Она снова обрела жизнь.
Они сжимали друг друга в объятиях, испытывая тихое счастье, обостренное постигшим их горем, и наблюдали, как за окном постепенно светает и бледно-голубые краски раннего утра сменяются розовыми бликами восхода, — Я люблю тебя, Сьюзен.
— Я знаю. — Она улыбнулась, прильнув к его груди. — Я тоже люблю тебя.
Грэшем нежно притянул ее к себе и опустил ее голову на подушку. Коснувшись щеки Сьюзен, он посмотрел ей в глаза:
— Выйдешь за меня замуж? Я хочу этого больше всего на свете.
Слезы навернулись на глаза Сьюзен. Она ждала этого момента, мечтала о нем, стремилась к нему всей душой.
Глядя в глаза Грэшема, Сьюзен поражалась, что когда-то нашла его внешность заурядной. Грэшем Харт был самым красивым мужчиной из всех, кого она встречала. Ни у кого она не видела таких теплых и умных глаз, свидетельствующих о сильном характере и исключительной порядочности. Ее восхищали его нос, подбородок, властный очерк рта.
— Нет, Грэшем, — тихо ответила Сьюзен. — Я не выйду за тебя замуж.
Откинув резким движением одеяло, он сел и хмуро посмотрел на нее.
— Не понимаю. Наверное, слишком рано после?..
— Нэйт тоже любил тебя, — мягко возразила она. — Дело не в этом.
— Тогда в чем?
Протянув руку, Сьюзен заставила Грэшема лечь рядом с ней, утерла слезы и заглянула в его глаза. Она вдруг вспомнила о телеграмме, полученной из Пэшн-Кроссинга в ответ на свой запрос. Там сообщалось, что свидетельства о смерти капитана Боуи Стоуна не имеется. Формулировка была настолько странной, что на какое-то мгновение Сьюзен предположила, что Боуи жив.
Но это было невозможно. То, что она отказала Грэшему Харту, не имело никакого отношения к страху перед двоемужием, хотя ее и точил червь сомнения… Однако в этот момент Сьюзен не думала ни о Боуи, ни о ком другом, только о своем дорогом Грэшеме.
— Конечно, я немного освоилась с домашним хозяйством, но по-прежнему не слишком хорошо готовлю… и мало что умею.
— Ради Бога, Сьюзен! Да мне все равно, если ты спалишь мне рубашку или под кроватью появится пыль. — Грэшем удивленно посмотрел на нее. — Если дело только в этом…
— Тебе не нравятся прожженные рубашки и пыль под кроватью. — Нежным движением она приложила пальцы к губам Грэшема, заставляя его выслушать себя. — Со временем, конечно, я приобрету опыт, но мне никогда не научиться вбить гвоздь и тем более построить дом.
— Мы найдем компромисс. Наш брак будет удачным.
— Но основная причина в том, что ты мне очень нужен.
— Сьюзен, но ведь я хочу, чтобы ты нуждалась во мне! — с недоумением воскликнул он.
— Без тебя я не пережила бы эти ужасные дни. — Сьюзен прикрыла глаза. — Но я имею в виду совсем другую потребность.
Он утомленно взмахнул рукой.
— Я люблю тебя, и ты любишь меня, но не можешь выйти за меня замуж, потому что нуждаешься во мне?
Она коснулась любимого лица.
— Всю свою жизнь я полагала, что женщина ничто без мужчины. Он должен оберегать ее, заботиться о ней и руководить ею. Больше я так не считаю. Оставшись без поддержки мужчины, я узнала, что гораздо сильнее, чем мне представлялось. Конечно, это не просто, но, оказывается, можно жить, полагаясь только на себя. Я научилась доверять собственным суждениям и принимать решения. И не хочу лишиться того, что досталось такой ценой. — Сьюзен обвила руками его шею. — В душе я все та же робкая женщина, которая ждет, что явится мужчина и выручит ее. Я выйду за вас замуж, Грэшем Харт, лишь после того, как удостоверюсь, что мною движет свободная воля, а не принуждают к этрму трудные обстоятельства. Сейчас я слишком потрясена и не уверена в себе. Я опасаюсь снова стать слабым созданием, каким была раньше. Думаю, ни тебе, ни мне это не нужно. Я больше не хочу ни за кого цепляться, ни от кого зависеть. Да и зачем тебе такая жена? Дай мне время убедиться, что я действительно изменилась.
Размышляя над словами Сьюзен, Грэшем погладил ее по щеке.
— Могу я надеяться, что когда-нибудь ты выйдешь за меня?
Она улыбнулась и поцеловала его.
— Если ты не передумаешь.
Прижимаясь друг к другу, они наблюдали за восходом солнца. Начинался еще один день без Нэйта. Боль от потери сына навсегда останется в сердце Сьюзен, но в это утро она поверила, что наступит день, когда боль утихнет и уравновесится счастьем. Это произойдет не скоро, но Сьюзен надеялась, что когда-нибудь такое случится.
