Внял я этой просьбе…"
Петр дал время Лене подумать и произнес:
— Видишь, даже очевидные преступления прощаются, а у нас вообще невинный случай.
Лена созрела для выполнения плана. Оставалось где-то добыть яд. Петр вспомнил что его родной дядя, с которым он не виделся несколько лет, работает в аптеке. «Надо же, какое совпадение, как нарочно все складываегся удачно». — подумал он. Нашел телефон. Позвонил, Оказалось, работает по-прежнему провизором. Напросился в гости. Получил вежливое согласие. Во время беседы завел как бы случайно разговор о ядах, их хранении. Дядя охотно делился профессиональными секретами, даже обещал дать понюхать яд. Петр специально остался у него на ночь, а утром заглянул в аптеку, якобы с целью приобрести дефицитное лекарство. Напомнил дяде о его желании показать яды. Когда тот отвернулся, украл один маленький пузырек и срочно уехал. Это была вторая серьезная ошибка Петра — дядя, конечно, заметил пропажу, но шум поднимать не стал, замаскировал исчезновение одного пузырька, думая, что Петр взял его, чтобы отравить собаку, о чем был беглый, ничем не завершившийся разговор накануне.
Лена свою задачу выполнила успешно: на следующий день после передачи ей яда принесла Петру ожерелье, остаток яда в пузырьке и уехала за город к бабке.
Тот непривычный факт, что всегда аккуратный и пунктуальный Абрам не вышел на работу, вызвал беспокойство в небольшом коллективе ювелирной мастерской. Пришли проведать, вскрыли дверь вместе с представителями жилищной конторы.
Так милиция столкнулась с очередным трупом без каких-либо внешних повреждений. Впрочем, вскрытие быстро установило причину смерти: цианистый калий. Все вещи и ценности не тронуты. Самоубийство? Почему тогда нет предсмертного письма, да и сослуживцы в один голос заявляют, что покойный любил жизнь — красивую жизнь! — и отправляться в мир иной не высказывал ни малейшего намерения.
Следователь районной прокуратуры, возбудивший уголовное дело, выдвинул несколько версий. Первая и основная, как он считал, имея в производстве еще пять просроченных дел, — самоубийство. Среди прочих версий: убийство по корыстным или личным мотивам; убийство, связанное с производственной деятельностью, и др. Чтобы быстро и четко разобраться с ювелирной мастерской, где работал Абрам Круминьш, он позвонил начальнику УБХСС МВД Латвии Роману Арнольдовичу Зинтарсу, которого лично знал как исключительно толкового и опытного специалиста службы, попросил выделить сотрудника для проверки мастерской. Зинтарс пообещал и через десять дней сообщил, что убийство (если это убийство) никак не связано с производственной деятельностью Круминьша. А вот хороший знакомый студентки Лены, последней проживавшей в особняке, имеет родного дядю, работающего провизором в аптеке на улице Мельникайте.
Следователь попросил опросить этого дядю и установить, не пропадал ли у него цианистый калий.
Зинтарс лично пригласил к себе провизора и добился признания под угрозой комплексной проверки аптеки. Так в деле появился первый реальный подозреваемый. Во время обыска на квартире Петра удалось найти и изъять пузырек с остатками яда. Ожерелье он где-то надежно спрятал.
Лена к этому времени тоже рассказала, что налила в вино Абраму снотворное из пузырька, переданного ей Петром, якобы для того, чтобы избежать сексуальных приставаний.
Будучи зла на Петра за то, что он обманом добился своей цели и сделал ее убийцей, Лена рассказала своим закадычным подругам правду об ожерелье. У одной из подруг отец работал в службе БХСС. Петр был арестован, осужден, но долгое время не выдавал ожерелья, желая, видимо, воспользоваться им после отсидки.
Лишь через год он Лене, которая, любя его, все ему простила и навещала его в тюрьме, сказал, где хранится ожерелье, чтобы убедиться, не пропало ли оно.
Алчность и страх не давали ему покоя. Лена же, убедившись, что настоянное на крови богатство не приносит счастья, нашла ожерелье и передала его следственным органам.
Подобных историй, где с затейливыми небылицами переплетается самая доподлинная быль, вам десятки могут рассказать работники отдела БХСС, занимающиеся вопросами борьбы с хищениями и незаконным сбытом драгоценных металлов и камней.
