Там было тихо. Эблинг Мис остановился у стены, украшенной грандиозной фреской, в зале приема заказов на книги. Он прошептал (здесь почему-то все невольно переходили на шепот):
– Кажется, мы проскочили каталожные залы. Я вернусь туда.
Лицо его зарумянилось, руки дрожали.
– Я тут хочу побыть один, Торан. Если можно, устрой так, чтобы еду мне принесли сюда.
– Как скажете, Мис. Все что угодно. Все, что в наших силах. Хотите, мы поработаем вместе с вами, поможем…
– Нет-нет. Я сам.
– Я позабочусь, чтобы у вас было все необходимое. Вы думаете, нам удастся найти то, что нужно?
Эблинг Мис тихо, но уверенно ответил:
– Я знаю, что найду!
…Торан и Байта вплотную столкнулись с проблемой налаживания домашнего быта – пожалуй, впервые за все время их супружества. Странный это был быт. Непривычный. Они разместились в полупустом университетском помещении и совершенно запросто и довольно быстро освоились. Еду они добывали в основном на ферме Ли Сентера, расплачиваясь за нее компактными бытовыми ядерными приспособлениями, которые всегда в избытке имеются на любом торговом корабле.
Магнифико быстро освоился с проекторами в читальном зале и целые дни напролет просиживал там, просматривая боевики и мелодрамы, забыв про сон и еду, как и Эблинг Мис.
Эблинг же похоронил себя заживо в дебрях каталогов и хранилищ. Он добился, чтобы ему поставили кушетку прямо в зале справочных изданий по психологии. Он исхудал, побледнел. Давно друзья не слышали от него ворчливой ругани, сопровождавшейся неизменным «извиняюсь за выражение». Старика как подменили. Он порой с трудом узнавал Торана и Байту.
Более легко он общался с Магнифико, который приносил ему сверху еду и частенько просиживал рядом с ним часами, молча наблюдая, как старый психолог выписывает на бумаге длиннющие уравнения, потом проверяет их решение по куче справочников и фильмокопий, как сидит часами, уставившись в одну точку, проверяя очередную, ему одному ведомую догадку.
…Торан наткнулся на Байту, сидевшую в полутемной комнате, и резко спросил:
– Байта, ты?
Байта виновато спросила у него:
– Да? Я тебе нужна, Тори?
– Конечно, нужна. Что ты тут делаешь? Вообще, я давно хотел сказать тебе… с тех пор как мы на Тренторе, ты ведешь себя странно. Что с тобой происходит?
– О, Тори, ради бога, перестань! – раздраженно проговорила она.
– «О, Тори, перестань!» – сердито передразнил ее Торан и добавил мягко, нежно: – Бай, ну скажи, что с тобой? Я же вижу, что-то мучает тебя!
– Нет-нет. Ничего подобного, Тори. Если ты будешь приставать и допытываться, вот тогда-то я точно сойду с ума. Просто я… думаю.
– О чем, Бай?
– Ни о чем. Ну, если хочешь – о Муле, о Хейвене, об Академии – обо всем сразу. О Эблинге Мисе. О том, найдет ли он то, что ищет. О Второй Академии. О том, поможет ли нам то, что он найдет, и еще о целой куче вещей. Ты доволен? – устало спросила она.
– Если тебе хочется поиздеваться надо мной, то лучше перестань, прошу тебя. Во-первых, мне это неприятно, а во-вторых – никому от этого не легче.
Байта устало поднялась с кресла и вяло улыбнулась. Издалека донесся взволнованный голос Магнифико:
– Моя госпожа!
– В чем дело? Входи!..
Голос Байты сорвался. Вместо Магнифико в дверном проеме возник высокий мужчина в темной форме, с до бели знакомым лицом.
– Притчер! – воскликнул Торан.
Байта выдохнула:
– Капитан! Как вы отыскали нас?
Притчер шагнул за порог. Голос его звучал ровно и четко, как всегда, но был начисто лишен эмоциональной окраски.
– Я теперь в чине полковника и служу у Мула.
– У Мула?
У Торана запершило в горле. Трое старых знакомых молча стояли друг перед другом.
Магнифико бочком вошел и, дрожа, притаился за спиной у Торана. На него никто не обращал внимания. Байта судорожно сцепила руки перед грудью.
– Вы… пришли, чтобы арестовать нас? Неужели вы действительно перешли на их сторону?
Полковник резко мотнул головой из стороны в сторону.
– Я пришел не для того, чтобы вас арестовать. Это в моих инструкциях не указано. Что касается вас, я действую лично от себя и зашел исключительно по старой памяти, из дружеских соображений, если вы не возражаете.
Лицо Торана исказил гнев.
– Как вы нас нашли? Значит, вы действительно были на филианском корабле? Вы шпионили за нами?
Каменная непоколебимость выражения лица Притчера несколько смягчилась.
– Да, я был на филианском корабле. С вами я там встретился случайно.
