– Вот как? – Молодая сотрудница социального отдела испепелила его взглядом. – Штат не потерпит аморальной атмосферы вокруг ребенка, взятого им на попечение! Ваша собственная репутация, мистер Хоулм, оставляет желать много лучшего! Мы навели справки и знаем все! Вас вот-вот лишат лицензии на продажу спиртного, ваш персонал продает наркотики, поэтому – простите мою прямоту – вам бы вообще лучше помолчать!
Не будь Аксель мастером по обузданию вспышек, он прыгнул бы через стол и придушил собеседницу. Да ведь она уже предвкушает, как отберет у него Констанс! Что такое, в конце концов, Америка – страна демократии или полицейской диктатуры?! Пожалуй, нечего мелочиться с баллотировкой на пост мэра, надо замахиваться сразу на пост губернатора... как только удастся расхлебать эту гнусную кашу.
Вот, значит, что представляла собой жизнь Майи все эти годы! Чем дальше, тем лучше Аксель понимал, как она стала такой, какой была теперь. Уложить человека неожиданным ударом под дых, наступить ему на горло и держать, чтобы простирался ниц перед каждым представителем власти! Поразительно, что Майя еще способна смеяться. Должно быть, у нее стальной стержень.
– Если узнаю, что вы говорили все это на людях, немедленно подам на вас в суд за клевету, – ледяным тоном произнес Аксель. – Когда нет родных, на помощь приходят друзья. Я друг и деловой партнер мисс Элайсем. Эта женщина имеет учительский диплом, преподает в собственной школе и стоит за прилавком набитого товарами магазина, а значит, является налогоплательщиком со всеми неотъемлемыми правами. У вас будут основания отнять Мэтти, только если вы найдете его на улице без присмотра, голодным и оборванным. Пока этого не случилось, держитесь от него подальше, иначе не успеете оглянуться, как будете объясняться в суде. Ясно?
Пока он говорил, молодая женщина отступала к двери. Там она пробормотала еще что-то о предписаниях и выскочила за порог. Аксель рухнул в кресло.
Так не должно продолжаться, думал он. Мэр вполне может растоптать Майю, школу, ресторан и его самого. Без лицензии прибыль упадет настолько, что встанет вопрос, сумеет ли он содержать Констанс. Если вспомнить, как усердно Сандра обрабатывает судью, они с Майей вполне могут потерять детей. Надо бороться.
Надо что-то предпринять.
Ральф перешел все границы.
Аксель сидел, механически барабаня пальцами по столу. Бороться! Для этого нужны время и деньги. Пока суд да дело, все будет кончено, и, что самое главное, Сандра приберет к рукам Констанс. Надо действовать иначе, более тонко. Но как?
Для начала Аксель позвонил адвокату, потом судье Тони. Он хотел знать все до последней мелочи и четко представлять себе ситуацию, чтобы не совершить промаха.
Майя искоса посмотрела на мрачного человека за рулем. Вообще-то забрать ее из родильного отделения должна была Селена, но появился Аксель на своем «БМВ», с таким видом, словно выполняет тяжкую повинность. Майя надеялась как-то обустроиться в школе к приезду Мэтти, но машина мчалась в другом направлении. Вода отступала так же быстро, как и поднялась. Дорога была завалена ветками, местами виднелись торопливо сдвинутые в сторону стволы, но вряд ли школа была до сих пор отрезана от мира.
Майя посмотрела на ребенка, спавшего в привязной люльке на заднем сиденье. Люльку купил Аксель... или уже имел, со времен Констанс. Судя по его мрачной мине, на горизонте скопились тучи посерьезнее расходов на нее и ребенка.
Майя заметила, что на щеке у Акселя дергается мышца. Это был недобрый знак.
– Мы едем к тебе забрать мои вещи? Никакого ответа, только руки сжались на баранке руля, так что побелели пальцы. Примерно через минуту Аксель повернулся. Глаза у него были непроницаемые, но Майя угадала под бесстрастием боль. Много боли, целый океан. Значит, это не гнев? Случилось нечто настолько ужасное, что он не находит слов, чтобы объяснить?
Майя перепугалась так, что потемнело в глазах.
– Констанс, быть может, мне не дочь. Она затаила дыхание, не решаясь издать ни звука. Что сказать на такое? Мимо мелькали растрепанные, мокрые сосны. Майя собралась с мыслями.
– А это меняет дело?
– Это объясняет, почему из меня такой никчемный отец, – буркнул Аксель, не глядя.
«Спокойно, Майя, спокойно».
– Ты снова подумываешь о том, чтобы отправить ее к бабушке?
– Я хочу, чтобы она была счастлива.
Майя кивнула, чтобы показать, что улавливает ход его мыслей. Заметив, что руки сжаты в кулаки, она заставила себя разжать их.
– Если бы тебе пришлось покупать Констанс подарок у меня в магазине, что бы ты выбрал?
Аксель недовольно покосился и чуть не пропустил поворот к дому.
– Что это, тест?
– Да. Смотри на дорогу и отвечай быстро.
– Я бы купил калейдоскоп, – проворчал он, пожимая плечами, ткнул пальцем в кнопку и стал ждать, пока поднимется дверь гаража. – Ответ правильный?
– Твоя дочь просила бабушку купить ей подарок у меня, но та отправилась в магазин игрушек и купила куклу, которая напомнила Констанс о ее нерожденном братике. Ну? С кем, по-твоему, девочка будет счастлива?
Аксель промолчал. В гараже он заглушил мотор и устало сполз по сиденью.
– С тобой, – наконец сказал он с несчастным видом. – Только с тобой.
Глава 16
Вместо Источника Юности не пора ли припасть к Источнику Мудрости?
– Здесь сыро. Нужно внести ребенка в дом.
Аксель вышел из машины, обошел ее, открыл дверцу и начал поспешно отстегивать ремни люльки. Майя сосредоточилась на том, чтобы выбраться из машины. Где добрые старые времена, когда молодой матери разрешалось провести в родильном отделении пять дней и не спеша оправиться от пережитого? Ощущение было такое, словно ее переехала вагонетка, да и бессонная ночь сделала свое дело. Не было сил на препирательства с деспотом, которому – не важно, по какой причине – вздумалось командовать ею как своим персоналом. И потом, разве она не знала, что так случится? Прекрасно знала, с той самой минуты, когда он перешагнул порог магазина. Одно слово – Дева!
Дом показался ей еще более пустым и гулким, но Аксель нес люльку с ребенком, и ничего не оставалось, как следовать за ним.
– Для начала отдохнешь от поездки. Я заберу детей из школы, а дома ими займется Дороти. Советую выспаться, потому что дети, конечно же, строят планы развлекать тебя весь вечер. Поговорить можно и завтра.
Аксель внес люльку в комнату, которую Майя с Мэтти занимали раньше. Но сейчас у кровати стояла чудесная колыбель ручной работы, задрапированная в бледно-розовое, с розовым бельем. При виде ее Майя чуть не разрыдалась. Колыбель! Ей так хотелось колыбель для Алексы – безумно, страстно; она прикидывала, не купить ли кукольную. Пусть это ненадолго, но все-таки лучше, чем ящик от стола. И вот она стоит над настоящей колыбелью, с кружевной оторочкой, с погремушками, с мягким матрасиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89