- сказал обиженно молодой.
- Да, я одобрил эскиз на худсовете потому, что вы до этого обещали переделать его. Иначе вам не заплатили бы... Данное слово надо держать!.. А ружье и слезы нам не нужны!..
- Колокола на высохших деревьях не нужны! Обнаженный юноша, оседлавший льва, не нужен! Раненый орел не нужен! Солдат, сапогом раздавливающий змею, не нужен! Что же вам, в конце концов, нужно? - Роланд развел руками. - Как же мне раскрыть тему Отечественной войны и погибших воинов?!
- Сколько тебе было лет во время войны? - спросил Хута.
- Нисколько! Меня вообще тогда не было! - ответил Роланд.
- Вот это ты и изобрази!
- Что? - не понял Роланд.
- А вот это самое, что ты вообще не знаешь, что такое война!
- Как же это?
- Как!.. Недавно внучек мой, маленький Хута, нашел где-то мою фронтовую каску и туда... понимаешь: одним словом, справил малую нужду, сукин сын! Я сперва отодрал его за уши, а потом стыдно мне стало... Поверишь, всю ночь не спал!..
- Ну, знаете, на свете не существует таких памятников... И вообще, был случай, чтобы к вам пришел скульптор и стал вас учить возделывать кукурузу?!
- Такого случая еще не было, но если найдется скульптор, понимающий толк в кукурузных делах, почему бы и не поучиться у него?.. А вы как думаете, уважаемый? - обратился вдруг Хута к Бачане.
Бачана отложил газету.
- Извините, не знаю, о чем речь, - солгал Бачана. Он понял, что ни одна из спорящих сторон не сдаст своих позиций, и поэтому решил не вмешиваться.
- Дело в том, что... - начал Роланд, - я получил от них заказ... От колхоза то есть... Колхоз села Сакициао... А уважаемый Хута Шелия председатель колхоза... Я должен был создать мемориал на тему Великой Отечественной войны... Теперь, когда работа уже начата и деньги истрачены, они потребовали новый вариант! А как? Каким образом? На ассигнованные ими деньги лучшего не сотворишь! Пусть дадут деньги - я им Эйфелеву башню сооружу! В конце концов, все ведь упирается в деньги! Ради денег Леонардо да Винчи работал с Чезаре Борджиа - с самым грязным в мире человеком, который даже собственную мать и сестру...
- Стоп! Ни слова больше! - Хута хватил рукой об столик.
- В чем дело? - спросил изумленный Роланд.
- Нельзя произносить подобные слова! - ответил уже спокойнее Шелия.
- Какие слова?
- Такие!.. Нельзя, говоря об Отечественной войне, не то что вслух, но даже про себя думать о грязи и пакости!
- Да что я такого сказал? - покраснел Роланд.
- Я не могу повторить тех слов и тебе не советую! - Хута достал сигарету и закурил.
- Извините, пожалуйста! - Роланд встал и вышел из купе.
- Уважаемый Хута, - обратился Бачана к председателю, - а в самом деле, как ему быть, если на мемориал ассигновано мало средств?
- Ваше имя и фамилия, уважаемый?
- Бачана Рамишвили.
- Так вот, уважаемый Бачана, что значит - мало средств? Мы не требовали от него сооружения чего-то гигантского... Мы хотели иметь пусть небольшой, но хороший мемориал. Мал золотник, да дорог!..
- А если у него не получается? Закажите другому! - посоветовал Бачана.
- Да? А что я скажу народу? Ведь деньги-то истрачены!.. Вот везу теперь его в село, пусть сам выкручивается как знает! Я заставлю его сделать то, что нам хочется! А нет, так затащу его на чайную плантацию, и будет он у меня работать как миленький, пока не рассчитается сполна за полученные деньги! Гм, видал я таких. Да я, если хотите знать, сумел справиться даже с сыном Тараси Дараселия, а ведь он был орешек дай бог!.. - Хута Шелия сам улыбнулся сказанному и угостил Бачану сигаретой. Тот взял сигарету, но курить не стал.
- А какой бы вам хотелось иметь мемориал? - спросил он.
- Такой, чтобы человек, проходя мимо памятника, не стал бы спрашивать, что это такое, а просто остановился бы перед ним и задумался. Вот такой мы хотим иметь мемориал!
- Да, задача действительно трудная! - усмехнулся Бачана.
- Не спорю. Знаете, что было легко? Построили мы недавно животноводческую ферму. Пригласил я художника, попросил его оформить помещение. И знаете, что он наделал? Украсил все стены коровами, свиньями, козами и поросятами! "Что это такое?" - спросил я его. "Впервые вижу председателя колхоза, не узнающего представителей домашних животных!" ответил он. "Сукин ты сын, говорю, мало разве животных в помещении, так ты еще и на стенах их намалевал?!" - "А что же рисовать?" - спрашивает он. "Ты сперва сотри, говорю, то, что нарисовал, а потом мы решим, как быть дальше!"
- И что же было дальше?
