Однако ей не удалось отмолчаться, когда Рольф спросил:
— Как вы себя чувствуете, леди Ле Шан?
Леди Ле Шан, а не Кейдре! Она подняла глаза и увидела, как тщательно он старается скрыть снедавшее его беспокойство. Его лицо показалось ей столь прекрасным, что у Кейдре перехватило дыхание.
— Благодарю вас, милорд, мне гораздо лучше.
Он милостиво кивнул и, обратившись к Ательстану, начал обсуждать с ним вопрос о разведении породистых гончих.
Кейдре с запозданием вспомнила о том, что обещала братьям разузнать о намерениях Рольфа. Альби велел использовать Фельдрика в качестве гонца, как только ей станет что-то известно. Но ведь она так и не стала его любовницей — откуда же ей добывать новости? Правда, теперь Кейдре сама не понимала, отчего одна мысль о близости с Рольфом будила в ней такую неистовую ярость.
Норманн вдруг обернулся — как будто почувствовал ее пристальный взор. Их взгляды встретились — и оба испытали острую вспышку страсти.
Кейдре заставила себя опустить глаза и занялась едой. Она так увлеклась собственными переживаниями по поводу свадьбы, что совсем забыла о таких важных вещах, как восстание, которое вот-вот должны поднять ее братья. Насколько она знала, Эдвин и Моркар решили не только выдворить Рольфа из Эльфгара, но вытеснить самого Вильгельма Завоевателя за границы Мерсии. Братья надеялись, что Кейдре будет снабжать их свежими новостями. Она знала, что в деревне у них есть и другие соглядатаи, но никто из них не мог подобраться так близко к норманну. Эдвин и Моркар полагаются на ее верность, они знают ее с самого детства, знают, что Кейдре никогда их не предаст, и в этом они не ошибаются.
Теперь, когда ее больше не душили обида и гнев, Кейдре могла обдумать свое положение более обстоятельно и логично. Она осторожно покосилась на норманна. Кокетка из нее не получилась, это ясно: стоило ей лишь попытаться — и вместо того, чтобы оказаться у Рольфа в постели, она вышла замуж за другого. Ей до сих пор было досадно об этом вспоминать. Вдобавок Кейдре так и не знала наверняка, хочет ее Рольф или нет. Предаст ли он своего самого верного друга, если она снова попытается его соблазнить? Хотя, с другой стороны, он здесь полноправный хозяин и волен ни в чем себе не отказывать.
Ее бросало то в жар, то в холод. Теперь, когда собственные переживания отошли на второй план, Кейдре остро чувствовала тяжкий груз ответственности перед братьями, и она непременно должна была что-то предпринять.
Рольф надолго задержался в тот вечер в главном зале за кубком вина — ему не хотелось спать, даже несмотря на беспокойную ночь, когда он не находил себе места, тревожась за Кейдре.
Очаровательная ведьма не шла у него из головы и сейчас. Почему она так смотрела на него весь вечер? Хорошо, если Гаю хватит совести не трогать ее нынче ночью. Пусть отдохнет и наберется сил.
Почувствовав, как все внутри сжалось от этой мысли, Рольф мрачно подумал, что Ательстан был прав — чем скорее эта парочка окажется в Дамстенборо, тем лучше будет для всех.
Осушив свой кубок и со стуком поставив его на стол, норманн взял с собой масляный светильник и отправился наверх. В спальне он пристроил светильник на сундук и принялся расстегивать перевязь с мечом. Просторную кровать окружал густой сумрак, однако сомнений быть не могло: там кто-то лежал!
Первой его реакцией была вспышка отвращения и ярости:
— Вон из моей постели, Алис, отправляйся к себе; мне тошно к тебе прикасаться! И учти: в следующий раз ты не отделаешься так просто! Тебе никто не разрешал покидать кабинет, и я еще хорошенько подумаю, прежде чем назначить тебе наказание!
От его грозного окрика Кейдре резко приподнялась, одеяло сползло с нее до самого пояса. Ослепительно прекрасная в своей наготе, она смотрела на Рольфа загадочными, широко распахнутыми глазами.
— Что ты здесь делаешь? — прошептал он.
— Я хочу тебя, — просто ответила она, осознавая в этот самый миг, что говорит правду.
Рольф смотрел и не верил своим глазам: в ее взгляде он прочел все, о чем так страстно мечтал. Он сам не заметил, как оказался рядом и пришел в ее объятия так, как корабль входит после бури в родную гавань.
Все окружающее было забыто: главной стала их близость, их разгоряченные тела, двигавшиеся в унисон в древнем, как мир, ритме.
— Кейдре! Кейдре! — выкрикивал он, чувствуя, что вселенная взрывается множеством ослепительных огней.
— Не останавливайся! — просила она, жадно целуя его в губы и снова раскрываясь ему навстречу. Словно во сне норманн увидел ее лицо, искаженное сладостной пыткой, и содрогнулся от вспышки экстаза; она смеялась и плакала от наслаждения и восторга, тая в его объятиях.
