицу Хьюз обнаружил, что его свинья мертва, а свинья Мертли, наоборот, неожиданно выздоровела. Все, конечно поняли, что Мертли просто подменил здоровую свинью Хьюза своей дохлой. Но понять — не значит доказать. А доказать этого никто не мог. С тех пор Мертли и получил кличку Дохлая Свинья. Только лучше, чтобы он не слышал, как вы называете его так.
— Я это учту, — пообещал я.
У меня вовсе не было намерения называть его так. Я был ему необычайно признателен. Со дня приезда в Хэвенчерч мне не хватало именно такой информации. А ведь если бы он не заорал так, войдя в это заведение, и если бы его прозвище было не столь красочным, я бы просто не обратил на него внимания.
Но объяснить смысл тайных поездок Эдмунда Квалсфорда я не мог. Только Шерлоку Холмсу было под силу найти этим фактам должное место на картине, которую в целом он уже мысленно для себя прояснил.
Я попытался понять, почему раньше не встречал Мертли.
— Чем он зарабатывает на жизнь? — спросил я у мистера Вернера.
— Он — торговец, развозит по деревням фабричные товары и скупает скот. Говорят, дела у него идут неплохо.
Утром я пешком отправился в Рей. Это прелестный древний городок, расположенный на высоком холме напоминавший мне иллюстрацию в книге сказок. Такое впечатление сохранилось у меня до конца пребывания в нём.
Я вошёл в городские ворота и по крутой дороге поднялся к мощённой булыжником Главной улице, где и встретился с Шерлоком Холмсом, ожидавшим меня в гостинице «Джордж». Он снял комнату сразу по прибытии и сохранял её за собой, оставаясь в Хэвенчерче. Это вовсе не удивило меня. Скрытность характера и страсть к переодеваниям привели к тому, что Холмс обзавёлся несколькими комнатами или квартирами в самых различных тщательно выбранных районах. Естественно, он посчитал нужным подыскать себе подобное убежище и здесь.
Накануне вечером он успел повидать Джека Брауна, владельца конюшни, поселившегося в старой сушильне. Браун оказался дома, но он никак не обнадёжил возчика, ищущего работу. Он сказал, что ему и без того хватает забот, поскольку он должен обеспечивать работой уже нанятых людей.
— Однако, по некоторым признакам, его дела идут не так плохо, как он сам говорит, — с иронической улыбкой заметил Шерлок Холмс. — У него действительно прекрасные лошади.
— Возможно, он предпочитает не нанимать чужаков. Это довольно распространённый предрассудок, — сказал я.
— Распространённый и вполне объяснимый, — согласился Шерлок Холмс.
Мы оба уже позавтракали, но попросили принести чай. За чаем я рассказал Шерлоку Холмсу историю, услышанную от Мертли.
Когда я закончил, он удовлетворённо кивнул:
— Превосходно. Я пришёл к такому выводу, когда вы впервые упомянули о таинственном бизнесе Эдмунда Квалсфорда в Лондоне. Но теперь мы знаем в точности, как это происходило.
— Знаем ли мы также, для чего он всё это проделывал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70