– Что же ценного может оказаться здесь?
– Не знаю, но подозреваю, что Тинал обнаружит эту вещь.
– Я просто хочу выбраться отсюда.
– Позволь дать тебе стоящий совет – ведь именно поэтому ты вызвал меня. – Старик взглянул на ноги Рэпа. – Всем вам необходим отдых. Проведите здесь несколько дней. Нет. выслушай меня! Самоубийством ты ничего не добьешься, а выносливость Тинала имеет свои пределы Меня удивляет, что он до сих пор жив. Ты польстил ему, и я предлагаю поступать так же и впредь. Ты совершенно прав: тебе незачем иметь дело с Джалоном или с Андором, а я не могу помочь вам в пути. Так что продолжай восхвалять Тинала. Это поможет и ему и тебе.
Разумеется, Тинал запомнит этот разговор.
– Но каков ваш интерес в этом деле? – с подозрением спросил Рэп.
Сагорн сухо усмехнулся.
– Магия! Почему волшебное окно так необычно отозвалось на твое появление? А Блестящая Вода, что это она так печется о нашем общем друге? – Он указал пальцем на гоблина. – Чем ты привлек внимание Хранителей?
– Мне известно только то, о чем я уже говорил Тиналу, – ответил Рэп.
– И Тинал тебе поверил. Из всех нас он лучше всего распознает ложь, и потому я доверяю его суждениям.
– Тогда расскажите мне об этой Блестящей Воде.
– Она очень стара и, говорят, выжила из ума – за это я могу поручиться.
– Почему?
– Ну, посуди сам! Вспомни, как ты перепугался, когда впервые услышал от меня про наше слово силы. Колдуньи живут подолгу. Они могут получить все, что только пожелают: власть, богатство, мужчин, женщин, молодость, здоровье. Словом, все! Но через пару десятков лет все это приедается. И потом, они живут в непрестанном страхе перед другими волшебниками.
– Которые стремятся выведать у них слова? Сагорн смутился.
– Может быть. Об этом тебе рассказывал Андор, верно? Но ни одному смертному не понять, как устроено их мышление. Вот еще одна возможность: могущественный волшебник может подчинить себе более слабого заклятием послушания. Известно, что Хранители способны на такое. Другие колдуны побаиваются Хранителей, поскольку те наиболее сильны, ревниво относятся к соперникам и в их распоряжении всегда находится немало магов и колдунов послабее. Я подозреваю, что каждый Хранитель постоянно ведет поиск на своей территории, охотясь за колдунами, которых может подчинить себе. Даже замок Иниссо в Краснегаре… помнишь волшебный барьер, который ты чувствовал вокруг него? Об этом ты говорил Андору.
Наконец-то Рэп уловил, к чему идет разговор.
– А та комната находится вне барьера, над ним, подобно сторожевой башне?
– Вот именно! У волшебников есть два выхода: некоторые из них строят твердыни вроде этой в отдаленных местах и становятся в буквальном смысле слова отшельниками, прячась за созданные ими барьеры, как в раковину. Другие скрываются из виду, не пользуясь своей силой, – только так я могу объяснить неожиданное появление магов и колдунов. История переполнена подобными случаями. К примеру, считается, что молодой волшебник Зиниксо унаследовал все четыре своих слова от прапрабабушки, которая пользовалась магическими способностям!: только для того, чтобы продлить жизнь. Никто даже не знал, что она владеет волшебством.
Рэп припомнил, как Блестящая Вода заявляла, что способна почувствовать чужую силу, когда ею пользуются, – даже жалкие способности Рэпа может выведать. Он содрогнулся.
Сагорн повернулся к грозной фигуре Маленького Цыпленка.
– Не мог бы ты опустить топор, юноша? Я чувствую себя весьма неловко, зная, что он висит надо мной.
Рэп кивнул, и гоблин медленно опустил руки и отступил назад, однако не расслабился и не спустил глаз с ученого. Костер угасал, давая все меньше света и больше дыма.
Еще хмурясь, Сагорн обернулся к Рэпу.
– Что еще тебе известно о других Хранителях?
– Очень мало, сэр.
– О деяниях Хранителей мы знаем больше, чем о более слабых волшебниках – только потому, что Хранители вершат историю. Опять-таки возьмем Зиниксо: это совсем молодой гном, чуть постарше тебя, если я не ошибаюсь. Его предшественница, волшебница Аг-Ан, правила Западом в течение целого века. Вероятно, с возрастом она стала беспечной. Больше года назад она посетила свадьбу в Павлиньем зале императорского дворца и была поражена ударом молнии. Убито пятеро человек, стоящих рядом с ней, еще больше ранено.
Рэп недоверчиво переспросил:
– Молния? В зале?
– Вот именно. Но спустя несколько мгновений еще более мощный удар обрушился на галерею, где находился Зиниксо. Часть галереи обвалилась, и добыча смерти стала еще более многочисленной – люди сгорели или погибли под обломками. Я работал в библиотеке, в дальнем конце дворца, но и там чувствовал сотрясение и грохот удара. Это была ужасная вспышка силы, и то, что Зиниксо выжил, свидетельствует о его могуществе.
– Кто же это сделал?
– Хороший вопрос! Вероятно, один или несколько других Хранителей, которые помогли ему занять место Аг-Ан, а потом кто-нибудь из них попытался отомстить самому Зиниксо.
Или же это была попытка двойной игры кого-нибудь из его бывших союзников. А может, какой-то другой волшебник воспользовался возможностью, чтобы сделать свой ход – прежде чем новичок укрепится в новом качестве. Видишь, в чем дело? Мы не знаем ровным счетом ничего! Но ты был прав, отказавшись стать адептом. Это была бы опасная сделка. Сделка была бы поистине отвратительной.
– А Зиниксо мог подстроить нападение на самого себя?
Рот Сагорна захлопнулся, лязгнули зубы, и минуту старик пристально вглядывался в лицо Рэпа. Костер мигнул в последний раз и угас, и выражение на лице Сагорна было невозможно понять.
– Хитроумный ход! – пробормотал он. – Но не думаю, чтобы ты был прав. Волшебнику ни к чему производить впечатление на кого-либо, кроме, пожалуй, других колдунов – а их невозможно обмануть. Нет, пожалуй, я предпочту распространенное убеждение о том, что второй удар был отмщением Литриана или Олибино, которые пытались отделаться от соперника. Если так, значит, он выстоял против их объединенных сил!
– Разве такое возможно? – Этот разговор о волшебстве вызывал у Рэпа дрожь и зуд во всем теле, однако он понимал: эти сведения очень важны, если он желает хоть чем-нибудь помочь Инос.
– Конечно! Один волшебник зачастую способен победить двух других. По крайней мере, по этому поводу сохранилось немало исторических свидетельств. Вот почему по Договору требовалось четверо Хранителей: один может противостоять двоим, но троим – никогда. Впрочем, слово «никогда» следует заменить, скажем, «редко». Кто знает?
Наступило молчание, нарушаемое только потрескиванием углей и отдаленным шумом прибоя. Капли дождя шипели, падая на раскаленные угли. Рэп заметил, что Сагорн вопросительно смотрит на него, словно ожидая понимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110