И вот они в гигантском шлюзе, способном вместить небольшую флотилию грузовых суденышек или огромный линейный крейсер. Вода ушла из шлюза, и «Чудо Венеры» подняли на силовом лифте наверх.
Лакки и Бигмен проследили, как выгружают багаж, степенно пожали руки Ривалу и Джонсону и на скиммере отправились в отель Бельвью-Афродита.
Бигмен глядел в окошко скиммера, который нес их над крышами домов, огибая гигантские опорные конструкции купола.
– Вот и Венера, – задумчиво произнес он. – Ну, не знаю, стоило ли ради нее так рисковать. Никогда не забуду, как на нас падал океан.
– Боюсь, что это лишь начало, – заметил Лакки.
– В самом деле? – Бигмен озабоченно взглянул на приятеля.
– Зависит от обстоятельств, – пожал плечами Лакки. – Интересно, что нам расскажет Эванс.
Зеленый Зал отеля Бельвью-Афродита оказался именно зеленым – мягко мерцающий свет создавал ощущение, будто и столы, и посетители расположились прямо на дне морском, Потолок был сделан в виде перевернутой чаши, и под ним медленно вращался шарообразный аквариум, вода в котором была заполнена венерианскими водорослями, среди которых скользили различных оттенков морские ленты, пожалуй, самые прекрасные живые создания на Венере.
Бигмен, имея на уме исключительно подкрепиться, прибежал в ресторан первым. Тут его раздосадовало отсутствие клавишного меню, присутствие живых официантов и совершенно возмутил тот факт, что подавался лишь общий комплекс. Но он смягчился, обнаружив закуску замечательной, а суп так просто превосходным.
Заиграла музыка, публика оживилась, и шар аквариума завращался Весслее.
От удивления рот у Бигмена открылся; обед был забыт.
– Ты глянь-ка… – пробормотал он, указывая на аквариум.
Морские ленты были разной длины – от коротышек дюйма в два до полос длиной в ярд. Все они были тонкими, плоскими, как бумажный лист, и узкими. Перемещались существа, прогоняя по своему телу волну от головы к хвосту.
А каждая еще и светилась, излучая интенсивный цвет. Это было просто великолепно. Во все стороны от каждой ленты расходились маленькие светящиеся спирали: малиновые, пунцовые, розовые, оранжевые, попадались кое-где синие и фиолетовые. Мелкие особи то и дело оплетали собой крупные. И все это – внутри светло-зеленой светящейся воды. Казалось, там плавает и переливается радуга, изысканнейший калейдоскоп огней, постоянно меняющий конфигурацию цветов и сияний.
Бигмен, наконец, продолжил обед и приступил к десерту. Эту штуку официант назвал «медовыми зернышками». Сначала Бигмен созерцал содержимое тарелки с некоторой опаской: зернышки были на вид мягкими оранжевыми овалами, вся масса слегка подрагивала, но с готовностью оказывалась на ложке. На языке зернышки сначала казались вовсе не имеющими вкуса, сухими, а затем вдруг таяли тонким, сладчайшим ликером, с совершенно восхитительным ароматом.
– О! – мычал от наслаждения Бигмен. – Ты уже пробовал сладкое?
– Что? – рассеянно спросил Лакки.
– Сладкое ел? Это отличный ананасный сок, только в миллион раз лучше… Да что с тобой?
– К нам, похоже, идут, – сквозь зубы процедил Лакки.
– Кого тут еще? – Бигмен сделал движение на стуле, намереваясь проинспектировать окружающих.
– Тише, – едва слышно шепнул Лакки. – Не двигайся.
Бигмен услышал, как к столику приближаются чьи-то шаги, и скосил глаза в их сторону. Бластер остался в номере, но у него с собой была силовая бритва, которая немедленно оказалась в его ладони. Бритва выглядела этаким маленьким плоским футлярчиком, по при активизации силового поля могла располовинить что угодно, оказавшееся на пути. Бигмен поигрывал оружием в пальцах.
– Вы позволите разделить с вами компанию? – раздался вполне вежливый голос сзади.
Бигмен обернулся; бритва зажата в руке, готовая к бою. Но человек выглядел совсем не зловеще. Он был толст, а одежда сидела на нем прекрасно. Лицо круглое, сероватые волосы хоть и зачесаны назад, но лысина просвечивала все равно. Глаза были маленькими, голубыми и выражали, скорее, дружелюбие. Разумеется, лицо украшали усы, столь же гигантские, как и у пилотов.
– Сделайте одолжение, – вежливо ответил Лакки. Все его внимание, казалось, сосредоточилось на чашке кофе, стоящей перед ним. Толстяк присел и положил Руки на стол. Затем выставил на общее обозрение запястье. Вскоре на коже возник темный овал, внутри которого, перемигиваясь, затанцевали золотые точечки, образовавшие контуры Ориона и Большой Медведицы. Потом картинка пропала. Толстяк сидел, глядя на них, и улыбался.
Идентификационную татуировку Совета Науки нельзя ни подделать, ни сымитировать. А способ ее проявления на коже по желанию хозяина оставался одним из наиболее охраняемых секретов Совета.
– Меня зовут Мел Моррис, – представился толстяк.
– Да, я понял. Мне о вас говорили, – кивнул Лакки. Бигмен откинулся на спинку стула и сунул бритву в карман. Мел Моррис руководил венерианской секцией Совета, Бигмен о нем слышал. С одной стороны, он успокоился, а с другой – был слегка разочарован, что обошлось без драки, когда он все уже так хорошо придумал – для начала запустить ему в лицо чашку с кофе, потом перевернуть на него стол – и вперед, смотря по обстановке.
– Венера кажется необычной и чудесной, – начал разговор Лакки.
– Вы уже видели наш светящийся аквариум?
– Это прекрасно, – согласился Лакки.
Венерианский Советник улыбнулся и поднял палец. Официант немедленно принес ему чашку горячего кофе. Моррис подождал, пока тот слегка остынет, отхлебнул и мягко продолжил:
– Полагаю, вы расстроены, увидев здесь меня. Вы рассчитывали встретить другого человека.
– Да, – холодно ответил Лакки. – Я думал, что поболтаю с приятелем.
– Да, – кивнул Моррис, – вы отправили сообщение Советнику Эвансу и назначили ему здесь встречу.
– Вы хорошо осведомлены.
– Конечно. Эванс находится под строжайшим наблюдением. Все его контакты под контролем.
Они говорили очень тихо, даже Бигмен с трудом мог их расслышать.
– Нехорошо, – заметил Лакки.
– Вы говорите это как его друг.
– Да.
– Но, что касается дружбы, он просил вас не прилетать на Венеру?
– Да, вы знаете и об этом.
– Конечно. И вы едва не разбились при посадке. Не так ли?
– Да. Вы считаете, что Эванс опасался чего-то подобного?
– Опасался?! Боже! Старр, ваш друг Эванс все это и подстроил!
Глава третья
Дрожжи!
Лицо Лакки ничего не выказало, он даже глазом не моргнул.
– А подробнее? – попросил он.
Моррис, кажется, улыбнулся опять, но его рта не было видно за громадными усищами.
– Знаете, лучше не здесь, – мягко предложил он.
– Где?
– Погодите-ка, – Моррис взглянул на часы. – Через минуту начнется шоу. Это называется «танцы в морском мерцании».
– В морском мерцании?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30