– Соображаю я не хуже, чем другие бегают.
– Я так понимаю, что мне вы не собираетесь ничего объяснять.
Хэнк окинул ее долгим взглядом.
– А ты не понимаешь? По-честному, как говорит Теодор? Ну да ладно, дорогая, когда-нибудь поймешь. – Хэнк отвернулся и пробормотал: – Теперь уже, я надеюсь, совсем скоро.
– Потанцуй с ней, Хэнк! Потанцуй со Смитти!
Теодор вдруг запрыгал на месте, а Лидия заиграла на шарманке вальс.
Из всех присутствующих Маргарет была удивлена больше всех, когдаХэнк взял ее за руку и легко притянул к себе. Они танцевали, и он вальсировал со знанием дела. У него был легкий и ровный шаг, он придерживал и вел ее, как многоопытный партнер. Маргарет была подхвачена какой-то нереальной волной теплоты его тела и глаз, которые, казалось, ей что-то обещали.
Потанцевав с ней, он вдруг неожиданно для нее пригласил Лидию на тур вальса. Теодор в это время сидел у шарманки. Девочка была счастлива. Она кружилась, причем Хэнк поднимал ее в воздух так, что она почти не касалась пола ногами, и от радости и удовольствия все время смеялась, что было ей до сих пор не очень-то свойственно. Хэнк танцевал и с Аннабель. Но ее он просто взял на руки и кружился по комнате. Девчушка радовалась так же бурно, как и сестра. У Маргарет от умиления защемило в горле. Она взглянула на свое платье. Оно было такого же розового цвета, как та жемчужина, которую она подарила Хэнку. Она с удовольствием провела по шелку рукой и в следующее мгновение опять очутилась в объятиях Хэнка. И они закружились по хижине, крытой соломой. Им хотелось, чтобы эта волшебная ночь никогда не кончалась, чтобы дети все так же легко смеялись, улыбался джинн, горели самодельные свечи и звучала простенькая мелодия вальса вместо оркестра, хрустальных канделябров и праздничной толпы.
Глава 29
Когда Хэнк и Смитти перестали танцевать, Аннабель и Теодор уже спали глубоким сном, а Лидия клевала носом, тяжелые веки так и норовили опуститься и закрыть голубые глаза. Они отнесли каждого на свое место и некоторое время смотрели на спящих детей. Хэнк взял ее за руку. Это казалось самым естественным. Ему не хотелось, чтобы она уходила, не сейчас. Хэнк взглянул на Смитти, которая смотрела ему прямо в глаза. Осязаемая тишина повисла в воздухе.
– Вы можете идти погулять, – вдруг раздался голос Мадди.
Он сидел у сундука, подперев голову руками. Джинн говорил небрежно, не глядя в их сторону:
– Я присмотрю за детьми.
Маргарет не успела и глазом моргнуть, как оказалась за дверью. Хэнк почти вынес ее на руках и потащил в сторону пляжа. И вот уже они, взявшись за руки, бегут, освещенные луной, смеются и выкрикивают имена друг друга. Но, приблизившись к воде, они вдруг остановились. Она все еще смеялась, а он жадно смотрел, как она улыбается, и не мог наглядеться. Внутренне он был рад тому, что она даже не подозревает, не знает, какой силой обладает и что могла бы с ним сделать одна ее улыбка. Но вот взгляды их встретились. Настала напряженная пауза, они смотрели друг другу в глаза, улыбка ее растаяла.
Он знал. Она тоже знала.
Все остальное можно было не принимать в расчет. Они не обращали внимания ни на волшебный блеск лагуны ночью, ни на вздохи легкого ветерка и шелест пальм. Они были поглощены тем, чему не было названия, – чувством слишком сильным, чтобы его можно было определить однозначно.
В молчании они шли вдоль берега по песку, переливавшемуся серебром из-за блеска луны. Совсем рядом была полоса прибоя, волны разбивались о берег, откатывались, а пена шипела, уходя в песок.
Хэнк держал ее за мягкую нежную руку, пока они шли так рядом, ни на секунду не забывая ни о ветре, , ни о море, ни тем более о присутствии друг друга. Его чувства были обострены, с каждым дуновением ветерка до него доносился ее божественный запах, он окутывал его со всех сторон, близость этой женщины будоражила его, заставляла радоваться и гордиться тем, что он – мужчина. Среди всех ароматов тропической ночи и сильного запаха океана ее запах выделялся так, как будто ничего другого и не существовало. Он слышал только, как шелестит ее платье, и видел только ее профиль на фоне луны.
Хэнк остановился, улыбнулся ей и легко привлек ее к себе, слегка обнимая за спину и приподняв руку. Маргарет даже не пыталась сопротивляться, она сразу поняла, что они продолжат свой вальс сейчас, но уже под луной. Так и произошло. Они танцевали на серебряном песке под вздохи прохладного бриза. На сей раз музыку источали сама природа, вздохи океана, шелест и шорох пальмовых листьев, быстрое биение сердец.
Они одновременно, не сговариваясь, остановились, почувствовали, когда настал для этого момент, как будто слились в одно существо. Хэнк задумался, глядя поверх ее головы на океан. Все это показалось ему так ново, а ведь еще так недавно он был убежден, что для него давным-давно нет и не может быть тайн. Но тут он взглянул на нее, и опасения и страхи рассеялись. Хэнк погладил ее по щеке, потом рука его упала на ее шею, ниточка пульса выдавала ее волнение. Он нагнулся и поцеловал ее так нежно, как никогда прежде не целовал женщину. Он ничего не хотел брать, только касаться. Хэнк немного отодвинулся и посмотрел на нее. Она прерывисто дышала, а в ее глазах он увидел такое же неуемное желание, которое буквально пожирало его самого.
Это была не просто физическая потребность, это было нечто большее. Трудно сказать, кто же сделал первый шаг: она или он. Он нагнулся, и она привстала на цыпочки. Она была в его объятиях. Наконец это нежное, мягкое женское тело было так близко. Он снова поцеловал ее. Впервые женщина так много значила для него.
Он не дал Маргарет возможности что-нибудь сказать. Да ей и не надо было ни говорить, ни просить, кроме того, она все равно не нашла бы слов для выражения желаний. Но он сделал то, что показалось ей единственно возможным, и именно то, чего ей больше всего хотелось. Он поднял ее на руки и понес вдоль пляжа.
Вскоре она почувствовала, как его руки напряглись, Хэнк перенес ее через камни, и они очутились на том небольшом уединенном участке пляжа, который был окружен морем, скалами и камнями, – там, где он когда-то запивал свои мысли найденным в чемодане ромом.
Он выпустил ее ноги, и она легко соскользнула вдоль его длинного тела. Теперь он придерживал одной рукой ее голову, другой обнимал за талию и нежно целовал в губы, а она, обнимая его за плечи, почти повисла на его руках, с радостью отвечая на его поцелуи. Сначала его язык нежно касался ее губ, затем проник в рот и потребовал отклика. Она обняла его за шею, потом стала гладить по волосам, потом, не выдержав, судорожно схватила за черные пряди и притянула его голову еще ближе. Посреди чувственных стонов до нее донеслось ее имя, а она вес отвечала на его поцелуи, целовала так, как никогда прежде, она не подозревала даже, что способна на это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81