И тут же снова обратила все внимание на Франческу.
— Что примечательно, из той же поездки Карла притащила и всю его семью. Они расположились здесь всем своим цыганским табором — его жена, теща, братья. Надо сказать, что в этом что-то было. Вы ведь знаете, что ваше семейство мечтало эмигрировать. Карла любила Италию и, когда была замужем за Траммом, в основном жила на Капри. Вы, должно быть, были тогда совсем ребенком. Все ваши родственники переехали в Бостон?
— Да, — тихо ответила Франческа. — Мои дядья осели на востоке Бостона. У них большие семьи. У нас… у них там своя строительная компания.
— Хм-м, — протянула миссис Хэмптон и взяла с подноса очередной бутерброд. — Вы очень красивая девушка. В мои годы никому даже в голову не пришло бы худеть, девушки в теле были очень популярны. Тогда говорили, что девушка должна быть белой, как снег, и пышной, как сдоба. Как я понимаю, вам стремились придать внешность герцогини с картины Караваджо. Не смущайтесь, это довольно разумно. Вы похожи на отца, он был очень красивым. Тогда было много красивых молодых людей, куда только они все подевались? Должно быть, все уже старики. Теперь про мужчин не говорят, что они красивы, но молодой шофер Карлы был именно таким.
— Мой отец умер, — сдержанно произнесла Франческа. Ее уже стала раздражать манера говорить о ее отце и о ее семье как о каких-то предметах. — И он был очень хорошим человеком.
Миссис Хэмптон съела еще один бутерброд.
— Он был, как вы, конечно, знаете, любовником Карлы. Теперь в этом нет никакого сомнения, хотя Карла не любила распространяться о том, что происходило в стенах «Дома Чарльза», как и ее бабушка Эдна. Мне думается, им нравился один и тот же тип мужчин — дамские угодники. Я, конечно, не имею в виду их мужей — Чакки Бладворт был просто чудовищем, устраивал сцены по любым пустякам — даже из-за неправильно, по его мнению, смешанного коктейля. Да и Трамм тоже был тот еше фрукт! Вспомнить только первую свадьбу бедняжки Карлы! Уж мы-то знали, кто сосватал ей Гарольда Трамма. Но в пятьдесят девятом или шестидесятом он умер, а потом ее второй муж уехал в Голливуд и подал на развод, и Карла могла делать все, что хотела. Тут-то ей и подвернулся Ванни. Она просто сходила по нему с ума. Поселила в один из домиков для гостей, бегала к нему по ночам.
Франческа со стуком поставила чашку на блюдце.
— Мы говорим о моем отце, — напомнила она, повысив голос. — Мой отец родом из весьма достойной семьи, воспитан в строгих традициях. И мы вовсе не итальянцы, а сицилийцы, это большая разница.
Она обвела взглядом комнату. Возможно, из-за этой жары она немного потеряла самообладание.
— Да, я уверена, что мои родственники хотели эмигрировать, миссис Хэмптон. Америка для них была страной новых возможностей. Мои дядья здесь много работали, стали удачливыми бизнесменами, обзавелись прекрасными семьями. И я хотела бы заметить, что они верны своим женам!
— Выпейте еще чаю, — миролюбиво предложила миссис Хэмптон. — Я ни разу не сказала, дорогая, что Ванни не был достойным человеком. Мы все знаем, что он никоим образом не зарился на ее деньги, иначе бы он не ушел от нее.
Франческа крепко сжала губы.
— И все, что вы можете сказать о нем, — что он не зарился на ее деньги? — Она внезапно вспылила и сказала запальчиво: — Боже мой, неужели люди здесь не могут думать ни о чем другом? Да ведь он тащил на себе всю семью! Если честно, я думаю, вы просто не представляете, каково приходится простым людям. Я хочу сказать, как живут люди за пределами Палм-Бич!
— Да будет вам, дорогая. — Старуха с симпатией следила за раскрасневшейся Франческой. — Не надо принимать все так близко к сердцу. Лучше выпейте еще чаю. Да, мне не пришлось узнать эту жизнь. До замужества я выступала на сцене, а это тогда было не очень престижное занятие. Поверьте, очень трудно найти правильную линию поведения — богатые люди очень скоро познают, что всех окружающих притягивают их деньги. Теперь, на склоне лет, я много думала о тех мужчинах, которых любила, и о тех, кто заверял меня в своей любви, и, должна признаться, до сих пор не могу понять, что за этим стояло. Не надо судить поспешно. — Она протянула Франческе новую чашку чаю. — Я знала Ванни и считаю, что он на самом деле любил Карлу, а не просто старался сохранить работу. Да и она была очень привлекательной женщиной, хотя и чрезвычайно избалованной. Если они на самом деле любили друг друга, то им можно только позавидовать.
— Он был моим отцом, — выделив последнее слово, произнесла Франческа.
Выдержка подводила ее. Недавнее объяснение с Куртом не прошло бесследно. Слова сами так и рвались у нее из груди.
— Мой отец был не просто шофером или мальчиком на побегушках — он был прежде всего прекрасным человеком и не заслужил, чтобы о нем говорили как о неодушевленном предмете! Знаете, как он умер? — Франческа уже едва владела собой. — Он сидел за рулем машины-бетономешалки, единственной такой машины, которой владели братья. Ехал по обледенелой дороге, машина стала сползать под гору. Она скользила так около километра, миссис Хэмптон, мой отец мог выпрыгнуть из нее, но он пытался спасти ее. Он погиб, спасая бетономешалку! Мои дядья тяжело переживали его смерть. Я боялась, что дядя Кармин умрет от горя! Мне было четырнадцать лет, и я сохраню в памяти светлый образ отца. Для меня он был самым лучшим человеком в мире. У него было очень доброе сердце.
Франческу душили слезы, и она умолкла. Миссис Хэмптон нарушила наступившую тишину:
— Ваш отец любил Карлу, ей очень повезло в жизни. Вы не знаете, какая она была, и не можете понять все тонкости. Она во всем была достойна старого Чакки. Ни его, ни ее нельзя было любить. Старина Чакки был просто чудовищем.
— Мне надо идти, — пробормотала Франческа, поднимая чашку и одним глотком допивая чай. «Совершенно очевидно, — сказала она себе, — что Квинни Хэмптон не отдает отчета в собственных словах».
Но старушка не унималась:
— Но я не оправдываю и Карлу. Старина Чакки к тому времени был уже в могиле, так что она была свободна, но такое поведение выходило за все рамки приличий! Завести роман с собственным шофером! Едва успел забыться скандал в семье Рокфеллеров из-за интрижки Рокфеллера-младшего с горничной-норвежкой. Пошли даже разговоры о неминуемой женитьбе, но дело как-то замяли. Поэтому про Карлу и ее шофера сплетничали на каждом углу. А старый Себастьян Тартл просто терпеть не мог этих итальянцев-эмигрантов с того самого момента, как они здесь поселились. Он тогда служил в поместье садовником.
— Миссис Хэмптон, — настойчиво произнесла Франческа. — Я чрезвычайно признательна вам за приглашение, мне было очень приятно познакомиться с вами, но сейчас мне надо идти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82