А Солнце возлежало на огромном серебристом ложе и молча внимало мольбам рыдавших у его изголовья людей. Утром Солнце поднялось над Кавкасиони, подтянулось и собралось было взвиться в небесную лазурь, как вдруг почувствовало острую боль в груди. Оно опустилось на одно, затем на другое колено, прислонилось к склону Казбека, да так и застыло.
Все человечество с ужасом взирало на агонизирующее светило. Люди заполнили улицы и мосты, поля и дороги, балконы и крыши. Ветви деревьев гнулись под тяжестью взобравшихся туда детей.
- Не покидай нас, Солнце! - стонало человечество.
Но голоса людей не достигали умиравшего светила. Оно видело лишь их протянутые к нему руки и расширенные от ужаса глаза.
- Чем они взволнованы? - прошептало Солнце.
- Они умоляют тебя не покидать их! - ответил сквозь рыдания Бачана.
- Поздно... - проговорило Солнце. Один глаз его погас.
- Не губи нас, дарующее жизнь! - пал ниц отец Иорам.
- Что тебя беспокоит, что у тебя болит? Скажи нам. Светило! всхлипнул Булика.
- Боль земли беспокоит меня, - сказало Солнце, - боль земли!
- Но ведь они в твоей власти - боль и жизнь земли! - воскликнул отец Иорам.
- Земля - мое сердце, она и только она живет и дышит во мне. Все остальные мои клетки, все другие части мои давно уже погасли, умерли... Неужто вы, люди, поклоняющиеся мне, не ведаете этого?
- Кто же ты само, Светило? - спросил изумленный Бачана.
- Я пылающий дух почивших в любви людей... Жизнь моя питается душами людей, умерших в любви... И теперь настал час угасания моей жизни, ибо иссяк на земле источник любви, ибо от ненависти умирает людей больше, чем от любви... Верните жизнь любви, и я воскресну из мертвых... Я молю вас, люди, даруйте мне жизнь, взращенную на любви людей!.. Возвратите мне утерянную любовь, и я вернусь к вам, люди!.. - Солнце задышало чаще, заметалось.
- О Светило! Не покидай нас, сжалься над нами! Мы будем любить друг друга и смерть свою отныне обращаем в любовь!.. Мы пойдем - Автандил, отец Иорам и я, твоим именем попросим людей земли вернуть тебе любовь! Я верю, человечество внемлет твоему зову, предаст забвению ненависть, вновь возродит на земле любовь!.. Дай только нам семена любви и благослови нас! - взмолился Бачана.
И тогда Солнце коснулось головы Бачаны своей горячей рукой, и Бачана почувствовал, как в его тело вместе с солнечным теплом стало проникать чувство всеобъемлющей любви и сострадания. Солнце вздрогнуло, потянулось в последний раз и... погасло.
Вдруг Булика припал к груди не остывшего еще светила и зарыдал:
- Возьми меня с собой, Солнце! Я не могу жить без тебя!.. Прими меня в свое лоно, как любовь!.. Умоляю тебя, Солнце!..
Бачана и отец Иорам с ужасом увидели, как Булика растаял на груди скончавшегося светила, как он растекся лучами и слился вместе с Солнцем с лучезарным сиянием радуги.
...Двадцать веков до рождества Христова и еще двадцать после его пришествия Бачана и отец Иорам носили по свету погасшее Солнце. С кипучими слезами на глазах молили они человечество о любви и милосердии, чтобы вернуть осиротевшему небу Солнце и окутанной мраком земле свет. Приумолкшее человечество с непокрытой головой провожало в последний путь к кладбищу светил собственную жизнь - Солнце, ибо не нашлось для Солнца достойного места на земле... И когда наконец Бачана и отец Иорам достигли цели и уложили Солнце в изготовленной из белоснежных облаков усыпальнице, на темном небосклоне возникло два черных диска - один огромный, другой крохотный, чуть различимый в тени первого. Лишенное своего светила человечество изумленно взирало на них. В первом диске Бачана узнал скончавшееся Солнце, в другом - растаявшего на его груди от любви Булику. И, узнав их, Бачана горько зарыдал.
- Люди, полюбите друг друга! - крикнул он во весь голос и упал ничком на обледеневшую землю...
...Бачана не помнил, как долго пролежал так. Когда же он почувствовал еле уловимое, но знакомое до боли прикосновение тепла, он перевернулся на спину и взглянул на небо затуманенными от слез глазами. Он увидел тот же огромный диск, ставший теперь медно-красным. Диск постепенно накалялся и светлел. Краснел и крохотный диск. И когда большой диск достиг предела яркости, вновь превратился в Солнце и по-прежнему засиял на небосводе, другой - маленький - сорвался с неба и, как метеор, понесся вниз, на землю.
На земле настал день. Над Кавкасиони сияло Солнце - чуть бледнее, чуть слабее обычного, но по-прежнему радостно и весело. Солнце дышало. Солнце жило.
- Слава тебе, светило любви! Слава тебе, жизнь! - вознес Бачана хвалу Солнцу... Он плакал и смеялся.
- Бачана!.. Уважаемый Бачана!.. Проснитесь! - тряс Бачану перепуганный отец Иорам.
Бачана очнулся. С минуту он лежал с вытаращенными глазами, не соображая, где он и что с ним происходит. Потом, придя в себя, присел в кровати. Сердце у него учащенно билось. Солнце уже взошло, но в палате было еще сумрачно.
- Что с вами, уважаемый Бачана? Всю ночь метались как угорелый, то плакали, то смеялись... Или приснилось что-то неприятное?
Бачана вытер глаза и бессмысленно улыбнулся. Иорам вернулся к своей койке, лег.
- Видел сон, уважаемый Иорам, да такой, что мне позавидовал бы сам Коперник...
- Что же вы такое видели?
- Кончину Солнца!
- Что?! - Иораму показалось, что он ослышался.
- Снилось, что наше Солнце скончалось... И знаете, кто его оплакивал?
- Кто?
- Вы, я и Булика... И никто больше...
Целый час отец Иорам слушал Бачану, не перебивая его. Лишь когда Бачана повторял слова, произнесенные Солнцем, Иорам истово крестился. Потом он подложил руки под голову и задумчиво уставился в потолок.
- Вещий сон вам приснился, уважаемый Бачана! - произнес священник после долгого молчания.
- Во второй раз! - согласился Бачана.
Наступило молчание. Вдруг отец Иорам вскочил с постели и на цыпочках подошел к койке Булики. Тот лежал с открытыми глазами, спокойный и бледный.
- Автандил! - произнес тихо отец Иорам.
Бачана удивился - с тех пор как Булика попросил не называть его Автандилом, они ни разу к нему не обращались с этим именем. Зачем же это понадобилось батюшке сейчас?
- Автандил! - повторил Иорам громче.
- Не будите его, пусть поспит... Ему я расскажу отдельно, - сказал Бачана.
- Автандил! - Иорам встряхнул Булику.
- Крепко же он спит! - сказал Бачана.
- Да, крепко... Засните и вы! Отвернитесь к стене и засните!
- Куда уж теперь!
- Говорю вам, отвернитесь сейчас же и засните! - приказал священник, потом дрожащей рукой осторожно провел сверху вниз по холодному лицу Булики.
- В чем дело, отец Иорам? - спросил Бачана изменившимся голосом, и от страшного подозрения у него запылали виски.
- Сбылся ваш сон... Солнце скончалось!..
Отец Иорам открыл дверь палаты...
Бачана укрылся с головой одеялом, уткнулся лицом в подушку и, стараясь заглушить клокотавший в горле вопль, впился в нее зубами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53