когда Земля была единственным миром в Галактике, там были изобретены и сделаны роботы. Тогда стало два вида людей – настоящие и сделанные, люди из плоти и люди из металла, биологические и механические, простые и сложные… – Квинтесетц прервал рассказ, тихо рассмеялся. – Простите, но совершенно невозможно говорить о роботах, не сбиваясь на цитаты из «Книги Перелета». Итак, люди на Земле изобрели роботов, и больше ничего говорить не стоит. Это как раз довольно просто.
– Но зачем они изобрели роботов? – спросил Тревайз.
Квинтесетц пожал плечами:
– Кто может сказать, когда столько времени прошло? Может быть, людей тогда было мало, и они нуждались в помощи – в особенности при осуществлении великой задачи освоения и заселения Галактики.
– Разумное предположение, – кивнул Тревайз. – А когда Галактика была колонизирована, роботы стали не нужны. На сегодня в Галактике гуманоидных компьютеризированных инструментов не существует.
– Я постараюсь изложить вам эту историю, – сказал Квинтесетц, – предельно упростив ее, опуская все поэтические приукрашивания, правда, наш народ именно эти приукрашивания и любит, но я их не принимаю. Итак, вокруг Земли образовались миры-колонии, обращавшиеся вокруг ближайших звезд, и роботов в этих новозаселенных мирах стало гораздо больше, чем на самой Земле. Это естественно – в девственных мирах для них было больше работы. А Земля впоследствии совсем отказалась от роботов и перестала их производить. А потом восстала против них.
– Что произошло? – встревоженно спросил Пелорат.
– Внешние Миры набрали силу, стали могущественнее Земли. С помощью своих роботов дети Земли предали Землю-Мать и взяли власть над ней. Простите, но все-таки трудно удержаться от цитирования. Но кое-кто покинул Землю – те, у кого были хорошие корабли, приспособленные к полетам через гиперпространство. Эти люди улетели к очень далеким звездам, подальше от уже заселенных миров. Образовались новые колонии – без роботов, где люди могли жить свободно. Это и были Времена Перелета, а тот самый день, когда первые люди ступили на Сейшелл, то есть на эту самую планету, называется Днем Перелета и ежегодно празднуется уже многие тысячи лет.
– Следовательно, дорогой друг, вы утверждаете, что Сейшелл был заселен непосредственно выходцами с Земли? – проговорил Пелорат.
Квинтесетц на мгновение растерялся, задумался и наконец сказал:
– Это – официальное убеждение.
– Которое вы, – сказал Тревайз, – судя по всему, не разделяете.
– Мне кажется, – неуверенно начал Квинтесетц и вдруг взорвался: – нет, не разделяю! Нет и нет! Это совершенно невероятно, однако это – официальная догма, и какие бы великие секуляристы ни сидели в нашем правительстве, их такая болтовня как нельзя больше устраивает. Дж. П., в вашей работе я не нашел указаний на то, что вам известна эта история – о роботах и двух волнах колонизации; первой – с роботами, и второй – без них.
– Нет, я об этом совершенно ничего не знал, – подтвердил Пелорат, – и несказанно благодарен вам, дорогой мой С. К., за то, что вы познакомили меня с этой легендой. И я просто поражен, что даже намека на что-либо подобное мне не встретилось ни в одной из работ за все время…
– Лишнее доказательство того, – сухо сказал Квинтесетц, – как успешно трудится наша социальная система. Великая Тайна Сейшелла сберегается.
– Вероятно, – холодно согласился Тревайз. – Но вторая волна колонизации должна была докатиться не только до Сейшелла. Почему же только здесь хранят Великую Тайну?
– Ее могут хранить где угодно и держать в таком же секрете. Наши доморощенные консерваторы считают, что непосредственно с Земли был заселен только Сейшелл, а остальная Галактика – выходцами отсюда. Это, конечно, полная чепуха.
Пелорат сказал:
– Остальные загадки можно будет разрешить в свое время. Теперь, располагая отправной информацией, я смогу искать подобные сведения в других мирах. Главное: я знаю теперь, какие вопросы следует задавать, а задать верный вопрос – вот ключ к тому, чтобы получить верный ответ. Как же удачно, что я…
Тревайз прервал его:
– Все правильно, Джен, но добрейший С. К. рассказал нам историю не до конца. А что случилось со старыми колониями, с теми роботами, что остались там? Ваша легенда упоминает об этом?
– Весьма поверхностно, без подробностей. Очевидно, люди и гуманоиды не смогли жить вместе. Миры, населенные роботами, погибли, Они были нежизнеспособны.
– А Земля?