– Такая случайность невозможна!
– Нет, не невозможна. Маловероятна, скажем так, но тем не менее вам придется мне поверить на слово. Во всяком случае, вы заявили «филианцам» – к слову сказать, такой нации в природе не существует, – что направляетесь в Тренторианский сектор, а поскольку у Мула к тому времени была уже налажена связь с Неотрентором, было совсем нетрудно задержать вас там. К сожалению, вам удалось удрать оттуда еще до того, как туда прибыл я, но совсем незадолго до того. У меня еще оставалось время сообщить всем фермам на Тренторе о вашем прибытии и отдать приказ, чтобы они немедленно доли знать, как только вы появитесь. Что и было сделано. И вот я здесь. Можно, я присяду? Повторяю, я пришел к вам из дружеских побуждений, уверяю вас!
Он сел. Торан нахмурился и сосредоточенно размышлял. Байта, двигаясь как во сне, приготовила чай, Торан метнул на Притчера суровый взгляд.
– Ну, так чего же вы хотите, кап… ах, простите, полковник? Что означают ваши «дружеские» побуждения? Если это не арест, то что же тогда? Не хитрите! Позовите своих людей и отдайте приказ!
Притчер грустно покачал головой.
– Нет, Торан. Я пришел к вам по собственной воле, поговорить с вами хотел, убедить вас в бесполезности того, что вы делаете. Если мне это не удастся, я уйду. Вот и все.
– Все? Ну, тогда вперед, давайте разворачивайте пропаганду и… проваливайте, понятно? Байта, я чаю не хочу!
Притчер принял из рук Байты чашку, кивком поблагодарив ее. Прихлебывая чай небольшими глотками, он пристально глядел на Торана. Помолчав, проговорил:
– Мул – мутант. Природа его мутации непобедима.
– Почему? Что за мутация такая? – спросил Торан со злорадной ухмылкой. – Может, вы нам поясните, а?
– Да, поясню. То, что вы будете знать об этом, ему нисколько не повредит. Дело вот в чем. Он способен воздействовать на эмоциональное равновесие людей. Кажется, это нечто вроде безобидного фокуса, но противостоять этому и победить это невозможно.
Байта вмешалась.
– Эмоциональное равновесие? – нахмурилась она. – Может быть, объясните подробнее? Я что-то не совсем поняла.
– Я хочу сказать, что ему ничего не стоит превратить самого своего яростного противника из армии врага в преданнейшего раба, бесповоротно уверенного в неминуемой победе Мула. Все его генералы находятся под контролем такого рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– Кажется, мы проскочили каталожные залы. Я вернусь туда.
Лицо его зарумянилось, руки дрожали.
– Я тут хочу побыть один, Торан. Если можно, устрой так, чтобы еду мне принесли сюда.
– Как скажете, Мис. Все что угодно. Все, что в наших силах. Хотите, мы поработаем вместе с вами, поможем…
– Нет-нет. Я сам.
– Я позабочусь, чтобы у вас было все необходимое. Вы думаете, нам удастся найти то, что нужно?
Эблинг Мис тихо, но уверенно ответил:
– Я знаю, что найду!
…Торан и Байта вплотную столкнулись с проблемой налаживания домашнего быта – пожалуй, впервые за все время их супружества. Странный это был быт. Непривычный. Они разместились в полупустом университетском помещении и совершенно запросто и довольно быстро освоились. Еду они добывали в основном на ферме Ли Сентера, расплачиваясь за нее компактными бытовыми ядерными приспособлениями, которые всегда в избытке имеются на любом торговом корабле.
Магнифико быстро освоился с проекторами в читальном зале и целые дни напролет просиживал там, просматривая боевики и мелодрамы, забыв про сон и еду, как и Эблинг Мис.
Эблинг же похоронил себя заживо в дебрях каталогов и хранилищ. Он добился, чтобы ему поставили кушетку прямо в зале справочных изданий по психологии. Он исхудал, побледнел. Давно друзья не слышали от него ворчливой ругани, сопровождавшейся неизменным «извиняюсь за выражение». Старика как подменили. Он порой с трудом узнавал Торана и Байту.
Более легко он общался с Магнифико, который приносил ему сверху еду и частенько просиживал рядом с ним часами, молча наблюдая, как старый психолог выписывает на бумаге длиннющие уравнения, потом проверяет их решение по куче справочников и фильмокопий, как сидит часами, уставившись в одну точку, проверяя очередную, ему одному ведомую догадку.
…Торан наткнулся на Байту, сидевшую в полутемной комнате, и резко спросил:
– Байта, ты?
Байта виновато спросила у него:
– Да? Я тебе нужна, Тори?
– Конечно, нужна. Что ты тут делаешь? Вообще, я давно хотел сказать тебе… с тех пор как мы на Тренторе, ты ведешь себя странно. Что с тобой происходит?
– О, Тори, ради бога, перестань! – раздраженно проговорила она.
