Он, похоже, не был готов выслушать чистосердечное признание. Тем не менее она вполголоса произнесла: — Мне нужно поговорить с тобой.
— О чем?
— Мне нужно поговорить с тобой, — громко повторила она.
Брейдер склонил набок голову, недоуменно поднял бровь и подозрительно посмотрел на нее.
Его ноги были босыми, сам он едва одет. На нем не было ничего, кроме пары широких брюк, явно не предназначенных для посторонних глаз. Брюки едва держались на бедрах. При тусклом свете лампы на его обнаженной груди, поблескивая, переливались мускулистые волны. Его широкая грудь не была уродливо покрыта густыми зарослями волос, как у ее братьев или у Лоренса. Тонкая полоска темных волос появлялась чуть ниже пупка и исчезала под заткнутыми и присобранными брюками.
— Это очень личное, — добавила она, признавая неловкость своего положения.
На его лице появилась понимающая улыбка. Низким, слегка охрипшим голосом он произнес. — Я уже заметил, что сегодня на тебе не фланелевая сорочка.
Бог мой, подумала она, он действительно считает меня распутной! Шаль сползла с ее плеч. Девушка снова стыдливо натянула ее на себя и вцепилась рукой в мягкую ткань так, словно собиралась защищаться.
— Ты меня неправильно понял, Брейдер, — быстро проговорила она.
— Неужели? — он нахмурился и скрестил руки на груди. Его лицо было непроницаемым: выражение, которое она начинала всем сердцем ненавидеть.
Джулия поежилась под его взглядом.
— Мне нужно… поговорить.
— Поговорить?
Она кивнула и покорно повторила, как деревенская простушка.
— Поговорить.
Его глаза сузились, он покачал головой, словно подтверждая какую-то отдаленную мысль, не имеющую ничего общего с сиюминутным разговором. Его сильные руки подняли с пола кресло и повернули в сторону Джулии, поставив между столом и камином. С притворно вежливым глубоким поклоном Брейдер указал рукой на кресло, приглашая Джулию сесть. Затем принес из-за стола другое кресло и расположил его напротив.
Джулия не шелохнулась, застыв на месте. Тогда Брейдер уселся в кресло, вытянув длинные мускулистые ноги и сказал:
— Итак. Давай будем разговаривать.
Ударение, которым он выделил последнее слово, подсказало Джулии, что он едва сдерживал гнев. Но она не могла понять почему. Тяжело и обреченно вздохнув, она переступила через его ноги и опустилась в кресло. Усаживаясь, девушка смущенно заметила темные кудрявые волосы на пальцах его ног. Она поспешно подняла глаза и натолкнулась на обнаженную мужскую грудь, что окончательно сбило ее с толку.
Джулия повернула голову и перевела взгляд на огонь, слабо горящий за каминной решеткой, поджала свои ноги под свисающий край ночной сорочки.
— Слушаю тебя, Джулия.
Накрутив на палец бахрому шали, Джулия пыталась собраться с мыслями.
— Я сегодня случайно услышала разговор гостей, Брейдер. — Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Они говорили обо мне.
Брейдер резко встал и отошел на несколько шагов в сторону, словно хотел избавиться от ее близости.
— Думаю, нет необходимости продолжать этот разговор.
— Брейдер, но я хочу об этом поговорить.
— Если один из гостей нанес тебе оскорбление, завтра утром я все выясню.
— Брейд, пойми, я не собираюсь обсуждать поведение твоих гостей. Я хочу…
— Завтра утром, Джулия.
— Нет, сейчас!
— Нам не о чем говорить.
Джулия поднялась на ноги.
— Нет, есть о чем! Если то, что ты услышал обо мне, только десятая доля того, что я услышала сегодня в коридоре, то есть много вещей, о которых мы должны поговорить. Если нам суждено быть рядом друг с другом до конца наших дней, мы обязаны выяснить все сейчас. — Пораженная своей горячностью, она снова опустилась в кресло, села вполоборота к Брейдеру и перевела взгляд на свои руки. Пытаясь вернуть самообладание, она натянула шаль на плечи и еще глубже закуталась в нее. Затем добавила. — Пожалуйста.
Джулия не была уверена, что Брейдер снизойдет до того, чтобы выполнить ее просьбу. Но, спустя некоторое время, он молча опустился в кресло, напоминая послушного ученика, упорствующего в подчинении строгому и требовательному наставнику.
Не решаясь поднять на Брейдера глаза, девушка охрипшим от волнения голосом начала:
— Я не обижаюсь на тех мужчин в холле, неважно как их имена. Я действительно не держу на них зла, поверь, Брейдер. — Джулия замолчала, глубоко вздохнула и продолжала: — Один из них сказал, что я забавляла мужчин в голом виде.
