Да, не случилось, — повторила она. — Ведь я, вероятно, смогла бы взлететь и на эти бочонки. Взлетела же я на дерево при виде ужасных зверей. Я едва успела от них оторваться. Один схватил полу моего пледа, и я…
По выражению лица мужа она догадалась, что ей не следует вдаваться в такие ужасающие подробности. Габриэль мог снова впасть в гнев.
Она поняла, что он и впрямь о ней заботится. Его сердце смягчилось, хотел он это признать или нет. Он не был бы так расстроен, если бы не заботился о ней, не так ли?
Джоанна радовалась доказательству привязанности ее мужа, пока не осознала, насколько это важно для нее. Тогда она начала тревожиться. Почему ее занимает то, как он к ней относится? Разве ее чувства к нему тоже смягчились? Боже великий, неужели она начинает любить варвара?
Эта возможность ужаснула ее. Она покачала головой. Она не должна позволить себе сделайся уязвимой.
Габриэль почувствовал облегчение, увидев, как она нахмурилась. И как она побледнела. Он удовлетворенно кивнул. Эта женщина наконец поняла, что могло с ней случиться.
— А я уже начал думать, что вы совершенно лишены здравого смысла, — пробормотал он.
— У меня вполне достаточно здравого смысла, — объявила Джоанна хвастливо.
Он не собирался спорить с ней. Он потащил ее из пещеры. Пока она ждала его, он завалил вход камнями, так, чтобы никакие звери не могли проникнуть внутрь.
Назад в башню она ехала у него на коленях. Солнце снова засияло, когда они добрались до гребня холма.
Джоанна заставила себя отбросить тревоги. В конце кондов, она наверняка сможет держать в узде свои эмоции, и, если она не желает любить Габриэля, так, милостию Божией, и не будет любить.
— Вы натянуты, как стрела на вашем луке, жена. Конечно, я могу понять почему. Вы наконец-то поняли, как близки вы были сегодня к смерти. Прислонитесь ко мне и закройте глаза. Вы должны отдохнуть.
Она так и поступила, но решила, что надо оставить последнее слово в этом разговоре за собой.
— Я ни разу не подумала, что могу умереть, милорд. Я знала, что вы или ваши солдаты ищете меня. На дереве я была в безопасности.
— Вы до сих пор не успокоились, — заметил он.
— Конечно, не успокоилась. Ведь подо мной кружили дикие волки.
Она опять напряглась. Он прижал ее к себе.
— Вы беспокоились еще и потому, что боялись разочаровать меня.
Она подняла глаза к небу. О Боже, ее муж просто свихнулся на своем «я».
— Вы думаете, что я боялась разочаровать вас?
— Да, конечно, — ответил он.
— Почему же?
— Что «почему»?
— Почему я должна бояться разочаровать вас?
Он тяжело вздохнул.
— Вы понимали, что причиняете мне лишние хлопоты.
— Так вы признаете, что беспокоились обо мне?
— Проклятье, женщина, я ведь только что именно это сказал.
Она улыбнулась. Голос Габриэля опять звучал угрюмо. Она не обернулась посмотреть на него, но знала, что он нахмурился. Она похлопала ею по руке, пытаясь умиротворить.
— Я счастлива узнать, что вы тревожитесь обо мне, даже если полагаете это беспокойство напрасным. И все же, милорд, вы должны привыкнуть к тому, что я и сама могу позаботиться о себе.
— Мне совсем не до шуток, Джоанна.
— Я не шучу.
— Нет, шутите.
Она оставила попытки переубедить его. Поразмыслив немного, она решила, что он вполне мог думать, что она совершенно беспомощна. Она вела себя как трусишка, когда впервые встретилась с ним, да и потом всегда была слишком робкой. Конечно, он вправе считать, что за ней необходимо присматривать, и она не может порицать его за это. Со временем он изменит это мнение о ней. Муж не должен считать ее слабеньким созданием.
— Джоанна, я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о бочонках в пещере.
— Как пожелаете, супруг мой. А вы уже знаете, что сделаете с ними?
— Мы обсудим это позднее, после ужина, — обещал он.
Она кивнула и переменила тему разговора:
— Как вы отыскали меня? Я была уверена, что вы отправились охотиться на весь день.
— Наши планы переменились, — объяснил он. — На границе заметили лаэрда Мак-Иниса и десятерых его людей.
— И вы полагаете, что они едут к вам?
— Да.
— Чего же они хотят?
— Я это выясню, когда они прибудут.
— А когда они прибудут?
— Вечером.
— Они останутся обедать?
— Нет.
— С вашей стороны не очень-то любезно не пригласить их разделить с нами трапезу.
Он равнодушно пожал плечами. Но это ее не смутило. Она чувствовала, что ее долг исподволь внушать мужу приличные манеры.
— Я распоряжусь, чтобы слуги приготовили места за вашим столом для гостей, — заявила она.