– Люди покинули ее и обосновались здесь, а вероятно (тут со мной не согласятся консерваторы), и на других планетах.
– Наверняка не все люди покинули Землю. Планета не вымерла.
– Все может быть. Я не знаю.
– Не была ли она покинута из-за радиоактивности? – неожиданно резко спросил Тревайз.
– Из-за радиоактивности? – недоуменно переспросил Квинтесетц.
– Да-да, из-за радиоактивности.
– Не знаю. По крайней мере, я никогда ни о чем подобном не слышал.
Тревайз впился зубами в костяшки пальцев и задумался. Помолчав, он сказал:
– С. К., уже поздно, и, видимо, мы злоупотребили вашим гостеприимством (тут Пелорат сделал протестующий жест, но Тревайз с такой силой сдавил рукой его колено, что Пелорат вынужден был повиноваться).
– Рад, если был вам полезен, – сказал Квинтесетц.
– Безусловно, вы оказали нам большую услугу, и если мы могли бы чем-то отблагодарить вас, скажите.
Квинтесетц тихо рассмеялся:
– Ну разве что добрейший Дж. П. упомянет мое скромное имя, когда задумает писать что-либо о нашей Великой Тайне – вот это будет честная и вполне достаточная расплата.
Пелорат с готовностью проговорил:
– О, вы могли бы получить заслуженную награду и высокую оценку коллег, если бы вам удалось добиться разрешения посетить Терминус. Думаю, вы могли бы какое-то время пробыть в нашем Университете как ученый-гость. Это мы могли бы устроить, пожалуй. Сейшелл не любит Федерацию, но вряд ли ваши власти откажутся удовлетворить прямой запрос на ваше имя с приглашением на симпозиум по какому-то вопросу древней истории.
Сейшельский ученый чуть было не подпрыгнул от удивления.
– Вы хотите сказать, что в ваших силах такое осуществить?
Тревайз ответил:
– Лично я об этом не думал, но считаю, что Дж. П. совершенно прав. Попытаемся это устроить. Полагаю, особых трудностей быть не должно. И стараться сделать это мы будем тем сильнее, чем более благодарны вам останемся.
Немного помолчав, Квинтесетц настороженно спросил:
– О чем вы, сэр?
– Прошу вас, расскажите мне о Гее, С. К., – сказал Тревайз.
Горевшие светом радости глаза Квинтесетца тут же угасли.
53
Квинтесетц молча уставился на крышку стола. Рука его медленно, рассеянно скользила по жестким завиткам стрижки. Наконец, крепко сжав губы, он посмотрел на Тревайза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Но зачем они изобрели роботов? – спросил Тревайз.
Квинтесетц пожал плечами:
– Кто может сказать, когда столько времени прошло? Может быть, людей тогда было мало, и они нуждались в помощи – в особенности при осуществлении великой задачи освоения и заселения Галактики.
– Разумное предположение, – кивнул Тревайз. – А когда Галактика была колонизирована, роботы стали не нужны. На сегодня в Галактике гуманоидных компьютеризированных инструментов не существует.
– Я постараюсь изложить вам эту историю, – сказал Квинтесетц, – предельно упростив ее, опуская все поэтические приукрашивания, правда, наш народ именно эти приукрашивания и любит, но я их не принимаю. Итак, вокруг Земли образовались миры-колонии, обращавшиеся вокруг ближайших звезд, и роботов в этих новозаселенных мирах стало гораздо больше, чем на самой Земле. Это естественно – в девственных мирах для них было больше работы. А Земля впоследствии совсем отказалась от роботов и перестала их производить. А потом восстала против них.
– Что произошло? – встревоженно спросил Пелорат.
– Внешние Миры набрали силу, стали могущественнее Земли. С помощью своих роботов дети Земли предали Землю-Мать и взяли власть над ней. Простите, но все-таки трудно удержаться от цитирования. Но кое-кто покинул Землю – те, у кого были хорошие корабли, приспособленные к полетам через гиперпространство. Эти люди улетели к очень далеким звездам, подальше от уже заселенных миров. Образовались новые колонии – без роботов, где люди могли жить свободно. Это и были Времена Перелета, а тот самый день, когда первые люди ступили на Сейшелл, то есть на эту самую планету, называется Днем Перелета и ежегодно празднуется уже многие тысячи лет.
– Следовательно, дорогой друг, вы утверждаете, что Сейшелл был заселен непосредственно выходцами с Земли? – проговорил Пелорат.
Квинтесетц на мгновение растерялся, задумался и наконец сказал:
– Это – официальное убеждение.
– Которое вы, – сказал Тревайз, – судя по всему, не разделяете.
