Она наклонилась, чтобы поднять оружие, и, бросив еще один гневный взгляд на троих приятелей, ушла к своей маленькой палатке у основания мачты.
– Твоя девчонка начинает показывать характер, – сказал Шарак, глядя ей вслед. – А не поторопился ли ты, научив ее обращаться с оружием?
Акеба согласно кивнул:
– Она уже не та тихая и запуганная девушка, какой была раньше. Между прочим, благодаря тебе, киммериец. Конечно, я понимаю, что она вообще уже не девушка, и тоже из-за тебя, но ты мог бы по крайней мере образумить ее, пока она не вызвала всех нас на дуэль.
– Как ты можешь такое говорить? Минуту назад ты любовался ею как своей дочерью.
– Эх, – горько вздохнул Акеба. Его смешливый тон исчез. – Я слишком беспокоился о добродетели Зорель, когда она была жива. Кто ж знал… Теперь я все вижу по-другому. Сейчас, когда ее нет в живых, мне хочется думать, что она успела узнать и эту радость, которую дает нам жизнь.
– Я до нее не дотрагивался, – начал Конан и наткнулся на недоверчивые взгляды. – Я только спасал ее, защищал. Она невинна и одинока. Ее некому защитить, кроме меня. Ради Митры! Да представьте себе охотника, которому предлагают зарезать олененка ради удовольствия.
Шарак затрясся от смеха:
– Значит, тигр и лань. Только кто из вас кто? Кто охотник, а кто жертва? Девочка-то тебя уже приметила.
– Это точно, – сказал Акеба. – Как раз она – среди тех, кто уверен, что девчонка – твоя. Девятое небо Зандру! Ты что, в монахи записался?
– Сдается мне, что остаток пути вам обоим придется проделать вплавь. Я же сказал вам… – Конан не договорил, увидев направляющегося к ним Муктара.
Бородач с бычьей шеей внимательно смотрел на киммерийца. Наконец он бросил сквозь зубы:
– За нами погоня. Галера.
Конан вскочил и бросился на корму. Акеба и Шарак поспешили за ним.
– Я ничего не вижу, кроме воды, – щуря глаза, сказал сержант.
Шарак подтвердил его слова.
Однако Конан разглядел черную полоску на волнах, с черточками белой пены по бокам, что говорило о множестве весел, вспенивающих воду.
– Пираты? – спросил Конан.
Хотя море Вилайет было известно своими морскими разбойниками, Конан нутром почувствовал, что вряд ли их преследователи принадлежат к этому братству.
Муктар пожал плечами:
– Может быть. – В его голосе тоже не слышалось уверенности.
– А кто же еще? – спросил Акеба.
Муктар искоса посмотрел на Конана, но промолчал.
– А я все равно ничего не вижу, – настаивал Шарак.
– Когда они нагонят нас? – спросил Конан.
– Ближе к ночи, – ответил Муктар. Капитан внимательно посмотрел на небо, на глазах затягивающееся свинцовыми тучами, затем на длинные серо-зеленые валы волн.
– Наверное, раньше разразится буря. Вилайет – опасная тварь.
Киммериец впился глазами в приближающийся корабль, постукивая кулаком по борту. Как? Как вступить в бой с таким грозным противником и не проиграть?
– В шторм мы, наверное, сможем скрыться от них, – предположил Конан.
Муктар помолчал еще немного, а затем решительно заговорил, обращаясь ко всем троим:
– Я сосчитал гребки. Если такая частота сохранится еще несколько часов – рабы не выдержат и начнут умирать один за другим. Надеюсь, капитан галеры не захочет остаться без гребцов. Но вот что мне непонятно. Там, на галере, прекрасно видят, что моя шхуна – не большой транспортный корабль, под завязку забитый слоновой костью или специями. Ваши приятели гирканийцы никому не нужны настолько, чтобы преследовать их с таким рвением. Остаетесь вы трое или девчонка. Может, у вас в тюках – корона короля Турана? Или ваша подружка – сбежавшая от отца принцесса? Почему к нашей посудине такое внимание?
– Я же тебе говорил. Мы – самые обычные торговцы. А тебе заплачено за то, чтобы ты доставил нас в Гирканию, а потом обратно в Туран.
– За вторую половину я не получил ни единого медяка.
– Я с тобой расплачусь, как договорились. Если ты не позволишь пиратам захватить наш груз, а заодно и твой корабль. В таком случае ты заработаешь только кандалы на ноги, если вообще останешься жив.
Кивнув остальным, Конан пошел к мачте, оставив Муктара на носу судна бормочущим что-то себе в бороду.
От борта отделился Тамур и присоединился к Конану.
– За нами погоня, – сказал киммериец.
– Баальшам, – прошипел гирканиец.
– Джандар, – кивнул Акеба.
Шарак ткнул посохом в сторону галеры с неожиданной яростью:
– Пусть он присылает своих демонов! Я их встречу как положено!
Темные глаза Тамура засверкали.
– На этот раз мы поджарим его, как кусок мяса, даже если у него тысяча демонов!
Конан встретился взглядом с Акебой. Более вероятным им обоим казалось, что пассажиры «Танцующей в волнах» сами окажутся в роли шашлыка на вертеле.
– Сколько людей вмещает такое судно? – спросил туранец. – Я слабо разбираюсь в этих морских делах.
Морской опыт Конана тоже ограничивался коротким пребыванием в рядах султанапурских контрабандистов. Но ему уже приходилось уходить от преследований такими кораблями.
– На каждом борту – по два ряда весел. Но рабы-гребцы не участвуют в бою. А так корабль этого размера может вместить человек сто, не считая команды.
Повисло молчание, нарушаемое лишь плеском воды да потрескиванием снастей. Наконец Шарак произнес:
– Так много? Это приключение становится несколько навязчивым для человека моих лет.
– Я бы умер счастливым, – сказал Тамур, – если бы знал, что вместе со мной в последний путь отправится и Баальшам.
– Уж его-то на корабле нет, – заметил Акеба, – такие люди, как он, лишь отдают приказы другим. Но, по крайней мере, мы дорого продадим свои жизни. Правда, киммериец?
– Эта славная битва будет достойна того, чтобы погибнуть в ней, – согласился Тамур.
– Я вообще-то погибать не собирался, – сухо заметил Конан.
– Шторм! – оживился Шарак. – Шторм укроет нас.
– Может быть, – ответил Конан, глядя на сгустившиеся тучи, – но мы не можем полагаться только на это.
Конан подошел к Муктару, все так же неподвижно глядевшему на галеру. Бронзовый рог на ее носу, вспарывающий волны, как нож пергамент, был уже хорошо виден.
– Они нагонят нас до темноты? – спросил Конан капитана. – Или до шторма?
– Буря может и не разразиться. На море Вилайет всегда так. То молнии бьют с неба, только что бывшего абсолютно чистым, то после нескольких мрачных дней тучи рассеиваются, не обронив ни капли дождя. Если я из-за тебя потеряю корабль, киммериец, я тебя с того света достану.
– Я думал, что ты – настоящий морской волк, а не старая скандальная баба. – Конан подождал, пока шея и лицо Муктара побагровеют от гнева, а затем продолжил: – Слушай. У нас есть шанс спастись. Пока возможно, мы будем уходить от них, а потом…
По мере того как киммериец говорил, лицо Муктара приобрело нормальный цвет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58