— Так, как было в прошлый раз, больше не будет никогда, — сказала Николь решительно.
Воспоминания о ее поведении в день свадьбы были ей ненавистны: как же она могла так унизить Хэдриана перед гостями! Просто поразительно, как он еще сдерживает свою злость и огорчение и не выплескивает все это на нее.
— О, надеюсь, что такое больше не повторится! — воскликнула Марта. — Герцог до сих пор еще является мишенью для насмешек. Но как только вас увидят вдвоем и убедятся, что у вас все хорошо и даже больше, чем хорошо, то сразу кончатся все шутки и смешки.
— Шутки? Какие шутки? — удивилась Николь.
Марта быстро взглянула на Джейн, которую разговор явно не заинтересовал, так как она, похоже, тоже ничего не знала о том, что теперь говорят в обществе о ее дочери и зяте. Регина хоть и знала все, но молчала.
— Дорогая, это не имеет никакого значения. Важно, что ты и он прекрасно ладите между собой.
— Скажите мне все. — Николь упрямо поджала губы.
Марте очень не хотелось рассказывать, но она вздохнула и начала:
— За неделю до вашей свадьбы герцог предстал самым очаровательным, самым приветливым человеком. Все заметили, что он очень изменился, так как раньше он и не пытался скрывать свое безразличие и даже неприязнь к светским развлечениям и жизни общества. Помнишь, он обещал сыграть роль влюбленного дурака? Так он сыграл ее блестяще! Только об этом все и говорили — как безумно герцог влюблен и что ты, вероятно, была причиной такой резкой в нем перемены. Хоть все и считали, что такая поспешная свадьба — это скандал, но в то же время как-то оправдывали герцога, считая, что он безумно влюблен.
— О, не может быть, — сказала Николь, когда Марта закончила рассказ.
Марта опять тяжело вздохнула:
— К сожалению, твоя ненависть и озлобленность во время свадьбы были всеми замечены, и после этого единодушное одобрение свадьбы сменилось сомнениями. Стали говорить, что со стороны герцога действительно искренняя любовь, а ты не разделяешь его чувств. Все разговоры сейчас об этом.
.Николь была очень огорчена услышанным. Она разозлилась на себя из-за того, что так бездушно поступила с Хэдрианом. Их свадьба превратилась бы в скандал, если бы он не сумел, положить конец отвратительным слухам. Но он сделал гораздо больше. Он добился того, что их свадьбу приняли в свете, судя по тому, что рассказала Марта. Он оградил ее от всех неприятностей, как и обещал, а она, пусть даже непреднамеренно, все расстроила одним махом, сопротивляясь ему. Когда они теперь в следующий раз появятся в свете, она уж постарается вести себя так, что у всех исчезнут все сомнения относительно их чувств.
— Я не хотела тебя огорчать, — сказала Марта.
Николь ничего не ответила. Новая мысль вдруг поразила ее. Она совсем забыла о кровяном пятне на простыне после первой брачной ночи. Она не представляла другой причины кроме той, что Хэдриан где-то порезался. А сейчас ее осенило: это он еще раз пытался защитить ее от досужих разговоров о том, что она не была девственна в первую ночь. Ведь слуги с нижних этажей — самые первые распространители слухов! Не будь этого пятна, по всему Лондону от слуги к слуге разнеслось бы это известие и наконец достигло бы ушей их хозяев.
Теперь она не сомневалась, что кровяное пятно — уловка Хэдриана. Сердце переполнилось такой любовью к нему, что ей стало больно.
Гости остались на ночь. Всем было очень хорошо: много смеялись, шутили.
Графиня, Регина и Марта уехали наутро следующего дня.
После их отъезда Николь надела бриджи и сапоги и поспешила из дома. К этому времени все уже почти привыкли к ее одежде. Николь вспомнила, как в первый раз появилась в бриджах в этом доме. У служанок от удивления повылезали из орбит глаза, лакеи стояли с открытыми ртами. Вудворд побледнел, а конюхи заморгали и поскорее отвернулись. Надо признаться, что она тогда почувствовала себя не совсем уютно.
Она справедливо полагала, что герцогиням следует ездить в дамском седле, как это было модно в то время. Но ведь Хэдриан позволил ей делать все, что ей будет угодно, и ездить верхом по-мужски на своем жеребце ей было угодно больше всего.
Старший конюх поджидал ее. Она приветственно помахала ему рукой и улыбнулась. О'Генри тоже был одет в бриджи и сапоги, только сапоги были сильно поношены, а бриджи — в пятнах. Его зеленая куртка для соколиной охоты тоже видала виды.
— Добрый день, ваша светлость, — поприветствовал он ее, выводя коней. — Я думал, что вы не будете кататься в такой морозный день.
Они сели на коней и неторопливо поскакали. У Николь было отличное настроение, и мир казался ей прекрасным. А чтобы совсем было хорошо, нужно, чтобы муж любил ее. У нее появилась уверенность, что это вполне реально.
Через час они проехали поле и поскакали по деревенской улице. Никого вокруг не было, и О'Генри обратился к ней с усмешкой:
— Здесь Раффиан хотел бы пробежаться. Вы могли бы не отстать, ваша светлость?
— А вы сможете не отстать от меня? — Николь засмеялась.
О'Генри уже знал, что Николь прекрасная наездница, и теперь уже не так волновался за нее, как в первые дни.
Припав к седлу, Николь рванулась вперед. Они пустили коней в галоп — два жеребца с наслаждением неслись вперед, вытянув шеи. Промчавшись голова к голове около двух миль, всадники увидели на дороге троих мужчин, идущих им навстречу. Одновременно, как по команде, Николь и О'Генри натянули поводья, чтобы избежать наезда и не закидать прохожих грязью. Когда они подъехали ближе, Николь увидела, что это трое бедно одетых молодых людей с мешками за плечами. «Безработные крестьяне», — догадалась Николь. Все, чем они владели, находилось у них в мешках. Ей стало их жалко. Времена сейчас для низшего класса очень тяжелые.
— Мерзкие бездельники, вот кто это такие, — хрипло произнес О'Генри. — Если захочешь работать, всегда что-нибудь можно найти. Не давайте им ничего, ваша светлость.
Николь с радостью дала бы им несколько фунтов, если бы у нее с собой были деньги. Вдруг один из них встретился с нею глазами. Николь с любопытством посмотрела на него и отвернулась. Взгляд рыжего был дерзок и груб — она ему явно понравилась, и ему очень захотелось с нею потешиться.
Все трое молчали. Николь на них больше не смотрела, почувствовав вдруг неловкость, но она знала, что они смотрят на нее и старшего конюха.
— Объезжайте их, — сказал О'Генри тихо, пуская коня рысью.
Николь хотела сделать то же самое, но неожиданно рыжий схватил ее коня за уздечку. Николь пришла в ужас.
— Добрый, день, девушка. Какой у вас прекрасный конь!
— Пустите, пожалуйста, — спокойно сказала Николь, стараясь не поднимать шума и еще надеясь, что все кончится просьбой денег.
— Есть у вас один-два фунта? — спросил он с ухмылкой, открыв рот, в котором недоставало передних зубов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90