Глава 48
Когда Рольф пришел в себя, его сердце стучало гулко и часто. Кейдре была здесь, в его постели. Она сама пришла к нему, сама призналась, что хочет его, и отдалась ему с той же самозабвенностью, с какой он брал ее дивное тело. И эту женщину он отдал в жены Гаю!
Рольф откатился от нее и мрачно уставился в потолок. Легкие пальчики ласково пробежались по его плечу, и гнев на собственную несдержанность мигом испарился, уступив место вспышке нежности. Он утонул в фиалковых глазах, сиявших от восторга и благодарности. Рольфу казалось, что Кейдре ласкает его как-то по-особенному, находя удовольствие в самом прикосновении к его телу. Почувствовав, что возбуждается вновь, он резко перехватил ее руку.
— Где Гай?
— Развлекается с девками, — не моргнув глазом ответила она. — Не бойся, он не хватится меня нынче ночью.
— Придурок! — буркнул Рольф, прежде чем успел остановить себя. Кейдре молчала, и он тревожно заглянул ей в лицо. — Я вел себя слишком грубо?
— Нет.
От одной ее улыбки ему захотелось петь.
— Ты едва оправилась после темницы, и тебе, наверное…
— Все уже прошло. — Она ласково сжала его руку. Рольф со вздохом откинулся на подушки и снова уставился в потолок.
— Тебе не следует винить себя! — прошептала Кейдре, приподнявшись на локте и задев грудью его плечо.
— Кажется, ты читаешь мои мысли? — с досадой спросил норманн.
— Мне это вовсе ни к чему — твои мысли написаны у тебя на лице. Вдобавок я хорошо тебя изучила.
— И угораздило же меня отдать тебя Гаю! — посетовал он.
— Это не важно. Ты, наш лорд и повелитель, волен брать все, что пожелаешь.
— Гай наверняка думает иначе!
— Нет, он ни в чем не посмеет тебе отказать.
— С чего ты взяла?
— Не имеет значения. Но если тебя это так волнует — ему совсем не обязательно обо всем знать.
— К чему ты клонишь? — Он грубо схватил ее за руку. — Я не привык изворачиваться и лгать, как не собирался делать рогоносцем своего лучшего друга; однако из-за тебя случилось и то и другое!
— Нам нельзя друг без друга, милорд! — Кейдре провела ладонью по его щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
— Как вы себя чувствуете, леди Ле Шан?
Леди Ле Шан, а не Кейдре! Она подняла глаза и увидела, как тщательно он старается скрыть снедавшее его беспокойство. Его лицо показалось ей столь прекрасным, что у Кейдре перехватило дыхание.
— Благодарю вас, милорд, мне гораздо лучше.
Он милостиво кивнул и, обратившись к Ательстану, начал обсуждать с ним вопрос о разведении породистых гончих.
Кейдре с запозданием вспомнила о том, что обещала братьям разузнать о намерениях Рольфа. Альби велел использовать Фельдрика в качестве гонца, как только ей станет что-то известно. Но ведь она так и не стала его любовницей — откуда же ей добывать новости? Правда, теперь Кейдре сама не понимала, отчего одна мысль о близости с Рольфом будила в ней такую неистовую ярость.
Норманн вдруг обернулся — как будто почувствовал ее пристальный взор. Их взгляды встретились — и оба испытали острую вспышку страсти.
Кейдре заставила себя опустить глаза и занялась едой. Она так увлеклась собственными переживаниями по поводу свадьбы, что совсем забыла о таких важных вещах, как восстание, которое вот-вот должны поднять ее братья. Насколько она знала, Эдвин и Моркар решили не только выдворить Рольфа из Эльфгара, но вытеснить самого Вильгельма Завоевателя за границы Мерсии. Братья надеялись, что Кейдре будет снабжать их свежими новостями. Она знала, что в деревне у них есть и другие соглядатаи, но никто из них не мог подобраться так близко к норманну. Эдвин и Моркар полагаются на ее верность, они знают ее с самого детства, знают, что Кейдре никогда их не предаст, и в этом они не ошибаются.
Теперь, когда ее больше не душили обида и гнев, Кейдре могла обдумать свое положение более обстоятельно и логично. Она осторожно покосилась на норманна. Кокетка из нее не получилась, это ясно: стоило ей лишь попытаться — и вместо того, чтобы оказаться у Рольфа в постели, она вышла замуж за другого. Ей до сих пор было досадно об этом вспоминать. Вдобавок Кейдре так и не знала наверняка, хочет ее Рольф или нет. Предаст ли он своего самого верного друга, если она снова попытается его соблазнить? Хотя, с другой стороны, он здесь полноправный хозяин и волен ни в чем себе не отказывать.
