В рекордное время передо мной появились «Ивы», и я едва поздоровалась с Хуаном, пролетая в открытые ворота.
Подъехав к дому и вбежав внутрь, я обнаружила Говарда и Кику в большой комнате рядом с холлом.
– Где он? – задыхаясь, выпалила я.
– Дорогая, успокойся.
– Я спокойна! – Или нет. – Где он?
Тогда-то я и расслышала голос. Как насмерть перепуганная участница конкурса «Мисс Америка», я на негнущихся ногах подошла к кабинету мужа. Толкнув дверь, я увидела Гордона за его столом. Он курил сигару, говоря по телефону и смеясь, как будто он никуда не уходил.
Глава двадцать седьмая
Гордон Уайер вернулся в мой дом и в мою жизнь с уверенностью Рассела Кроу в фильме «Гладиатор» – хотя Гордону не хватало налета античной пыли, не смытой после долгих странствий. Во всяком случае, у него был не тот вид, которого можно ожидать от скрывающегося негодяя, но, может быть, это только мне так кажется. Если его и волновало то, что он украл, а потом потерял или промотал мои деньги, он этого не показывал.
– Фред, – сказал он важно. – Только посмотри на себя. Все та же скучная блондинка в бежевом.
В дополнение к краже еще и оскорбления? Кровь прилила к моей голове, и мне захотелось расцарапать ему лицо.
– Где мои деньги?
Он пожал плечами:
– Какие деньги?
– Мои деньги! Деньги, которые ты украл!
– Т-с-с! Потише. У меня есть документ, удостоверяющий обратное, и еще один о том, что деньги сгорели. Я потерял деньги. Их больше нет.
Он практически пропел это. Я двинулась на него, но Говард перехватил меня.
– Послушай, Фреди, – сказал он, – не стоит ко всему устраивать еще и перебранку.
Гордон рассмеялся:
– А ты, должно быть, печально известный Говард Граут. Черт возьми, ты был еще той занозой в заднице, преследуя меня по всем Карибам и Мексике. Хотя мне следовало понять, что от тебя нелегко отделаться, еще когда ты здесь поселился.
На лице Говарда появилось опасное выражение, но он держал себя в руках.
– Мы с тобой еще не квиты, – прорычал он. – И если помнишь, тебе не удалось вытолкать меня.
Услышав звонок в дверь, Гордон засмеялся и вышел из-за стола.
– А вот и они, – сказал он.
– Кто еще? – спросила я.
Гордон прошел мимо меня и вышел из кабинета, цыкнув по пути на Кику, которая, казалось, приросла к полу.
Он открыл дверь, и вошли несколько хмурых мужчин неопрятного вида. Внезапно мне в голову пришла мысль, что это наемные убийцы и что мое бездыханное тело, завернутое в антикварный ковер, вскоре найдут на свалке. Следом за бандитами вошли два местных шерифа. Все это не предвещало ничего хорошего.
– Какого черта? – взревел Говард. Именно это я и чувствовала.
– Грузчики, – объяснил Гордон.
Грузчики?
– Ты ничего не получишь, Гордон.
– Ничего? Нет, Фред, давай играть по правилам. И кроме того, «что-нибудь» меня не устроит. Я хочу все. – Он вручил Говарду толстую кипу бумаг. – Полагаю, ты не догадывалась о том, что это мой дом, а не твой?
Я потеряла самообладание:
– Это ложь!
Говард быстро просмотрел бумаги и поднял взгляд на Гордона:
– Ублюдок, да ты готовил это целые месяцы!
Мой бывший муж пожал плечами:
– Что я могу сказать?
Говард повернулся ко мне:
– Это документ о разделе имущества при разводе. Здесь указано, что он получает дом.
– У нас был заключен брачный контракт!
– Это соглашение аннулирует все, что было раньше. Судя по дате, ты подписала этот документ несколько месяцев назад.
Принимая во внимание мою дурную привычку подписывать все подряд, я могла отписать ему всю свою жизнь, не подозревая об этом. Видимо, так я и сделала.
Вот вам и наглядный урок того, что нужно читать каждую строчку документов, которые кладет перед вами ваш предположительно преданный муж. А люди еще удивляются, как рок-звезды, разводясь, лишаются своих огромных состояний. Я едва не потеряла сознание при мысли, что меня можно включить в категорию людей, затянутых в кожу, с сережками не только в ушах и очень плохими прическами.
В глазах у меня снова помутилось.
Грузчики начали подниматься по лестнице. Казалось, я оглохла, окаменела. Я едва различала звуки сквозь звон в ушах. Я видела, как спорят Гордон, Говард и помощники шерифа. Я уловила такие слова, как судья, предписания и «ты еще получишь от меня пинка под зад». Но результат был прежним. Меня выселяли из моего собственного дома. Кика была просто не в себе.
– Я говорил тебе, что однажды я от тебя избавлюсь, – сказал Гордон моей горничной.