- А ничего. Велел я ему нарисовать детишек - мальчика и девочку, голеньких, со стаканами в руках. Зеленый луг. Цветы. Много пестрых цветов. На лугу корова. И детишки со стаканами в ручонках просят корову дать им молока. Вот и все.
- А что корова? - спросил со смехом Бачана.
- Принесите мне травки, и я дам вам молочка, - говорит корова! ответил тоже со смехом Хута. - А рисунок получился прекрасный. Знаете, иной раз я специально иду полюбоваться им. Ведь сумел же нарисовать, сукин сын! А то - Леонардо да Винчи!.. Ты рисуй, как тебе хочется, но нарисуй то, что хочется мне! Разве я не прав, уважаемый Бачана?
- Правы, наверно... Но, согласитесь, у художника могут быть свои соображения... Искусство - дело сложное...
- Об этом-то и речь, об искусстве... А то нарисовать корову - это, конечно, легче легкого! Этому меня еще во втором классе научил Антон Гугунава. Был у нас такой преподаватель рисования... И сам он рисовал коров ну просто как живых, так и хотелось подоить их!.. А этот... Роланд... Зарядил свое - человека с ружьем! Да если б я хотел человека с ружьем, поставил бы живого мужика и дал бы ему в руки настоящее ружье! Мало на селе бездельников, что ли! - Хута задымил сигаретой, закурил и Бачана.
Видно, Роланду надоело стоять в коридоре или прошла обида - он вошел в купе и молча уселся на свое место.
- Ты что это, сынок, обиделся? Я ведь ничего такого тебе не сказал! Хута мозолистой рукой погладил Роланда но голове и продолжал, обращаясь к Бачане: - Наша молодежь любит жить на всем готовом! Мой сын, окончив школу, женился на женщине с двумя детьми! Даже в этом деле он не пожелал потрудиться сам!.. У вас сколько детей, уважаемый Бачана?
- Я не женат.
- О-о-о, это непростительно, уважаемый Бачана!
- А у вас?
- Один, тот самый, о котором я говорил... Но я не виноват. Жена, бедная, скончалась рано. Вернувшись с фронта, я ее уже не застал... А этот, мой... Парень он неплохой, но в данном вопросе не разделяет моего мнения. "Эти двое, говорю, твои, да не собственные, заимей, говорю, хоть одного своего ребенка! Скотина, говорю, и та лучше тебя! Вон, говорю, наша коза родила тройню!" - "А у козы, говорит, забот мало: жрет она одну траву, а в одежде и вовсе не нуждается, - рожает детей в сапожках и дубленках. А как, говорит, мне одевать-обувать своих детей, когда джинсы у спекулянтов стоят не меньше двухсот рублей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
- Да, я одобрил эскиз на худсовете потому, что вы до этого обещали переделать его. Иначе вам не заплатили бы... Данное слово надо держать!.. А ружье и слезы нам не нужны!..
- Колокола на высохших деревьях не нужны! Обнаженный юноша, оседлавший льва, не нужен! Раненый орел не нужен! Солдат, сапогом раздавливающий змею, не нужен! Что же вам, в конце концов, нужно? - Роланд развел руками. - Как же мне раскрыть тему Отечественной войны и погибших воинов?!
- Сколько тебе было лет во время войны? - спросил Хута.
- Нисколько! Меня вообще тогда не было! - ответил Роланд.
- Вот это ты и изобрази!
- Что? - не понял Роланд.
- А вот это самое, что ты вообще не знаешь, что такое война!
- Как же это?
- Как!.. Недавно внучек мой, маленький Хута, нашел где-то мою фронтовую каску и туда... понимаешь: одним словом, справил малую нужду, сукин сын! Я сперва отодрал его за уши, а потом стыдно мне стало... Поверишь, всю ночь не спал!..
- Ну, знаете, на свете не существует таких памятников... И вообще, был случай, чтобы к вам пришел скульптор и стал вас учить возделывать кукурузу?!
- Такого случая еще не было, но если найдется скульптор, понимающий толк в кукурузных делах, почему бы и не поучиться у него?.. А вы как думаете, уважаемый? - обратился вдруг Хута к Бачане.
Бачана отложил газету.
- Извините, не знаю, о чем речь, - солгал Бачана. Он понял, что ни одна из спорящих сторон не сдаст своих позиций, и поэтому решил не вмешиваться.
- Дело в том, что... - начал Роланд, - я получил от них заказ... От колхоза то есть... Колхоз села Сакициао... А уважаемый Хута Шелия председатель колхоза... Я должен был создать мемориал на тему Великой Отечественной войны... Теперь, когда работа уже начата и деньги истрачены, они потребовали новый вариант! А как? Каким образом? На ассигнованные ими деньги лучшего не сотворишь! Пусть дадут деньги - я им Эйфелеву башню сооружу! В конце концов, все ведь упирается в деньги! Ради денег Леонардо да Винчи работал с Чезаре Борджиа - с самым грязным в мире человеком, который даже собственную мать и сестру...
- Стоп! Ни слова больше! - Хута хватил рукой об столик.
- В чем дело? - спросил изумленный Роланд.
- Нельзя произносить подобные слова! - ответил уже спокойнее Шелия.
- Какие слова?
