Она погрузила свои пальцы в его густые волосы и притянула Дэниела ближе к себе. Он согнул колени, плотнее прижавшись к ней, и в этот момент Каролина желала только одного – сорвать с него брюки, чтобы он мог войти своей великолепной твердостью в ее жаждущее тело.
Однако вместо этого Дэниел поднял голову и выпрямился. Каролина в замешательстве открыла глаза и обнаружила, что он смотрит на нее все с тем же напряженным выражением лица.
Каролина зажмурилась несколько раз, и к ней вернулось осознание реальности. Она посмотрела на свое тело, на платье, задранное кверху до талии, на свой бледный живот, на светло-коричневые завитки волос между широко раздвинутых бедер. При этом бедра Дэниела плотно прижимались к ней.
Ей, конечно, следовало бы ужаснуться своему распутному поведению и вольностям, которые она позволила этому мужчине. Со своим мужем она никогда не допускала ничего подобного. Даже попыток. Однако вместо того чтобы ужаснуться, Каролина ощущала себя возродившейся после многих лет безрадостного существования. Казалось, она вышла из темной заброшенной пещеры на залитый солнцем луг с живыми яркими красками.
Добропорядочная степенная леди, какой она была всю свою взрослую жизнь, настаивала, что нужно сказать ему – этот эпизод явился ошибкой и не должен повториться. Однако вместо этого Каролине хотелось произнести лишь одно слово – «еще».
Она могла лгать себе, но правда заключалась в том, что на самом деле ей не терпелось снова разделить с ним страсть, которую только что пережила. Она сознавала свою вину и мысленно пыталась найти доводы, чтобы не допустить продолжения этой связи, однако отбросила подобные мысли, подчиняясь зову вновь пробудившегося тела, которое отказывалось молчать. Ее неудержимо влекло к этому мужчине, и она желала его чисто физически. Долгое время ей приходилось воздерживаться, и сейчас она не видела причины отказывать себе в удовольствии. Дэниел говорил, что ему не нужно ее сердце и он не намерен отдавать ей свое. Они будут только наслаждаться друг другом, и ничего более, как это делала неизвестная леди в «Мемуарах».
– Кажется, лают собаки, – тихо сказал Дэниел, проводя пальцами по ее щеке. – Это значит, вернулся Сэмюель.
Каролину охватила паническая дрожь, и она попыталась сесть прямо, но он покачал головой и мягко вернул ее в прежнее положение.
– У нас есть еще несколько минут. Баркли обо всем позаботится. Ни он, ни Сэмюель не придут сюда.
– Откуда ты знаешь?
– Никто, кроме меня и садовника Уолтера, не имеет доступа в оранжерею. – Дэниел провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе и нахмурился. – Я никого не приводил сюда прежде.
Казалось, он был удивлен, сделав такое признание, и Каролина тоже была удивлена, услышав это.
– Почему? Здесь так красиво.
– Это мое личное. Мое… убежище. Я говорил, что не люблю делиться своей частной жизнью. – Его взгляд был прикован к ней, и при этом он выглядел… обеспокоенным? – Ни с кем, кроме тебя.
Затем выражение его лица прояснилось, он подался вперед и коснулся своими теплыми губами чувствительного местечка за ее ухом.
– О Боже, какая ты красивая, – прошептал он со стоном. Его зубы слегка прикусили мочку уха, вызвав трепет во всем теле Каролины. – Моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная, обладающая чувством юмора, удивительно умная, с самыми привлекательными губами, какие я когда-либо видел, с превосходной памятью и невероятно приятная на вкус… во всех местах, леди Уингейт. – Он поднял голову, и в глазах его обозначились веселые искорки. – Как ты думаешь, можем ли мы теперь называть друг друга просто по имени?
Каролина ощутила прилив тепла.
– Полагаю, что да… Дэниел.
Он улыбнулся:
– Благодарю… Каролина.
То, как он произнес ее имя – медленно и тихо, словно наслаждаясь звуками, – вызвало у Каролины приятное чувство.
Дэниел с явной неохотой убрал руку из-под ее бедер и взялся за панталоны. Легкость, с которой он помог ей надеть их, говорила о том, что он имел немалый опыт в одевании и раздевании женщин. А также хорошо знал, что делать дальше, когда они обнажались. Каролина была не вполне уверена, что ослабевшие колени способны держать ее.
Надев на ее ноги туфли, он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Ее взгляд был прикован к передней части его брюк, которая оказалась на уровне ее глаз. Облегающий материал достаточно четко обрисовывал контуры его напряженной мужской плоти.
