Сейчас решится судьба его замысла. И всё будет зависеть от Нансена – героя его юношеских дум. Он на минуту почувствовал себя маленьким мальчиком.
– Я понимаю... Мало быть только путешественником, – начал он робко, – надо быть и работником науки.
– Правильно, – сказал Нансен улыбаясь. – Но сначала скажите мне: куда именно вы собираетесь идти?
– В ближайшие годы я хотел бы попытаться найти северо-западный проход...
Нансен откачнулся на спинку кресла, внимательно посмотрел на своего гостя, потом перевёл глаза на карту Арктики. Северный берег Америки был условно отмечен пунктиром: никто никогда ещё не проходил вдоль этого берега на корабле, и береговая линия не была нанесена на карту.
– Прекрасная цель, – сказал Нансен. – Для этого стоит и жить и работать.
Сердце у Амундсена радостно забилось. Смущение прошло. И он уже смелее рассказал о своём плане и обо всех приготовлениях к задуманной экспедиции.
– В течение года я буду изучать магнитный полюс, а потом попробую пройти северо-западным морским путём, – говорил он горячо.
И по мере того как Амундсен, воодушевляясь, излагал свой план, лицо Нансена преображалось. С изумлением смотрел он на своего гостя. Сам человек отважный и смелый, Нансен дважды выступал с планами, очень дерзкими по замыслу. Многие критики называли эти планы безумием. А вот он эти планы осуществил, и осуществил с таким блеском, что завоевал всемирную славу. И теперь, слушая Амундсена, он невольно увлекался широтой и грандиозностью замыслов молодого капитана. Нансен не мот сдержать своего восхищения.
– Всё, что вы задумали, превосходно! Это очень важное дело. Благородная цель. А скажите, каким образом вы рассчитываете собрать средства для этой экспедиции?
Амундсен несколько смутился.
– У меня есть немного собственных денег, и я надеюсь заработать ещё. Пока я хочу предпринять плавание в Ледовитом океане на каком-нибудь небольшом судне, чтобы научиться управлять им во льдах. Во время этого плавания я буду заниматься охотой и, может быть, добуду средства для снаряжения.
Нансен сочувственно вздохнул. Да, дорога исследователя не легка. С каким трудом приходится им сколачивать экспедиции! Газеты падки на сенсации, готовы до небес превозносить героев, победителей... Но как тяжёл путь к победам! Как нелегко даются они в руки! Кто поможет сейчас вот этому смельчаку? Общество? Государство? Нет! Они мало интересуются наукой.. А помочь Амундсену надо.
И Нансен не только одобрил замысел Амундсена, но и обещал порекомендовать его кое-кому из влиятельных лиц.
– Будем надеяться, что они помогут вам в достижении этой высокой цели.
Со своей стороны, он обещал Амундсену всяческую помощь.
Два часа длилась беседа Амундсена с Нансеном. И когда Амундсен покидал его дом, он был уже уверен, что путь выбран им правильно и что в его планах нет ничего невозможного.
В тот же вечер Амундсен написал директору Британской обсерватории в Кью длинное письмо:
«Я намерен в ближайшие годы отправиться в полярные края с целью исследовательской. Мне хотелось бы под вашим руководством и в вашей обсерватории изучить всё, что связано с земным магнетизмом, и все методы, какими пользуются при производстве магнитных наблюдений».
В письме он рассказал о страшной зимовке за Южным полярным кругом и сожалел о том, что у него не было тогда научной подготовки. Несомненно, он мог бы дать науке новые материалы. Ведь это была первая зимовка в Антарктике.
Амундсен хотел подчеркнуть в своём письме, что он не человек с улицы, что у него уже есть достаточный опыт в полярных путешествиях и что трудности предстоящей экспедиции его не пугают.
Он ждал, что директор Британской обсерватории тут же откликнется на его письмо. «Люди науки должны помогать друг другу», – так говорил ему Нансен.
Ответ пришёл скоро. Он был вежлив и холоден:
«Обсерватория перегружена своей прямой работой. Принять вас в число практикантов, к сожалению, не имеем возможности».
Этот ответ ошеломил Амундсена. Значит, преграды не только в полярных льдах, но и здесь, в культурных странах? Но разве впервые ему встречаться с трудностями?
В тот же день он побывал у своего знакомого профессора Стена и показал ему ответ директора Британской обсерватории.
– Поезжайте в Гамбург, к Неймайеру, – посоветовал Стен. – Он заведует обсерваторией. Может быть, он поможет.
– Поможет ли? – усомнился Амундсен. – Захочет ли он уделить хоть минуту совсем неизвестному человеку?
