– Нет, он не похож на убийцу.
– А на кого похож этот твой викинг, с которым ты знакома целых два дня?
Но своим сарказмом отчим ничего не достиг и нисколько не задел Зарабет, так как она думала, что Олав просто беспокоился за нее. Странно, что судьба Мары, найденной в лесу с проломленным черепом подле мертвого любовника, и ее младшей дочери Олава не волновала. Да и о падчерице-то отчим начал беспокоиться только три года назад, когда не стало матери. Что касается Лотти, то Олав ни разу не подарил малышке ни ласкового взгляда, ни доброго слова.
– Я говорю тебе, что он хороший! – горячо воскликнула Зарабет. – И будет мне прекрасным мужем. Он сказал, что возьмет меня с собой торговать, мы поедем в Киев и Миклагард.
Олав не помнил себя от ярости. Перед его глазами стояла ужасная картина: викинг исполняет свой супружеский долг, как подобает мужчине, а она стонет от наслаждения. Зарабет сказала, что Харальдсон ей нравится. Какая дрянь! Да она только и мечтает о том, чтобы этот грубый мужлан испортил ее, лишив девственности!
Отчим выпрямился на стуле и прикрыл глаза, стараясь обрести утраченное самообладание. Через мгновение Олав уже смотрел на падчерицу с участием и заботой. Он привык скрывать от Зарабет свои истинные чувства, потому что девушка была своенравна, непредсказуема и бог знает что могла выкинуть, поведи себя Олав с ней так, как ему давно не терпелось.
Еще год назад отчим понял, что Зарабет разительно отличается от всех знакомых ему женщин. Олав чувствовал это по тому, как здраво она рассуждала о самых серьезных вещах, не стесняясь выражала собственное мнение даже в обществе мужчин. Девчонка часто заслуживала порки, но Олав боялся прикасаться к ней. Зарабет умело вела хозяйство, как взрослая женщина: шила, прибирала в доме, готовила еду. И делала это охотно и весело, но постепенно в ней стали все отчетливее проявляться черты ирландских предков – несгибаемая воля и необузданный темперамент. То же самое раздражало Олава и в викинге.
Она бросит дом и своего отчима безо всякого сожаления и даже не оглянется на прощание, если ей будет с кем уйти. В ней была несвойственная женщинам независимость, поколебать которую не могло знание того, что мир опасен и коварен и жизнь идет рука об руку со смертью. Олав понимал также, что Зарабет уйдет, если он причинит вред Лотти, поэтому воздерживался от общения со своей маленькой дочерью, боясь ненароком рассердить или озлобить падчерицу.
– А если я скажу тебе, что Магнус Харальдсон – жестокий варвар, грабящий торговцев в Балтийском море?
Зарабет взглянула на отчима и улыбнулась. И ничего больше, просто улыбнулась.
– Хорошо, никакой он не морской разбойник. – Олав налил эль в высокий стакан из рейнского стекла. – А что, если этот человек и того хуже? – Он медленно отпил глоток, не сводя глаз с Зарабет.
И снова та же улыбка превосходства была ему ответом. Олав понял: нужно выиграть время, чтобы найти веские аргументы, иначе он навсегда потеряет Зарабет. И как можно спокойнее продолжил:
– Я прошу только об одном. Не принимай окончательного решения скоропалительно. Подумай день-другой. Ты уже не ребенок, чтобы так легкомысленно относиться к своей судьбе. Подожди, присмотрись к нему получше, убедись в том, что Магнус действительно тебе подходит.
Олав очень хотел предостеречь ее от близости с викингом, но не нашел нужных слов. Зарабет молча слушала. Она не ожидала, что Олав проявит такую заботу, и заранее приготовилась отстаивать свое мнение. Ее даже бросило в жар от волнения, хотя никаких оснований вроде и не было. Впрочем, все это не важно. Совсем скоро она расстанется с отчимом навсегда.
– Спасибо, Олав. Я последую твоему совету и приму окончательное решение в конце недели.
Олав был доволен: у него есть три дня, чтобы помешать викингу забрать у него Зарабет. В этот момент Лотти опрокинула на стол деревянную кружку, и козье молоко выплеснулось прямо на рукав Олаву. Он побагровел от ярости, но заставил себя промолчать.
Зарабет погрозила сестре пальцем и подошла к отчиму:
– Позволь, я почищу тебя. Олав.
Она принялась тереть рукав, но тонкая голубая шерсть быстро пропиталась молоком, и белое пятно не исчезало. Зарабет мысленно прокляла отчима за страсть к дорогим вещам.
Олав смотрел на склоненную голову и пышные волосы падчерицы, любовался великолепной кожей и тонкими пальцами. У матери Зарабет кожа была не такой нежной и бархатистой. При свече волосы девушки приобрели неповторимый оттенок, их запах дурманил Олава, ему хотелось зарыться лицом в эти мягкие душистые локоны.
Близость Зарабет снова пробудила страстное желание обладать ею. Она была так близко, что отчим чувствовал тепло невинного девичьего тела. Олав бросил взгляд на Лотти и увидел, что та испуганно и не мигая смотрит на него.
Маленькая идиотка еще не знает плотского влечения, но Олав догадался, что именно в его лице могло ужаснуть девчонку. И все же странно, почему Лотти боится. Ведь он уже очень давно не бил ее.
– Пятна не останется. – И Зарабет сдула белые крошки с его рукава.
Олав увидел, как при этом поднялась и опустилась ее грудь, И почувствовал, что терпению приходит конец. Он возьмет дочь Мары, должен взять, и как можно скорее. Как только викинг уберется восвояси, Олав сразу перейдет к решительным действиям.
Он снова взглянул на Лотти, и вдруг его осенило. Олав давно знал, что ради девчонки Зарабет согласна на все, но он никогда не задумывался над тем, чтобы как-то использовать эту привязанность. Только теперь он понял, как именно применить отцовскую власть. Отступать ему некуда, а для достижения цели все средства хороши.
В это время раздался стук в дверь лавки, и Олав вздрогнул от неожиданности.
– Я не знаю, кто это, но на всякий случай приготовь еще эль, – бросил он, направляясь к меховому пологу, отделяющему жилое помещение от лавки.
Лотти издала какой-то странный звук, и Зарабет обернулась к сестре. Малышка засунула кулачок в рот, в светло-карих, почти золотистых глазах застыл ужас. Ее волосы цвета имбирного корня были заплетены в косички и уложены вокруг головы. Если не считать нескольких веснушек на носу, кожа у девочки была белой и чистой.
Зарабет опустилась на колени перед сестрой и сказала спокойно и уверенно:
– Лотти, бояться нечего. Отец никогда не причинит тебе вреда, клянусь. Ты принадлежишь мне, и я не дам тебя в обиду. Я всегда буду заботиться о тебе. Поняла, моя радость?
Девочка внимательно посмотрела на нее. В груди у Зарабет защемило – она знала, что беспомощное дитя доверяет ей. Старшая сестра безраздельно господствовала в сердце Лотти, и это вселяло в Зарабет гордость и чувство огромной ответственности. Но она всего лишь слабая женщина, не владеет оружием и не наделена достаточной физической силой, чтобы защитить себя и ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85