БРИЛЛИАНТЫ ПРОТИВ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА
Как вы догадываетесь, речь пойдёт о тех бриллиантах, которые могли бы послужить родине первого в мире государства рабочих и крестьян, но попадали, увы, в чужие жадные руки. И стоило немалых трудов вернуть их родной стране…
Когда в Якутии нашли кимберлитовые трубки с большим содержанием алмазов, руководители страны активно использовали этот факт для пополнения казны. Зная, что слабенький внутренний рынок страны не в состоянии поглотить дорогие алмазные ювелирные изделия в полном объёме (хотя богатых дельцов-цеховиков у нас тогда было уже немало), они решили основную часть дорогих природных камней сбывать за границу.
Да, но продавать натуральные алмазы невыгодно с экономической точки зрения, ибо после обработки и превращения в бриллианты цена их возрастала в десятки раз. Поэтому на территории страны было построено несколько специальных фабрик по огранке природных алмазов. Одна из них появилась в Смоленске.
Памятуя о необходимости обеспечить сохранность больших ценностей, фабрику оснастили техническими средствами, передовыми на то время, квалифицированной охраной. В областной службе БХСС за этим предприятием был закреплён специальный работник. С учётом того, что продукция фабрики пойдёт за рубеж, вопросы сбыта курировали сотрудники областного управления КГБ, возглавляемого Константином Васильевичем Костериным, который, отличившись в борьбе с жульём на этой фабрике, с 1983 года станет потом первым заместителем начальника ГУБХСС МВД СССР, т.е. моим непосредственным руководителем.
С началом функционирования фабрики её внешнюю безопасность, казалось бы, обеспечили, но кто-то по злому умыслу или по недомыслию создал-таки возможность прямого хищения продукции внутри фабрики.
Дело в том, что огранщики, беря для обработки на день определённое число алмазов под расписку, должны были отчитаться таким же количеством бриллиантов, а в случае утери (до сих пор изумляюсь — как можно было предусматривать подобные «утери») — заплатить в кассу сто рублей. Деньги в ту пору немалые, выше месячной зарплаты иного работника. Но огранщики алмазов такую возможность расценивали по-иному и своего не упустили. Ведь похищаемый бриллиант стоил не сотню рублей. А подчас многие тысячи.
Приемщик готовой продукции всякий раз «на веру» принимал слова огранщиков об очередной «утере» алмазов, тем более не обращали внимания, что пропадали самые крупные камни, выписывал счёт на сто рублей или давал команду удержать эту сумму из зарплаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Петр дал время Лене подумать и произнес:
— Видишь, даже очевидные преступления прощаются, а у нас вообще невинный случай.
Лена созрела для выполнения плана. Оставалось где-то добыть яд. Петр вспомнил что его родной дядя, с которым он не виделся несколько лет, работает в аптеке. «Надо же, какое совпадение, как нарочно все складываегся удачно». — подумал он. Нашел телефон. Позвонил, Оказалось, работает по-прежнему провизором. Напросился в гости. Получил вежливое согласие. Во время беседы завел как бы случайно разговор о ядах, их хранении. Дядя охотно делился профессиональными секретами, даже обещал дать понюхать яд. Петр специально остался у него на ночь, а утром заглянул в аптеку, якобы с целью приобрести дефицитное лекарство. Напомнил дяде о его желании показать яды. Когда тот отвернулся, украл один маленький пузырек и срочно уехал. Это была вторая серьезная ошибка Петра — дядя, конечно, заметил пропажу, но шум поднимать не стал, замаскировал исчезновение одного пузырька, думая, что Петр взял его, чтобы отравить собаку, о чем был беглый, ничем не завершившийся разговор накануне.
Лена свою задачу выполнила успешно: на следующий день после передачи ей яда принесла Петру ожерелье, остаток яда в пузырьке и уехала за город к бабке.
Тот непривычный факт, что всегда аккуратный и пунктуальный Абрам не вышел на работу, вызвал беспокойство в небольшом коллективе ювелирной мастерской. Пришли проведать, вскрыли дверь вместе с представителями жилищной конторы.
Так милиция столкнулась с очередным трупом без каких-либо внешних повреждений. Впрочем, вскрытие быстро установило причину смерти: цианистый калий. Все вещи и ценности не тронуты. Самоубийство? Почему тогда нет предсмертного письма, да и сослуживцы в один голос заявляют, что покойный любил жизнь — красивую жизнь! — и отправляться в мир иной не высказывал ни малейшего намерения.
