Сбивает вас на улице с ног! Видимо, до сих пор удивляется, почему вы дали ему отставку!
Герцог так громко расхохотался, что Абигайль испугалась, как бы его не услышал Далидж.
– Простите, но вы ошибаетесь. У меня нет ста тысяч фунтов.
– Именно столько ваш отец предложил мне. Но Далидж только виконт, хотя собирается унаследовать графство. А я уже герцог.
– Что? Мой отец предлагал вам деньги за… за…
– Нет, я не оскорблен. Дело было так: я заказывал много спиртных напитков для предстоящей свадьбы. Вы слышали, я уже был помолвлен?
– Да, сэр.
– Но отвратительная девчонка разорвала помолвку, и мне пришлось от многого отказаться, в том числе от скотча вашего отца. И он был настолько любезен, что вернул мой задаток, хотя каким-то образом уговорил меня взять его скотчем, а не деньгами. Мы побеседовали. Я и представления не имел, сколько денег можно заработать на спиртном. Но должен признать, в этом есть смысл. Люди же, в конце концов, пьют…
– Сэр, – прервала герцога Абигайль, – вы пришли с моим отцом к соглашению?
– Я сказал, что подумаю. Хотя, честно говоря, Аннабель, мне бы не очень хотелось жениться на девушке, которая была помолвлена с мерзавцем Далиджем. У меня есть гордость, а в деньгах я не нуждаюсь. Однако его скотч превосходен. Я не хотел оскорбить ваши чувства, – быстро прибавил герцог, ошибочно истолковав ее вздох облегчения. – Я уверен, вы прекрасная девушка и все такое, о чем я и намекнул вашему отцу. Если вам нужен титул, есть множество безденежных графов, которые будут рады жениться на вас. Мы найдем вам подходящего, не беспокойтесь.
Абигайль беспомощно открыла рот.
– Только вам не следует рассчитывать на герцога, – сказал Окленд, покровительственно кладя ей руку на плечо. – Не подумайте, что я не признаю ваше честолюбие, Аннабель…
Абигайль наконец обрела дар речи.
– Я совсем не честолюбива, сэр, уверяю вас. Да, мой отец всегда хотел видеть меня женой знатного человека, но для меня самой это несущественно. Я не имею желания выходить замуж за титул, благодарю вас.
– Что? – Герцог усмехнулся. – Вы хотите сказать, что вообще исключаете это?
– Можно сказать и так, – ответила Абигайль, пряча улыбку.
– Даже за барона? Вы собираетесь выйти просто за мистера? А вы не думаете, что вам понравится быть, скажем, герцогиней Окленд? А?
– Нет, сэр. Не в обиду вам будет сказано, – поспешно добавила Абигайль. – Мне совсем не хочется быть герцогиней. Для меня было бы утомительно ездить ко двору, я бы предпочла мирно жить за городом, выращивать свиней, кур…
Улыбка смягчила жесткое лицо герцога.
– Вы были бы такой же плохой герцогиней, какой я плохой герцог. Джули тоже ошибается. Все свое время она посвящает любительскому театру. Полагаю, все к лучшему. Зато вы не будете скучать по театру в деревне со свиньями и курами.
– Честно говоря, я не люблю ходить в театр, – призналась Абигайль. – Там всегда такая давка.
– Верно, – согласился герцог. – А когда попадешь, все так громко разговаривают, что едва слышишь представление.
– И когда зрителям в партере не нравится пьеса, они совершенно отвратительно себя ведут. Кричат на актеров. Порой бросают в них что-нибудь. Я думаю, это ужасно, не так ли, сэр?
– А вот это мне и нравится, – ответил герцог. – Как раз сегодня вечером я иду в театр, чтобы закидать помидорами мистера Дэвида Рурка. С утра мой слуга обыскал по соседству все мусорные ведра.
Абигайль была озадачена. Не мог же герцог говорить серьезно? Или мог?
– Вы не любите мистера Рурка? – осторожно спросила Абигайль. – Он хороший актер, получает неплохие отзывы.
– Только не для меня.
– Неужели вы и правда собираетесь бросаться в него помидорами?
– Собираюсь, – твердо заявил герцог. – Сегодня премьера. «Антоний и Клеопатра». Полагаю, он рассчитывает, что пьеса будет идти долго. Пусть не рассчитывает. Я выгоню его из Англии.
– Сегодня только премьера, сэр, – нахмурилась Абигайль. – Откуда вы знаете, что пьеса вам не понравится? Она может быть очень хорошей.
– А мне плевать! – раздраженно заявил герцог. – С Рурком покончено! Вы пойдете со мной, Аннабель? Будем вместе бросать помидоры. Большие, сочные, гнилые. Мне очень хочется размазать все это по его красивому ирландскому лицу.
Абигайль ужаснулась.
– Сэр! Мистер Рурк, возможно, и не Эдмунд Кин, но…
– Кто такой Эдмунд Кин? Еще один ирландец Джульет?
