— И что теперь прикажешь мне делать? — спросила девушка. — Хочешь, чтобы я опять исчезла из его жизни, на этот раз навсегда?
— Думаешь, он будет счастлив?
— Откровенно говоря, не знаю, — призналась Эмили, ощупывая глазами бесстрастное лицо Пенфелда.
— А почему бы не дать ему желаемое? Почему не пойти навстречу? Во-первых, положить конец этим бессмысленным бесконечным выходкам и проказам?
— Это уже было, я пыталась разыграть из себя настоящую леди, и сам знаешь, что из этого получилось. В результате мы оба несчастны.
Круглолицый слуга неожиданно озарился торжествующей улыбкой.
— Так ясно же, почему не получилось! Моему господину не требуется леди, ему нужна женщина.
Джастин будто напрочь оглох, хотя старался скрыть это за маской учтивой улыбки, когда прокладывал себе дорогу через толпу гостей, до отказа набивших шестигранник бального зала. Кто-то касался его рукава, он видел приветственные улыбки, но из уст окружающих вылетала совершеннейшая чепуха. Оркестр на небольшом возвышении исполнял какую-то музыку, однако она скатывалась по ушам, не затрагивая слуха, как струйки дождя по непромокаемой ткани плаща. Над скрипками бешено метались смычки, пальцы рвали сверкающие струны арфы, а в голове хозяина дома царила мертвая тишина. Он не только утратил способность писать музыку, но и не мог ее услышать. Непонятно, как глухому Бетховену удавалось сочинять божественные мелодии и оставаться в своем уме.
— Ваша светлость, — дошли до сознания слова ливрейного лакея. Судя по выражению его лица, он далеко не первый раз пытался привлечь внимание герцога. — Не желаете ли шампанского?
— Благодарю, Симс, — ответил Джастин, и собственный голос прозвучал глухо, словно издалека.
Герцог взял с подноса высокий хрустальный бокал, поднес к губам, и в нос ударили шипучие пузырьки, поднимавшиеся со дна.
Матушка давно вынашивала идею дать бал, Джастин всячески противился этому, но вынужден был сдаться под дружным натиском женской половины семьи, с энтузиазмом воспринявшей планы герцогини. Хозяина дома мучили опасения, что в любую минуту Эмили может выкинуть одну из своих штучек. К примеру, повиснет на люстре или явится перед гостями с бульдогом на поводке. От нее можно ожидать чего угодно после того, как всю прошлую неделю она провела взаперти в своей комнате, отказываясь с кем бы то ни было общаться. Вполне возможно, все это время она строила планы жестокой мести за то, что Джастин обошелся с ней крайне холодно. А где лучше всего осуществить подобные планы, как не на балу, устроенном в ее честь?
Кто-то нечаянно толкнул его под руку, шампанское пролилось из бокала на белые перчатки, и Джастин тихо выругался. Нервишки шалят, черт бы их побрал! Он медленно осушил бокал и вновь задумался. Откуда ей знать, какой ценой дается ему хладнокровие и внешнее спокойствие? В высоком зеркале между двух колонн он поймал свое отражение и чуть не отшатнулся. Достаточно украсить унылое лицо бакенбардами, и была бы точная копия отца. Вспомнилось, как вчера он пытался бежать от гнетущей пустоты, воцарившейся в голове, и в поисках убежища забрел в контору фирмы «Уинтроп шиппинг», где провел несколько часов в пыльном закутке, пытаясь разобраться с бессмысленными цифрами. Ничего путного из этой затеи, естественно, не получилось, пустая трата времени и сил.
Герцогиня с дочерьми приветствовала прибывающих гостей у широко распахнутых стеклянных дверей. Вот у входа показались Сесилия дю Пардю и ее маман. Они шли под ручку, пугливо озираясь, будто ожидали, что в любую минуту из-за угла на них совершит нападение какое-нибудь страшилище. Впрочем, судя по всему, они сумели превозмочь страх и позабыть о нанесенном им оскорблении. Сейчас обеих одолевало любопытство, да и разве могли они пропустить самое значительное мероприятие рождественского сезона.
Хозяин дома едва приметил новоприбывших, вокруг шумели, веселились, галдели, а он слышал лишь громкий стук сердца, заложивший уши. Проводив Сесилию безучастным взглядом, Джастин отправился было на поиски шампанского, но в этот момент на глаза ему попалась тонкая фигурка, проскользнувшая в дверь. О ее появлении в бальном зале не оповестили фанфары, толпа не притихла ни на секунду, никто и головы не повернул в ее сторону, а сердце герцога будто замерло, и в ушах зазвучала чудесная мелодия Мендельсона «На крыльях песни».
Эмили!
Эмили, смягченная, умиротворенная, но не прирученная, слепит глаза белоснежная кожа, темные очи сверкают, взирают на мир со смехом и любопытством. Тонкую фигуру облегает кремовое шелковое платье, усыпанное мелкими розочками. Пышные кружева пенятся поверх скромного турнюра, сбегают вниз к небольшому шлейфу, украшенному тремя простыми бантами. В волосы вплетен венок из шелковых роз. Лицо обрамляют каштановые кудри, как в свое время на Северном острове, — на этот раз никто не пытался разгладить их утюгом, они нетронуты и свободны, пушистые и влекущие, будто просятся в руки.
Джастина неодолимо потянуло к девушке, как путника, завидевшего первый цветок весны в заснеженной тундре.
— Еще шампанского, сэр? — появился неизвестно откуда ливрейный лакей.
Герцог отпрянул от подноса как ужаленный.
— Симс! Чего ты так орешь?
Поймав на себе удивленные взгляды, Джастин понял, что грубо накричал на ни в чем не повинного лакея, и внезапно осознал, что слышит иные звуки: тихий перезвон бокалов на подносе, ходившем ходуном в дрожащих руках лакея, доносившийся издалека визгливый голосок Сесилии и глупый смех Гарольда. Дамы громко стучали своими крохотными туфельками по полу, как цирковые медведи, зашедшиеся в пляске. Джастин готов был поклясться, что услышал бы шорох шпильки, выпавшей из шиньона дамы во время танца.
— Ты слышишь? — огорошил лакея вопросом хозяин дома, ухватив его за рукав.
— Конечно, сэр, как скажете, сэр, — промямлил Симс, осторожно высвободился и поспешил скрыться на кухне. Он был явно напуган и опасался, что хозяина настиг очередной припадок. Ведь не секрет, что у молодого герцога не все в порядке с головой, бывают приступы горячки.
Джастин взглянул в сторону двери. Матушка хлопотала возле Эмили, присевшей на мягкий стул с позолотой у стены, скромно потупив глаза и сложив на коленях руки, затянутые в перчатки. Согласно неписаным правилам света незамужняя девушка обязана постоянно находиться под приглядом старшей дамы, может покинуть ее лишь в том случае, если кавалер пригласит ее на танец, но непременно должна вернуться после танца на свое место под крыло опекунши.
Слух о появлении Эмили, в честь которой и давался бал, моментально разнесся по залу, гости зашушукались, оживленно обсуждая это событие. Доселе глухой как пень, Джастин навострил уши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121