– Всё равно попытаться надо. Я дам вам письмо к Неймайеру. Он меня немного знает.
Раздумывать было некогда, – надо было действовать. И уже неделю спустя Амундсен подъезжал к Гамбургу.
В порту Гамбурга стояли сотни судов под флагами многих стран. По набережным бродили толпы матросов.
Амундсен выбрал самую дешёвую гостиницу и в ней самый дешёвый номер. Принарядившись, он тут же отправился в Гамбургскую обсерваторию. Она находилась на другом конце огромного города. Амундсен ехал с большой тревогой: примет ли его Неймайер?
В дальнем квартале он отыскал белое здание обсерватории. С некоторой робостью он вошёл в канцелярию, подал свои рекомендации. Вскоре его провели к Неймайеру. Известный учёный принял его любезно, расспросил внимательно о планах и дал ему разрешение работать в обсерватории.
Чтобы сократить до предела свои расходы, Амундсен в тот же вечер оставил дешёвый номер в гостинице и переселился в крохотную, ещё более дешёвую комнатку на окраине Гамбурга. Он работал с утра до поздней ночи, питался очень скудно и отказывал себе во всём. Но что значат нужда и лишения для человека, который терпит их во имя великой цели?
Он раньше всех приходил в обсерваторию, позже всех уходил. А дома – только книги и книги да работа над статьями о путешествии на «Бельгике».
Прошло только пять месяцев. Амундсен мог уже самостоятельно вести магнитные и метеорологические наблюдения. Он многое узнал и, кроме того, завязал связи в учёном мире. Закончив практику у Неймайера, он поработал некоторое время в двух других обсерваториях и осенью 1900 года вернулся в Норвегию.
Плавание на «Йоа»
«Нансен одобрил мой план. Этот день я считаю началом существования моей экспедиции», – так писал Амундсен в книге «Плавание на „Йоа“.
Амундсену, как он сам говорил, повезло. Ему удалось случайно купить целую библиотеку на трёх языках, в которой была собрана почти вся литература о северо-западном проходе, все карты и планы предыдущих экспедиций.
Эти книги чрезвычайно обогатили его знания и помогли ему составить стройный план своей экспедиции. Он учёл все ошибки и промахи полярных исследователей.
И он понял, что открытие северо-западного прохода может стать великим открытием для человечества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
– Я понимаю... Мало быть только путешественником, – начал он робко, – надо быть и работником науки.
– Правильно, – сказал Нансен улыбаясь. – Но сначала скажите мне: куда именно вы собираетесь идти?
– В ближайшие годы я хотел бы попытаться найти северо-западный проход...
Нансен откачнулся на спинку кресла, внимательно посмотрел на своего гостя, потом перевёл глаза на карту Арктики. Северный берег Америки был условно отмечен пунктиром: никто никогда ещё не проходил вдоль этого берега на корабле, и береговая линия не была нанесена на карту.
– Прекрасная цель, – сказал Нансен. – Для этого стоит и жить и работать.
Сердце у Амундсена радостно забилось. Смущение прошло. И он уже смелее рассказал о своём плане и обо всех приготовлениях к задуманной экспедиции.
– В течение года я буду изучать магнитный полюс, а потом попробую пройти северо-западным морским путём, – говорил он горячо.
И по мере того как Амундсен, воодушевляясь, излагал свой план, лицо Нансена преображалось. С изумлением смотрел он на своего гостя. Сам человек отважный и смелый, Нансен дважды выступал с планами, очень дерзкими по замыслу. Многие критики называли эти планы безумием. А вот он эти планы осуществил, и осуществил с таким блеском, что завоевал всемирную славу. И теперь, слушая Амундсена, он невольно увлекался широтой и грандиозностью замыслов молодого капитана. Нансен не мот сдержать своего восхищения.
– Всё, что вы задумали, превосходно! Это очень важное дело. Благородная цель. А скажите, каким образом вы рассчитываете собрать средства для этой экспедиции?
Амундсен несколько смутился.
– У меня есть немного собственных денег, и я надеюсь заработать ещё. Пока я хочу предпринять плавание в Ледовитом океане на каком-нибудь небольшом судне, чтобы научиться управлять им во льдах. Во время этого плавания я буду заниматься охотой и, может быть, добуду средства для снаряжения.
Нансен сочувственно вздохнул. Да, дорога исследователя не легка. С каким трудом приходится им сколачивать экспедиции! Газеты падки на сенсации, готовы до небес превозносить героев, победителей... Но как тяжёл путь к победам! Как нелегко даются они в руки! Кто поможет сейчас вот этому смельчаку? Общество? Государство? Нет! Они мало интересуются наукой.. А помочь Амундсену надо.
