– …дело дрянь, рычаг у него в руке. Ему надо только повернуть, и…
– Подкрасться бы к нему да подстрелить! Только чтобы он не заметил нас, а то…
Тернер, казалось, слушал разговоры с мрачным возбуждением, но оставался в углу. Он закурил новую сигарету и тут же швырнул ее на пол.
– Взгляните только на этих зевак! – взорвался он внезапно, махнув рукой в сторону толпы, окружившей здание. – Нашли себе развлечение! Весело им! А я не знаю, что делать, говорю вам – не знаю! – он переместил свой ящик в более удобное положение и прижал его к себе.
– А что это такое? – тоном, требующим немедленного ответа, спросил Лакки. Тернер огляделся, сообразил, что речь идет о его ноше, и взглянул на нее так, словно видел впервые.
– А это мой компьютер. Портативная модель, я ее разработал сам, – в его голосе зазвучала гордость. – Другого такого во всей Галактике не сыщешь.
– Отлично, Тернер, – продолжал настаивать Лакки – А теперь давайте рассказывайте все, что вам известно. И немедленно.
Рука молодого Советника мягко легла на плечо инженера, а пальцы потихоньку стали сжиматься.
Тернер покраснел и взглянул на Лакки, Взгляд Советника был холодным и безжалостным.
– Повторите, как вас зовут, – промямлил Тернер.
– Дэвид Старр.
– То есть кого обычно зовут Лакки? – глаза Тернера оживились.
– Да.
– Тогда хорошо. Вам я расскажу. Но только тихо, нельзя, чтобы нас услышали.
Он зашептал, и Лакки придвинулся к инженеру. Входящие и выходящие люди не обращали на них ни малейшего внимания.
Тернер заговорил медленно, но так, словно был рад, наконец, выговориться.
– Стенки купола – двойные, – начал он. – Сделаны из прозрачного материала, из силикона, это новейший пластик, самый прочный из известных науке. Стенки укрепляются силовыми балками и способны выдерживать чудовищное давление. Силикон не разлагается со временем, его не берет даже кислота, никакие формы венерианской жизни существовать на нем не могут. Кроме того, в океане могут происходить любые химические изменения, а силикон останется совершенно нейтрален. Между двумя стенками под давлением закачан углекислый газ, чтобы сбить напор волны, если вдруг проломится внешняя стенка. Конечно, внутренняя стенка также способна противостоять океану. Кроме того, промежуток между стенками устроен по принципу сот, так что только незначительная часть промежутка заполнится водой при дефекте внешнего слоя.
– Разработано тщательно, – кивнул Лакки.
– Слишком тщательно, – резко ответил Тернер, – Землетрясение, венеротрясение, так сказать, еще может расколоть купол пополам, а ничто иное повредить не в состоянии. Впрочем, в этой части планеты сейсмических процессов не бывает, – он прикурил очередную сигарету. Руки инженера дрожали.
Кроме того, – продолжил он, – каждый квадратный фут купола снабжен датчиком, следящим за влажностью в промежутке. Вы понимаете, малейшая трещинка – и раздается сигнал тревоги. Даже – микроскопическая, невидимая глазу. Воет сирена, и все кричат: «Берегись, вода!»
– Берегись, вода, – криво усмехнулся инженер. – Смешно! Я работаю здесь десять лет, и за все время датчики сработали раз пять. В каждом случае ремонт потребовал меньше часа. На поврежденную часть ставится водолазный колокол, вода откачивается, на место повреждения впаивается заплата, силикон застывает, и все в порядке. После ремонта купол только становится прочнее. Берегись, вода! Да у нас за все время и капля внутрь не просочилась!
– Я понял общую картину, – остановил его Лакки. – Теперь конкретно о деле.
– Все дело в сверхнадежности, мистер Старр. Мы отсекли сейчас аварийный сектор, но насколько надежна перегородка? Мы же рассчитывали, что вода будет поступать медленно, тихим ручейком. Тогда все в порядке, и у нас есть время, чтобы справиться с повреждением. Никому же в голову прийти не могло, что в один прекрасный день шлюз будет распахнут настежь! А тогда – поток со скоростью мили в секунду, это то же самое, как если бы на этой скорости в перегородку врезалась стальная болванка. Вода разнесет перегородку не хуже космического корабля на полном ходу.
– То есть вы считаете, она не выдержит?
– Этим никто не занимался. Никто не просчитывал такой вариант. Полчаса назад этим пришлось заняться мне. Слава Богу, у меня с собой компьютер, я всегда ношу его, куда бы ни пошел. Я сделал некоторые исходные допущения и запустил программу.
– И что, не выдержит?
– Не уверен. Не знаю, насколько корректны некоторые из моих допущений, но, похоже, – не выдержит. Тогда Афродите конец. Всему городу. Нам с вами и всем остальным. Эти толпы снаружи в полном восторге, но стоит лишь безумцу повернуть рычаг, как никого из них не станет.
– Вы давно это поняли? – Лакки глядел на него в ужасе.
– Полчаса, – инженер заговорил торопливо, словно оправдываясь. – А что я могу? Мы же не в состоянии обеспечить скафандрами все четверть миллиона! Я подумал, что надо обговорить с Моррисом возможность эвакуации самых ценных людей города или какой-то части женщин и детей. Но я не знаю, как это можно решить. А вы?
– Нет, – Лакки покачал головой.
– Я даже подумал, – мучительно продолжал инженер, – что сам бы я мог надеть скафандр и удрать прочь. Охрана сейчас вряд ли бдительна.
Лакки внезапно отскочил от дрожащего инженера.
– Боже! – вскричал он, и глаза его сузились. – Я был слеп!
Он повернулся и ринулся прочь из комнаты, а в голове его крутилась жуткая мысль.
Глава шестая
Поздно!
Бигмен чувствовал себя беспомощным. Болтаясь, как привязанный, за неугомонным Моррисом, он перемещался от группы к группе, слышал торопливые разговоры и ничего в них не понимал из-за своего полного невежества во всем, что касалось Венеры.
Моррис не останавливался ни на минуту. Постоянно приходили новые люди, поступали очередные сводки, предлагалось очередное решение. Всего лишь за те двадцать минут, что Бигмен находился при Моррисе, было выдвинуто и немедленно раскритиковано с десяток проектов.
Кто-то только что вернувшийся из горячей точки торопливо сообщал, едва переводя дыхание:
– Мы просвечиваем отсек лучами и видим его. Он просто сидит и держит руку на рычаге. Мы стали транслировать туда голос его жены, но, похоже, он ничего не слышит. По крайней мере, никакой реакции. Бигмен закусил губу. А что бы делал на его месте Лакки? Первое, что пришло в голову Бигмену, это незаметно подкрасться и подстрелить безумца (уже выяснили, что его фамилия – Поппной). Конечно, то же самое приходило на ум каждому, но только тот человек забаррикадировался изнутри, а комната, из которой управляют шлюзом, защищена от любого взлома. Чуть что – срабатывает сигнализация, и… Словом, меры безопасности работали теперь наоборот – во вред Афродите, а не на пользу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30