Кантона бережно взял икону в руки, со страхом посмотрел на Пантова.
— Как я перевезу ваш подарок через границу? Это же государственная ценность! Древний раритет!
— Вы думаете, таможня и пограничники разбираются в раритетах? Антикварные магазины забиты всякими иконами, для перевозки которых нужны всего лишь справка-счет предприятия торговли и соответствующая запись в таможенной декларации. Поверь мне, заядлому коллекционеру, я неоднократно перевозил иконы через границу, и никто в мой адрес не сказал даже грубого слова.
— Но где я возьму эту справку-счет?
— Об этом я позабочусь. А пока давайте выпьем за нашу даму.
Светка, на время забытая мужчинами, но с интересом следившая за их разговором, тоже подняла бокал с шампанским и спросила:
— А что символизирует эта икона?
— Чудотворство, — впившись в неё глазами, ответил Пантов, — Обратившись к ней с молитвой, нужно просить о Божьем исцелении.
— Боже мой! — прошептала она, Исцели меня от грязного прошлого и плохого будущего.
Ей показалось, что Кантона услышал её молитву.
— Ну, что за дружбу между нашими историческими народами? — сказал Пантов и кивнул на икону, которую Пьер бережно укладывал в дипломат, — Чтобы искусство и культура помогали нам находить общие точки соприкосновения…
— Даже не знаю как вас благодарить, Михаил Петрович, — Кантона поставил чемоданчик на пол и поднял рюмку, — Большое спасибо за такой роскошный подарок.
Они выпили. С эстрады раздалась музыка, и на сцену выскочили четыре девушки в прозрачных фиолетовых тканях.
Пантов посмотрел на танцовщиц варьете.
— Кстати, об искусстве, Пьер. У вас есть во Франции знакомые артисты?
— О да, конечно. Я дружу со многими эстрадными звездами и прославленными киноактерами. А с певцом Валери, мы часто ездим на рыбалку. Когда следующий раз будете в Париже, я вас обязательно познакомлю.
— Ты знаешь самого Валери? — удивилась Клякса, — Это же мой кумир!
Кантона с нежностью посмотрел на Светку и взял её за руку:
— Осенью я тебя возьму с нами на рыбалку. Честно признаться, рыбаки из нас никудышные. Но мы будем пить бужеле и много разговаривать. Ты поедешь с нами — я тебе обещаю.
— А ты бы пригласил своего певца к нам в область. — Вмешался в разговор Пантов, — Выехали бы в Марфино на озера и я бы вам такую рыбалку устроил! Щука, судак, лещ, плотва — сами на крючок прыгают…
— Валери был бы на седьмом небе от счастья! — мечтательно закатил глаза француз, но тут же с сожалением добавил, — Но у него гастроли. Много гастролей.
— Мы ему и здесь гастроли устроим. В дни выборов. Народу будет — не протолкнуться.
Кантона наконец догадался в какую сторону клонит Пантов и перестал улыбаться.
— Вы хотите, чтобы Валери был вашим сторонником на предстоящих выборах?
— Культура сближает людей, — неопределенно ответил депутат.
— Это очень дорого стоит.
— Но вы же его друг, Пьер! Неужели ради товарища и его интересов ваш Валери откажется от поездки в Россию?
Кантона задумался:
— Я никогда и ни о чем не просил его. А такое предложение и вовсе выглядело бы очень странным.
— Обидно, — с сожалением покачал головой Пантов, — С присутствием вашего Валери мы бы выиграли выборы с большим преимуществом. Очень обидно…
За столом воцарилось молчание. Казалось, все с интересом смотрели на танцовщиц, которые уже сбросили с себя мантии и остались в одних узеньких плавочках.
— Хорошо, — наконец сказал Кантона, — Я поговорю с ним. Но никаких гарантий дать не могу.
— Вот это другой разговор. — Обрадовался Пантов и потянулся к бутылке.
К столику подошел официант и, склонившись, что-то сказал Кантоне на ухо. Француз тут же сдвинул манжету и посмотрел на часы. Стрелки показывали без четверти одиннадцать. Бурмистров не поднялся к ним, значит хотел встретиться с глазу на глаз.
— Друзья, я вынужден вас оставить на несколько минут.
Клякса с мольбой на лице впилась глазами в Пьера. Он ободрительно улыбнулся:
— Я ненадолго. Как говорят русские, одна нога здесь — другая там.
Он не успел ещё скрыться из виду, а Пантов передвинул стул и оказался совсем рядом с Кляксой:
— Почему ты не пришла, мы же договаривались?
— Я было уже решилась, но передумала в последний момент. Да и Пьер от себя не отпускал. К тому же Кантона не простит, и Виолетта Павловна — тоже не простит. Вы ломаете мою жизнь, Михаил Петрович!
Пантов не обратил внимания на последние слова Кляксы.
— Ни Кантона, ни Петяева знать ничего не будут!
— Вы были очень добры и щедры ко мне. Но я не могу, Михаил Петрович.
— Последнюю ночь!
— Не могу. Не имею права.
— Ну что ж, тогда придется рассказать французу, кем ты была раньше…
— Умоляю вас, только не это. — Светка закрыла лицо руками и разревелась.
— Пантов протянул руку и погладил её по искрящимся черным волосам.
— Тогда, детка, завтра ровно в девять часов вечера я тебя жду у себя дома.
— Это будет последний раз?
— Даю слово депутата.
Она постаралась успокоиться. Достала из сумочки пудреницу. К столику возвращался чем-то озабоченный Кантона…
3
Хоттабыч догадывался, что после последнего разговора с Егерем тет-а-тет, который не принес никакой пользы губернатору, голова областной администрации теперь постарается предпринять атаку на депутатов думы. Но то, что это произойдет совсем неожиданно, не предполагал. Егерь нагрянул в думу, как гром среди ясного неба. Ровно за десять минут до утреннего заседания в сопровождении нескольких иномарок к парадному входу подкатил губернаторский лимузин, из которого выскочил областной руководитель и, не дожидаясь пока его многочисленная свита высадится из автомобилей, перепрыгивая через несколько ступенек словно горный баран, устремился к входу.
Еще через пять минут он сидел в своей губернаторской ложе и с ироничной улыбкой оглядывал притихших депутатов. Хоттабычу лишь оставалось объявить о начале утреннего заседания и упомянуть о присутствии столь почтенного гостя. И хотя неожиданный визит застал спикера врасплох, он тут же подавил горячие эмоции, постарался успокоиться и вести заседание в соответствии с повесткой дня. По регламенту они должны были рассмотреть до обеда один единственный вопрос: «О льготном налогообложении средств массовой информации». И когда он уже включил микрофон и хотел напомнить депутатом, о чем пойдет речь, из ложи раздался голос Егеря:
— Александр Серафимович, разрешите мне взять слово?
Ошеломленный таким натиском, Хоттабыч был вынужден отступить, и Егерь быстро прошел к трибуне. Без всяких вступлений он сразу взял быка за рога:
— До каких же пор, господа депутаты, мы будем откладывать вопрос о приватизации водообъектов? Администрацией области до мельчайших подробностей разработаны планы аукционных торгов, найдены желающие принять в них участие, наконец, утверждена схема реконструкции насосных станций, водоводов, строительства новых объектов жилищного, социального и культурного назначения для рабочих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64