И Нансен не только одобрил замысел Амундсена, но и обещал порекомендовать его кое-кому из влиятельных лиц.
– Будем надеяться, что они помогут вам в достижении этой высокой цели.
Со своей стороны, он обещал Амундсену всяческую помощь.
Два часа длилась беседа Амундсена с Нансеном. И когда Амундсен покидал его дом, он был уже уверен, что путь выбран им правильно и что в его планах нет ничего невозможного.
В тот же вечер Амундсен написал директору Британской обсерватории в Кью длинное письмо:
«Я намерен в ближайшие годы отправиться в полярные края с целью исследовательской. Мне хотелось бы под вашим руководством и в вашей обсерватории изучить всё, что связано с земным магнетизмом, и все методы, какими пользуются при производстве магнитных наблюдений».
В письме он рассказал о страшной зимовке за Южным полярным кругом и сожалел о том, что у него не было тогда научной подготовки. Несомненно, он мог бы дать науке новые материалы. Ведь это была первая зимовка в Антарктике.
Амундсен хотел подчеркнуть в своём письме, что он не человек с улицы, что у него уже есть достаточный опыт в полярных путешествиях и что трудности предстоящей экспедиции его не пугают.
Он ждал, что директор Британской обсерватории тут же откликнется на его письмо. «Люди науки должны помогать друг другу», – так говорил ему Нансен.
Ответ пришёл скоро. Он был вежлив и холоден:
«Обсерватория перегружена своей прямой работой. Принять вас в число практикантов, к сожалению, не имеем возможности».
Этот ответ ошеломил Амундсена. Значит, преграды не только в полярных льдах, но и здесь, в культурных странах? Но разве впервые ему встречаться с трудностями?
В тот же день он побывал у своего знакомого профессора Стена и показал ему ответ директора Британской обсерватории.
– Поезжайте в Гамбург, к Неймайеру, – посоветовал Стен. – Он заведует обсерваторией. Может быть, он поможет.
– Поможет ли? – усомнился Амундсен. – Захочет ли он уделить хоть минуту совсем неизвестному человеку?
– Всё равно попытаться надо. Я дам вам письмо к Неймайеру. Он меня немного знает.
Раздумывать было некогда, – надо было действовать. И уже неделю спустя Амундсен подъезжал к Гамбургу.
В порту Гамбурга стояли сотни судов под флагами многих стран. По набережным бродили толпы матросов.
Амундсен выбрал самую дешёвую гостиницу и в ней самый дешёвый номер. Принарядившись, он тут же отправился в Гамбургскую обсерваторию. Она находилась на другом конце огромного города. Амундсен ехал с большой тревогой: примет ли его Неймайер?
В дальнем квартале он отыскал белое здание обсерватории. С некоторой робостью он вошёл в канцелярию, подал свои рекомендации. Вскоре его провели к Неймайеру. Известный учёный принял его любезно, расспросил внимательно о планах и дал ему разрешение работать в обсерватории.
Чтобы сократить до предела свои расходы, Амундсен в тот же вечер оставил дешёвый номер в гостинице и переселился в крохотную, ещё более дешёвую комнатку на окраине Гамбурга. Он работал с утра до поздней ночи, питался очень скудно и отказывал себе во всём. Но что значат нужда и лишения для человека, который терпит их во имя великой цели?
Он раньше всех приходил в обсерваторию, позже всех уходил. А дома – только книги и книги да работа над статьями о путешествии на «Бельгике».
Прошло только пять месяцев. Амундсен мог уже самостоятельно вести магнитные и метеорологические наблюдения. Он многое узнал и, кроме того, завязал связи в учёном мире. Закончив практику у Неймайера, он поработал некоторое время в двух других обсерваториях и осенью 1900 года вернулся в Норвегию.
Плавание на «Йоа»
«Нансен одобрил мой план. Этот день я считаю началом существования моей экспедиции», – так писал Амундсен в книге «Плавание на „Йоа“.
Амундсену, как он сам говорил, повезло. Ему удалось случайно купить целую библиотеку на трёх языках, в которой была собрана почти вся литература о северо-западном проходе, все карты и планы предыдущих экспедиций.
Эти книги чрезвычайно обогатили его знания и помогли ему составить стройный план своей экспедиции. Он учёл все ошибки и промахи полярных исследователей.
И он понял, что открытие северо-западного прохода может стать великим открытием для человечества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50