– «О, Тори, перестань!» – сердито передразнил ее Торан и добавил мягко, нежно: – Бай, ну скажи, что с тобой? Я же вижу, что-то мучает тебя!
– Нет-нет. Ничего подобного, Тори. Если ты будешь приставать и допытываться, вот тогда-то я точно сойду с ума. Просто я… думаю.
– О чем, Бай?
– Ни о чем. Ну, если хочешь – о Муле, о Хейвене, об Академии – обо всем сразу. О Эблинге Мисе. О том, найдет ли он то, что ищет. О Второй Академии. О том, поможет ли нам то, что он найдет, и еще о целой куче вещей. Ты доволен? – устало спросила она.
– Если тебе хочется поиздеваться надо мной, то лучше перестань, прошу тебя. Во-первых, мне это неприятно, а во-вторых – никому от этого не легче.
Байта устало поднялась с кресла и вяло улыбнулась. Издалека донесся взволнованный голос Магнифико:
– Моя госпожа!
– В чем дело? Входи!..
Голос Байты сорвался. Вместо Магнифико в дверном проеме возник высокий мужчина в темной форме, с до бели знакомым лицом.
– Притчер! – воскликнул Торан.
Байта выдохнула:
– Капитан! Как вы отыскали нас?
Притчер шагнул за порог. Голос его звучал ровно и четко, как всегда, но был начисто лишен эмоциональной окраски.
– Я теперь в чине полковника и служу у Мула.
– У Мула?
У Торана запершило в горле. Трое старых знакомых молча стояли друг перед другом.
Магнифико бочком вошел и, дрожа, притаился за спиной у Торана. На него никто не обращал внимания. Байта судорожно сцепила руки перед грудью.
– Вы… пришли, чтобы арестовать нас? Неужели вы действительно перешли на их сторону?
Полковник резко мотнул головой из стороны в сторону.
– Я пришел не для того, чтобы вас арестовать. Это в моих инструкциях не указано. Что касается вас, я действую лично от себя и зашел исключительно по старой памяти, из дружеских соображений, если вы не возражаете.
Лицо Торана исказил гнев.
– Как вы нас нашли? Значит, вы действительно были на филианском корабле? Вы шпионили за нами?
Каменная непоколебимость выражения лица Притчера несколько смягчилась.
– Да, я был на филианском корабле. С вами я там встретился случайно.
– Такая случайность невозможна!
– Нет, не невозможна. Маловероятна, скажем так, но тем не менее вам придется мне поверить на слово. Во всяком случае, вы заявили «филианцам» – к слову сказать, такой нации в природе не существует, – что направляетесь в Тренторианский сектор, а поскольку у Мула к тому времени была уже налажена связь с Неотрентором, было совсем нетрудно задержать вас там. К сожалению, вам удалось удрать оттуда еще до того, как туда прибыл я, но совсем незадолго до того. У меня еще оставалось время сообщить всем фермам на Тренторе о вашем прибытии и отдать приказ, чтобы они немедленно доли знать, как только вы появитесь. Что и было сделано. И вот я здесь. Можно, я присяду? Повторяю, я пришел к вам из дружеских побуждений, уверяю вас!
Он сел. Торан нахмурился и сосредоточенно размышлял. Байта, двигаясь как во сне, приготовила чай, Торан метнул на Притчера суровый взгляд.
– Ну, так чего же вы хотите, кап… ах, простите, полковник? Что означают ваши «дружеские» побуждения? Если это не арест, то что же тогда? Не хитрите! Позовите своих людей и отдайте приказ!
Притчер грустно покачал головой.
– Нет, Торан. Я пришел к вам по собственной воле, поговорить с вами хотел, убедить вас в бесполезности того, что вы делаете. Если мне это не удастся, я уйду. Вот и все.
– Все? Ну, тогда вперед, давайте разворачивайте пропаганду и… проваливайте, понятно? Байта, я чаю не хочу!
Притчер принял из рук Байты чашку, кивком поблагодарив ее. Прихлебывая чай небольшими глотками, он пристально глядел на Торана. Помолчав, проговорил:
– Мул – мутант. Природа его мутации непобедима.
– Почему? Что за мутация такая? – спросил Торан со злорадной ухмылкой. – Может, вы нам поясните, а?
– Да, поясню. То, что вы будете знать об этом, ему нисколько не повредит. Дело вот в чем. Он способен воздействовать на эмоциональное равновесие людей. Кажется, это нечто вроде безобидного фокуса, но противостоять этому и победить это невозможно.
Байта вмешалась.
– Эмоциональное равновесие? – нахмурилась она. – Может быть, объясните подробнее? Я что-то не совсем поняла.
– Я хочу сказать, что ему ничего не стоит превратить самого своего яростного противника из армии врага в преданнейшего раба, бесповоротно уверенного в неминуемой победе Мула. Все его генералы находятся под контролем такого рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68