- Вахо! - привстал в постели Бачана.
- Президенту простачков, дорогому Бачо, привет!
Амбокадзе положил на общий стол солидный сверток, подошел к постели Бачаны, обнял его огромными ручищами, потом осторожно уложил на подушку и безапелляционно приказал:
- Лежи и не шевелись! Профессор сказал, что тебе нельзя двигаться! Здравствуйте! - обернулся он к Иораму.
- Здравия желаю! - ответил священник.
- Как ты сюда пробрался? - Бачана не верил своим глазам.
- Подумаешь! Люди пробираются в здания банков и уносят оттуда деньги! Велика важность попасть к тебе в палату! - усмехнулся Амбокадзе.
- Откуда ты взялся? - продолжал Бачана расспрашивать приятеля.
Амбокадзе кинул взгляд на отца Иорама.
- Да, знакомьтесь, - спохватился Бачана, - это мой старый друг Вахтанг Амбокадзе, а это мой друг по палате, настоятель Ортачальской церкви святой троицы отец Иорам Канделаки.
- Ого, значит, инфаркт случается и с попами? Ведь им покровительствует сам господь бог? - Амбокадзе широко улыбнулся и крепко пожал руку отца Иорама.
- Ну, садись, рассказывай! Каким ветром тебя сюда занесло? Как ты вспомнил про меня?
Амбокадзе поставил стул у изголовья Бачаны, уселся, с минуту смотрел на него, покачивая головой, потом ответил:
- В общем, так... Приехал. Повидался с ребятами. Говорят - "Бачо собрался унести ксиву...".
- Что? - не понял Бачана.
- Решил, мол, умереть. "Как это умереть?" - спрашиваю. "А так, отвечают, схватил обширный инфаркт, сложил руки на груди и умирает!" - "Не может быть! - говорю. - Это такая сволочь, врет он все, прикидывается! Не посмеет умереть, не попрощавшись со мной!" Вот и направился к тебе. Малхаз проводил меня, но его не впустили, торчит на улице.
- А как же тебя пропустили?
- А я зашел прямо к профессору. "Уважаемый профессор, говорю, пустите меня к Рамишвили, пятнадцать лет его не видел!" - "А кто вы такой?" спрашивает профессор. "Никто, говорю, просто человек!" - "Ну если просто человек - идите к нему, разрешаю!" Молодец! В жизни не встречал такого доброго профессора!
- Врешь! Что ты еще ему наговорил?
- Что, что! Сказал, что я несчастный сирота...
- Жулик ты! - рассмеялся Бачана.
- Согласен... Ну говори, как ты себя чувствуешь? Как сердце?
- Да выкарабкался как будто...
- Значит, вместе выкарабкались... Слушай, мне профессор дал сроку только три минуты... Вот тут лекарства... - Амбикадзе взял со стола сверток.
- Погоди, какие там еще лекарства! - прервал его Бачана. - Даю тебе еще три минуты из моего фонда. Рассказывай: где ты был, чем занимался, надолго ли приехал, что собираешься делать? Не нужна ли моя помощь?
- Ничего мне не нужно, кроме твоего здоровья и благополучия! Нет на свете человека, кто бы помог Вахтангу Амбокадзе...
- Ну ладно, посиди, дай посмотреть на тебя!..
- Смотри, дорогой, но если придет профессор, с ним будешь объясняться гы! - предупредил Амбокадзе Бачану.
- Ладно! - согласился он.
- Так вот... То дело ты помнишь... - Амбокадзе опять покосился на отца Иорама.
- Давай, давай, свой он! - улыбнулся Бачана.
- Да... Помнишь, значит, дело, когда на Лоткинской горе - за Тбилиси - я пробил тоннель...
Бачана кивнул.
- Где это? - спросил удивленно отец Иорам. Он вырос в Тбилиси, но никогда ничего про такой тоннель не слышал.