Она замахнулась на него своей сумочкой. Он перехватил ее:
– Не в этот раз.
Меньше чем через час вся наша с Кикой одежда была упакована в коробки и погружена в фургон, оставивший уродливый шрам на моей прекрасной дорожке из красного кирпича. Когда грузчики закончили свою работу, Гордон повернулся ко мне:
– Ну, детка, уматывай.
Я бы налетела на него с кулаками, если бы не вошла Джанет Ламберт, с головы до ног одетая от Шанель, а позади нее шли посыльные, неся весь модельный ряд чемоданов от Луи Вюиттона.
Минни остановилась, встала в позу и сказала:
– Она еще здесь?
Думаю, я могу гордиться тем, с каким достоинством и невозмутимым видом я перенесла многое: пропавшие деньги, скандальные картины, критику в адрес моих бедер. Но мисс Мышка, переезжающая в мой дом, стала последней каплей.
В ступоре я как-то добралась до дворца Граутов, где наши с Кикой вещи выгрузили и поставили в коттедж для гостей позади дома. Мы сидели за кухонным столом у Граутов, и Кика с Никки кудахтали надо мной. Говард тоже был там, и у него был гораздо более жизнерадостный вид, чем следовало бы.
– Гордон заглотил приманку, – сказал он без всякого повода, доставая из холодильника разную еду.
– Что? – спросили мы.
Он улыбнулся, кладя ломтик болонской ветчины на белый хлеб. Сверху он положил американский сыр, сложил хлеб пополам и откусил, не добавляя приправ, не разрезав сэндвич, не пользуясь тарелкой, вообще без каких-либо признаков цивилизованного поведения.
– О чем ты? – спросила я.
С набитым ртом он пустился в объяснения.
– Как я и сказал тебе еще тогда, когда мы обнаружили документы о разводе, мне нужен был способ, чтобы выманить его из укрытия. Непонятно было, как это сделать. – Он прохаживался по кухне, ел и говорил. Увидев, что я уставилась на его сэндвич, он протянул его мне. – Хочешь кусочек?
Да уж.
– Нет, спасибо.
– Как хочешь. – Он продолжал жевать. – К счастью, ответ внезапно пришел мне в голову, как это и должно было случиться. Я вспомнил, что Гордон изо всех сил пытался не допустить, чтобы я поселился в «Ивах». Кричал повсюду, что мое присутствие губительно скажется на всем поселке, и о том, какое это преступление, если я буду жить по соседству с его прекрасным домом. – Он усмехнулся. – Не нужно было залезать ему в голову, чтобы понять, что он любит это место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Подъехав к дому и вбежав внутрь, я обнаружила Говарда и Кику в большой комнате рядом с холлом.
– Где он? – задыхаясь, выпалила я.
– Дорогая, успокойся.
– Я спокойна! – Или нет. – Где он?
Тогда-то я и расслышала голос. Как насмерть перепуганная участница конкурса «Мисс Америка», я на негнущихся ногах подошла к кабинету мужа. Толкнув дверь, я увидела Гордона за его столом. Он курил сигару, говоря по телефону и смеясь, как будто он никуда не уходил.
Глава двадцать седьмая
Гордон Уайер вернулся в мой дом и в мою жизнь с уверенностью Рассела Кроу в фильме «Гладиатор» – хотя Гордону не хватало налета античной пыли, не смытой после долгих странствий. Во всяком случае, у него был не тот вид, которого можно ожидать от скрывающегося негодяя, но, может быть, это только мне так кажется. Если его и волновало то, что он украл, а потом потерял или промотал мои деньги, он этого не показывал.
– Фред, – сказал он важно. – Только посмотри на себя. Все та же скучная блондинка в бежевом.
В дополнение к краже еще и оскорбления? Кровь прилила к моей голове, и мне захотелось расцарапать ему лицо.
– Где мои деньги?
Он пожал плечами:
– Какие деньги?
– Мои деньги! Деньги, которые ты украл!
– Т-с-с! Потише. У меня есть документ, удостоверяющий обратное, и еще один о том, что деньги сгорели. Я потерял деньги. Их больше нет.
Он практически пропел это. Я двинулась на него, но Говард перехватил меня.
– Послушай, Фреди, – сказал он, – не стоит ко всему устраивать еще и перебранку.
Гордон рассмеялся:
– А ты, должно быть, печально известный Говард Граут. Черт возьми, ты был еще той занозой в заднице, преследуя меня по всем Карибам и Мексике. Хотя мне следовало понять, что от тебя нелегко отделаться, еще когда ты здесь поселился.
На лице Говарда появилось опасное выражение, но он держал себя в руках.
– Мы с тобой еще не квиты, – прорычал он. – И если помнишь, тебе не удалось вытолкать меня.
Услышав звонок в дверь, Гордон засмеялся и вышел из-за стола.
– А вот и они, – сказал он.
– Кто еще? – спросила я.
Гордон прошел мимо меня и вышел из кабинета, цыкнув по пути на Кику, которая, казалось, приросла к полу.