Она гордо подняла голову и с достоинством человека, уверенного в своей правоте, посмотрела в глаза мужу. Ей хотелось убедить его в том, что она не лгала.
— Это неправда. Я ничего подобного в жизни не делала. И даже не помышляла о таком.
Его лицо посуровело. Джулия готова была продать душу дьяволам, чтобы узнать его мысли.
Она произнесла:
— Я убежала с кавалерийским офицером. Это правда. Его звали Лоренс Алькорн. И я… — Слова застряли в горле девушки. Но она усилием воли заставила себя произнести их. — Я его очень любила.
Горечь ее признания тяжело повисла в воздухе. Джулия погрузилась в воспоминания. Но затем, очнувшись, она пристально посмотрела на Брейдера. Воспоминания причиняли ей нестерпимую боль, гораздо большую боль, чем правда.
— Но он не любил меня.
Джулия задумчиво посмотрела на огонь в камине.
Голос Брейдера, больше похожий на замогильный шепот, нарушил тишину.
— Джентльмены из «Уайтса» заключили пари. Человек, которому удалось скомпрометировать Джулию Маркхем, неприступную «Несравненную» Джулию, должен был получить тысячу фунтов стерлингов. Ты знала об этом?
Холодный ужас сковал сознание Джулии. Она почувствовала безотчетный страх. Она не могла ни смотреть на Брейдера, ни солгать. И слабо кивнула головой в ответ: да.
— Скольких людей обобрали твои братья, действуя с тобой в сговоре и заключая фальшивые пари, Джулия? Скольким мужчинам, которых ты отвергла и смеялась в лицо, ты разбила сердца, когда тебя застали в отеле? Сколько денег получили на этих пари Маркхемы?
— Значит, ты все знал?
— Да, знал.
Джулия почувствовала себя опустошенной. — Сначала я не знала о том, чем занимались братья. Ты должен поверить…
— Но когда ты обнаружила их бесчестное поведение, ты все же не остановила их.
— Нам нужны были деньги… — Джулия низко склонила голову, признавая свою вину. Сегодня она поклялась не лгать, не лгать больше никогда.
— Но затем ваш процветающий совместный бизнес рухнул. Группа джентльменов из «Уайтса» заключила сделку, поставив на красавчика гусара. Мои осведомители сообщили, что он был достаточно хорош, чтобы пленить сердце любой девушки. — Брейдер подумал и холодно добавил: — И так же непорядочен, неразборчив в средствах и эгоистичен, как все Маркхемы.
В его суровом баритоне прозвучал безжалостный приговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— О чем?
— Мне нужно поговорить с тобой, — громко повторила она.
Брейдер склонил набок голову, недоуменно поднял бровь и подозрительно посмотрел на нее.
Его ноги были босыми, сам он едва одет. На нем не было ничего, кроме пары широких брюк, явно не предназначенных для посторонних глаз. Брюки едва держались на бедрах. При тусклом свете лампы на его обнаженной груди, поблескивая, переливались мускулистые волны. Его широкая грудь не была уродливо покрыта густыми зарослями волос, как у ее братьев или у Лоренса. Тонкая полоска темных волос появлялась чуть ниже пупка и исчезала под заткнутыми и присобранными брюками.
— Это очень личное, — добавила она, признавая неловкость своего положения.
На его лице появилась понимающая улыбка. Низким, слегка охрипшим голосом он произнес. — Я уже заметил, что сегодня на тебе не фланелевая сорочка.
Бог мой, подумала она, он действительно считает меня распутной! Шаль сползла с ее плеч. Девушка снова стыдливо натянула ее на себя и вцепилась рукой в мягкую ткань так, словно собиралась защищаться.
— Ты меня неправильно понял, Брейдер, — быстро проговорила она.
— Неужели? — он нахмурился и скрестил руки на груди. Его лицо было непроницаемым: выражение, которое она начинала всем сердцем ненавидеть.
Джулия поежилась под его взглядом.
— Мне нужно… поговорить.
— Поговорить?
Она кивнула и покорно повторила, как деревенская простушка.
— Поговорить.
Его глаза сузились, он покачал головой, словно подтверждая какую-то отдаленную мысль, не имеющую ничего общего с сиюминутным разговором. Его сильные руки подняли с пола кресло и повернули в сторону Джулии, поставив между столом и камином. С притворно вежливым глубоким поклоном Брейдер указал рукой на кресло, приглашая Джулию сесть. Затем принес из-за стола другое кресло и расположил его напротив.
Джулия не шелохнулась, застыв на месте. Тогда Брейдер уселся в кресло, вытянув длинные мускулистые ноги и сказал:
— Итак. Давай будем разговаривать.