– В любом случае я не смогу вечером пойти с вами в театр, сэр. Мой отец везет меня в Карлтон-Хаус на какой-то ужасный бал-маскарад. Принц-регент был достаточно любезен, чтобы пригласить нас…
Герцог фыркнул.
– Не сомневаюсь, что в обмен на бесплатный скотч!
– Да, – призналась Абигайль. – И как правило, это действует.
– Я тоже собираюсь на бал к регенту. Но только после «Антония и Клеопатры». Принц будет на спектакле. Ходят слухи, что миссис Арчер – его новая любовница. Она играет Клеопатру. О, простите! Могу я произнести в вашем присутствии слово «любовница»?
– Вы только что это сделали, – заметила Абигайль. – Дважды.
– А поскольку вы не упали в обморок, совесть моя чиста. В любом случае, бал начнется после спектакля. Там будут все актеры и актрисы, за исключением мистера Рурка, который окажется слишком грязным, и ему останется только проваливать в свою Ирландию. Скажите отцу, что я провожу вас после театра на бал. Не думаю, что он станет возражать.
– Я уверена, он будет рад, ваша светлость, но…
– Далидж уехал, – прервал Абигайль герцог. – Думаю, карета ваша.
– Да, спасибо. – Она приняла его руку. – Теперь я могу выбраться отсюда самостоятельно.
– Глупости, – ответил герцог. – Я провожу вас домой. Мне все равно нечего делать.
Сердце у Абигайль чуть не остановилось, когда дверь пекарни распахнулась, и вышли двое. Кэри был так близко, что, протянув руку, она могла до него дотронуться, однако, надевая шляпу, он внимательно оглядывал улицу.
– Должно быть, она вернулась к Хэтчарду.
– Она сбежала, Кэри, – раздраженно ответила Джульет. – Вместе с твоим изумрудом и миниатюрами. Если нам повезет, мы никогда ее больше не увидим. А теперь я хочу выпить чаю.
– Ты! – взревел герцог, словно разъяренный бык. – Какой дьявол вызвал тебя из глубин преисподней?
Брат и сестра удивленно оглянулись.
– Ты здесь, обезьянка! – воскликнул Кэри. – Я уж думал, что потерял тебя.
– Вы определенно не ждете у моря погоды, – заметила Джульет. – Я так и думала, что вы привыкли знакомиться на улице. Ведь именно так вы познакомились с моим братом?
– Я познакомился с твоим братом в клубе, – возразил герцог.
– Никто с тобой не разговаривает, Джинджер. Никто даже не заметил тебя здесь, – ответила Джульет.
– Я случайно встретилась с его светлостью у пекарни. Он любезно согласился проводить меня до кареты, – процедила Абигайль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Герцог так громко расхохотался, что Абигайль испугалась, как бы его не услышал Далидж.
– Простите, но вы ошибаетесь. У меня нет ста тысяч фунтов.
– Именно столько ваш отец предложил мне. Но Далидж только виконт, хотя собирается унаследовать графство. А я уже герцог.
– Что? Мой отец предлагал вам деньги за… за…
– Нет, я не оскорблен. Дело было так: я заказывал много спиртных напитков для предстоящей свадьбы. Вы слышали, я уже был помолвлен?
– Да, сэр.
– Но отвратительная девчонка разорвала помолвку, и мне пришлось от многого отказаться, в том числе от скотча вашего отца. И он был настолько любезен, что вернул мой задаток, хотя каким-то образом уговорил меня взять его скотчем, а не деньгами. Мы побеседовали. Я и представления не имел, сколько денег можно заработать на спиртном. Но должен признать, в этом есть смысл. Люди же, в конце концов, пьют…
– Сэр, – прервала герцога Абигайль, – вы пришли с моим отцом к соглашению?
– Я сказал, что подумаю. Хотя, честно говоря, Аннабель, мне бы не очень хотелось жениться на девушке, которая была помолвлена с мерзавцем Далиджем. У меня есть гордость, а в деньгах я не нуждаюсь. Однако его скотч превосходен. Я не хотел оскорбить ваши чувства, – быстро прибавил герцог, ошибочно истолковав ее вздох облегчения. – Я уверен, вы прекрасная девушка и все такое, о чем я и намекнул вашему отцу. Если вам нужен титул, есть множество безденежных графов, которые будут рады жениться на вас. Мы найдем вам подходящего, не беспокойтесь.
Абигайль беспомощно открыла рот.
– Только вам не следует рассчитывать на герцога, – сказал Окленд, покровительственно кладя ей руку на плечо. – Не подумайте, что я не признаю ваше честолюбие, Аннабель…
Абигайль наконец обрела дар речи.
– Я совсем не честолюбива, сэр, уверяю вас. Да, мой отец всегда хотел видеть меня женой знатного человека, но для меня самой это несущественно. Я не имею желания выходить замуж за титул, благодарю вас.
– Что? – Герцог усмехнулся. – Вы хотите сказать, что вообще исключаете это?
– Можно сказать и так, – ответила Абигайль, пряча улыбку.
– Даже за барона? Вы собираетесь выйти просто за мистера? А вы не думаете, что вам понравится быть, скажем, герцогиней Окленд? А?