Ее бросало то в жар, то в холод. Теперь, когда собственные переживания отошли на второй план, Кейдре остро чувствовала тяжкий груз ответственности перед братьями, и она непременно должна была что-то предпринять.
Рольф надолго задержался в тот вечер в главном зале за кубком вина — ему не хотелось спать, даже несмотря на беспокойную ночь, когда он не находил себе места, тревожась за Кейдре.
Очаровательная ведьма не шла у него из головы и сейчас. Почему она так смотрела на него весь вечер? Хорошо, если Гаю хватит совести не трогать ее нынче ночью. Пусть отдохнет и наберется сил.
Почувствовав, как все внутри сжалось от этой мысли, Рольф мрачно подумал, что Ательстан был прав — чем скорее эта парочка окажется в Дамстенборо, тем лучше будет для всех.
Осушив свой кубок и со стуком поставив его на стол, норманн взял с собой масляный светильник и отправился наверх. В спальне он пристроил светильник на сундук и принялся расстегивать перевязь с мечом. Просторную кровать окружал густой сумрак, однако сомнений быть не могло: там кто-то лежал!
Первой его реакцией была вспышка отвращения и ярости:
— Вон из моей постели, Алис, отправляйся к себе; мне тошно к тебе прикасаться! И учти: в следующий раз ты не отделаешься так просто! Тебе никто не разрешал покидать кабинет, и я еще хорошенько подумаю, прежде чем назначить тебе наказание!
От его грозного окрика Кейдре резко приподнялась, одеяло сползло с нее до самого пояса. Ослепительно прекрасная в своей наготе, она смотрела на Рольфа загадочными, широко распахнутыми глазами.
— Что ты здесь делаешь? — прошептал он.
— Я хочу тебя, — просто ответила она, осознавая в этот самый миг, что говорит правду.
Рольф смотрел и не верил своим глазам: в ее взгляде он прочел все, о чем так страстно мечтал. Он сам не заметил, как оказался рядом и пришел в ее объятия так, как корабль входит после бури в родную гавань.
Все окружающее было забыто: главной стала их близость, их разгоряченные тела, двигавшиеся в унисон в древнем, как мир, ритме.
— Кейдре! Кейдре! — выкрикивал он, чувствуя, что вселенная взрывается множеством ослепительных огней.
— Не останавливайся! — просила она, жадно целуя его в губы и снова раскрываясь ему навстречу. Словно во сне норманн увидел ее лицо, искаженное сладостной пыткой, и содрогнулся от вспышки экстаза; она смеялась и плакала от наслаждения и восторга, тая в его объятиях.
Глава 48
Когда Рольф пришел в себя, его сердце стучало гулко и часто. Кейдре была здесь, в его постели. Она сама пришла к нему, сама призналась, что хочет его, и отдалась ему с той же самозабвенностью, с какой он брал ее дивное тело. И эту женщину он отдал в жены Гаю!
Рольф откатился от нее и мрачно уставился в потолок. Легкие пальчики ласково пробежались по его плечу, и гнев на собственную несдержанность мигом испарился, уступив место вспышке нежности. Он утонул в фиалковых глазах, сиявших от восторга и благодарности. Рольфу казалось, что Кейдре ласкает его как-то по-особенному, находя удовольствие в самом прикосновении к его телу. Почувствовав, что возбуждается вновь, он резко перехватил ее руку.
— Где Гай?
— Развлекается с девками, — не моргнув глазом ответила она. — Не бойся, он не хватится меня нынче ночью.
— Придурок! — буркнул Рольф, прежде чем успел остановить себя. Кейдре молчала, и он тревожно заглянул ей в лицо. — Я вел себя слишком грубо?
— Нет.
От одной ее улыбки ему захотелось петь.
— Ты едва оправилась после темницы, и тебе, наверное…
— Все уже прошло. — Она ласково сжала его руку. Рольф со вздохом откинулся на подушки и снова уставился в потолок.
— Тебе не следует винить себя! — прошептала Кейдре, приподнявшись на локте и задев грудью его плечо.
— Кажется, ты читаешь мои мысли? — с досадой спросил норманн.
— Мне это вовсе ни к чему — твои мысли написаны у тебя на лице. Вдобавок я хорошо тебя изучила.
— И угораздило же меня отдать тебя Гаю! — посетовал он.
— Это не важно. Ты, наш лорд и повелитель, волен брать все, что пожелаешь.
— Гай наверняка думает иначе!
— Нет, он ни в чем не посмеет тебе отказать.
— С чего ты взяла?
— Не имеет значения. Но если тебя это так волнует — ему совсем не обязательно обо всем знать.
— К чему ты клонишь? — Он грубо схватил ее за руку. — Я не привык изворачиваться и лгать, как не собирался делать рогоносцем своего лучшего друга; однако из-за тебя случилось и то и другое!
— Нам нельзя друг без друга, милорд! — Кейдре провела ладонью по его щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79