Но на этот раз что-то произошло. Сойер чувствовал это, как чувствовал приход северных ветров с холмов, но, увы, никогда не смог бы объяснить.
– Ма, я хочу пойти сегодня! Папа, мистер Граймс и мистер Вентворт собираются…
– Ты идешь в школу! – прикрикнула Мэгги на сына так громко, что он заморгал и отступил на шаг. Она резко повернулась к Сойеру. – Мальчику только девять лет! Присутствовать при заключении сделок, при всех этих торгах и спорах, где обсуждаются юридические вопросы, – не его дело. Если хочешь, чтобы он иногда объезжал с тобой пастбища, то здесь у меня нет никаких возражений, но я не позволю забрать его из школы, чтобы он присутствовал при разговорах, которые не понимает, чтобы встречался с восточными американцами, которые посчитают тебя глупцом из-за того, что ты привел ребенка на деловые переговоры. И хватит об этом. Дети, вы лучше поторопитесь, а то опоздаете. Вопрос решен, и, Джона, не строй из себя обиженного. Ты пойдешь и ответишь урок мистеру Грею и хоть один раз выбросишь из головы этот проклятый скот.
В доме стало так тихо, что Мэгги слышала, как утренний ветерок колышет занавески на окнах гостиной. Из загона доносились знакомые голоса работников, ржание лошадей, хлопанье дверей в сарае и коровнике. В воздухе пахло сухими листьями и деревом, кофе и беконом, который жарился на печке в кухне ранчо, – кухарка Фрэнки готовила завтрак для целой армии работников. Несколько ковбоев строили новый загон для лошадей, купленных Сойером в Гейтсвилле на прошлой неделе; в утренней тишине раздавался ритмичный стук молотка. Джона испуганно смотрел то на мать, то на отца.
– Па? – в его голосе прозвучала мольба. Мэгги вся напряглась, ожидая, что ответит муж. Сойер бросил на сына сочувственный взгляд и снова покосился на Мэгги.
– Делай то, что говорит мама, Джона. Будут и другие собрания.
– Но, па…
– Иди.
Джона сдался: собрал свои школьные принадлежности и поплелся к двери. Абигейл и Регина все еще стояли там, не сводя глаз с родителей.
– Идите, все идите. – Мэгги вытолкала их на улицу, где светило холодное октябрьское солнце. Ей было все равно, что Джона даже не взглянул на нее и не попрощался. Он идет в школу и сегодня не увидит Колина Вентворта. Вот что сейчас имеет значение.
Когда она вернулась в кухню и закрыла дверь, Сойер подошел к ней. Он положил ей руки на плечи и подождал, пока она поднимет голову.
– Что случилось, Мэгги? Тебя что-то беспокоит.
– Я уже говорила. Я считаю, что Джона еще слишком мал для бизнеса и управления ранчо. Я хочу, чтобы он окончил школу, прежде чем станет твоим партнером.
– И это все? – На лице мужа отразилось сомнение.
– Да, Сойер.
Взгляд его серых глаз смягчился, пока он испытующе вглядывался в ее милое решительное лицо.
– Я согласен, ты имеешь право быть иногда резкой, – медленно сказал он. – Но ты так редко бываешь такой… – Он погладил ей щеку с той мягкостью и нежностью, которая когда-то привлекла ее к нему. – Разумеется, знания мальчику не повредят, образование – великая вещь. Особенно если мы собираемся не спускать глаз с этого щеголя – нашего нового партнера. – Сойер улыбнулся.
– Спасибо тебе за понимание и извини, что накричала на тебя.
– А мне даже понравилось, – усмехнулся он и наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. – Ты не часто показываешь характер, хотя он постоянно при тебе. И даже интересно порой, когда он вдруг вырывается наружу. Ты тогда напоминаешь мне ту маленькую девочку-вдову, которую я обнаружил умирающей от голода далеко от Канзаса на дорожной станции. Ты не хотела, чтобы я купил тебе поесть. И мне это понравилось, Мэгги. Мне нравилось то, что ты никогда никого ни о чем не просила. – Он прижал ее к своей груди, и его дыхание коснулось ее волос. – Все обернулось для нас двоих замечательно, верно, Мэгги?
– Да. – Она провела рукой по его густым каштановым кудрям, в которых уже поблескивала седина. – Выйдя за тебя замуж, я совершила самый лучший поступок в своей жизни, Сойер Блейк.
– Я везучий человек. Ты очень хорошо вырастила моих дочерей. А теперь я стараюсь сделать все возможное для нашего сына.
Нашего сына. Мэгги чуть не заплакала. Иногда она удивлялась: неужели Сойер забыл, что она была уже беременна Джоной, когда встретила его? Все эти годы он никогда не называл мальчика иначе как «наш сын».
Она попыталась отогнать от себя мысли о Колине Вентворте, находившемся всего в нескольких милях отсюда, на ранчо Граймсов.