– Нет, сэр. Не в обиду вам будет сказано, – поспешно добавила Абигайль. – Мне совсем не хочется быть герцогиней. Для меня было бы утомительно ездить ко двору, я бы предпочла мирно жить за городом, выращивать свиней, кур…
Улыбка смягчила жесткое лицо герцога.
– Вы были бы такой же плохой герцогиней, какой я плохой герцог. Джули тоже ошибается. Все свое время она посвящает любительскому театру. Полагаю, все к лучшему. Зато вы не будете скучать по театру в деревне со свиньями и курами.
– Честно говоря, я не люблю ходить в театр, – призналась Абигайль. – Там всегда такая давка.
– Верно, – согласился герцог. – А когда попадешь, все так громко разговаривают, что едва слышишь представление.
– И когда зрителям в партере не нравится пьеса, они совершенно отвратительно себя ведут. Кричат на актеров. Порой бросают в них что-нибудь. Я думаю, это ужасно, не так ли, сэр?
– А вот это мне и нравится, – ответил герцог. – Как раз сегодня вечером я иду в театр, чтобы закидать помидорами мистера Дэвида Рурка. С утра мой слуга обыскал по соседству все мусорные ведра.
Абигайль была озадачена. Не мог же герцог говорить серьезно? Или мог?
– Вы не любите мистера Рурка? – осторожно спросила Абигайль. – Он хороший актер, получает неплохие отзывы.
– Только не для меня.
– Неужели вы и правда собираетесь бросаться в него помидорами?
– Собираюсь, – твердо заявил герцог. – Сегодня премьера. «Антоний и Клеопатра». Полагаю, он рассчитывает, что пьеса будет идти долго. Пусть не рассчитывает. Я выгоню его из Англии.
– Сегодня только премьера, сэр, – нахмурилась Абигайль. – Откуда вы знаете, что пьеса вам не понравится? Она может быть очень хорошей.
– А мне плевать! – раздраженно заявил герцог. – С Рурком покончено! Вы пойдете со мной, Аннабель? Будем вместе бросать помидоры. Большие, сочные, гнилые. Мне очень хочется размазать все это по его красивому ирландскому лицу.
Абигайль ужаснулась.
– Сэр! Мистер Рурк, возможно, и не Эдмунд Кин, но…
– Кто такой Эдмунд Кин? Еще один ирландец Джульет?
– В любом случае я не смогу вечером пойти с вами в театр, сэр. Мой отец везет меня в Карлтон-Хаус на какой-то ужасный бал-маскарад. Принц-регент был достаточно любезен, чтобы пригласить нас…
Герцог фыркнул.
– Не сомневаюсь, что в обмен на бесплатный скотч!
– Да, – призналась Абигайль. – И как правило, это действует.
– Я тоже собираюсь на бал к регенту. Но только после «Антония и Клеопатры». Принц будет на спектакле. Ходят слухи, что миссис Арчер – его новая любовница. Она играет Клеопатру. О, простите! Могу я произнести в вашем присутствии слово «любовница»?
– Вы только что это сделали, – заметила Абигайль. – Дважды.
– А поскольку вы не упали в обморок, совесть моя чиста. В любом случае, бал начнется после спектакля. Там будут все актеры и актрисы, за исключением мистера Рурка, который окажется слишком грязным, и ему останется только проваливать в свою Ирландию. Скажите отцу, что я провожу вас после театра на бал. Не думаю, что он станет возражать.
– Я уверена, он будет рад, ваша светлость, но…
– Далидж уехал, – прервал Абигайль герцог. – Думаю, карета ваша.
– Да, спасибо. – Она приняла его руку. – Теперь я могу выбраться отсюда самостоятельно.
– Глупости, – ответил герцог. – Я провожу вас домой. Мне все равно нечего делать.
Сердце у Абигайль чуть не остановилось, когда дверь пекарни распахнулась, и вышли двое. Кэри был так близко, что, протянув руку, она могла до него дотронуться, однако, надевая шляпу, он внимательно оглядывал улицу.
– Должно быть, она вернулась к Хэтчарду.
– Она сбежала, Кэри, – раздраженно ответила Джульет. – Вместе с твоим изумрудом и миниатюрами. Если нам повезет, мы никогда ее больше не увидим. А теперь я хочу выпить чаю.
– Ты! – взревел герцог, словно разъяренный бык. – Какой дьявол вызвал тебя из глубин преисподней?
Брат и сестра удивленно оглянулись.
– Ты здесь, обезьянка! – воскликнул Кэри. – Я уж думал, что потерял тебя.
– Вы определенно не ждете у моря погоды, – заметила Джульет. – Я так и думала, что вы привыкли знакомиться на улице. Ведь именно так вы познакомились с моим братом?
– Я познакомился с твоим братом в клубе, – возразил герцог.
– Никто с тобой не разговаривает, Джинджер. Никто даже не заметил тебя здесь, – ответила Джульет.
– Я случайно встретилась с его светлостью у пекарни. Он любезно согласился проводить меня до кареты, – процедила Абигайль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85