Она ждала, что он начнет спорить с ней, и была приятно удивлена, когда он промолчал.
Джоанна обдумывала меню, но вдруг одна мысль пришла ей в голову, и она просто задохнулась.
— Великий Боже, Габриэль, а вы ничего не украли у клана макиннсов?
— Нет, — ответил он, улыбаясь ее вспышке. Она вздохнула с облегчением.
— Тогда можно не беспокоиться, что они приехали сюда драться.
— Драться? Всего с десятью солдатами? Нет, это неблагоразумно.
Он произнес это весело, и Джоанна порадовалась его бодрому настроению. Возможно, эта перемена произошла оттого, что он предвкушает сегодняшний вечер в компании гостей?
Она должна позаботиться о том, чтобы вечер прошел хорошо. Но тушеной зайчатины явно не хватит на всех: надо бы подстрелить еще нескольких, но она отказалась от этой идеи. Зайцев следует тушить несколько часов, иначе они будут слишком жесткими, да и в любом случае на охоту у нее уже нет времени. Джоанна решила, что, как только она переоденется, сразу же отправится к кухарке и обсудит с ней меню. И, конечно же, предложит свою помощь Хильде в ее хлопотах.
Она не желала только видеть сегодняшним вечером маклоринских солдат, они ужасно шумны, крикливы и ужасающе грубы. К тому же они так отвратительно переругиваются друг с другом.
Все же она не хотела бы задеть их чувства. Они теперь были частью клана Габриэля, и, следовательно, их необходимо было включить в число обедающих.
Они добрались до двора. Габриэль спешился первым, а затем повернулся помочь ей. Он задержал ее возле себя дольше, чем было необходимо. Она улыбнулась мужу, пока ожидала, когда он отпустит ее.
— Джоанна, вы не должны совершать в дальнейшем подобные ошибки. Я хочу, чтобы вы шли домой и…
— Позвольте, я закончу за вас, милорд, — прервала она его. — Вы хотите, чтобы я отдохнула, не так ли?
Он улыбнулся. Господи, ей так шло, когда она бывала не в духе.
— Да, я хочу, чтобы вы отдохнули.
Он наклонился, поцеловал ее и пошел отводить лошадь в конюшню.
Джоанна лишь усмехнулась нелепым приказаниям мужа. Разве есть у нее время на отдых, когда они ждут гостей сегодня к обеду?
Она поспешила в дом, прислонила лук и колчан к стене у основания лестницы и поднялась в свою комнату. Ей не потребовалось много времени, чтобы переодеться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
По выражению лица мужа она догадалась, что ей не следует вдаваться в такие ужасающие подробности. Габриэль мог снова впасть в гнев.
Она поняла, что он и впрямь о ней заботится. Его сердце смягчилось, хотел он это признать или нет. Он не был бы так расстроен, если бы не заботился о ней, не так ли?
Джоанна радовалась доказательству привязанности ее мужа, пока не осознала, насколько это важно для нее. Тогда она начала тревожиться. Почему ее занимает то, как он к ней относится? Разве ее чувства к нему тоже смягчились? Боже великий, неужели она начинает любить варвара?
Эта возможность ужаснула ее. Она покачала головой. Она не должна позволить себе сделайся уязвимой.
Габриэль почувствовал облегчение, увидев, как она нахмурилась. И как она побледнела. Он удовлетворенно кивнул. Эта женщина наконец поняла, что могло с ней случиться.
— А я уже начал думать, что вы совершенно лишены здравого смысла, — пробормотал он.
— У меня вполне достаточно здравого смысла, — объявила Джоанна хвастливо.
Он не собирался спорить с ней. Он потащил ее из пещеры. Пока она ждала его, он завалил вход камнями, так, чтобы никакие звери не могли проникнуть внутрь.
Назад в башню она ехала у него на коленях. Солнце снова засияло, когда они добрались до гребня холма.
Джоанна заставила себя отбросить тревоги. В конце кондов, она наверняка сможет держать в узде свои эмоции, и, если она не желает любить Габриэля, так, милостию Божией, и не будет любить.
— Вы натянуты, как стрела на вашем луке, жена. Конечно, я могу понять почему. Вы наконец-то поняли, как близки вы были сегодня к смерти. Прислонитесь ко мне и закройте глаза. Вы должны отдохнуть.
Она так и поступила, но решила, что надо оставить последнее слово в этом разговоре за собой.
— Я ни разу не подумала, что могу умереть, милорд. Я знала, что вы или ваши солдаты ищете меня. На дереве я была в безопасности.
— Вы до сих пор не успокоились, — заметил он.
— Конечно, не успокоилась. Ведь подо мной кружили дикие волки.
Она опять напряглась. Он прижал ее к себе.
— Вы беспокоились еще и потому, что боялись разочаровать меня.