— Ну и сколько же нужно времени, чтобы ты перестала нуждаться во мне? — нежно прошептал Грэшем, касаясь губами ее волос. — Несколько недель? Год? Или десять лет?
Сьюзен живо представила себе, как изгибается его рот, выражая лукавство и замешательство.
— Думаю, я не пропущу этот момент, когда он наступит. Ну а сейчас, милый мой Грэшем, я нуждаюсь в тебе всем сердцем.
Слезы сверкнули в ее глазах. Пора вставать, одеваться и начинать новый день.
Господи милостивый, если бы только она подарила сыну щенка!
Глава 17
Округ Галливер, Канзас
На рассвете во двор к Рози вкатил фургон Лема Сорренсона, доверху нагруженный ветками и обломками досок. К восьми часам утра над дорогой от фермы Рози до города поднимался столб пыли, и полдюжины мальчишек едва успевали управляться с фургонами и поить животных.
На крепкой лошадке прибыл отец Паулсон, доставивший копченый окорок и мешок молодой кукурузы. На кухне у Лодиши распоряжалась миссис Паулсон, под руководством которой собравшиеся на ферме женщины приготовили полуденную трапезу и ужин. Вдова Джеймс и престарелая миссис Бартлет отправились в соседние округа за недостающими мешками. Эвелин Бакнер и ее сестра Эдди старались занять дюжину ребятишек, чтобы те не мешали родителям сооружать баррикаду. Скотчи Моррис и Эйси Джеймс возглавили бригады по добыче гравия выше по течению ручья. Приветственными криками было встречено появление Клива Рассела. Он доставил вклад Гарольда в общее дело: три барреля виски и сидра. Вслед за ним прибыл мэр Билл с целым фургоном тачек.
К наступлению ночи, на третий день после столкновения Рози с гуртовщиками, вдоль внешней границы ее полей протянулась баррикада длиной в три акра. Сооруженная в спешке, она не блистала красотой, и никто не знал, насколько эффективной будет эта преграда. Как бы там ни было, баррикада была готова — неровная стена из серо-коричневых мешков для корма скота, ярких мешков, сшитых из старой одежды, завалов из веток, досок и всяческого хлама.
Помощник шерифа Карл Сэндс остановился рядом с Рози, которая провожала взглядом фургоны, покидавшие ее двор. Повсюду в сумерках слышались оживленные возгласы и реплики, выражавшие азарт и надежду на победу в завтрашнем поединке. Сэндс водрузил шляпу на голову, поправил портупею и злобно оскалился.
— Думаешь, эта жалкая баррикада остановит семь сотен быков на перегоне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Они сжимали друг друга в объятиях, испытывая тихое счастье, обостренное постигшим их горем, и наблюдали, как за окном постепенно светает и бледно-голубые краски раннего утра сменяются розовыми бликами восхода, — Я люблю тебя, Сьюзен.
— Я знаю. — Она улыбнулась, прильнув к его груди. — Я тоже люблю тебя.
Грэшем нежно притянул ее к себе и опустил ее голову на подушку. Коснувшись щеки Сьюзен, он посмотрел ей в глаза:
— Выйдешь за меня замуж? Я хочу этого больше всего на свете.
Слезы навернулись на глаза Сьюзен. Она ждала этого момента, мечтала о нем, стремилась к нему всей душой.
Глядя в глаза Грэшема, Сьюзен поражалась, что когда-то нашла его внешность заурядной. Грэшем Харт был самым красивым мужчиной из всех, кого она встречала. Ни у кого она не видела таких теплых и умных глаз, свидетельствующих о сильном характере и исключительной порядочности. Ее восхищали его нос, подбородок, властный очерк рта.
— Нет, Грэшем, — тихо ответила Сьюзен. — Я не выйду за тебя замуж.
Откинув резким движением одеяло, он сел и хмуро посмотрел на нее.
— Не понимаю. Наверное, слишком рано после?..
— Нэйт тоже любил тебя, — мягко возразила она. — Дело не в этом.
— Тогда в чем?
Протянув руку, Сьюзен заставила Грэшема лечь рядом с ней, утерла слезы и заглянула в его глаза. Она вдруг вспомнила о телеграмме, полученной из Пэшн-Кроссинга в ответ на свой запрос. Там сообщалось, что свидетельства о смерти капитана Боуи Стоуна не имеется. Формулировка была настолько странной, что на какое-то мгновение Сьюзен предположила, что Боуи жив.
Но это было невозможно. То, что она отказала Грэшему Харту, не имело никакого отношения к страху перед двоемужием, хотя ее и точил червь сомнения… Однако в этот момент Сьюзен не думала ни о Боуи, ни о ком другом, только о своем дорогом Грэшеме.
— Конечно, я немного освоилась с домашним хозяйством, но по-прежнему не слишком хорошо готовлю… и мало что умею.
— Ради Бога, Сьюзен! Да мне все равно, если ты спалишь мне рубашку или под кроватью появится пыль. — Грэшем удивленно посмотрел на нее. — Если дело только в этом…
— Тебе не нравятся прожженные рубашки и пыль под кроватью. — Нежным движением она приложила пальцы к губам Грэшема, заставляя его выслушать себя. — Со временем, конечно, я приобрету опыт, но мне никогда не научиться вбить гвоздь и тем более построить дом.