– Мне кажется, – неуверенно начал Квинтесетц и вдруг взорвался: – нет, не разделяю! Нет и нет! Это совершенно невероятно, однако это – официальная догма, и какие бы великие секуляристы ни сидели в нашем правительстве, их такая болтовня как нельзя больше устраивает. Дж. П., в вашей работе я не нашел указаний на то, что вам известна эта история – о роботах и двух волнах колонизации; первой – с роботами, и второй – без них.
– Нет, я об этом совершенно ничего не знал, – подтвердил Пелорат, – и несказанно благодарен вам, дорогой мой С. К., за то, что вы познакомили меня с этой легендой. И я просто поражен, что даже намека на что-либо подобное мне не встретилось ни в одной из работ за все время…
– Лишнее доказательство того, – сухо сказал Квинтесетц, – как успешно трудится наша социальная система. Великая Тайна Сейшелла сберегается.
– Вероятно, – холодно согласился Тревайз. – Но вторая волна колонизации должна была докатиться не только до Сейшелла. Почему же только здесь хранят Великую Тайну?
– Ее могут хранить где угодно и держать в таком же секрете. Наши доморощенные консерваторы считают, что непосредственно с Земли был заселен только Сейшелл, а остальная Галактика – выходцами отсюда. Это, конечно, полная чепуха.
Пелорат сказал:
– Остальные загадки можно будет разрешить в свое время. Теперь, располагая отправной информацией, я смогу искать подобные сведения в других мирах. Главное: я знаю теперь, какие вопросы следует задавать, а задать верный вопрос – вот ключ к тому, чтобы получить верный ответ. Как же удачно, что я…
Тревайз прервал его:
– Все правильно, Джен, но добрейший С. К. рассказал нам историю не до конца. А что случилось со старыми колониями, с теми роботами, что остались там? Ваша легенда упоминает об этом?
– Весьма поверхностно, без подробностей. Очевидно, люди и гуманоиды не смогли жить вместе. Миры, населенные роботами, погибли, Они были нежизнеспособны.
– А Земля?
– Люди покинули ее и обосновались здесь, а вероятно (тут со мной не согласятся консерваторы), и на других планетах.
– Наверняка не все люди покинули Землю. Планета не вымерла.
– Все может быть. Я не знаю.
– Не была ли она покинута из-за радиоактивности? – неожиданно резко спросил Тревайз.
– Из-за радиоактивности? – недоуменно переспросил Квинтесетц.
– Да-да, из-за радиоактивности.
– Не знаю. По крайней мере, я никогда ни о чем подобном не слышал.
Тревайз впился зубами в костяшки пальцев и задумался. Помолчав, он сказал:
– С. К., уже поздно, и, видимо, мы злоупотребили вашим гостеприимством (тут Пелорат сделал протестующий жест, но Тревайз с такой силой сдавил рукой его колено, что Пелорат вынужден был повиноваться).
– Рад, если был вам полезен, – сказал Квинтесетц.
– Безусловно, вы оказали нам большую услугу, и если мы могли бы чем-то отблагодарить вас, скажите.
Квинтесетц тихо рассмеялся:
– Ну разве что добрейший Дж. П. упомянет мое скромное имя, когда задумает писать что-либо о нашей Великой Тайне – вот это будет честная и вполне достаточная расплата.
Пелорат с готовностью проговорил:
– О, вы могли бы получить заслуженную награду и высокую оценку коллег, если бы вам удалось добиться разрешения посетить Терминус. Думаю, вы могли бы какое-то время пробыть в нашем Университете как ученый-гость. Это мы могли бы устроить, пожалуй. Сейшелл не любит Федерацию, но вряд ли ваши власти откажутся удовлетворить прямой запрос на ваше имя с приглашением на симпозиум по какому-то вопросу древней истории.
Сейшельский ученый чуть было не подпрыгнул от удивления.
– Вы хотите сказать, что в ваших силах такое осуществить?
Тревайз ответил:
– Лично я об этом не думал, но считаю, что Дж. П. совершенно прав. Попытаемся это устроить. Полагаю, особых трудностей быть не должно. И стараться сделать это мы будем тем сильнее, чем более благодарны вам останемся.
Немного помолчав, Квинтесетц настороженно спросил:
– О чем вы, сэр?
– Прошу вас, расскажите мне о Гее, С. К., – сказал Тревайз.
Горевшие светом радости глаза Квинтесетца тут же угасли.
53
Квинтесетц молча уставился на крышку стола. Рука его медленно, рассеянно скользила по жестким завиткам стрижки. Наконец, крепко сжав губы, он посмотрел на Тревайза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119