Она подняла глаза к небу. О Боже, ее муж просто свихнулся на своем «я».
— Вы думаете, что я боялась разочаровать вас?
— Да, конечно, — ответил он.
— Почему же?
— Что «почему»?
— Почему я должна бояться разочаровать вас?
Он тяжело вздохнул.
— Вы понимали, что причиняете мне лишние хлопоты.
— Так вы признаете, что беспокоились обо мне?
— Проклятье, женщина, я ведь только что именно это сказал.
Она улыбнулась. Голос Габриэля опять звучал угрюмо. Она не обернулась посмотреть на него, но знала, что он нахмурился. Она похлопала ею по руке, пытаясь умиротворить.
— Я счастлива узнать, что вы тревожитесь обо мне, даже если полагаете это беспокойство напрасным. И все же, милорд, вы должны привыкнуть к тому, что я и сама могу позаботиться о себе.
— Мне совсем не до шуток, Джоанна.
— Я не шучу.
— Нет, шутите.
Она оставила попытки переубедить его. Поразмыслив немного, она решила, что он вполне мог думать, что она совершенно беспомощна. Она вела себя как трусишка, когда впервые встретилась с ним, да и потом всегда была слишком робкой. Конечно, он вправе считать, что за ней необходимо присматривать, и она не может порицать его за это. Со временем он изменит это мнение о ней. Муж не должен считать ее слабеньким созданием.
— Джоанна, я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал о бочонках в пещере.
— Как пожелаете, супруг мой. А вы уже знаете, что сделаете с ними?
— Мы обсудим это позднее, после ужина, — обещал он.
Она кивнула и переменила тему разговора:
— Как вы отыскали меня? Я была уверена, что вы отправились охотиться на весь день.
— Наши планы переменились, — объяснил он. — На границе заметили лаэрда Мак-Иниса и десятерых его людей.
— И вы полагаете, что они едут к вам?
— Да.
— Чего же они хотят?
— Я это выясню, когда они прибудут.
— А когда они прибудут?
— Вечером.
— Они останутся обедать?
— Нет.
— С вашей стороны не очень-то любезно не пригласить их разделить с нами трапезу.
Он равнодушно пожал плечами. Но это ее не смутило. Она чувствовала, что ее долг исподволь внушать мужу приличные манеры.
— Я распоряжусь, чтобы слуги приготовили места за вашим столом для гостей, — заявила она.
Она ждала, что он начнет спорить с ней, и была приятно удивлена, когда он промолчал.
Джоанна обдумывала меню, но вдруг одна мысль пришла ей в голову, и она просто задохнулась.
— Великий Боже, Габриэль, а вы ничего не украли у клана макиннсов?
— Нет, — ответил он, улыбаясь ее вспышке. Она вздохнула с облегчением.
— Тогда можно не беспокоиться, что они приехали сюда драться.
— Драться? Всего с десятью солдатами? Нет, это неблагоразумно.
Он произнес это весело, и Джоанна порадовалась его бодрому настроению. Возможно, эта перемена произошла оттого, что он предвкушает сегодняшний вечер в компании гостей?
Она должна позаботиться о том, чтобы вечер прошел хорошо. Но тушеной зайчатины явно не хватит на всех: надо бы подстрелить еще нескольких, но она отказалась от этой идеи. Зайцев следует тушить несколько часов, иначе они будут слишком жесткими, да и в любом случае на охоту у нее уже нет времени. Джоанна решила, что, как только она переоденется, сразу же отправится к кухарке и обсудит с ней меню. И, конечно же, предложит свою помощь Хильде в ее хлопотах.
Она не желала только видеть сегодняшним вечером маклоринских солдат, они ужасно шумны, крикливы и ужасающе грубы. К тому же они так отвратительно переругиваются друг с другом.
Все же она не хотела бы задеть их чувства. Они теперь были частью клана Габриэля, и, следовательно, их необходимо было включить в число обедающих.
Они добрались до двора. Габриэль спешился первым, а затем повернулся помочь ей. Он задержал ее возле себя дольше, чем было необходимо. Она улыбнулась мужу, пока ожидала, когда он отпустит ее.
— Джоанна, вы не должны совершать в дальнейшем подобные ошибки. Я хочу, чтобы вы шли домой и…
— Позвольте, я закончу за вас, милорд, — прервала она его. — Вы хотите, чтобы я отдохнула, не так ли?
Он улыбнулся. Господи, ей так шло, когда она бывала не в духе.
— Да, я хочу, чтобы вы отдохнули.
Он наклонился, поцеловал ее и пошел отводить лошадь в конюшню.
Джоанна лишь усмехнулась нелепым приказаниям мужа. Разве есть у нее время на отдых, когда они ждут гостей сегодня к обеду?
Она поспешила в дом, прислонила лук и колчан к стене у основания лестницы и поднялась в свою комнату. Ей не потребовалось много времени, чтобы переодеться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106