Машка отвела взгляд и задумчиво поскребла ногтем драную обшивку старого дивана.
— Так брала или нет?
Машка по-прежнему безмолвствовала. Между тем в открытую дверь степенно вошла любопытная пестрая курица, безбоязненно проследовала к дивану и попыталась клюнуть Машку в большой палец правой ноги. Видно, приняла покрытый красным лаком ноготь за что-нибудь съедобное.
— Кыш! — рявкнула на нее Машка. Курица не очень-то испугалась, отскочила на безопасное расстояние, склонила голову набок и пару раз недовольно прокудахтала.
— Вот зараза, — процедила сквозь зубы Машка и швырнула в курицу тапкой. Тапка не долетела, но курица благоразумно и с достоинством удалилась за порог хибарки, где и присоединилась к компании своих товарок, барахтающихся в серой пыли.
Пока Машка выясняла отношения с хозяйской пеструшкой, Марина не спускала испытующего взгляда с потрепанного лица девицы и держала многозначительную паузу.
— Что так смотришь? Не знаю я ни про какое платье! — взорвалась Машка.
Марина продолжала молчать, и этой пытки Машка не выдержала, буркнув:
— Ну продала я его, продала. Одной бабе, тут недалеко живет, по Шоссейной… Деньги мне нужны были… И Кристинка, между прочим, обещала дать мне денег, когда вернется. Я тут, может быть, только из-за ее чемодана торчала, ждала, когда она заявится. Устроила здесь камеру хранения бесплатную!
Марина почувствовала нечто вроде разочарования: как все просто оказалось при ближайшем рассмотрении. Никаких тайн и загадок. Машка продала платье одной бабенке, та сплавила его другой, а завтра-послезавтра оно вполне может объявиться на местной барахолке.
Тем временем Машка продолжала изображать из себя оскорбленную невинность:
— Заявилась ко мне со своим чемоданом. Пусть, говорит, у тебя побудет пару дней, пока я вернусь. Я как раз хотела у нее деньжат занять — уже вторую неделю на мели, — а она сказала, что сейчас у нее у самой по нулям, а когда вернется, будут… Вся из себя расфуфыренная, глаза кошачьи… Да, еще сказала, что хочет стребовать с кого-то должок. Но я сразу поняла, что там какие-то амурные дела. У нее же на роже было написано, что она сюда мужика отлавливать приехала!
Можно подумать, что у самой Машки на лице было написано нечто принципиально иное. Что она, например, приехала сюда под шум волны предаваться неторопливым размышлениям о бренности бытия.
Марина ей немедленно попеняла:
— Чего ты так про нее? Вы же вроде подружками были?
— Ха! Подружки! Просто жили неделю вместе в этом сарае. Она вон на той раскладушке спала, и все ей тут не нравилось. Как же, как же, голубая кость, — Машка брезгливо скривила губы. — Потом она съехала, вроде в каком-то пансионате устроилась и вдруг заявляется ни с того ни с сего со своим чемоданом. Очень он мне нужен!
Марина решила, что наступила пора выяснить то, ради чего она, собственно, и явилась к Машке:
— А что у тебя там вышло с директором того пансионата, в который она переехала?
Машка звонко хлопнула себя по рыхлым ляжкам:
— Ну вот, я так и знала! Ей теперь что, она утопла, а мне эта бодяга боком выйдет по ее милости!
Девица выглядела не на шутку озабоченной.
— Ну рассказывай, рассказывай, — поторопила ее Марина.
Машка порылась на столе, нашла пачку сигарет, закурила, при этом руки у нее дрожали, совсем как у директора «Лазурной дали» каких-то пару часов тому назад при упоминании той же самой истории.
— Да ничего особенного и не было, — изрекла она потерянно, — ну подумаешь… С этим директором я познакомилась на пляже… Я, что ли, виновата, что они ко мне липнут? — Она вскинула свои плутоватые глазки, дабы проверить Маринину реакцию на свою покаянную речь. — Ну, туда-сюда, короче, пару раз у нас с ним было… Он все от моих коленок тащился, все обслюнявил…Тем бы и кончилось, если бы Кристинка не узнала, кто он да откуда. Говорит: давай его кинем. Я, конечно, против, а она меня даже слушать не стала, пошла к нему: так, мол, и так, Машка — малолетка и все такое. Он струхнул и устроил ее в пансионат бесплатно. Она меня с собой звала, но я отказалась. Как чувствовала, что это добром не кончится…
— А сколько тебе лет на самом деле? — осведомилась Марина.
— Девятнадцать, — призналась Машка. — В марте было…
— Понятно, — вздохнула Марина. Пожалуй, директор родимого пансионата был прав: Машка — обычная курортная шлюшка, а следовательно, покойная Кристина-Валентина — самодеятельная шантажистка. А может, и профессиональная. Подходящая парочка, ничего не скажешь. Одна другой стоит. Все более-менее благополучно раскладывалось по полочкам.
Марина не удержалась от соблазна дать заблудшей Машке пару бесплатных советов, не питая, впрочем, особенных надежд, что та ими воспользуется:
— Считай, что тебе сильно повезло — мужичок больно пугливый попался. С остальными будь поосторожнее, тем более что некоторые, я смотрю, даже руки распускают.
Машка ощупала глаз и спросила:
— А с чемоданом-то что делать?
— Чемодан придется в милицию отнести, других вариантов нет. Отнесешь и отдашь им. Думаю, они тебя особенно пытать не будут. Только сначала на всякий случай проверь, все ли ты положила на место.
Машка не стала спорить, только порылась в сваленном на диване белье, извлекла из кучи что-то желтое и, шмыгнув носом, выволокла из-под стола рыжий чемодан. Марина с любопытством пронаблюдала, как вороватая девица в очередной раз воспользовалась маникюрными ножницами, ловко управившись с послушно щелкнувшими замками.
— Вот. Ложу на место, — уныло сообщила она. Это самое «ложу» прозвучало из ее уст удивительно органично и практически не резало слух.
Она хотела было захлопнуть чемодан, но Марина ее остановила. Раз уж она ввязалась в эту историю, то, наверное, об излишней щепетильности следовало временно забыть.
— Подожди, дай-ка проверю, все ли на месте, — сказала она.
Машка молча поднялась с корточек и освободила место возле раскрытого чемодана. Теперь Марина склонилась над ним. Конечно, она не могла ручаться за сохранность всех вещей Валентины Коромысловой, но кое-что из тряпок, прежде висевших в шкафу в номере пансионата, она, безусловно, узнала. Кроме одежды и белья, в чемодане лежали босоножки на высокой шпильке и комнатные туфли, завернутые в старую пожелтевшую газету. А еще из кармашка на внутренней стороне крышки выглядывал клочок какой-то разграфленной бумаги. Марина покосилась на Машку и осторожно потянула листок на себя. В ее руках оказался чистый телеграфный бланк. Марина повертела его и со вздохом положила на место.
Глава 15
ВЕРОЛОМНАЯ МАШКА
— Ну собирайся, поехали!
— Это куда еще? — Машка замерла над кучей своего барахла.
— Отвезем чемодан в милицию.
— Да что я там забыла? — решительно возразила Машка и, сбавив тон, забурчала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52