Возможно, интимность этого уютного, наполненного ароматом цветов помещения, освещенного серебристым светом луны, сделала ее такой смелой, как будто она вновь надела маску Галатеи. Или может быть, это Дэниел заставил ее почувствовать себя… женственной и невероятно раскованной. Как бы то ни было, позволив ему помочь ей подняться, она провела свободной рукой по его бедру и обхватила его возбужденный член. Дэниел резко втянул воздух, и, казалось, глаза его остекленели.
– Ты доставил мне необычайное удовольствие и ничего не получил взамен, – тихо сказала она, испытывая удовлетворение от того, что он задвигал бедрами, жаждая ее прикосновения.
– Нельзя сказать, что я ничего не получил. Мне тоже было очень приятно, когда я ласкал тебя, и я вполне удовлетворен этим.
Каролина вскинула бровь и многозначительно посмотрела вниз.
– Однако это… – она слегка провела рукой по его оттопыренным брюкам, – свидетельствует об обратном.
Он обхватил ее талию и привлек ближе к себе, зажав ее руку между их телами.
– Если ты полагаешь, что в долгу у меня…
– Именно так.
Глаза Дэниела затуманились.
– В таком случае я самый счастливый человек в Англии. И полностью в твоем распоряжении.
– Очень интригующее предложение.
– Мне нравится, что ты так думаешь, особенно учитывая то, что вначале отказывалась принять его.
– Я всегда была заинтригована, только не хотела соглашаться.
– А теперь готова?
– Да.
Он потерся о ее руку.
– Я чрезвычайно рад слышать это.
Она слегка усмехнулась:
– Это видно.
Сжав запястье Каролины, он поднял ее руку и пылко поцеловал ладонь.
– К сожалению, сейчас…
– Неподходящее время.
– Да. Я хочу убедиться, что Сэмюель выполнил мое поручение и моя служанка вместе с кухаркой позаботились о Кейти. Потом я провожу тебя и Гертруду до дома. – Он взглянул в лицо Каролины. – К тому же, несмотря на то что мне ужасно хочется продолжить наше занятие любовью здесь и сейчас, я намерен дать тебе время подумать. До конца осмыслить мое предложение, чтобы не осталось никаких сомнений.
– А ты не боишься, что, подумав, я изменю свое решение?
Он сжал ее руку.
– «Боюсь» – слишком мягкое слово для выражения того ужаса, который охватывает меня от такой возможности, Каролина… Наше взаимное желание – мощный стимул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Однако вместо этого Дэниел поднял голову и выпрямился. Каролина в замешательстве открыла глаза и обнаружила, что он смотрит на нее все с тем же напряженным выражением лица.
Каролина зажмурилась несколько раз, и к ней вернулось осознание реальности. Она посмотрела на свое тело, на платье, задранное кверху до талии, на свой бледный живот, на светло-коричневые завитки волос между широко раздвинутых бедер. При этом бедра Дэниела плотно прижимались к ней.
Ей, конечно, следовало бы ужаснуться своему распутному поведению и вольностям, которые она позволила этому мужчине. Со своим мужем она никогда не допускала ничего подобного. Даже попыток. Однако вместо того чтобы ужаснуться, Каролина ощущала себя возродившейся после многих лет безрадостного существования. Казалось, она вышла из темной заброшенной пещеры на залитый солнцем луг с живыми яркими красками.
Добропорядочная степенная леди, какой она была всю свою взрослую жизнь, настаивала, что нужно сказать ему – этот эпизод явился ошибкой и не должен повториться. Однако вместо этого Каролине хотелось произнести лишь одно слово – «еще».
Она могла лгать себе, но правда заключалась в том, что на самом деле ей не терпелось снова разделить с ним страсть, которую только что пережила. Она сознавала свою вину и мысленно пыталась найти доводы, чтобы не допустить продолжения этой связи, однако отбросила подобные мысли, подчиняясь зову вновь пробудившегося тела, которое отказывалось молчать. Ее неудержимо влекло к этому мужчине, и она желала его чисто физически. Долгое время ей приходилось воздерживаться, и сейчас она не видела причины отказывать себе в удовольствии. Дэниел говорил, что ему не нужно ее сердце и он не намерен отдавать ей свое. Они будут только наслаждаться друг другом, и ничего более, как это делала неизвестная леди в «Мемуарах».
– Кажется, лают собаки, – тихо сказал Дэниел, проводя пальцами по ее щеке. – Это значит, вернулся Сэмюель.
Каролину охватила паническая дрожь, и она попыталась сесть прямо, но он покачал головой и мягко вернул ее в прежнее положение.