– Ты замечательно обращаешься с Джоной, – прошептала она. – Я так им горжусь. Он такой же, как ты: сильный, красивый, уверенный в себе. И он любит Тэнглвуд так же сильно, как ты.
– Мэгги, если бы ты сейчас видела свои глаза! Добрые, лучистые… Клянусь, если бы у меня было время, то я прямо сейчас понес бы тебя наверх в постель и… – Сойер с явным сожалением поцокал языком. – Но позже, милая, позже. А сейчас мне нужно проверить молодняк у Сплит-Рок, прежде чем я поеду к Граймсам. Так что мне пора.
Оставшись одна, Мэгги опустилась на стул. Усилия, предпринятые для того, чтобы казаться сегодня утром обычной и веселой, давали о себе знать. Она чувствовала слабость во всем теле, и голова действительно болела. Она закрыла на несколько минут глаза, пытаясь отогнать от себя все мысли и волнения. Когда она снова открыла их, то услышала топот копыт – кто-то ехал верхом на лошади.
Возможно, Сойер что-то забыл, решила Мэгги, подбежала к окну и подняла кружевную занавеску.
Во двор на сером мерине въезжал Колин Вентворт.
Глава 14
Мэгги открыла дверь кухни и вышла на веранду.
– Доброе утро, – сказал Колин.
Октябрьский ветер разрумянил его щеки, а его голубые глаза блестели сильнее обычного. По сравнению с ними небо над головой казалось бледным и невыразительным. Колин ловко спрыгнул с седла, несмотря на дорогой костюм и котелок, молча осмотрелся вокруг, оглядывая двор и загон, отмечая про себя закрытые двери конюшен и сарая. Все работники уехали вместе с Сойером, и Мэгги знала, что на ранчо никого нет. Как же у Колина хватило наглости приехать сюда, как будто у него было на это полное право!
– Здорово здесь у тебя, Мэгги, – одобрительно сказал он, приближаясь к веранде. – Ранчо большое, отлично управляется и производит впечатление хорошо отлаженной фабрики. Очень здорово. – Он с улыбкой посмотрел на нее. – Не беспокойся так. Я видел, что твой муж уехал – и все остальные тоже. Мы можем поговорить наедине.
– Мне нечего тебе сказать. Убирайся из моих владений.
Но он все приближался. На верхней ступеньке веранды, когда его глаза оказались на одном уровне с глазами Мэгги, он задержался.
– Твои владения, – задумчиво повторил он. – Да, ты прекрасно устроилась, Мэгги, и я хочу сказать, что меня это очень радует. – На его губах блуждала улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Ма, я хочу пойти сегодня! Папа, мистер Граймс и мистер Вентворт собираются…
– Ты идешь в школу! – прикрикнула Мэгги на сына так громко, что он заморгал и отступил на шаг. Она резко повернулась к Сойеру. – Мальчику только девять лет! Присутствовать при заключении сделок, при всех этих торгах и спорах, где обсуждаются юридические вопросы, – не его дело. Если хочешь, чтобы он иногда объезжал с тобой пастбища, то здесь у меня нет никаких возражений, но я не позволю забрать его из школы, чтобы он присутствовал при разговорах, которые не понимает, чтобы встречался с восточными американцами, которые посчитают тебя глупцом из-за того, что ты привел ребенка на деловые переговоры. И хватит об этом. Дети, вы лучше поторопитесь, а то опоздаете. Вопрос решен, и, Джона, не строй из себя обиженного. Ты пойдешь и ответишь урок мистеру Грею и хоть один раз выбросишь из головы этот проклятый скот.
В доме стало так тихо, что Мэгги слышала, как утренний ветерок колышет занавески на окнах гостиной. Из загона доносились знакомые голоса работников, ржание лошадей, хлопанье дверей в сарае и коровнике. В воздухе пахло сухими листьями и деревом, кофе и беконом, который жарился на печке в кухне ранчо, – кухарка Фрэнки готовила завтрак для целой армии работников. Несколько ковбоев строили новый загон для лошадей, купленных Сойером в Гейтсвилле на прошлой неделе; в утренней тишине раздавался ритмичный стук молотка. Джона испуганно смотрел то на мать, то на отца.
– Па? – в его голосе прозвучала мольба. Мэгги вся напряглась, ожидая, что ответит муж. Сойер бросил на сына сочувственный взгляд и снова покосился на Мэгги.
– Делай то, что говорит мама, Джона. Будут и другие собрания.
– Но, па…
– Иди.
Джона сдался: собрал свои школьные принадлежности и поплелся к двери. Абигейл и Регина все еще стояли там, не сводя глаз с родителей.
– Идите, все идите. – Мэгги вытолкала их на улицу, где светило холодное октябрьское солнце. Ей было все равно, что Джона даже не взглянул на нее и не попрощался. Он идет в школу и сегодня не увидит Колина Вентворта. Вот что сейчас имеет значение.
