— Сьюзен отвернулась, чтобы он не видел ее слез.
Грэшем Харт пристально посмотрел на нее.
— Миссис Стоун, думаю, вам надо кое с кем познакомиться. Не возражаете, если я вас подвезу?
— Уверена, что уже знакома со всеми в Оулз-Бьютте, — безразличным тоном возразила она, чувствуя себя больной и измученной.
— Вы не встречались с миссис Уинтерс. Она живет в Каунти-Крик. Это в четырнадцати милях отсюда. Миссис Уинтерс — удивительная женщина. Возможно, она сумеет помочь вам.
Сьюзен бросила взгляд в окно. День был великолепный: ветреный и холодный, но ясный. Небо сияло такой пронзительной голубизной, что хотелось плакать. Воздух был так чист и прозрачен, что, казалось, его можно пить. Сьюзен уже забыла, когда в последний раз от души наслаждалась прогулкой.
На минуту она крепко прижала к глазам подушечки ладоней и затем спросила, уставившись в пол:
— Почему вас интересуют мои дела, мистер Харт?
Он нахмурился:
— Вовсе не потому, что я чувствую себя обязанным по отношению к вам.
В других обстоятельствах Сьюзен, возможно, улыбнулась бы. Упрямство, с каким мистер Харт отрицал невидимую связь между ними, печалило и забавляло ее.
— Если это снимет тяжесть с вашей души, я готова заявить вслух, что не считаю вас ответственным за то положение, в которое попала. В моих бедах виноват кто угодно, но не вы. Я перестала упрекать вас еще неделю назад.
Его брови недовольно сошлись на переносице.
— Жаль, что вы вообще обвиняли меня. Мы оба ошиблись.
— Полагаю, что так. — Сьюзен подняла руку и бессильно уронила ее на колени.
— Вы согласны поехать со мной к миссис Уинтерс? — Не дождавшись от нее ничего, кроме косого взгляда, Харт нагнулся, чтобы поднять с пола шляпу, и выпрямился с очередной хмурой гримасой. — Хотя я ничем не обязан вам, миссис Стоун, похоже, вы намерены остаться в Оулз-Бьютте, и поэтому вполне естественно, что я чисто по-соседски обеспокоен вашим благополучием. На Западе, знаете ли, принято протягивать соседу руку в случае нужды.
Сьюзен повернулась к окну, размышляя о том, как было бы славно сбежать из своей комнаты, от всех забот и тревог, и провести несколько часов на свежем воздухе. Может быть, Хетти присмотрит за Нэйтом. Поездка по крайней мере позволит ей проветрить залежавшуюся шляпку и накидку.
— Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы нас кто-нибудь сопровождал?
Он невольно рассмеялся, и жесткие линии вокруг глаз превратились в крошечные лучики.
— Ах, простите, миссис Стоун! Я совсем забыл, что вы новичок в наших краях и местные нравы и обычаи кажутся вам грубыми и низменными. Здесь, на Западе, ни у кого нет ни времени, ни терпения на такую чепуху, как компаньонки. Во всяком случае, не для таких зрелых людей, как мы с вами. Ваша репутация ничуть не пострадает, если вы поедете со мной.
Его иронический тон свидетельствовал о том, что ему смешна ее забота о приличиях. Тем более что через неделю она собиралась предложить свое тело любому мужчине, который пожелает заплатить пятьдесят центов за час продажной любви.
— Глупо, да? Надо же, упомянуть о компаньонке!
Интересно, сколько раз она уже выставила себя полной идиоткой, слепо подчиняясь этикету вместо того, чтобы немного подумать. Какой все-таки высокомерной дурочкой она была! Неудивительно, что сенатор Стоун относился к ней как к надоедливому ребенку.
Мистер Харт пригладил усы и расправил плечи.
— В моем обществе вашей чести ничто не угрожает. Мое единственное желание — помочь вам, насколько это в моих силах. Честно говоря, миссис Стоун, больше всего я хотел бы снять этот груз со своей совести и избавиться от вас раз и навсегда.
Сьюзен поджала губы и удивленно вскинула брови. Легкая улыбка заиграла на ее губах.
Мистер Харт покраснел и сжал свою шляпу, безжалостно смяв поля.
— Я по-прежнему утверждаю, что не несу за вас ответственности, но это не значит, что моя совесть спокойна.
— Пойду договорюсь с Хетти насчет Нэйта, мистер Харт, и захвачу свои вещи. — Сьюзен поднялась со стула с изяществом, которое привело бы в восторг ее старую учительницу миссис Хевершем. — Я не заставлю вас ждать.
Сьюзен села в фургоне подальше от мистера Харта, который расположился на другом краю. Все пространство между ними занимала корзинка с ленчем.
Время от времени она украдкой поглядывала на Харта, надеясь, что совесть заставит его предложить ей руку и сердце и спасти в последнюю минуту.