Он открыл дверь, и вошли несколько хмурых мужчин неопрятного вида. Внезапно мне в голову пришла мысль, что это наемные убийцы и что мое бездыханное тело, завернутое в антикварный ковер, вскоре найдут на свалке. Следом за бандитами вошли два местных шерифа. Все это не предвещало ничего хорошего.
– Какого черта? – взревел Говард. Именно это я и чувствовала.
– Грузчики, – объяснил Гордон.
Грузчики?
– Ты ничего не получишь, Гордон.
– Ничего? Нет, Фред, давай играть по правилам. И кроме того, «что-нибудь» меня не устроит. Я хочу все. – Он вручил Говарду толстую кипу бумаг. – Полагаю, ты не догадывалась о том, что это мой дом, а не твой?
Я потеряла самообладание:
– Это ложь!
Говард быстро просмотрел бумаги и поднял взгляд на Гордона:
– Ублюдок, да ты готовил это целые месяцы!
Мой бывший муж пожал плечами:
– Что я могу сказать?
Говард повернулся ко мне:
– Это документ о разделе имущества при разводе. Здесь указано, что он получает дом.
– У нас был заключен брачный контракт!
– Это соглашение аннулирует все, что было раньше. Судя по дате, ты подписала этот документ несколько месяцев назад.
Принимая во внимание мою дурную привычку подписывать все подряд, я могла отписать ему всю свою жизнь, не подозревая об этом. Видимо, так я и сделала.
Вот вам и наглядный урок того, что нужно читать каждую строчку документов, которые кладет перед вами ваш предположительно преданный муж. А люди еще удивляются, как рок-звезды, разводясь, лишаются своих огромных состояний. Я едва не потеряла сознание при мысли, что меня можно включить в категорию людей, затянутых в кожу, с сережками не только в ушах и очень плохими прическами.
В глазах у меня снова помутилось.
Грузчики начали подниматься по лестнице. Казалось, я оглохла, окаменела. Я едва различала звуки сквозь звон в ушах. Я видела, как спорят Гордон, Говард и помощники шерифа. Я уловила такие слова, как судья, предписания и «ты еще получишь от меня пинка под зад». Но результат был прежним. Меня выселяли из моего собственного дома. Кика была просто не в себе.
– Я говорил тебе, что однажды я от тебя избавлюсь, – сказал Гордон моей горничной.
Она замахнулась на него своей сумочкой. Он перехватил ее:
– Не в этот раз.
Меньше чем через час вся наша с Кикой одежда была упакована в коробки и погружена в фургон, оставивший уродливый шрам на моей прекрасной дорожке из красного кирпича. Когда грузчики закончили свою работу, Гордон повернулся ко мне:
– Ну, детка, уматывай.
Я бы налетела на него с кулаками, если бы не вошла Джанет Ламберт, с головы до ног одетая от Шанель, а позади нее шли посыльные, неся весь модельный ряд чемоданов от Луи Вюиттона.
Минни остановилась, встала в позу и сказала:
– Она еще здесь?
Думаю, я могу гордиться тем, с каким достоинством и невозмутимым видом я перенесла многое: пропавшие деньги, скандальные картины, критику в адрес моих бедер. Но мисс Мышка, переезжающая в мой дом, стала последней каплей.
В ступоре я как-то добралась до дворца Граутов, где наши с Кикой вещи выгрузили и поставили в коттедж для гостей позади дома. Мы сидели за кухонным столом у Граутов, и Кика с Никки кудахтали надо мной. Говард тоже был там, и у него был гораздо более жизнерадостный вид, чем следовало бы.
– Гордон заглотил приманку, – сказал он без всякого повода, доставая из холодильника разную еду.
– Что? – спросили мы.
Он улыбнулся, кладя ломтик болонской ветчины на белый хлеб. Сверху он положил американский сыр, сложил хлеб пополам и откусил, не добавляя приправ, не разрезав сэндвич, не пользуясь тарелкой, вообще без каких-либо признаков цивилизованного поведения.
– О чем ты? – спросила я.
С набитым ртом он пустился в объяснения.
– Как я и сказал тебе еще тогда, когда мы обнаружили документы о разводе, мне нужен был способ, чтобы выманить его из укрытия. Непонятно было, как это сделать. – Он прохаживался по кухне, ел и говорил. Увидев, что я уставилась на его сэндвич, он протянул его мне. – Хочешь кусочек?
Да уж.
– Нет, спасибо.
– Как хочешь. – Он продолжал жевать. – К счастью, ответ внезапно пришел мне в голову, как это и должно было случиться. Я вспомнил, что Гордон изо всех сил пытался не допустить, чтобы я поселился в «Ивах». Кричал повсюду, что мое присутствие губительно скажется на всем поселке, и о том, какое это преступление, если я буду жить по соседству с его прекрасным домом. – Он усмехнулся. – Не нужно было залезать ему в голову, чтобы понять, что он любит это место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89