Ее просто хотелось съесть.
Джесс отвернулся и направился туда, где в шезлонге полулежала в привычной изящной позе Каро. Интересно, если он на ней женится, они будут спать в супружеской постели или придется обходиться шезлонгом?
– Думаю, многие со мной согласятся, что прием и бал в один день – это слишком утомительно, – донесся до Джесса голос Каро. – Я просто без сил, умоляю, не приглашайте меня танцевать. – И тут она увидела Джесса, склонившегося перед ней в учтивом поклоне.
– Я так надеялся на танец с вами, миссис Памфрет. Но если вы не желаете…
Музыка смолкла, и к ним направлялась Джорджи в сопровождении сэра Гарта.
– О – перебила Каро Джесса, – я могла бы сделать для вас исключение. – Она застенчиво потупила взор. – Ведь это ваш первый бал в наших залах, и я не допущу, чтобы вы обращались к распорядителю с просьбой найти вам пару. – Она наклонилась вперед и доверительно прошептала: – Есть совершенно невоспитанные девицы. Не захотите же вы танцевать с ними. Я принимаю ваше приглашение, мистер Фицрой.
Джорджи, слышавшая конец разговора, иронично хмыкнула.
– О, прошу вас, не беспокойтесь, если это слишком тяжело для вас, – пробормотал Джесс, который уже раскумекал (одно из словечек Кайта) ситуацию.
– Нисколько, – проворковала Каро. – Напротив, это доставит мне удовольствие.
Она грациозно, с очаровательно смиренным выражением лица поднялась с шезлонга.
Сэр Гарт склонился к уху Джорджи.
– Она умная девочка, моя сестричка. Вряд ли захомутаешь Фицроя, если все время недомогать. Для начала ей придется вылезать время от времени из своего шезлонга по крайней мере в течение ближайших нескольких недель – должен же он увериться, что она годится для семейной жизни. Если и вы проявите ко мне хоть чуточку жалости, можно будет устроить сразу две свадьбы.
От неприкрытого цинизма этих слов Джорджи передернуло.
– Я не испытываю ни малейшего желания выходить замуж за вас или за кого-нибудь еще. У меня был счастливый брак, и я сомневаюсь, что мне повезет еще раз.
– О, женщинам свойственно отказывать, когда им делают предложение в первый раз, – беспечно проговорил сэр Гарт. – Это поднимает их цену в собственных глазах.
– Не знаю, как другие, а я всегда говорю то, что думаю. Больше не затрудняйте себя предложениями.
Сэр Гарт не мог так просто отказаться от женщины, чье состояние, хоть и не слишком большое, сулило ему возвращение за карточный стол и на скачки. Отказ Джорджи показался ему женским капризом.
– Я никогда не буду вашей женой, – отмахнулась Джорджи, опускаясь в шезлонг и принимая соблазнительную позу, затем она подняла улыбающееся лицо и посмотрела на ошарашенного сэра Гарта. Тут же подскочили местные сквайры, чтобы пригласить ее на танец. Она вежливо отказала всем, полная решимости оставаться в позе Каро, пока не вернется Фиц, чтобы бросить на него манящий взгляд из-под ресниц, как это делает Каро.
– Вы не больны, миссис Херрон? Наверное, мигрень? Может, вызвать ваш экипаж? – услышала она чересчур ласковый голос Джесса.
Черт бы его побрал! Он ее раскусил и самым наглым образом издевается над ней. Но верх все равно будет ее. Джорджи потупила глаза и запинающимся голоском проговорила:
– О Фиц… Я… я проводила небольшой… эксперимент, решив проверить, действительно ли джентльмены более любезны с леди, покоящейся в шезлонге, чем с сидящей на стуле.
Губы Джесса дрогнули. – Ну, и каковы же ваши выводы? Или нескромно спрашивать об этом?
– Как показали последние десять минут, лежание в шезлонге творит чудеса. Начинаю подумывать, не поставить ли еще один в Памфрет-холле.
Терпение Каро иссякло.
– Перестань молоть ерунду! И этот шезлонг, между прочим, поставили специально для меня.
– Если тебе плохо, я с величайшей готовностью уступаю его. – Джорджи привстала и, склонив голову к плечу, пристально посмотрела на Каро. – О, да, тебе в самом деле нужен шезлонг. Выглядишь ты ужасно. Может, принести тебе нюхательной соли? Во всяком случае, не советую тебе больше танцевать.
Не успела Джорджи подняться, как Джесс ухватил ее руку.
– Позвольте руку, миссис Джорджи. Ангажирую вас на следующий танец. – И потащил ее в сторону от взбешенной Каро и тех, кто оказался рядом, с интересом наблюдая эту сцену.
Очутившись в другом конце зала, он повернулся к Джорджи и начал ей выговаривать сквозь зубы:
– Какого черта вы набросились на бедную Каро? Если у вас не столь хрупкая конституция, как у нее, это не дает вам права вести себя как грубиянка. Здесь не парк мисс Джесмонд.