Сьюзен уже слышала все городские сплетни и знала практически все о каждой живой душе, обитавшей в Оулз-Бьютте. Грэшем Харт, как выяснилось, родился в солидной английской семье. Оставшись без родных, он своими руками проложил себе дорогу и окончил без посторонней помощи юридическую школу. Не гнушаясь самой черной и унизительной работы, Харт заплатил за обучение. Отсутствие влиятельных связей с лихвой возмещалось его редким честолюбием и целеустремленностью. В Оулз-Бьютте он пользовался всеобщим уважением. Жители городка считали, что им крупно повезло, и гордились тем, что имеют собственного адвоката. Сьюзен даже подслушала однажды, как владелец бакалейной лавки расписывал Грэшема Харта какому-то приезжему словно местную достопримечательность.
Она также узнала, что он имел обыкновение мыться каждый день — любопытный факт по здешним меркам, — его манеры выгодно отличались от поведения большинства мужчин на Западе, и, вне всякого сомнения, у Харта была совесть. Первое впечатление о его характере оказалось верным.
— Я никогда не женюсь на вас, миссис Стоун, — вдруг заявил он, когда они в полном молчании проехали очередную милю.
Сьюзен подняла лицо к горным вершинам в надежде вобрать в себя хоть частичку их каменной мощи.
— Я знаю. — Ее фантазии взмыли в воздух и рассеялись, подхваченные ветром, трепавшим ее шляпку и накидку.
— Мне пришло в голову, что вы, возможно, продолжаете надеяться, что я изменю свое решение и избавлю вас от незавидной судьбы. — Харт упорно смотрел прямо перед собой, не отрывая взгляда от лошадиных голов. — У меня есть определенные планы. И я совершенно точно знаю, какая мне нужна жена: сильная, независимая, привычная к трудностям и, что очень важно, стремящаяся работать во имя будущего. Конечно, я предпочел бы образованную жену, но готов отказаться от этого требования, если придется выбирать между образованием и способностью позаботиться о себе.
Сьюзен повернулась навстречу ветру, налетавшему со стороны заснеженной гряды.
— Вы что, опять плачете? — Он наклонился и заглянул ей в глаза.
— Я ничего не могу с собой поделать, — прошептала Сьюзен, прижимая платок к глазам. Она знала, что мужчины не выносят слез. Когда женщины плачут, они либо сдаются, либо сердятся, как это случилось однажды с Боуи, либо приходят в состояние холодного раздражения, как мистер Харт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Грэшем Харт пристально посмотрел на нее.
— Миссис Стоун, думаю, вам надо кое с кем познакомиться. Не возражаете, если я вас подвезу?
— Уверена, что уже знакома со всеми в Оулз-Бьютте, — безразличным тоном возразила она, чувствуя себя больной и измученной.
— Вы не встречались с миссис Уинтерс. Она живет в Каунти-Крик. Это в четырнадцати милях отсюда. Миссис Уинтерс — удивительная женщина. Возможно, она сумеет помочь вам.
Сьюзен бросила взгляд в окно. День был великолепный: ветреный и холодный, но ясный. Небо сияло такой пронзительной голубизной, что хотелось плакать. Воздух был так чист и прозрачен, что, казалось, его можно пить. Сьюзен уже забыла, когда в последний раз от души наслаждалась прогулкой.
На минуту она крепко прижала к глазам подушечки ладоней и затем спросила, уставившись в пол:
— Почему вас интересуют мои дела, мистер Харт?
Он нахмурился:
— Вовсе не потому, что я чувствую себя обязанным по отношению к вам.
В других обстоятельствах Сьюзен, возможно, улыбнулась бы. Упрямство, с каким мистер Харт отрицал невидимую связь между ними, печалило и забавляло ее.
— Если это снимет тяжесть с вашей души, я готова заявить вслух, что не считаю вас ответственным за то положение, в которое попала. В моих бедах виноват кто угодно, но не вы. Я перестала упрекать вас еще неделю назад.
Его брови недовольно сошлись на переносице.
— Жаль, что вы вообще обвиняли меня. Мы оба ошиблись.
— Полагаю, что так. — Сьюзен подняла руку и бессильно уронила ее на колени.
— Вы согласны поехать со мной к миссис Уинтерс? — Не дождавшись от нее ничего, кроме косого взгляда, Харт нагнулся, чтобы поднять с пола шляпу, и выпрямился с очередной хмурой гримасой. — Хотя я ничем не обязан вам, миссис Стоун, похоже, вы намерены остаться в Оулз-Бьютте, и поэтому вполне естественно, что я чисто по-соседски обеспокоен вашим благополучием. На Западе, знаете ли, принято протягивать соседу руку в случае нужды.
Сьюзен повернулась к окну, размышляя о том, как было бы славно сбежать из своей комнаты, от всех забот и тревог, и провести несколько часов на свежем воздухе. Может быть, Хетти присмотрит за Нэйтом. Поездка по крайней мере позволит ей проветрить залежавшуюся шляпку и накидку.