Следователь районной прокуратуры, возбудивший уголовное дело, выдвинул несколько версий. Первая и основная, как он считал, имея в производстве еще пять просроченных дел, — самоубийство. Среди прочих версий: убийство по корыстным или личным мотивам; убийство, связанное с производственной деятельностью, и др. Чтобы быстро и четко разобраться с ювелирной мастерской, где работал Абрам Круминьш, он позвонил начальнику УБХСС МВД Латвии Роману Арнольдовичу Зинтарсу, которого лично знал как исключительно толкового и опытного специалиста службы, попросил выделить сотрудника для проверки мастерской. Зинтарс пообещал и через десять дней сообщил, что убийство (если это убийство) никак не связано с производственной деятельностью Круминьша. А вот хороший знакомый студентки Лены, последней проживавшей в особняке, имеет родного дядю, работающего провизором в аптеке на улице Мельникайте.
Следователь попросил опросить этого дядю и установить, не пропадал ли у него цианистый калий.
Зинтарс лично пригласил к себе провизора и добился признания под угрозой комплексной проверки аптеки. Так в деле появился первый реальный подозреваемый. Во время обыска на квартире Петра удалось найти и изъять пузырек с остатками яда. Ожерелье он где-то надежно спрятал.
Лена к этому времени тоже рассказала, что налила в вино Абраму снотворное из пузырька, переданного ей Петром, якобы для того, чтобы избежать сексуальных приставаний.
Будучи зла на Петра за то, что он обманом добился своей цели и сделал ее убийцей, Лена рассказала своим закадычным подругам правду об ожерелье. У одной из подруг отец работал в службе БХСС. Петр был арестован, осужден, но долгое время не выдавал ожерелья, желая, видимо, воспользоваться им после отсидки.
Лишь через год он Лене, которая, любя его, все ему простила и навещала его в тюрьме, сказал, где хранится ожерелье, чтобы убедиться, не пропало ли оно.
Алчность и страх не давали ему покоя. Лена же, убедившись, что настоянное на крови богатство не приносит счастья, нашла ожерелье и передала его следственным органам.
Подобных историй, где с затейливыми небылицами переплетается самая доподлинная быль, вам десятки могут рассказать работники отдела БХСС, занимающиеся вопросами борьбы с хищениями и незаконным сбытом драгоценных металлов и камней.
БРИЛЛИАНТЫ ПРОТИВ ДИКТАТУРЫ ПРОЛЕТАРИАТА
Как вы догадываетесь, речь пойдёт о тех бриллиантах, которые могли бы послужить родине первого в мире государства рабочих и крестьян, но попадали, увы, в чужие жадные руки. И стоило немалых трудов вернуть их родной стране…
Когда в Якутии нашли кимберлитовые трубки с большим содержанием алмазов, руководители страны активно использовали этот факт для пополнения казны. Зная, что слабенький внутренний рынок страны не в состоянии поглотить дорогие алмазные ювелирные изделия в полном объёме (хотя богатых дельцов-цеховиков у нас тогда было уже немало), они решили основную часть дорогих природных камней сбывать за границу.
Да, но продавать натуральные алмазы невыгодно с экономической точки зрения, ибо после обработки и превращения в бриллианты цена их возрастала в десятки раз. Поэтому на территории страны было построено несколько специальных фабрик по огранке природных алмазов. Одна из них появилась в Смоленске.
Памятуя о необходимости обеспечить сохранность больших ценностей, фабрику оснастили техническими средствами, передовыми на то время, квалифицированной охраной. В областной службе БХСС за этим предприятием был закреплён специальный работник. С учётом того, что продукция фабрики пойдёт за рубеж, вопросы сбыта курировали сотрудники областного управления КГБ, возглавляемого Константином Васильевичем Костериным, который, отличившись в борьбе с жульём на этой фабрике, с 1983 года станет потом первым заместителем начальника ГУБХСС МВД СССР, т.е. моим непосредственным руководителем.
С началом функционирования фабрики её внешнюю безопасность, казалось бы, обеспечили, но кто-то по злому умыслу или по недомыслию создал-таки возможность прямого хищения продукции внутри фабрики.
Дело в том, что огранщики, беря для обработки на день определённое число алмазов под расписку, должны были отчитаться таким же количеством бриллиантов, а в случае утери (до сих пор изумляюсь — как можно было предусматривать подобные «утери») — заплатить в кассу сто рублей. Деньги в ту пору немалые, выше месячной зарплаты иного работника. Но огранщики алмазов такую возможность расценивали по-иному и своего не упустили. Ведь похищаемый бриллиант стоил не сотню рублей. А подчас многие тысячи.
Приемщик готовой продукции всякий раз «на веру» принимал слова огранщиков об очередной «утере» алмазов, тем более не обращали внимания, что пропадали самые крупные камни, выписывал счёт на сто рублей или давал команду удержать эту сумму из зарплаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74