Когда она вернулась в кухню и закрыла дверь, Сойер подошел к ней. Он положил ей руки на плечи и подождал, пока она поднимет голову.
– Что случилось, Мэгги? Тебя что-то беспокоит.
– Я уже говорила. Я считаю, что Джона еще слишком мал для бизнеса и управления ранчо. Я хочу, чтобы он окончил школу, прежде чем станет твоим партнером.
– И это все? – На лице мужа отразилось сомнение.
– Да, Сойер.
Взгляд его серых глаз смягчился, пока он испытующе вглядывался в ее милое решительное лицо.
– Я согласен, ты имеешь право быть иногда резкой, – медленно сказал он. – Но ты так редко бываешь такой… – Он погладил ей щеку с той мягкостью и нежностью, которая когда-то привлекла ее к нему. – Разумеется, знания мальчику не повредят, образование – великая вещь. Особенно если мы собираемся не спускать глаз с этого щеголя – нашего нового партнера. – Сойер улыбнулся.
– Спасибо тебе за понимание и извини, что накричала на тебя.
– А мне даже понравилось, – усмехнулся он и наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. – Ты не часто показываешь характер, хотя он постоянно при тебе. И даже интересно порой, когда он вдруг вырывается наружу. Ты тогда напоминаешь мне ту маленькую девочку-вдову, которую я обнаружил умирающей от голода далеко от Канзаса на дорожной станции. Ты не хотела, чтобы я купил тебе поесть. И мне это понравилось, Мэгги. Мне нравилось то, что ты никогда никого ни о чем не просила. – Он прижал ее к своей груди, и его дыхание коснулось ее волос. – Все обернулось для нас двоих замечательно, верно, Мэгги?
– Да. – Она провела рукой по его густым каштановым кудрям, в которых уже поблескивала седина. – Выйдя за тебя замуж, я совершила самый лучший поступок в своей жизни, Сойер Блейк.
– Я везучий человек. Ты очень хорошо вырастила моих дочерей. А теперь я стараюсь сделать все возможное для нашего сына.
Нашего сына. Мэгги чуть не заплакала. Иногда она удивлялась: неужели Сойер забыл, что она была уже беременна Джоной, когда встретила его? Все эти годы он никогда не называл мальчика иначе как «наш сын».
Она попыталась отогнать от себя мысли о Колине Вентворте, находившемся всего в нескольких милях отсюда, на ранчо Граймсов.
– Ты замечательно обращаешься с Джоной, – прошептала она. – Я так им горжусь. Он такой же, как ты: сильный, красивый, уверенный в себе. И он любит Тэнглвуд так же сильно, как ты.
– Мэгги, если бы ты сейчас видела свои глаза! Добрые, лучистые… Клянусь, если бы у меня было время, то я прямо сейчас понес бы тебя наверх в постель и… – Сойер с явным сожалением поцокал языком. – Но позже, милая, позже. А сейчас мне нужно проверить молодняк у Сплит-Рок, прежде чем я поеду к Граймсам. Так что мне пора.
Оставшись одна, Мэгги опустилась на стул. Усилия, предпринятые для того, чтобы казаться сегодня утром обычной и веселой, давали о себе знать. Она чувствовала слабость во всем теле, и голова действительно болела. Она закрыла на несколько минут глаза, пытаясь отогнать от себя все мысли и волнения. Когда она снова открыла их, то услышала топот копыт – кто-то ехал верхом на лошади.
Возможно, Сойер что-то забыл, решила Мэгги, подбежала к окну и подняла кружевную занавеску.
Во двор на сером мерине въезжал Колин Вентворт.
Глава 14
Мэгги открыла дверь кухни и вышла на веранду.
– Доброе утро, – сказал Колин.
Октябрьский ветер разрумянил его щеки, а его голубые глаза блестели сильнее обычного. По сравнению с ними небо над головой казалось бледным и невыразительным. Колин ловко спрыгнул с седла, несмотря на дорогой костюм и котелок, молча осмотрелся вокруг, оглядывая двор и загон, отмечая про себя закрытые двери конюшен и сарая. Все работники уехали вместе с Сойером, и Мэгги знала, что на ранчо никого нет. Как же у Колина хватило наглости приехать сюда, как будто у него было на это полное право!
– Здорово здесь у тебя, Мэгги, – одобрительно сказал он, приближаясь к веранде. – Ранчо большое, отлично управляется и производит впечатление хорошо отлаженной фабрики. Очень здорово. – Он с улыбкой посмотрел на нее. – Не беспокойся так. Я видел, что твой муж уехал – и все остальные тоже. Мы можем поговорить наедине.
– Мне нечего тебе сказать. Убирайся из моих владений.
Но он все приближался. На верхней ступеньке веранды, когда его глаза оказались на одном уровне с глазами Мэгги, он задержался.
– Твои владения, – задумчиво повторил он. – Да, ты прекрасно устроилась, Мэгги, и я хочу сказать, что меня это очень радует. – На его губах блуждала улыбка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100