Джорджи попыталась вырваться. Каро хрупкая?! Да у нее шкура как у крокодила. Неужто все мужчины слепы и не видят, что все это – разыгрываемый специально для них спектакль!
– Вас так рассердило обращение «Фиц»? – произнесла Джорджи с высокомерной миной. – За то, что назвала вас при людях Фицем, прошу прощения. Между прочим, музыка начинается. Или вы намерены говорить?
– Нет, не намерен. Я хотел увести вас, чтобы вы не сказали что-нибудь, о чем потом будете жалеть. Приглашение на танец было наиболее удачным решением.
– Для кого? – спросила Джорджи уже в танце.
– Для всех нас, миссис Джорджи, и особенно для вас. – Голос его прозвучал так ласково, что у Джорджи на глаза навернулись слезы.
Джорджи потупила взгляд, сделав вид, что следит за фигурами танца.
– О Фиц, не жалейте меня, – беспомощно прошептала она. – Я не могу этого вынести.
Джорджи произнесла это с таким надрывом, что Джесс заглянул в ее зеленые глаза. В них блестели слезы. С лица ушла веселая живость. И вдруг его осенило. Вся ее бравада деланая, только чтобы не позволить оттеснить себя на задний план.
Это открытие смягчило его лицо, захотелось как-то успокоить ее. Но танец продолжался.
Когда музыка кончилась, он склонился и поцеловал ей руку, которую Джорджи резко дернула, словно почувствовала укус.
– Не надо, – сказал он, удерживая ее. – Пойдемте со мной, миссис Джорджи, – продолжал он мягко. – Пойдемте в буфет, выпьем мировую и признаемся, что оба были неправы.
Дух противоречия не преминул проявить себя снова.
– Представляю, Фиц, как вам тяжело далась эта правда, – сказала Джорджи, не выдергивая, впрочем, свою руку. – Как это вы признали, что были неправы?
– Давайте будем считать этот день концом нашего взаимного непонимания.
У Джорджи перехватило дыхание. Это случалось с ней теперь всякий раз, когда она была рядом с Джессом, и нимало не походило на то, что она испытывала когда-то к своему мужу. Джорджи шла и смотрела на его лицо, снова очень серьезное.
Сэр Гарт наблюдал за ними с противоположного конца зала. Потом повернулся к сестре.
– Я советовал бы тебе бросить лениться, – резко сказал он. – Если хочешь заполучить Фицроя, последуй моему совету, иначе ты его потеряешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Джесс отвернулся и направился туда, где в шезлонге полулежала в привычной изящной позе Каро. Интересно, если он на ней женится, они будут спать в супружеской постели или придется обходиться шезлонгом?
– Думаю, многие со мной согласятся, что прием и бал в один день – это слишком утомительно, – донесся до Джесса голос Каро. – Я просто без сил, умоляю, не приглашайте меня танцевать. – И тут она увидела Джесса, склонившегося перед ней в учтивом поклоне.
– Я так надеялся на танец с вами, миссис Памфрет. Но если вы не желаете…
Музыка смолкла, и к ним направлялась Джорджи в сопровождении сэра Гарта.
– О – перебила Каро Джесса, – я могла бы сделать для вас исключение. – Она застенчиво потупила взор. – Ведь это ваш первый бал в наших залах, и я не допущу, чтобы вы обращались к распорядителю с просьбой найти вам пару. – Она наклонилась вперед и доверительно прошептала: – Есть совершенно невоспитанные девицы. Не захотите же вы танцевать с ними. Я принимаю ваше приглашение, мистер Фицрой.
Джорджи, слышавшая конец разговора, иронично хмыкнула.
– О, прошу вас, не беспокойтесь, если это слишком тяжело для вас, – пробормотал Джесс, который уже раскумекал (одно из словечек Кайта) ситуацию.
– Нисколько, – проворковала Каро. – Напротив, это доставит мне удовольствие.
Она грациозно, с очаровательно смиренным выражением лица поднялась с шезлонга.
Сэр Гарт склонился к уху Джорджи.
– Она умная девочка, моя сестричка. Вряд ли захомутаешь Фицроя, если все время недомогать. Для начала ей придется вылезать время от времени из своего шезлонга по крайней мере в течение ближайших нескольких недель – должен же он увериться, что она годится для семейной жизни. Если и вы проявите ко мне хоть чуточку жалости, можно будет устроить сразу две свадьбы.
От неприкрытого цинизма этих слов Джорджи передернуло.
– Я не испытываю ни малейшего желания выходить замуж за вас или за кого-нибудь еще. У меня был счастливый брак, и я сомневаюсь, что мне повезет еще раз.
– О, женщинам свойственно отказывать, когда им делают предложение в первый раз, – беспечно проговорил сэр Гарт. – Это поднимает их цену в собственных глазах.
– Не знаю, как другие, а я всегда говорю то, что думаю. Больше не затрудняйте себя предложениями.
