Теперь у него появилось даже какое-то теплое чувство к этому городу, хотя убийство проповедника Смита несколько обескураживало. Он не хотел думать, что кто-то из тех, кого он знал в Бир Батте, мог сделать это, но, припоминая слова Пса на совете в Большом типи, он понял, что это возможно. У индейцев лакота отношение к белым было такое же, как к ворам, нарушившим границы их священного Паха Сапа. Гражданам Дидвуда никогда не понять, что творится в душах индейцев, да они и не хотели ни понимать, ни сочувствовать им. Это означало бы признание индейцев такими же существами, как и белые люди, с их правдами и неправдами, их чувствами. Пропасть между индейцами и белыми слишком велика, чтобы через нее когда-либо можно было бы перекинуть мост.
Неужели Улыбка Солнца здесь в опасности? Лис блуждал по «Бесплодным землям», слушая и наблюдая, пытаясь уловить настроение Дидвуда. Задача была нетрудной. Из Жемчужного театра, как фрегат на всех парусах, выплыла Гарнет Лумис. В дешевом платье из красного шелка, украшенном потрепанными перьями, с испитым, накрашенным до безобразия лицом, морщинистая и жирная, она служила ходячей рекламой «Бесплодным землям».
— Погоди-ка минуту, дорогой! — Схватив Лиса за рукав рубашки, она крепко держала его. — Куда ты так спешишь? Проходи-ка, и я позволю тебе угостить меня стаканчиком!
От нее уже несло виски, но Лис поборол свое отвращение.
— Очень любезно с твоей стороны пригласить меня, Гарнет, но, если ты слышала, я теперь женатый человек. Да, да, новобрачный! Я должен стараться вести себя соответственно!
Она протянула другую руку, чтобы дотронуться до локонов, вьющихся над его воротником:
— Бог хорошо поработал, делая тебя! Несправедливо, что только одна женщина имеет тебя всего. Ну, по крайней мере, наша малышка Виктория больше не чахнет по тебе. Пару дней назад ей сделал предложение миллионер из Денвера. Она уехала с ним сегодня утром. Заживет в особняке и заделается мачехой трем юнцам!
— Правда? — От этого сообщения у Лиса стало легче на душе. — Надеюсь, она будет счастлива. Виктория добрейшая женщина. Меня, может быть, не было бы в живых, если бы не она!
— А как же Лорна? — прошипела Гарнет, махнув головой в сторону рыжеволосой девушки, в одиночестве сидящей перед стойкой бара. — Не думай, что мы не знаем, что ты разбил ее сердце, и как ты сначала хотел ее, потому что она напоминает высокомерную девушку, которая думала, что она слишком хороша, чтобы приглашать меня в свой дом!
— Ты говоришь о моей жене, — холодно ответил Лис. — И думаю, Лорна вряд ли думает о своем разбитом сердце. Мне кажется, что для девушек сверху это в порядке вещей. А теперь, прости, у меня другие дела.
Голос Гарнет внезапно понизился до злобного шепота:
— Я знала, что ты друг… индейцев, с самого начала! Ты думаешь, ты лучше, чем мы, остальные, имея свой дом на холме, но ты не можешь устанавливать свои собственные правила, и тебе не удастся выйти сухим из воды!
— О чем, черт подери, ты говоришь? — спросил он.
— Об этой индианке. Ты думаешь, люди в этом городе потерпят это?
— Правильно, Гарнет, — послышался знакомый голос. — Наш друг возомнил себя чем-то вроде султана в этом доме, спрятанном от всего города.
Лис развернулся, чтобы увидеть говорившего. Грехем Горацио Скоффилд Третий, явно сильно выпив, помахивал пальцами в сторону Лиса.
— Что вы сказали? — спросил Лис с вызовом.
— Только то, что вы султан в своем собственном маленьком королевстве с белой женой и женой-индианкой. Содрогаешься от мысли, что за образ жизни…
— Скоффилд, заткнитесь, иначе вам будет очень больно, — оборвал его Лис. — Улыбка Солнца сводная сестра моей жены. Она приехала жить в семье Эвери по просьбе ее отца, Стивена Эвери. Улыбка Солнца недавно овдовела и все еще в трауре по мужу, но мы надеемся, что она найдет счастье в семье отца, раз будущее индейцев лакота так мрачно.
Лис посмотрел на Скоффилда, потом на Гарнет, которая откровенно зевала, будто ей все надоело.
— Я обошелся с вами обоими достаточно вежливо, правдиво объяснив присутствие Улыбки Солнца в доме Стивена Эвери. Надеюсь, что вы ответите на это, пресекая любые злобные сплетни! — Лис пронзил Гарнет взглядом, острым как голубые льдинки, и она, отпустив его рукав, отступила. — Желаю вам доброго утра.
Грэхем сделал шаг, заслонив ему дорогу.
— Что-то в вас не то, мистер Мэттьюз. Спорю на состояние моей семьи, что вы что-то скрываете, и я раскрою ваш секрет. Может быть, в Дидвуде в порядке вещей быть известным только по прозвищу, отказавшись от настоящего имени, но почему вы, восточный джентльмен, имеющий образование и необыкновенную, благовоспитанную матушку, скрывали свое имя, если у вас нет тайны? Вы даже одевались, как рудокоп, и вели себя, как будто вы с Запада, пока ваша мать вас не выдала. Просто необъяснимо. Лично я очень рад каждой букве своего имени, и…
— Скоффилд, я не хочу грубить, но вы многоречивый глупец, — оборвал его Лис, повернулся и зашагал прочь.
Пройдя несколько шагов, он снова услышал голос Грэхема Скоффилда:
— Лорна! Лоррна!.. Вот и ты! Красавица, которую я искал!
Продолжения речи Лис не расслышал, так как молодой человек из Бостона, с исключительно важным именем, пошатываясь вошел в «Жемчужину» и скрылся из виду.
— Улыбка Солнца хотела бы присоединиться к нам, чтобы выпить чаю, правда, дорогая? — Держа сводную сестру Мэдди за руку, Энни Сандей затащила Улыбку Солнца в кухню дома Эвери. — Мадлен, Сьюзен, вы не сочтете меня наглой, если я попрошу накрыть стол в гостиной? Я подумала, что для Улыбки Солнца лучше впервые испытать это в подобающей обстановке.
Доброжелательный голос Энни Сандей тем не менее намекал, что она не потерпит возражений ни с одной из сторон.
Мэдди с бабушкой переглянулись.
— Я и в самом деле собиралась пригласить вас к нам на чашку чая, вот почему я только что вошла — спросить бабушку…
— Но вы не могли пригласить Улыбку Солнца! — засмеялась Энни Сандей, хотя в выражении ее лица было мало веселья. — Мне следует извиниться за моего сына. Он не был воспитан для такой жизни, и, должна сказать, я была шокирована, приехав сюда и увидев эту хижину. Я понимаю, что он немного приукрасил ее перед вашей свадьбой, но все равно она не более подходит для пристойного чаепития, чем крошечный коттедж, в котором я теперь живу. — Она замолчала. — Кроме того, хорошо бы и Стивену присоединиться к нам. Хотя ему сейчас уже гораздо лучше, он все-таки утомлен свадебными волнениями, и ему не стоит выходить из дома.
Ее рассуждения были настолько разумны, что с ними нельзя было не согласиться. Помогая бабушке готовить чай и нарезать пирог, Мэдди заметила, что Энни Сандей усадила Улыбку Солнца на маленький диванчик, после чего вывела Стивена и усадила рядом с дочерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99