- Такие!.. Нельзя, говоря об Отечественной войне, не то что вслух, но даже про себя думать о грязи и пакости!
- Да что я такого сказал? - покраснел Роланд.
- Я не могу повторить тех слов и тебе не советую! - Хута достал сигарету и закурил.
- Извините, пожалуйста! - Роланд встал и вышел из купе.
- Уважаемый Хута, - обратился Бачана к председателю, - а в самом деле, как ему быть, если на мемориал ассигновано мало средств?
- Ваше имя и фамилия, уважаемый?
- Бачана Рамишвили.
- Так вот, уважаемый Бачана, что значит - мало средств? Мы не требовали от него сооружения чего-то гигантского... Мы хотели иметь пусть небольшой, но хороший мемориал. Мал золотник, да дорог!..
- А если у него не получается? Закажите другому! - посоветовал Бачана.
- Да? А что я скажу народу? Ведь деньги-то истрачены!.. Вот везу теперь его в село, пусть сам выкручивается как знает! Я заставлю его сделать то, что нам хочется! А нет, так затащу его на чайную плантацию, и будет он у меня работать как миленький, пока не рассчитается сполна за полученные деньги! Гм, видал я таких. Да я, если хотите знать, сумел справиться даже с сыном Тараси Дараселия, а ведь он был орешек дай бог!.. - Хута Шелия сам улыбнулся сказанному и угостил Бачану сигаретой. Тот взял сигарету, но курить не стал.
- А какой бы вам хотелось иметь мемориал? - спросил он.
- Такой, чтобы человек, проходя мимо памятника, не стал бы спрашивать, что это такое, а просто остановился бы перед ним и задумался. Вот такой мы хотим иметь мемориал!
- Да, задача действительно трудная! - усмехнулся Бачана.
- Не спорю. Знаете, что было легко? Построили мы недавно животноводческую ферму. Пригласил я художника, попросил его оформить помещение. И знаете, что он наделал? Украсил все стены коровами, свиньями, козами и поросятами! "Что это такое?" - спросил я его. "Впервые вижу председателя колхоза, не узнающего представителей домашних животных!" ответил он. "Сукин ты сын, говорю, мало разве животных в помещении, так ты еще и на стенах их намалевал?!" - "А что же рисовать?" - спрашивает он. "Ты сперва сотри, говорю, то, что нарисовал, а потом мы решим, как быть дальше!"
- И что же было дальше?
- А ничего. Велел я ему нарисовать детишек - мальчика и девочку, голеньких, со стаканами в руках. Зеленый луг. Цветы. Много пестрых цветов. На лугу корова. И детишки со стаканами в ручонках просят корову дать им молока. Вот и все.
- А что корова? - спросил со смехом Бачана.
- Принесите мне травки, и я дам вам молочка, - говорит корова! ответил тоже со смехом Хута. - А рисунок получился прекрасный. Знаете, иной раз я специально иду полюбоваться им. Ведь сумел же нарисовать, сукин сын! А то - Леонардо да Винчи!.. Ты рисуй, как тебе хочется, но нарисуй то, что хочется мне! Разве я не прав, уважаемый Бачана?
- Правы, наверно... Но, согласитесь, у художника могут быть свои соображения... Искусство - дело сложное...
- Об этом-то и речь, об искусстве... А то нарисовать корову - это, конечно, легче легкого! Этому меня еще во втором классе научил Антон Гугунава. Был у нас такой преподаватель рисования... И сам он рисовал коров ну просто как живых, так и хотелось подоить их!.. А этот... Роланд... Зарядил свое - человека с ружьем! Да если б я хотел человека с ружьем, поставил бы живого мужика и дал бы ему в руки настоящее ружье! Мало на селе бездельников, что ли! - Хута задымил сигаретой, закурил и Бачана.
Видно, Роланду надоело стоять в коридоре или прошла обида - он вошел в купе и молча уселся на свое место.
- Ты что это, сынок, обиделся? Я ведь ничего такого тебе не сказал! Хута мозолистой рукой погладил Роланда но голове и продолжал, обращаясь к Бачане: - Наша молодежь любит жить на всем готовом! Мой сын, окончив школу, женился на женщине с двумя детьми! Даже в этом деле он не пожелал потрудиться сам!.. У вас сколько детей, уважаемый Бачана?
- Я не женат.
- О-о-о, это непростительно, уважаемый Бачана!
- А у вас?
- Один, тот самый, о котором я говорил... Но я не виноват. Жена, бедная, скончалась рано. Вернувшись с фронта, я ее уже не застал... А этот, мой... Парень он неплохой, но в данном вопросе не разделяет моего мнения. "Эти двое, говорю, твои, да не собственные, заимей, говорю, хоть одного своего ребенка! Скотина, говорю, и та лучше тебя! Вон, говорю, наша коза родила тройню!" - "А у козы, говорит, забот мало: жрет она одну траву, а в одежде и вовсе не нуждается, - рожает детей в сапожках и дубленках. А как, говорит, мне одевать-обувать своих детей, когда джинсы у спекулянтов стоят не меньше двухсот рублей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53