— Вот так — свяжись на свою голову. Нужен мне был этот чемодан! Не пойду я никуда, и все!
— Пойдешь, еще как пойдешь, — не согласилась с ней Марина. — Отнесешь чемодан и все расскажешь.
— Все? — Челюсть у Машки отвисла. Марина поняла, чего она боялась.
— Про шантаж, ну, про то, как вы директора пансионата нагрели, можешь не рассказывать, — разрешила она, подумав, что теперь это не имеет такого уж большого значения, а старый сластолюбец свое уже получил. — А все остальное будь добра: и про то, как она тебе чемодан принесла, и про платье…
— И про платье? — эхом отозвалась Машка.
— И про платье, — сурово подтвердила Марина и прикрикнула:
— Ну быстрей, быстрей шевелись!
Машка отрывала свой зад от дивана долго, неохотно и чуть ли не с усилием, так, словно он был намазан хорошим клеем. И Марине пришлось подбодрить ее еще раз:
— Ну скорее, не тяни резину! Машка опять порылась в сваленном на диване барахле, вытащила линялую балахонистую юбку и натянула ее на себя поверх белой футболки, которую она менять не стала. Пошарила ногой под диваном и выволокла разношенные белые сабо.
— Готова? — осведомилась Марина. Машка кивнула.
— Тогда бери чемодан.
Машка покорно взялась за ручку чемодана. «Ну и тюлениха, — подивилась про себя Марина. — Неудивительно, что Валентина Коромыслова так быстро ее обработала. Из такой веревки вить ничего не стоит».
Они вышли за калитку и гуськом двинулись в сторону автобусной остановки. Машка впереди, а Марина чуть поотстав и не спуская с нее взгляда. Конвоируемая Машка ползла по тротуару со скоростью осенней мухи, всем своим убитым видом демонстрируя полную покорность судьбе.
Видно, такое Машкино поведение и притупило Маринину бдительность. Чем же иначе объяснить тот факт, что она ее позорно упустила. Автобус был набит под самую завязку, они с Машкой кое-как пристроились в проходе, приспособив чемодан в ногах. Марину всю дорогу пинали и толкали, а Машка, стоявшая за ее спиной, шумно, как лошадь, дышала ей в затылок. А когда пришла пора выходить из автобуса, Марина вдруг обнаружила, что Машки нет! Машка сбежала и сделала это настолько профессионально, что Марина до самого конца оставалась в полной уверенности, что снарядом.
Осознав свое сокрушительное фиаско, Марина первым делом изо всех сил принялась вытягивать шею, пытаясь высмотреть Машку где-нибудь поблизости. Машки не было, не исключено, что она выпрыгнула еще на предыдущей остановке — возле местной барахолки, когда автобус брали приступом потные массы торговцев, пихающих друг дружку и злых из-за плохой выручки.
— Ну что теперь делать? — спросила Марина и посмотрела на рыжий чемодан Валентины Коромысловой, стоящий у ее ног, словно ожидая от него совета. Потом со вздохом подхватила его и побрела через площадь к серой кирпичной коробке городского УВД. Чемодан был довольно тяжелым, Марина волокла его, ругая себя последними словами и проклиная тот день, когда в их бюро научно-технической информации сверху спустилась горящая льготная путевка в черноморский пансионат «Лазурная даль». И чего ей, спрашивается, на своем диване не отдыхалось, хоть и продавленном, но таком родном?
Уже поднявшись на крыльцо, она совершенно неожиданно столкнулась с тем самым парнем, что возил ее на опознание утонувшей Кристины-Валентины, а также буквально накануне вернул паспорт, найденный в урне на набережной. Парень, который на опознании был в кожаных штанах, при возвращении паспорта — форменном милицейском пиджаке с лейтенантскими погонами, а на этот раз снова в штатском — в джинсах и пестрой рубашке вроде гавайской, — галантно распахнул перед ней дверь и пропустил вперед.
Марина сразу обрадовалась:
— Здравствуйте, а я к вам!
Только после этого парень поднял на нее глаза, в которых плеснулось недоумение:
— Виноградова?
Марина кивнула.
Тогда он перевел взгляд на чемодан, и выражение его лица стало еще более озадаченным.
Марина поставила чемодан на пол и объявила:
— Это чемодан Валентины Коромысловой.
— И что? — До него по-прежнему ничего не доходило. — Впрочем, не исключено, что он просто изображал непонимание.
— Той самой Валентины Коромысловой из пансионата «Лазурная даль», что утонула неделю назад, помните?
— Помню-помню, — кисло поморщился парень и снова покосился на рыжий чемодан. — А зачем вы его сюда принесли? Надо было его родственникам отдать.
«Господи, — подумала Марина, — да неужели же они все и впрямь здесь такие идиоты или только прикидываются?» И пожалела, что напрямую об этом не спросишь!
Наверное, на Маринином лице отразилась вся гамма обуревавших ее чувств, потому что парень перестал задавать ей дурацкие вопросы, направив свою детскую любознательность на дежурного за стеклом:
— Не знаешь точно, когда Кочегаров выйдет?
— Да вроде во вторник, — отозвался тот и схватился за трубку пронзительно зазвонившего телефона. — Дежурный по УВД слушает!
Милиционер в гавайской рубахе повернулся к Марине и недовольно прошипел:
— Жди его до вторника… Да за это время можно десять тещ похоронить! — Он шумно вздохнул и спросил:
— А с чего вы, собственно, взяли, что это чемодан… ну, той, что утонула?
— Знаю, — уверенно заявила Марина, — я этот чемодан знаю как свои пять пальцев! Он же в моем шкафу стоял, то есть в шкафу в номере, в котором мы вместе с Коромысловой жили до того, как она утонула.
— И что дальше? — Физиономия милиционера скучнела прямо на глазах.
— А потом она отвезла этот чемодан одной знакомой, а она, она… продала ее платье, а сейчас по дороге сюда сбежала!
Парень насупился:
— То есть… Вы хотите сказать, что эта, как вы выразились, знакомая Коромысловой украла чемодан у утопленницы?
Марина выдержала паузу. Честно говоря, ответить на этот вопрос однозначно она не могла. Вот так запросто заявить: да, она украла чемодан. Ведь, может, и не украла. До сих пор полная ясность у нее была только со злополучным платьем. Все это она ему и объяснила с грехом пополам.
Парень наморщил лоб:
— Тогда в чем же дело? Украсть чемодан — это одно, а держать его у себя по просьбе хозяйки — совсем другое. Не говоря уже о том, что заявления о краже этого чемодана к нам не поступало, а без заявления пострадавших, извините…
Он не договорил, просто красноречиво развел руками.
Марина возмутилась:
— Так кто же вам напишет заявление? Какая пострадавшая? Она же утонула!
— Значит, заявление должны написать родственники! — Милицейского товарища трудно было сбить с раз избранного курса, особенно если принять во внимание, что он поставил себе цель отделаться от Марины во что бы то ни стало.
Надо же, такой молодой и уже законченный крючкотвор!
Марина посмотрела на рыжий чемодан Валентины Коромысловой и бессильно развела руками:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52