Ударение, которым он выделил последнее слово, подсказало Джулии, что он едва сдерживал гнев. Но она не могла понять почему. Тяжело и обреченно вздохнув, она переступила через его ноги и опустилась в кресло. Усаживаясь, девушка смущенно заметила темные кудрявые волосы на пальцах его ног. Она поспешно подняла глаза и натолкнулась на обнаженную мужскую грудь, что окончательно сбило ее с толку.
Джулия повернула голову и перевела взгляд на огонь, слабо горящий за каминной решеткой, поджала свои ноги под свисающий край ночной сорочки.
— Слушаю тебя, Джулия.
Накрутив на палец бахрому шали, Джулия пыталась собраться с мыслями.
— Я сегодня случайно услышала разговор гостей, Брейдер. — Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Они говорили обо мне.
Брейдер резко встал и отошел на несколько шагов в сторону, словно хотел избавиться от ее близости.
— Думаю, нет необходимости продолжать этот разговор.
— Брейдер, но я хочу об этом поговорить.
— Если один из гостей нанес тебе оскорбление, завтра утром я все выясню.
— Брейд, пойми, я не собираюсь обсуждать поведение твоих гостей. Я хочу…
— Завтра утром, Джулия.
— Нет, сейчас!
— Нам не о чем говорить.
Джулия поднялась на ноги.
— Нет, есть о чем! Если то, что ты услышал обо мне, только десятая доля того, что я услышала сегодня в коридоре, то есть много вещей, о которых мы должны поговорить. Если нам суждено быть рядом друг с другом до конца наших дней, мы обязаны выяснить все сейчас. — Пораженная своей горячностью, она снова опустилась в кресло, села вполоборота к Брейдеру и перевела взгляд на свои руки. Пытаясь вернуть самообладание, она натянула шаль на плечи и еще глубже закуталась в нее. Затем добавила. — Пожалуйста.
Джулия не была уверена, что Брейдер снизойдет до того, чтобы выполнить ее просьбу. Но, спустя некоторое время, он молча опустился в кресло, напоминая послушного ученика, упорствующего в подчинении строгому и требовательному наставнику.
Не решаясь поднять на Брейдера глаза, девушка охрипшим от волнения голосом начала:
— Я не обижаюсь на тех мужчин в холле, неважно как их имена. Я действительно не держу на них зла, поверь, Брейдер. — Джулия замолчала, глубоко вздохнула и продолжала: — Один из них сказал, что я забавляла мужчин в голом виде.
Она гордо подняла голову и с достоинством человека, уверенного в своей правоте, посмотрела в глаза мужу. Ей хотелось убедить его в том, что она не лгала.
— Это неправда. Я ничего подобного в жизни не делала. И даже не помышляла о таком.
Его лицо посуровело. Джулия готова была продать душу дьяволам, чтобы узнать его мысли.
Она произнесла:
— Я убежала с кавалерийским офицером. Это правда. Его звали Лоренс Алькорн. И я… — Слова застряли в горле девушки. Но она усилием воли заставила себя произнести их. — Я его очень любила.
Горечь ее признания тяжело повисла в воздухе. Джулия погрузилась в воспоминания. Но затем, очнувшись, она пристально посмотрела на Брейдера. Воспоминания причиняли ей нестерпимую боль, гораздо большую боль, чем правда.
— Но он не любил меня.
Джулия задумчиво посмотрела на огонь в камине.
Голос Брейдера, больше похожий на замогильный шепот, нарушил тишину.
— Джентльмены из «Уайтса» заключили пари. Человек, которому удалось скомпрометировать Джулию Маркхем, неприступную «Несравненную» Джулию, должен был получить тысячу фунтов стерлингов. Ты знала об этом?
Холодный ужас сковал сознание Джулии. Она почувствовала безотчетный страх. Она не могла ни смотреть на Брейдера, ни солгать. И слабо кивнула головой в ответ: да.
— Скольких людей обобрали твои братья, действуя с тобой в сговоре и заключая фальшивые пари, Джулия? Скольким мужчинам, которых ты отвергла и смеялась в лицо, ты разбила сердца, когда тебя застали в отеле? Сколько денег получили на этих пари Маркхемы?
— Значит, ты все знал?
— Да, знал.
Джулия почувствовала себя опустошенной. — Сначала я не знала о том, чем занимались братья. Ты должен поверить…
— Но когда ты обнаружила их бесчестное поведение, ты все же не остановила их.
— Нам нужны были деньги… — Джулия низко склонила голову, признавая свою вину. Сегодня она поклялась не лгать, не лгать больше никогда.
— Но затем ваш процветающий совместный бизнес рухнул. Группа джентльменов из «Уайтса» заключила сделку, поставив на красавчика гусара. Мои осведомители сообщили, что он был достаточно хорош, чтобы пленить сердце любой девушки. — Брейдер подумал и холодно добавил: — И так же непорядочен, неразборчив в средствах и эгоистичен, как все Маркхемы.
В его суровом баритоне прозвучал безжалостный приговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82