Сэр Гарт не мог так просто отказаться от женщины, чье состояние, хоть и не слишком большое, сулило ему возвращение за карточный стол и на скачки. Отказ Джорджи показался ему женским капризом.
– Я никогда не буду вашей женой, – отмахнулась Джорджи, опускаясь в шезлонг и принимая соблазнительную позу, затем она подняла улыбающееся лицо и посмотрела на ошарашенного сэра Гарта. Тут же подскочили местные сквайры, чтобы пригласить ее на танец. Она вежливо отказала всем, полная решимости оставаться в позе Каро, пока не вернется Фиц, чтобы бросить на него манящий взгляд из-под ресниц, как это делает Каро.
– Вы не больны, миссис Херрон? Наверное, мигрень? Может, вызвать ваш экипаж? – услышала она чересчур ласковый голос Джесса.
Черт бы его побрал! Он ее раскусил и самым наглым образом издевается над ней. Но верх все равно будет ее. Джорджи потупила глаза и запинающимся голоском проговорила:
– О Фиц… Я… я проводила небольшой… эксперимент, решив проверить, действительно ли джентльмены более любезны с леди, покоящейся в шезлонге, чем с сидящей на стуле.
Губы Джесса дрогнули. – Ну, и каковы же ваши выводы? Или нескромно спрашивать об этом?
– Как показали последние десять минут, лежание в шезлонге творит чудеса. Начинаю подумывать, не поставить ли еще один в Памфрет-холле.
Терпение Каро иссякло.
– Перестань молоть ерунду! И этот шезлонг, между прочим, поставили специально для меня.
– Если тебе плохо, я с величайшей готовностью уступаю его. – Джорджи привстала и, склонив голову к плечу, пристально посмотрела на Каро. – О, да, тебе в самом деле нужен шезлонг. Выглядишь ты ужасно. Может, принести тебе нюхательной соли? Во всяком случае, не советую тебе больше танцевать.
Не успела Джорджи подняться, как Джесс ухватил ее руку.
– Позвольте руку, миссис Джорджи. Ангажирую вас на следующий танец. – И потащил ее в сторону от взбешенной Каро и тех, кто оказался рядом, с интересом наблюдая эту сцену.
Очутившись в другом конце зала, он повернулся к Джорджи и начал ей выговаривать сквозь зубы:
– Какого черта вы набросились на бедную Каро? Если у вас не столь хрупкая конституция, как у нее, это не дает вам права вести себя как грубиянка. Здесь не парк мисс Джесмонд.
Джорджи попыталась вырваться. Каро хрупкая?! Да у нее шкура как у крокодила. Неужто все мужчины слепы и не видят, что все это – разыгрываемый специально для них спектакль!
– Вас так рассердило обращение «Фиц»? – произнесла Джорджи с высокомерной миной. – За то, что назвала вас при людях Фицем, прошу прощения. Между прочим, музыка начинается. Или вы намерены говорить?
– Нет, не намерен. Я хотел увести вас, чтобы вы не сказали что-нибудь, о чем потом будете жалеть. Приглашение на танец было наиболее удачным решением.
– Для кого? – спросила Джорджи уже в танце.
– Для всех нас, миссис Джорджи, и особенно для вас. – Голос его прозвучал так ласково, что у Джорджи на глаза навернулись слезы.
Джорджи потупила взгляд, сделав вид, что следит за фигурами танца.
– О Фиц, не жалейте меня, – беспомощно прошептала она. – Я не могу этого вынести.
Джорджи произнесла это с таким надрывом, что Джесс заглянул в ее зеленые глаза. В них блестели слезы. С лица ушла веселая живость. И вдруг его осенило. Вся ее бравада деланая, только чтобы не позволить оттеснить себя на задний план.
Это открытие смягчило его лицо, захотелось как-то успокоить ее. Но танец продолжался.
Когда музыка кончилась, он склонился и поцеловал ей руку, которую Джорджи резко дернула, словно почувствовала укус.
– Не надо, – сказал он, удерживая ее. – Пойдемте со мной, миссис Джорджи, – продолжал он мягко. – Пойдемте в буфет, выпьем мировую и признаемся, что оба были неправы.
Дух противоречия не преминул проявить себя снова.
– Представляю, Фиц, как вам тяжело далась эта правда, – сказала Джорджи, не выдергивая, впрочем, свою руку. – Как это вы признали, что были неправы?
– Давайте будем считать этот день концом нашего взаимного непонимания.
У Джорджи перехватило дыхание. Это случалось с ней теперь всякий раз, когда она была рядом с Джессом, и нимало не походило на то, что она испытывала когда-то к своему мужу. Джорджи шла и смотрела на его лицо, снова очень серьезное.
Сэр Гарт наблюдал за ними с противоположного конца зала. Потом повернулся к сестре.
– Я советовал бы тебе бросить лениться, – резко сказал он. – Если хочешь заполучить Фицроя, последуй моему совету, иначе ты его потеряешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38