— Мы найдем компромисс. Наш брак будет удачным.
— Но основная причина в том, что ты мне очень нужен.
— Сьюзен, но ведь я хочу, чтобы ты нуждалась во мне! — с недоумением воскликнул он.
— Без тебя я не пережила бы эти ужасные дни. — Сьюзен прикрыла глаза. — Но я имею в виду совсем другую потребность.
Он утомленно взмахнул рукой.
— Я люблю тебя, и ты любишь меня, но не можешь выйти за меня замуж, потому что нуждаешься во мне?
Она коснулась любимого лица.
— Всю свою жизнь я полагала, что женщина ничто без мужчины. Он должен оберегать ее, заботиться о ней и руководить ею. Больше я так не считаю. Оставшись без поддержки мужчины, я узнала, что гораздо сильнее, чем мне представлялось. Конечно, это не просто, но, оказывается, можно жить, полагаясь только на себя. Я научилась доверять собственным суждениям и принимать решения. И не хочу лишиться того, что досталось такой ценой. — Сьюзен обвила руками его шею. — В душе я все та же робкая женщина, которая ждет, что явится мужчина и выручит ее. Я выйду за вас замуж, Грэшем Харт, лишь после того, как удостоверюсь, что мною движет свободная воля, а не принуждают к этрму трудные обстоятельства. Сейчас я слишком потрясена и не уверена в себе. Я опасаюсь снова стать слабым созданием, каким была раньше. Думаю, ни тебе, ни мне это не нужно. Я больше не хочу ни за кого цепляться, ни от кого зависеть. Да и зачем тебе такая жена? Дай мне время убедиться, что я действительно изменилась.
Размышляя над словами Сьюзен, Грэшем погладил ее по щеке.
— Могу я надеяться, что когда-нибудь ты выйдешь за меня?
Она улыбнулась и поцеловала его.
— Если ты не передумаешь.
Прижимаясь друг к другу, они наблюдали за восходом солнца. Начинался еще один день без Нэйта. Боль от потери сына навсегда останется в сердце Сьюзен, но в это утро она поверила, что наступит день, когда боль утихнет и уравновесится счастьем. Это произойдет не скоро, но Сьюзен надеялась, что когда-нибудь такое случится.
— Ну и сколько же нужно времени, чтобы ты перестала нуждаться во мне? — нежно прошептал Грэшем, касаясь губами ее волос. — Несколько недель? Год? Или десять лет?
Сьюзен живо представила себе, как изгибается его рот, выражая лукавство и замешательство.
— Думаю, я не пропущу этот момент, когда он наступит. Ну а сейчас, милый мой Грэшем, я нуждаюсь в тебе всем сердцем.
Слезы сверкнули в ее глазах. Пора вставать, одеваться и начинать новый день.
Господи милостивый, если бы только она подарила сыну щенка!
Глава 17
Округ Галливер, Канзас
На рассвете во двор к Рози вкатил фургон Лема Сорренсона, доверху нагруженный ветками и обломками досок. К восьми часам утра над дорогой от фермы Рози до города поднимался столб пыли, и полдюжины мальчишек едва успевали управляться с фургонами и поить животных.
На крепкой лошадке прибыл отец Паулсон, доставивший копченый окорок и мешок молодой кукурузы. На кухне у Лодиши распоряжалась миссис Паулсон, под руководством которой собравшиеся на ферме женщины приготовили полуденную трапезу и ужин. Вдова Джеймс и престарелая миссис Бартлет отправились в соседние округа за недостающими мешками. Эвелин Бакнер и ее сестра Эдди старались занять дюжину ребятишек, чтобы те не мешали родителям сооружать баррикаду. Скотчи Моррис и Эйси Джеймс возглавили бригады по добыче гравия выше по течению ручья. Приветственными криками было встречено появление Клива Рассела. Он доставил вклад Гарольда в общее дело: три барреля виски и сидра. Вслед за ним прибыл мэр Билл с целым фургоном тачек.
К наступлению ночи, на третий день после столкновения Рози с гуртовщиками, вдоль внешней границы ее полей протянулась баррикада длиной в три акра. Сооруженная в спешке, она не блистала красотой, и никто не знал, насколько эффективной будет эта преграда. Как бы там ни было, баррикада была готова — неровная стена из серо-коричневых мешков для корма скота, ярких мешков, сшитых из старой одежды, завалов из веток, досок и всяческого хлама.
Помощник шерифа Карл Сэндс остановился рядом с Рози, которая провожала взглядом фургоны, покидавшие ее двор. Повсюду в сумерках слышались оживленные возгласы и реплики, выражавшие азарт и надежду на победу в завтрашнем поединке. Сэндс водрузил шляпу на голову, поправил портупею и злобно оскалился.
— Думаешь, эта жалкая баррикада остановит семь сотен быков на перегоне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92