- Из вашей церкви не видно, батюшка! - объяснил Амбокадзе и продолжал: - За эту работу полагалась премия от шести до двенадцати тысяч. Так как нас было двое - я и Баджаджгана, выдали нам по шести на каждого и путевки в Архангельск в придачу... Четыре года пробыл я гам. Сам понимаешь, не могу я жить без дела. Вырубил полтайги, большую помощь оказал деревообрабатывающей промышленности! Потом принял участие в марафонском беге. Бежало нас десятеро. От Архангельска до самой Караганды...
- Пешком? - удивился отец Иорам.
- То пешком, то на поезде...
- И все же вы молодцы! - похвалил священник.
- Возвращались назад в столыпинских вагонах. До финиша дошли только трое. За это получили еще по две тысячи премии. Шесть да два - восемь... Потом я перебрался в Москву. Там друзья пригласили меня как видного специалиста по тоннелям на одно крупное дело. Прорыл я замечательный тоннель, да в самом конце обрушился он... Трое погибли. В живых остался я один, и потому вся премия - семь тысяч - досталась мне. И путевка в Свердловск... Семь да старых восемь - пятнадцать. Правильно?
- Правильно! - согласился Бачана.
- Теперь я в Тбилиси. Три дня как приехал. Пока хожу без работы, но, говорят, дел для меня здесь невпроворот... А я вот думаю... Не выйти ли на пенсию? Плюнуть на все, отдохнуть... А? Устал я, браток, устал... Амбокадзе тяжело вздохнул.
- Ничего лучшего ты не мог придумать! - обрадовался Бачана. - Конечно же, иди на пенсию! Решайся! А я сделаю все, что ты захочешь! В могилу лягу, только решайся! Прошу тебя! Нет у тебя дома? Живи у меня! Вахо, дорогой, дай слово, что уйдешь на пенсию! - Голос у Бачаны задрожал.
- Да что вы, Бачана Акакиевич, куда ему на пенсию? Человек здоровее племенного бугая! - воскликнул отец Иорам.
- Слишком уж у меня тяжелая профессия, батюшка! - горько улыбнулся Амбокадзе. - Тридцать из своих сорока пяти лет я провел в закрытых помещениях или под землей...
- Конечно, - согласился священник, - нелегкое это дело строительство тоннелей, но благородное!
- Не согласитесь, а то я с удовольствием поменялся бы профессией с вами! - усмехнулся Амбокадзе.
- Вахо, ты говоришь об этом во второй раз! - напомнил Бачана.
- А теперь - все! Устал я! И умереть мне захотелось, как говорил Йэтим-Гурджи, в родном Тбилиси! Помнишь?
Здравствуй, мой Тбилиси, город мой родной!
Сын твой непутевый по-прежнему с тобой!
- Смотри, Вахтанг, слово есть слово!
- Да, Бачо, слово есть слово! - Амбокадзе встал. - Да, лекарства! Он развернул сверток и высыпал на кровать Бачаны кучу ампул, таблеток и порошков. - Вот это атероид, это интенсаин, это панангин, вот кордарон, перитрат, персантин, вот эральдин, пульснорма, а это лекарство для сумасшедших - валиум!
- Вахо, это ты сошел с ума! Откуда такие лекарства? - Бачана от удивления разинул рот.
- Слышите, батюшка? Вот так всю жизнь! Все только и делают, что задают мне этот дурацкий вопрос - откуда да откуда! А черт его знает откуда! Бери, и все тут!
- Да, но эти лекарства стоят дорого... Очень дорого! - произнес задумчиво Бачана и стал бережно перебирать порошки и ампулы, словно перед ним лежало драгоценное сокровище.
- Об этом пусть думает тот, кто платил за них, тебе-то какая забота? - отшутился Дмбокадзе. - А у вас тоже инфаркт? - спросил он священника.
- Инфаркт и все остальные болезни, какие только существуют на свете! - вздохнул отец Иорам.
- В гаком случае, раз вы живете в одной палате и хлеб едите вместе, уважаемому батюшке принадлежит половина этого добра. Закон есть закон!.. Ну я пошел, время мое вышло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53