— А о каком случае вы говорите? — спросил Мач.
— Вот о каком. Однажды утром Робин Гуд собрался навестить Хэлберта Линдсея и его прелестную женушку, но тут я ему напомнил, что для него опасно открыто появляться в городе. После той истории с мнимой продажей скота шерифу мы опасались мести с его стороны. Робин Гуд только посмеялся над моими опасениями и ответил, что для большей безопасности он переоденется норманном. С этой целью он надел великолепное рыцарское платье, зашел к Хэлберту, а от него отправился на постоялый двор шерифа. Там он потратил кучу денег, сделал множество комплиментов жене хозяина по поводу ее изящества и красоты, побеседовал с шерифом, который был к нему в высшей степени предупредителен, а за несколько минут до ухода отвел его в сторону и сказал, смеясь:
«Тысячу раз благодарю вас, любезный хозяин, за радушный прием, который вы оказали Робин Гуду».
И не успел шериф очнуться от оцепенения, в которое его повергли слова Робина, как тот уже исчез.
— Прекрасно! — воскликнул Уильям. — Но это доказывает еще раз ловкость Робина, и совершенно ничего не говорит о том, кем переоделись вы, Маленький Джон.
— Я переоделся нищим.
— Но при каких обстоятельствах?
— Я же вам сказал, что я выполнял приказ Робина. Он хотел проверить мою ловкость, узнать, смогу ли я в этом хоть как-то сравниться с ним. Право выбора оставалось за мной, и, поскольку я узнал о смерти одного богатого норманна, чьи владения были расположены по соседству с Ноттингемом, я решил смешаться с толпой нищих, сопровождавших похоронную процессию. На голову я надел старую шляпу, обшитую ракушками, взял в руки большую палку, оделся как пилигрим и прихватил с собой мешок для съестного и маленький кошелек, предназначенный для денежного подаяния. Одежда моя имела такой жалкий вид и я так походил на нищего, что даже наши веселые братья чуть не подали мне милостыню.
Приблизительно в миле от нашего убежища я встретил несколько нищих: они, как и я, направлялись к замку покойного. Один из этих проходимцев казался слепым, другой ужасно хромал, а еще двое были просто одеты в страшные лохмотья.
«Вот молодцы, — сказал я себе, поглядывая на них краешком глаза, — с которых я должен брать пример; сейчас я присоединюсь к мим и попробую у них кое-чему поучиться».
«Здравствуйте, братья мои, — любезно произнес я, — счастлив, что случай свел нас. По какой дороге вы идете?
«По большой», — сухо ответил парень, к которому я обратился.
Остальные смерили меня взглядом с головы до ног, и на лицах их появилось выражение боязливого удивления.
«Этого парня можно принять за одну из башен Линтонского аббатства», — сказал, попятившись, один из них.
«Ну, во всяком случае, меня безошибочно можно принять за человека, который ничего не боится», — с угрозой ответил я.
«Ну-ну, мир!» — проворчал один нищий.
«Согласен, мир, — ответил я, — но что такого привлекательного ждет нас в конце дороги, раз туда отовсюду стекается святая братия оборванцев? Почему так скорбно звонят колокола Линтонского аббатства?»
«Потому что умер один норманн».
«Так вы идете на его похороны?»
«Мы хотим получить свою долю милостыни, которую раздают на похоронах таким бедолагам, как мы. Вы вольны идти с нами».
«Я это прекрасно знаю и не собираюсь благодарить вас за разрешение», — насмешливо ответил я.
«Слушай ты, длинная ручка от грязной метлы! — закричал самый крепкий из этих парней. — Раз дело обстоит так, мы не хотим больше терпеть в своем обществе такого дурака. На вид ты настоящий негодяй, и твое присутствие нам противно. Убирайся, а на прощание я тебя поглажу по голове».
И с этими словами нищий изо всех сил ударил меня по макушке.
Такое неожиданное нападение привело меня в ярость, — продолжал Маленький Джон. — Я прыгнул на негодяя и осыпал его ударами.
Этот жалкий трус защищаться не мог и запросил пощады.
«Ну, теперь ваша очередь, грязные собаки!» — закричал я, потрясая палкой перед носом остальных. Как бы вы смеялись, если бы увидели, что слепой внезапно прозрел и с ужасом следил за моими действиями, а хромой со всех ног кинулся бежать к лесу! Я приказал этим крикунам замолчать, потому что они совсем оглушили меня своими воплями, и хорошенько прогулялся палкой по их широким плечам. У одного из них от моих ударов лопнул мешок, и из него выпали несколько золотых; их владелец тут же рухнул на колени, стараясь телом прикрыть от меня свое сокровище.
«О-о! Это меняет дело, — воскликнул я, — вы оказывается, не жалкие нищие, а просто-напросто воры! Сейчас же отдайте мне все деньги, что у вас есть, до последнего гроша, иначе я вас в крошево превращу!»
Эти трусы снова запросили пощады, и, поскольку у меня руки устали их бить, я проявил великодушие.
Когда я расстался с этими нищими, набив карманы тем, что удалось у них отобрать, бедолаги едва могли держаться на ногах.
В восторге от своих подвигов, поскольку отнять награбленное — значит восстановить справедливость, я быстро вернулся в лес тем же путем, что пришел.
Робин Гуд в окружении лесных братьев упражнялся в стрельбе из лука.
«Что случилось, Маленький Джон? — спросил он, увидев меня. — У вас недостало мужества до конца сыграть роль нищего?»
«Простите, дорогой Робин, но я выполнил свой долг и собрал немало. Я принес шестьсот золотых».
«Шестьсот золотых?! — удивился он. — Вы что, отобрали их у какого-нибудь князя Церкви?»
«Нет, атаман, эти деньги я отобрал у людей из нищей братии».
Робин Гуд помрачнел.
«Объяснитесь, Джон, — сказал он мне, — я не могу поверить, что вы обокрали бедняков».
Я рассказал Робину о своих приключениях и заметил, что нищие, чьи мешки набиты золотом, не могут быть никем, кроме профессиональных воров.
Робин согласился со мной, и на лице его снова появилась улыбка.
— День был удачным, — со смехом сказал Мач, — один раз забросили сеть, и сразу шестьсот золотых!
— В тот же вечер, — добавил Джон, — я половину этих денег раздал окрестным беднякам.
— Вы молодец, Джон! — сказал Уилл, пожимая ему руку.
— Вы хотите сказать: «Какой великодушный человек Робин», потому что, поступив так, я всего лишь выполнил его волю.
— Вот мы и в Барнсдейле, — сказал Мач, — и путь мне не показался длинным.
— Я скажу это моей сестре, — смеясь, пообещал Уилл.
— А я добавлю, — сказал Мач, — что ни на одну минуту не переставал думать о ней.
VII
Вот уже целых семь дней Уильям, Мач и Маленький Джон жили в замке Барнсдейл, и счастливое семейство готовилось пышно отпраздновать замужества Уинифред и Барбары. Под руководством Красного Уилла парк и сады замка были превращены в бальные залы; этот славный малый хотел, чтобы на празднике было хорошо всем и каждому в отдельности. Он, казалось, не ведал усталости, ко всему прикладывал руку, заботился обо всем и наполнял весь дом весельем и радостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163