— Надеюсь, вы позаботились о том, чтобы нас кто-нибудь сопровождал?
Он невольно рассмеялся, и жесткие линии вокруг глаз превратились в крошечные лучики.
— Ах, простите, миссис Стоун! Я совсем забыл, что вы новичок в наших краях и местные нравы и обычаи кажутся вам грубыми и низменными. Здесь, на Западе, ни у кого нет ни времени, ни терпения на такую чепуху, как компаньонки. Во всяком случае, не для таких зрелых людей, как мы с вами. Ваша репутация ничуть не пострадает, если вы поедете со мной.
Его иронический тон свидетельствовал о том, что ему смешна ее забота о приличиях. Тем более что через неделю она собиралась предложить свое тело любому мужчине, который пожелает заплатить пятьдесят центов за час продажной любви.
— Глупо, да? Надо же, упомянуть о компаньонке!
Интересно, сколько раз она уже выставила себя полной идиоткой, слепо подчиняясь этикету вместо того, чтобы немного подумать. Какой все-таки высокомерной дурочкой она была! Неудивительно, что сенатор Стоун относился к ней как к надоедливому ребенку.
Мистер Харт пригладил усы и расправил плечи.
— В моем обществе вашей чести ничто не угрожает. Мое единственное желание — помочь вам, насколько это в моих силах. Честно говоря, миссис Стоун, больше всего я хотел бы снять этот груз со своей совести и избавиться от вас раз и навсегда.
Сьюзен поджала губы и удивленно вскинула брови. Легкая улыбка заиграла на ее губах.
Мистер Харт покраснел и сжал свою шляпу, безжалостно смяв поля.
— Я по-прежнему утверждаю, что не несу за вас ответственности, но это не значит, что моя совесть спокойна.
— Пойду договорюсь с Хетти насчет Нэйта, мистер Харт, и захвачу свои вещи. — Сьюзен поднялась со стула с изяществом, которое привело бы в восторг ее старую учительницу миссис Хевершем. — Я не заставлю вас ждать.
Сьюзен села в фургоне подальше от мистера Харта, который расположился на другом краю. Все пространство между ними занимала корзинка с ленчем.
Время от времени она украдкой поглядывала на Харта, надеясь, что совесть заставит его предложить ей руку и сердце и спасти в последнюю минуту.
Сьюзен уже слышала все городские сплетни и знала практически все о каждой живой душе, обитавшей в Оулз-Бьютте. Грэшем Харт, как выяснилось, родился в солидной английской семье. Оставшись без родных, он своими руками проложил себе дорогу и окончил без посторонней помощи юридическую школу. Не гнушаясь самой черной и унизительной работы, Харт заплатил за обучение. Отсутствие влиятельных связей с лихвой возмещалось его редким честолюбием и целеустремленностью. В Оулз-Бьютте он пользовался всеобщим уважением. Жители городка считали, что им крупно повезло, и гордились тем, что имеют собственного адвоката. Сьюзен даже подслушала однажды, как владелец бакалейной лавки расписывал Грэшема Харта какому-то приезжему словно местную достопримечательность.
Она также узнала, что он имел обыкновение мыться каждый день — любопытный факт по здешним меркам, — его манеры выгодно отличались от поведения большинства мужчин на Западе, и, вне всякого сомнения, у Харта была совесть. Первое впечатление о его характере оказалось верным.
— Я никогда не женюсь на вас, миссис Стоун, — вдруг заявил он, когда они в полном молчании проехали очередную милю.
Сьюзен подняла лицо к горным вершинам в надежде вобрать в себя хоть частичку их каменной мощи.
— Я знаю. — Ее фантазии взмыли в воздух и рассеялись, подхваченные ветром, трепавшим ее шляпку и накидку.
— Мне пришло в голову, что вы, возможно, продолжаете надеяться, что я изменю свое решение и избавлю вас от незавидной судьбы. — Харт упорно смотрел прямо перед собой, не отрывая взгляда от лошадиных голов. — У меня есть определенные планы. И я совершенно точно знаю, какая мне нужна жена: сильная, независимая, привычная к трудностям и, что очень важно, стремящаяся работать во имя будущего. Конечно, я предпочел бы образованную жену, но готов отказаться от этого требования, если придется выбирать между образованием и способностью позаботиться о себе.
Сьюзен повернулась навстречу ветру, налетавшему со стороны заснеженной гряды.
— Вы что, опять плачете? — Он наклонился и заглянул ей в глаза.
— Я ничего не могу с собой поделать, — прошептала Сьюзен, прижимая платок к глазам. Она знала, что мужчины не выносят слез. Когда женщины плачут, они либо сдаются, либо сердятся, как это случилось однажды с Боуи, либо приходят в состояние холодного раздражения, как мистер Харт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92