Примерно десять минут он следил за спуском корабля. За это время он успел многое передумать. Он вспомнил огромную ферму, на которой родился, где прошло его детство. Там было много, много людей… Потом началось массовое переселение народа на новые земли. Ему тогда было всего десять лет, у родителей он был единственным сыном. Тогда он был удивлен и напутан.
Он вспоминал о том, как впервые увидел незнакомые строения – огромные металлические башни – их нужно было вырвать с корнем, растащить в стороны… Под ними открылась земля, которую нужно было вспахивать, поливать и удобрять, расчищать от зданий все новые и новые пространства, а другие здания надо было переоборудовать под жилье…
Нужно было выращивать растения и собирать урожай, налаживать обмен с соседними фермами…
Хозяйство росло и укреплялось, воцарялось благоденствие самоуправления. Выросло новое поколение – поколение крепких, низкорослых, широкоплечих парней, привыкших с малолетства трудиться на земле. Он помнил тот торжественный день, когда его поставили во главе группы. В тот день он впервые не побрился, и у него начала отрастать борода – неотъемлемый атрибут внешности руководителя группы…
И вот теперь внешний мир напомнил о себе и мог положить конец их идиллической изоляции…
Корабль приземлился. Сентер молча наблюдал, как открылся входной люк. Оттуда вышли четверо – ступая осторожно, с опаской оглядываясь по сторонам. Среди прибывших было трое мужчин – один старик, один молодой, высокий, а третий – неопределенного возраста, носатый и худой. Четвертая – женщина, державшаяся как равная. Сентер уверенно шагнул навстречу незнакомцам.
Он поприветствовал их символическим жестом мира – протянул перед собой пустые ладони.
Молодой мужчина сделал два шага вперед, повторил жест и сказал:
– Мы пришли к вам с миром.
У него был странный акцент, но понять было можно, и тон самый дружелюбный. Сентер гулко повторил:
– Да будет мир между нами. Добро пожаловать. Я приветствую вас от имени всей нашей группы. Вы голодны? Вас накормят. Вы хотите пить? Вас напоят.
Последовал ответ:
– Благодарим вас за вашу доброту. Когда мы вернемся в свой мир, мы расскажем о вашей группе все самое хорошее.
Странный был ответ, но Сентеру он понравился. За его спиной прибывших встречали улыбками мужчины из его группы, из хозяйственных построек одна за другой стали появляться женщины.
У себя в квартире он достал из шкафчика запертую на ключ большую шкатулку с зеркальными стенками. В шкатулке лежали длинные толстые сигары. Эта шкатулка извлекалась на свет только в дни особых торжеств. Обнося гостей сигарами, он несколько растерялся, остановившись перед женщиной. Она сидела рядом с мужчинами как равная. Значит, у чужестранцев было так заведено. Он протянул ей шкатулку.
Улыбнувшись, она взяла сигару и, нимало не смущаясь, закурила, с удовольствием вдыхая ароматный дым. Ли Сентер был шокирован, но сдержал себя.
До еды разговор шел в основном на тему фермерства на Тренторе.
Старик спросил:
– А как тут у вас с гидропоникой? Ведь для такого мира, как Трентор, лучше просто не придумаешь!
Сентер медленно покачал головой. Он смутно припоминал это слово. Оно встречалось ему в древних книгах.
– Если не ошибаюсь, вы имеете в виду выращивание растений без почвы с помощью химических растворов? Нет, это на Тренторе не годится. Для этой гидропоники нужна целая индустрия, например, – развитая химическая промышленность. А вдруг – война или стихийное бедствие – какая уж тут промышленность? Люди будут голодать. Нельзя все выращивать в искусственных условиях. На земле лучше – и дешевле, и надежнее.
– И хватает вам того, что вы выращиваете?
– Хватает, но, пожалуй, наше меню несколько однообразно. У нас есть птица, яйца, молочный скот – стало быть, есть молочные продукты и мясо, но мясо мы большей частью покупаем.
– Вот как? Вы торгуете? – проявил неожиданный интерес молодой мужчина. – И что же вы экспортируете?
– Металл, – коротко отозвался Сентер. – Сами посудите: у нас неисчерпаемые запасы превосходного, высококачественного металла. С Неотрентора прибывают корабли, выбирают определенный участок, снимают с него металл – тем самым еще и нам помогают, расширяя наши посевные площади. А в обмен оставляют нам мясо, консервированные фрукты, пищевые концентраты, сельскохозяйственную технику и так даже. Очень выгодно – и для нас, и для них.
К столу подали хлеб, сыр и вкуснейшее овощное рагу. Импортными продуктами были только замороженные фрукты на десерт. Когда приятная трапеза была завершена, выяснилось, что прибывшие – не просто туристы. Молодой человек достал карту Трентора.
Ли Сентер внимательно рассмотрел ее и сообщил:
– Университетский район – неприкосновенная территория. Мы ее пальцем не тронули. Мы стараемся туда даже не заходить без дела. Это – одна из немногих реликвий, оставшаяся от старых времен, и мы ее бережно охраняем.
– Мы прилетели к вам в поисках знаний. Мы клянемся, что ничего там не нарушим, не испортим. В залог мы готовы оставить вам наш корабль! – горячо сказал старик.
– Ну что ж, пойдемте. Я сам отведу вас, – ответил Ли Сентер.
Поздно ночью, когда чужестранцы уже спали, Ли Сентер отправил донесение на Неотрентор.
Глава двадцать четвертая
Превращение
Робкое, хрупкое бытие теперешнего Трентора отступило и растаяло как облачко, когда они ступили на университетские земли. Огромные, увенчанные высокими куполами здания стояли, величаво поблескивая на солнце – как во времена Селдона. Царила торжественная, безлюдная тишина.
Гости из Академии ничего не ведали о тех жутких, кошмарных днях Великого Побоища, после которых нетронутым остался только Университет. Они не знали ничего и о том времени, которое настало после краха императорской власти, когда студенты, расхватав какое попало оружие, встали на защиту Alma Mater, средоточия научной мысли Галактики. Они ничего не знали и о семидневной обороне, о тех жертвах, благодаря которым Университет был спасен и его не коснулась чья-либо рука в то время, когда даже по залам Императорского Дворца разносился топот кованых сапог Гилмера и его солдат. К счастью, его правление длилось недолго…
Гости из Академии, впервые попавшие сюда, осознавали только одно: в мире, похоронившем затхлое прошлое и возрождающем хрупкое, зыбкое настоящее, этот островок таил в себе спокойствие, музейное величие старины.
В каком-то смысле они сами себе казались интервентами. Колоссальные размеры безлюдных помещений действовали угнетающе. Казалось, здесь все еще царит строгая академическая атмосфера, что она жива, и недовольна тем, что ее потревожили.
Библиотека размещалась в относительно небольшом здании, размеры которого, однако, сильно увеличивало колоссальное подземное хранилище.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68