– У нас есть еще несколько минут. Баркли обо всем позаботится. Ни он, ни Сэмюель не придут сюда.
– Откуда ты знаешь?
– Никто, кроме меня и садовника Уолтера, не имеет доступа в оранжерею. – Дэниел провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе и нахмурился. – Я никого не приводил сюда прежде.
Казалось, он был удивлен, сделав такое признание, и Каролина тоже была удивлена, услышав это.
– Почему? Здесь так красиво.
– Это мое личное. Мое… убежище. Я говорил, что не люблю делиться своей частной жизнью. – Его взгляд был прикован к ней, и при этом он выглядел… обеспокоенным? – Ни с кем, кроме тебя.
Затем выражение его лица прояснилось, он подался вперед и коснулся своими теплыми губами чувствительного местечка за ее ухом.
– О Боже, какая ты красивая, – прошептал он со стоном. Его зубы слегка прикусили мочку уха, вызвав трепет во всем теле Каролины. – Моя чрезвычайно красивая, милая, весьма одаренная, обладающая чувством юмора, удивительно умная, с самыми привлекательными губами, какие я когда-либо видел, с превосходной памятью и невероятно приятная на вкус… во всех местах, леди Уингейт. – Он поднял голову, и в глазах его обозначились веселые искорки. – Как ты думаешь, можем ли мы теперь называть друг друга просто по имени?
Каролина ощутила прилив тепла.
– Полагаю, что да… Дэниел.
Он улыбнулся:
– Благодарю… Каролина.
То, как он произнес ее имя – медленно и тихо, словно наслаждаясь звуками, – вызвало у Каролины приятное чувство.
Дэниел с явной неохотой убрал руку из-под ее бедер и взялся за панталоны. Легкость, с которой он помог ей надеть их, говорила о том, что он имел немалый опыт в одевании и раздевании женщин. А также хорошо знал, что делать дальше, когда они обнажались. Каролина была не вполне уверена, что ослабевшие колени способны держать ее.
Надев на ее ноги туфли, он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Ее взгляд был прикован к передней части его брюк, которая оказалась на уровне ее глаз. Облегающий материал достаточно четко обрисовывал контуры его напряженной мужской плоти.
Возможно, интимность этого уютного, наполненного ароматом цветов помещения, освещенного серебристым светом луны, сделала ее такой смелой, как будто она вновь надела маску Галатеи. Или может быть, это Дэниел заставил ее почувствовать себя… женственной и невероятно раскованной. Как бы то ни было, позволив ему помочь ей подняться, она провела свободной рукой по его бедру и обхватила его возбужденный член. Дэниел резко втянул воздух, и, казалось, глаза его остекленели.
– Ты доставил мне необычайное удовольствие и ничего не получил взамен, – тихо сказала она, испытывая удовлетворение от того, что он задвигал бедрами, жаждая ее прикосновения.
– Нельзя сказать, что я ничего не получил. Мне тоже было очень приятно, когда я ласкал тебя, и я вполне удовлетворен этим.
Каролина вскинула бровь и многозначительно посмотрела вниз.
– Однако это… – она слегка провела рукой по его оттопыренным брюкам, – свидетельствует об обратном.
Он обхватил ее талию и привлек ближе к себе, зажав ее руку между их телами.
– Если ты полагаешь, что в долгу у меня…
– Именно так.
Глаза Дэниела затуманились.
– В таком случае я самый счастливый человек в Англии. И полностью в твоем распоряжении.
– Очень интригующее предложение.
– Мне нравится, что ты так думаешь, особенно учитывая то, что вначале отказывалась принять его.
– Я всегда была заинтригована, только не хотела соглашаться.
– А теперь готова?
– Да.
Он потерся о ее руку.
– Я чрезвычайно рад слышать это.
Она слегка усмехнулась:
– Это видно.
Сжав запястье Каролины, он поднял ее руку и пылко поцеловал ладонь.
– К сожалению, сейчас…
– Неподходящее время.
– Да. Я хочу убедиться, что Сэмюель выполнил мое поручение и моя служанка вместе с кухаркой позаботились о Кейти. Потом я провожу тебя и Гертруду до дома. – Он взглянул в лицо Каролины. – К тому же, несмотря на то что мне ужасно хочется продолжить наше занятие любовью здесь и сейчас, я намерен дать тебе время подумать. До конца осмыслить мое предложение, чтобы не осталось никаких сомнений.
– А ты не боишься, что, подумав, я изменю свое решение?
Он сжал ее руку.
– «Боюсь» – слишком мягкое слово для выражения того ужаса, который охватывает меня от такой возможности, Каролина… Наше взаимное желание – мощный стимул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72