Отошел в другой угол.
Лакки старался теперь не думать вовсе и действовать чисто бессознательно, без малейшего плана. Они стараются не пустить его к передатчику. Отлично! Они не поняли другой, грозящей им опасности! Ничего, ничего… главное, чтобы они не смогли прочесть в его уме то, что он собирается сделать… Все надо делать быстро. Они не должны успеть его остановить!
Не должны!
Он добрался до аптечки и распахнул дверцу. Света было маловато, и ему пришлось вглядеться в содержимое шкафчика.
– Ну, что ты решил? – снова прозвучал голос, и огненные пальцы боли снова полезли в мозг Советника, Лакки взял это в свои руки – невзрачную баночку из голубоватого пластика. Нащупал металлический бугорок – генератор слабенького поля, которое удерживало крышку банки, сковырнул его ногтем. Уже словно в тумане, он понял, что крышка отошла и, кажется, падает на пол. Словно сквозь туман услышал звук ее падения. Теперь, хотя и с трудом, он понимал, что банка открыта, и, борясь с мучительным сопротивлением, стал двигать руку в сторону мусоропровода. Боль возобновилась.
Левая рука нажала на ручку, пасть мусоропровода открылась. Правая рука принялась подносить банку к шестидюймовому отверстию.
Рука двигалась, кажется, целую вечность. Глаза уже отказывались видеть что-либо, их застилал красный туман.
Лакки почувствовал, что банка наткнулась на стену.
Теперь ее надо было поднять выше, но рука не повиновалась. Пальцы левой руки отпустили крышку мусорника и тоже обхватили банку.
Банку выпускать нельзя. Если выпустит, то уже никогда в жизни не поднимет вновь!
Он держал ее в обеих руках и неимоверными усилиями толкал вверх. Банка медленно поддавалась, но Лакки чувствовал, что все сильнее и сильнее проваливается в трясину полной бессознательности.
И банка, наконец, оказалась там!
Где-то, словно бы в миллионе миль отсюда, раздался хлопок сжатого воздуха, и Лакки понял – банка в теплых водах венерианского океана.
Какие-то мгновения боль все еще не оставляла его, но вдруг, одним скачком, исчезла напрочь.
Он осторожно выпрямился и отошел от стены. Лицо и все тело дрожали от перенапряжения, но мозг был свободен.
Лакки ринулся к передатчику, и никто уже не останавливал его…
Эванс сидел на стуле, упрятав лицо в ладони.
– Ничего не помню, – бормотал он одно и то же. – Ничего.
Бигмен, раздетый до пояса, обтирался мокрым полотенцем.
– А я помню, – заявил он с нетвердой улыбкой. – Все помню. Сначала я стоял и слушал, как ты, Лакки, болтаешь с голосом, а потом вдруг оказался на полу. Ничегошеньки не чувствовал, головы повернуть не мог, но слышал, что происходит. Слышал, что болтает голос и что ты ему отвечаешь. Я видел, что ты включил передатчик…
Он перевел дыхание и потряс головой.
– Но мне это удалось не с первой попытки, – возразил Лакки.
– Не знаю. Ты исчез из моего поля видимости, и все, что я мог дальше, это валяться как чурбан и ждать дальнейших событий. Но не происходило ничего, так что я уже решил, что они одолели и тебя. Я уже себе представил, как мы тут валяемся живыми трупами. И пальцем пошевелить не мог, А потом ты опять показался перед моими глазами, я хотел орать и смеяться от радости, но по-прежнему мог только лежать как труп. Ты что-то делал возле стены. Не могу сказать что, но через несколько минут все прошло.
– И что, мы действительно возвращаемся в Афродиту? – утомленно спросил Эванс. – Я не ошибаюсь, Лакки?
– Да, мы идем обратно, – кивнул тот. – По крайней мере, если верить приборам, а они вроде в порядке. Но когда мы вернемся и выдастся свободная минута, придется пройти медицинский осмотр.
– Спать, – возразил Бигмен. – Никаких осмотров, сразу спать. Хочу проспать два дня без перерыва.
– И это тоже, – кивнул Лакки.
Но Эванс был напуган своим опытом куда больше, чем остальные. Он сутуло съежился в кресле и вцепился в подлокотники.
– А что, они больше не связываются с нами? – спросил он с легким ударением на слове «они».
– Не могу гарантировать, – ответил Лакки. – Но похоже, худшее уже позади. Я связался со станцией.
– Точно?
– Ну да. Они даже соединили меня с Землей, и я переговорил с Конвеем. Эта часть дела позади.
– Тогда все в порядке! – радостно воскликнул Бигмен. – Земля предупреждена о В-лягушках!
Лакки улыбнулся, но комментировать слова Бигмена не стал.
– Но ты расскажи, наконец, – почесал в затылке Бигмен, – что произошло? Как тебе удалось их победить?
– Очень просто, – поморщился Лакки. – Все это можно было сообразить раньше и избавиться от ненужных переживаний. Голос сказал, что все, что им нужно от жизни, – это жить спокойно и думать. Помнишь, Бигмен? А потом добавил, что задобрить их нельзя. И только тогда я вспомнил одну простую вещь, которую мы с тобой прекрасно знали.
– Мы знали? – потерянно переспросил Бигмен.
– Конечно. Ты уже через две минуты после первой встречи с В-лягушкой понял, что жизнь и мысли – вовсе не все, что им требуется, далеко не все. Помнишь, когда мы всплывали, я сказал тебе, что венерианские растения накапливают кислород в своих тканях, так что животным на Венере нет нужды им дышать? И еще я сказал, что они, верно, получают его слишком много, и поэтому им так по душе вещества с большим содержанием углеводорода? Как тавот. Помнишь?
– Ну, – глаза Бигмена расширились.
– То есть он для них, что сласти для детей.
– Ну, – еще раз кивнул Бигмен.
– Теперь дальше. В-лягушки держат нас под контролем, но для этого им надо сконцентрироваться. То есть необходимо отвлечь их внимание, не так ли? По крайней мере тех, кто ближе к кораблю, их воздействие на нас сильнее. Поэтому я сделал одну простую вещь.
– Какую? Да не темни же ты, наконец!
– Я выкинул наружу открытую банку с вазелином. В аптечке нашел. Это чистый углеводород, там его куда больше, чем в тавоте. Против такого они устоять не могли, все ринулись к банке. А те, что дальше, которые находились с ними в телепатическом контакте, – стали думать об углеводороде. Они выпустили нас из-под контроля, и я смог связаться с Землей. Вот и все.
– Так что же, – вскинулся Эванс, – мы с ними покончили?
– Не знаю, – покачал головой Лакки. – Тут имеются еще некоторые обстоятельства…
И отвернулся, нахмурившись, будто понял, что сболтнул лишнее.
Приближался город. Купол сиял, как сказочный, и сердце Бигмена затрепетало от этого зрелища. Пока они плыли, Бигмен успел поесть и немного выспаться, так что снова был полон энергии. Лу Эванс тоже заметно пришел в себя после пережитого. Один только Лакки оставался озабоченным.
– Слушай, Лакки, – обратился к нему Бигмен. – Ты же видишь, эти твари совершенно деморализованы. Мы проплыли по океану сотни миль, и они нас не тронули. Разве не так?
– Знаешь, Бигмен, – поморщился Лакки, – сейчас меня куда больше интересует, почему нам не отвечает купол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30